Нахожу в себе силы дотянуться до бурдюка. Выдёргиваю пробку и присасываюсь к нему. Холодный зелёный чай — это само по себе неприятно, но вот плавающие в нём комки остывшего жира… Впрочем, сейчас мне всё равно.
Желудок предупреждающе ёкнул. Прекращаю пить и жду.
— Это очень многое меняет, мастер Бао, — услышал я на фоне голос мастера Ян. — Если мы сможем повторить эксперимент, то можно будет включить подобную практику для совершенствования самых перспективных послушников…
«Вот суки…» — вяло подумал я. — «Эксперименты на мне ставят… Отряд 731 ебучий…»
Когда желудок перестал подавать признаки самостоятельной жизни, я снова приложился к бурдюку и сосал из него живительную влагу с не менее живительными калориями.
Если всё получилось, то я должен был либо достичь «Стальных врат» на желудке, либо сильно приблизиться к ним.
Предпринимаю ещё одно усилие и прислушиваюсь к концентрации Ци в желудке.
— Да… — произношу я.
— Что «да»? — спросила показавшаяся в дыре голова мастера Ян.
— «Стальные врата»… — ответил я.
— Я же говорил! — довольно усмехнулся мастер Бао. — А ты не верила! Так и получилось — как я говорил!
— Нужно добиться повторяемости, а потом уже разговаривать предметно, — покачала головой мастер Ян. — Эликсир экспериментальный — это важно не забывать…
— Да всё нормально! — воскликнул мастер Бао, после чего ткнул пальцем в мою сторону. — Ты посмотри на него — цветёт и пахнет!
— Пахнет — это точно… — произнесла мастер по алхимии и поморщила нос.
— Это зелье… — попытался я оправдаться.
— Ладно, принесите ему еду за все прошедшие дни, — скомандовал мастер Бао. — Заслужил, содомит-павиан…
— А мне можно нагружать желудок? — уточнил я.
— Нам насрать, дебил! — ответил на это мастер Бао.
— Понял… — вздохнул я.
Надо оклематься, а потом возвращаться к тренировкам. И так от графика отстал…
Примечания:
1 — Тень — архетип, описанный Карлом Густавом Юнгом, представляющий собой бессознательную, тёмную сторону личности. В неё входят подавленные желания, инстинкты, страхи, пороки, агрессия и всё то, что человек не хочет признавать в себе. Это то, что мы не приемлем в себе и скрываем от окружающих и даже от самих себя. Проявляется через проекции — мы замечаем и осуждаем в других то, что есть в нас самих. Например, если какая-то бабушка у подъезда обзывает всех проходящих девушек проститутками, проблядушками и шаболдами — что-то на эту тему бабушку и ебёт на самом деле, в Тени. А если она ещё и проходящих парней клеймит наркоманами, то надо посмотреть, не сидит ли она на корвалоле или чём-то покрепче. Не надо думать, что эти бабушки ничего не понимают насчёт барбитуратов — всё они прекрасно понимают, но подавляют и загоняют в Тень. В общем, любопытные вещи писал Юнг.
Глава девятаяСвободный товар качество бронза 70% скидка быстрый трава дешевый эликсир ощущение наступил на дерьмо
*565-й день новой жизни, Храм Песни Священного Ветра*
— Восемь тысяч девятьсот девяносто девять… — сделал я следующее отжимание. — Девять тысяч!
— Давай быстрее, — потребовал наставник Канг.
— Всё! — вскакиваю я на ноги и хватаюсь за верёвку.
Истёк последний день моего заключения на «гауптвахте».
Вылезаю из ямы и, впервые за полгода, осматриваюсь в этом помещении — всё точно так же, как в первый раз, без каких-либо изменений, но видеть что-то, кроме своей ямы, было умопомрачительно приятно.
— Следуй за мной, послушник, — велел мастер Канг.
Идти куда-то дальше, чем на три метра, от стенки к стенке, тоже было до безумия приятно. Наслаждаюсь каждым шагом.
— Ты осознал свою вину? — спросил Канг. — Больше не будешь позволять себе глупости?
— Осознал, — ответил я. — Больше не повторится.
— В следующий раз наказание будет более суровым, — предупредил меня наставник. — И лучше тебе не узнавать, насколько.
Киваю согласно. Больше я так глупо не попадусь. Будут провоцировать — пусть идут нахуй.
У меня в голове изменилось очень многое, как мне кажется. Было время, чтобы осмыслить всё и переосмыслить.
Я вывел для себя главный принцип: нужно просто спокойно закончить обучение, выпуститься из Храма и заниматься своей новой работой. А с «дедовщиной» я, как стало ясно по косвенным признакам, уже разобрался: моих «подкулачников» ни разу не трогали за всё это время, ведь они всё это время исправно передавали мне часть своей еды.
Мы с Кангом дошли до «административной части», где заседали мастера и сам мастер Фэн.
— Здравствуй, послушник, — произнёс дед-ректор, когда я вошёл и отвесил ему глубокий поклон. — Садись передо мной — побеседуем.
Сажусь на циновку перед мастером Фэном.
— Поведай мне, что ты понял в каменной яме, послушник, — попросил он.
— О раскаянии или ещё чём-то? — уточнил я.
— Меня не волнует твоё раскаяние, — покачал головой мастер Фэн. — Мне интересно, что ты понял.
— Если быть до конца откровенным, то я не раскаиваюсь — я до сих пор считаю, что сделал всё правильно, — ответил я предельно честно. — Единственный урок, который я вынес — мне нужно больше не нарушать правила и спокойно закончить обучение. И если кто-то захочет проверить, так ли я силён и опасен, как обо мне, наверное, говорят, я просто буду ломать им руки и ноги.
Теперь я знаю, что способен на такое. Почти половину своих мышц я довёл до «Бронзовых врат». Весь мой организм ещё три месяца назад был доведён до стадии «Железных врат», что выразилось в качественном приросте силы, выносливости, скорости реакции, а также в повышении болевого порога. Когда у меня разрывались мышцы, по причине неосторожности, я воспринимал это иначе, нежели раньше. Раньше это была адская боль, но после «Железных врат» воспринималось, как нечто всё ещё очень болезненное, но терпимое.
А когда я достигну «Бронзовых врат», моя плоть станет неуязвима для стрел…
Желудок уже за «Стальными вратами», поэтому пища перерабатывается максимально качественно, но есть проблема, которую я чувствую нутром: остальные внутренние органы не соответствуют возросшим требованиям желудка, поэтому КПД усвоения энергии хуже, чем мог бы быть. Но даже так, это всё равно хорошо. Достижение «Стальных врат» желудком — это самая тяжёлая задача на средних этапах развития «физика». Тут ломаются самые крепкие послушники, а я прошёл это плато с помощью эксперимента мастеров Ян и Бао.
— М-хм… — хмыкнул мастер Фэн. — Любопытно. Что ещё ты понял?
— Ни в коем случае нельзя промахиваться мимо туалета, — усмехнулся я.
— Ха-ха-ха, — посмеялся дед-ректор. — Я узнал, что хотел — можешь возвращаться к своему «кулаку».
Я встал, поклонился в пояс и последовал за наставником Кангом.
— Ты отстаёшь по всем дисциплинам, кроме «закалки», — сказал он, когда мы шли мимо столовой. — У тебя есть два месяца, чтобы догнать всех — такое время Храм даёт послушникам, вышедшим из каменной ямы. Не успеешь — дальше будут новые клейма.
— Я догоню, — уверенно заявил я.
Мы подошли к келье.
— Твои соратники на занятии, — сообщил мне наставник. — Ты начинаешь заниматься завтра. Сегодня можешь отдыхать.
— Наставник Канг, — обратился я к нему. — Ваше основное направление — это призыв духов?
— Да, — ответил он.
— Можете дать какие-нибудь советы? — попросил я.
— Трезво оценивай свои ментальные силы, — после недолгой паузы, сказал Канг. — Духи — это обманчивые сущности. Нередко бывает так, что сильный дух притворяется слабым, чтобы потом поработить тебя. Также они могут подменять своё мировоззрение, чтобы получилось, что ты готовил неправильные ритуалы захвата сущности. Духоведение и демонология тесно переплетены, поэтому мой главный совет — осваивая их, думай шире. Ни один мастер по духоведению не скажет тебе, что можно и нужно применять методы из демонологии, а ни один мастер по демонологии не скажет того же о духоведении. Но есть универсальные и эффективные методики, которые помогут в обеих дисциплинах.
— Спасибо, наставник Канг, — в пояс поклонился я.
Я понял для себя, что если погнуться в пояс, то не сломаешься, а начальству будет приятно и это поможет выудить что-нибудь полезное для обучения или, хотя бы, качества жизни.
Раньше я питал иллюзии о «западло», «не по чину», «не пристало», но это такая ребяческая хуйня, что сегодняшнего меня теперь умиляют все эти непосредственные ужимки меня прошлого…
Есть цели, которые ты ставишь перед собой, есть инструменты для их достижения. Вот это «раболепство» — это инструмент. Всему есть свои пределы, конечно же, но поклониться в пояс перед тем, кто знает больше, чем ты — это не унижение, а способ узнать больше.
Наставник ушёл, а я сел на кровать и начал исследовать свою тумбочку. Свитки лежат на местах — достаю «Духоведение» и начинаю читать. Первый этап — освежить воспоминания по пройденному. Второй этап — настигнуть остальных по их конспектам. Будет тяжело…
До ужина сидел за конспектами, а затем пришли мои «подкулачники». Я вспомнил, кстати, что это значит. Это народное прозвание зажиточных крестьян, нанимавших батраков и занимавшихся ростовщичеством. А «подкулачник» — это подсос, который помогает кулаку. Для нас это не подходит, поэтому я решил называть своих «соратниками».
— О-о-о, мой нигга! — заорал Маркус и подлетел ко мне.
Он попытался стиснуть меня в объятиях, а я аккуратно похлопал его по спине.
— Привет, — улыбнулась Дора.
— Здравствуй, Виталий, — кивнула мне Сара.
— Привет! — улыбнулся мне Вигго.
— Приветствую, сэры и сэрухи, — усмехнулся я.
— Ты раскабанел, как дикий вепрь! — заметил Маркус. — Тебя там комбикормом пичкали?
Наверное, внешне я выгляжу очень странно: жгуты мышц на непропорционально развитом теле ребёнка. Хотя, тут таким никого не удивишь…
— Нет, правда, Виталик! — подошла ко мне Дора. — Это что? «Железные врата»?
— «Бронзовые врата», — похвастался я.