«Ладно, тогда завтра доделаю», — подумал я, смахивая лишний раствор мастерком.
Сегодня за день было привезено ещё около пятисот заказанных блоков — они тяжёлые, объёмные, а грузоподъёмность и вместительность местных телег сильно ограничена, поэтому заказ выполняется уже четвёртый день и ещё далёк от завершения. Но основной фактор задержки — пробки на дорогах.
Я решил построить капитальный такой дом, поэтому посидел под лучиной и всё высчитал. Для первого этажа, согласно моим расчётам, требуется около 3900 гранитных блоков — я заказал 4000, на всякий случай.
Строительство уже начато, я строю быстро, но очень аккуратно, чтобы потом не было стыдно перед ребятами…
За два дня мне удалось положить что-то около 350 блоков — что-то уже вырисовывается. Но работы ещё много.
Если бы не соседи, я бы и ночами работал, но приходится заползать в свой шатёр и заставлять себя спать.
«Надо поесть купить завтра», — подумал я, заходя в шатёр, купленный за шесть лянов.
Вчера я достроил ультрасовременный подземный ледник, вмещающий в себя примерно кубометр съестного. Со льдом всё решилось проще простого — я просто наморозил воды с помощью техники из стихии Воды.
Тоже, кстати, отличная идея для бизнеса, ведь лёд нужен всем. Только вот выхлоп с этого будет маленький, так как обеспеченные граждане покупают лёд у серьёзного бизнеса, а у малообеспеченных граждан тупо нет денег, чтобы позволить себе такое. Придётся демпинговать, а серьёзные бизнесы такого не любят. Проблемы на ровном месте, проще говоря…
Ложусь на свою раскладушку и закрываю глаза.
Сон не идёт, потому что я в напряге. Напряг у меня из-за ребят — а вдруг они все мертвы и я никого не дождусь? А вдруг они уже здесь и ищут меня? Какой будет наша встреча? Что будем делать дальше?
Переключаюсь на визуализацию овечек, перескакивающих через забор, но вообще не помогло. Тут мне приходит идея представить ванов Реншу в овечьих шкурах, перепрыгивающих через забор — стало весело, но сну не помогло.
— Блядь… — поднимаюсь я с раскладушки и иду к колодцу.
Выпивал поллитра воды и возвращаюсь в походный шатёр.
Вновь ложусь и закрываю глаза. Сдаюсь и отвечаю на уже заданные себе вопросы, и это сразу начинает помогать.
Что, если они все мертвы?
Этого не узнать до истечения срока ожидания. Если мертвы, то никто не придёт. Ничего с этим не поделать, поэтому мучить жопу бессмысленно.
Что, если они уже здесь и ищут меня?
Я и так делаю, что могу. Осталось только повесить неоновую вывеску «Виталий тут!», но тут такие ещё не изобрели.
Вообще, трёхэтажный дом посреди не особо зажиточного квартала — это, я считаю, довольно-таки заметно.
Многоэтажные дома тут есть, но они все в элитных кварталах, в которых живут очень важные имперские сановники. И там этажность не выше пятого, потому что дальше не позволяют современные строительные технологии.
Какой будет наша встреча?
Да охуенной, я думаю…
Наконец, я начал засыпать…
Тут снаружи раздался протяжный вопль, с хрустом вырвавший меня из объятий Морфея. Вскакиваю и хватаюсь за княжий меч, который всегда рядом.
К одиночному воплю присоединился ещё один, кто-то прошёлся по чьей-то мамке, а кто-то предложил съёбывать, потому что тут точно колдовство.
Выхожу из шатра.
— Так-так-так… — вижу я любопытную картину.
— Сука, он не спит!!! — выкрикнул ночной налётчик, сидящий на моём заборе.
В гости к Бруно попали четверо — один уже основательно запутался и спиралька стягивает его в своих объятиях всё туже и туже, другие трое попали чуть аккуратнее, но не менее надёжно. А нехуй прыгать на подозрительные листья папоротника…
— Уходим! — выкрикнул сидящий на заборе и спрыгнул наружу.
Раздался частый топот, который очень стремительно удалился.
Подхожу к запутышу и сажусь перед ним на корточки. Он начал вопить и скулить, продолжая дёргаться.
— Что же ты так неаккуратно, а? — поинтересовался я. — Мама с папой не говорили тебе, что если кто-то построил забор, то он, видимо, не хочет, чтобы кто-то лез к нему?
— Пощади… — взмолился запутыш.
Его замотало прямо основательно — полагаю, когда он попал в спиральку ногами, ему стало так больно, что он не удержался и рухнул на левый бок, после чего начал крутиться и его скрутило почти так же, как ту памятную псину…
— Никуда не уходи, — попросил я его и разогнулся.
Иду к ближайшему соратнику запутыша, пытающемуся высвободить свою правую ногу.
— Тебя убьют за это! — предупредил меня он.
— За то, что вы вторглись в мою частную территорию? — спросил я с усмешкой. — Кто вас послал?
— Иди нахуй, байгуй! — очень храбро, но очень опрометчиво послал меня ночной налётчик. — Мы тебе ничего не расскажем!
— Мы? — криво усмехнулся я. — Говори только за себя. Вон тот долбоёб, так замысловато замотавшийся в мою спиральку, готов выложить все секреты, лишь бы я освободил его. Но мне этого мало — я хочу знать всё, что вы знаете. Знаешь, что будет дальше?
— Мне похуй, ты, белая мразь! — уверенно заявил налётчик.
— Для тебя у меня есть кое-что особенное, — сказал я ему. — Посмотрим, насколько тебе будет похуй. Итак, дамы, время истязаний…
Бью налётчика по морде и обезоруживаю. Затем грубо выдёргиваю его из моей спиральки — это было очень больно для него, потому что он оставил на ней штаны и лоскуты кожи с мясом.
Укладываю сопротивляющегося бедолагу на козла для пилки дров и связываю его по рукам и ногам, надёжно фиксируя в нужной мне позе.
— Я не знаю, как это называется, но пусть будет «пыткой водой с полотенчиком», — сказал я, заматывая лицо налётчика в кусок ткани. — Видел в одном фильме с Дензелом Вашингтоном — забыл, как называется… Итак. Кто вас послал?
— Иди нахуй!.. — ответил налётчик. — Иди нахуй!..
Начинаю тонкой струйкой лить на его лицо воду из ведра.
Если мне не изменяет память, то в фильме говорилось, что мозг человека начинает верить, будто он тонет, поэтому начинает бороться за выживание, что доставляет максимум негативных эмоций. И, если в фильме с Вашингтоном не напиздели, обычный человек долго под такой пыткой не продержится. Но Дензел-то, конечно, не обычный человек, по сюжету фильма, поэтому ему было похуй.
Вода в ведёрке закончилась.
— Кто вас послал? — спросил я. — Имей в виду — воды в колодце дохуя и мы можем продолжать это до тех пор, пока мне не надоест. А мне не надоест — обещаю.
— Иди… — захлёбываясь, попытался ответить налётчик.
— Ладно, — пожал я плечами и сходил за водой.
Вновь лью воду на лицо налётчика.
— Я слушаю ответ на мой вопрос, — сказал я.
— Синий… — прохрипел пытаемый. — Синий Делун… Он послал…
В кои-то веки голливудское кино не наебало! Работает методика!
— Кто такой? — поинтересовался я.
— Наблюдающий по кварталу Байшань… — ответил налётчик.
Раздался скрип спиральки.
— Эй! — обернулся я запасным вариантам. — А ну тихо, блядь! У нас с ним только-только установилась эмоциональная связь! Так-так, продолжай, дорогуша…
— Он сказал, что ты очень богат… — продолжил налётчик. — И ещё сказал, что ты жестоко избил отряд Кикианга… Велел убить и ограбить тебя…
— Интересно, — произнёс я задумчиво. — И где он живёт?
— Я не знаю… — ответил налётчик.
— Неправильный ответ! — выкрикнул я и скрипнул ручкой ведра.
— Я не знаю!.. — воскликнул налётчик. — Никто не знает, где он живёт!..
— Ты не жилец, Чао! — сообщил ему другой налётчик, всё ещё стоящий в колючке.
Смотрю на него неопределённым взглядом, и он сразу же потухает.
— Ребята, вы охуевшие беспредельщики, — сказал я им. — Ворвались на частную собственность, разбудили хозяина, а теперь ещё и смеете открывать рот, когда не просят!
— Теперь тебя точно убьют! — вскинулся уже было потухший налётчик.
— Ещё один звук раздастся из твоего тухлого рта — я испытаю на тебе что-то ещё более забористое! — предупредил я его. — И вообще, какая разница вам, убьют меня или не убьют? Вам о себе думать надо — вы же находитесь у меня в руках! А если бы я оказался пидором? Я бы жестоко выебал вас, одного за другим! Представляете, как вам могло не повезти⁈ Но вам повезло…
… я просто убью их.
— Итак, Чао, — вернулся я к налётчику на козле. — Где обычно бывает этот Синий Делун?
Остальных даже не пришлось допрашивать — Чао выложил всё. Перепроверка не требовалась, потому что он описал всё, даже какими путями можно незаметно подойти к их «штаб-квартире».
— Ты молодец, Чао, — похвалил я налётчика. — Увидимся ещё!
Проламываю ему череп булыжником.
— А теперь вы, господа! — перешёл я к оставшимся.
— Нет-нет-нет! Подожди! — взмолился тот хуй, что предрекал Чао погибель от рук клана. — Я многое могу рассказать!
— До встречи, — произнёс я и хрястнул его булыжником по черепу.
— Мама… — проскулил спиральный замотыш.
— Мама дома, — покачал я головой. — Надо было оставаться с мамой. Пока.
Пробиваю ему череп и смотрю на очередной эпизод небывалой воли к жизни — четвёртый налётчик с воплем вырвал свои ноги из колючки и пополз по моему участку, пятная утоптанную землю кровью.
Подхожу к нему и с любопытством наблюдаю за этим процессом.
«Я чувствую, что мне начинает нравиться это», — подумал я с беспокойством. — «Не ебануться бы…»
Отрезвлённый этой мыслью, добиваю налётчика и тащу его к северо-западному углу участка.
Вспоминаются эпизоды моего пребывания в состоянии ярости. В нём я наслаждаюсь насилием, и в трактате по управлению гневом было указано, что это, в каком-то смысле, нормально, потому что неизбежно. Но сейчас-то я не в гневе…
Эта хуйня есть во мне, я чувствую её на краю сознания. Она выглядывает из моей Тени и оказывает на меня влияние. И, я думаю, с каждым разом её влияние будет становиться всё сильнее и сильнее.
— Нет! — выкрикнул я, копая яму лопатой. — Нихуя!
Это чувство власти над людьми — оно разлагающее. Это верный путь к Порочному Циклу, а я, блядь, очень боюсь стать его адептом — до жидкого обсёра боюсь…