— Мясо стынет, — сказал я. — Лучше вернуться за стол.
— Разумеется, — кивнул довольный Хи.
Скоро у меня будут новые соседи и их будет больше…
Нужно обнести новые участки капитальной стеной, а старую снести — бедолага Маркус так и не достроил её. Ну, зато можно будет сэкономить на материале.
— Мастер Вэй, — обратился ко мне старший стражник Чжан. — Удели мне своё время.
— Конечно, — кивнул я, вновь вставая из-за стола.
Отходим к тому же колодцу.
— Скажу прямо — тобою заинтересовались некоторые влиятельные личности, — произнёс Гуожи. — И этот интерес негативный — кто-то хочет твоей крови.
— Ну, мою кровь нужно заслужить, — усмехнулся я.
— Все, кому надо, уже давно всё понимают по поводу тебя, — произнёс старший страж Чжан. — Очевидно, что ты юся, тебя тяжело убить, но не невозможно. Тебе нужны эти проблемы?
— Я просто делаю дело, — развёл я руками.
— За твоим делом стелется кровавый шлейф, — покачал головой Гуожи. — И, в связи с этим, у меня есть предложение — клана Лунчжи больше нет и ты «захватил» его данников. Раньше клан платил моему начальнику и всем стражам этого квартала.
Он выделил интонациями слово «захватил» — это значит, что он знает, что местные бизнесмены не платят мне дань, а просто делают вид. Ну, стражнику такое узнать нетрудно.
— Хочешь сказать, что теперь эти «гонорары» должен выплачивать я? — уточнил я.
— По десять серебряных лянов каждому стражнику в квартале в месяц, — назвал цену Чжан. — И ещё десять золотых лянов в месяц моему начальнику, господину Се.
Се Бохай — это инспектор городской стражи, отвечающий за квартал Байшань. На байхуа его должность звучит как «сюньгуань» — переводится как «инспектор патруля». Примерный аналог из знакомой мне среды — начальник УМВД по округу.
А Чжан Гуожи является старшим стражем, что на байхуа звучит как «дутоу». Отвечает дутоу Чжан за наш район — он тут типа начальника ОВД (2) по району.
Натягивать отечественное МВД на местную правоохранительную систему несколько некорректно, но я натягиваю, с большим удовольствием, потому что мне так привычнее.
— Ладно, это приемлемо, — кивнул я. — Меня устраивает.
На лице Чжана на долю секунды промелькнула досада. Видимо, понял, что продешевил. Возможно, они решили состричь с «нового игрока» дополнительную кассу, подняв таксу, но оказалось, что задрали слишком мелко. Да даже если их шеф захотел бы себе по тридцать золотых лянов в месяц — хуй с ним, это копейки, по сравнению с нашими доходами и слишком малая цена за спокойное ведение бизнеса.
— Договорились, — взял себя в руки старший страж. — Ты делаешь доброе дело — продолжай в том же духе.
— Ты о чём? — изобразил я недоумение.
Мне прекрасно понятно, о чём он…
— Да ты и сам всё прекрасно понимаешь, — усмехнулся Чжан. — Из-за твоих ночных дел в квартале стало чуть-чуть сложнее достать ланфен — наркошам приходится ходить в чужие кварталы, где они и оседают. Ну и цены на товары слегка упали — оказалось, что у лавочников есть что-то, похожее на совесть. Хотя, вероятнее всего, они просто боятся гнева Неба.
Без необходимости выплачивать дань, квартальные лавочники задышали свободно и, действительно, снизили цены на товары. И Чжан прав — совести у них не прибавилось, но Небо они отблагодарили, на всякий случай, а то мало ли…
— Квартал оживает, — продолжил старший страж. — Наркоши, уходя в другие кварталы, забрали с собой часть преступлений, ха-ха. По утрам мы находим гораздо меньше трупов, а жалобы от жителей в канцелярию стали поступать реже.
Да, вот такой я юся — из-за меня недвижка в квартале резко подорожала, потому что он начал стремительно переходить в категорию «благоприятных кварталов».
Скоро сюда понаедут всякие преуспевающие купчишки, разного рода нувориши, а также импозантные особы при деньгах — оживёт торговля, начнётся интенсивное строительство, а затем, если криминальная обстановка продержится на нынешнем уровне хотя бы лет пятнадцать, кто-то предложит построить крепостную стену вокруг квартала…
Собственно, все «благоприятные кварталы» так и появились, из-за оживления торговли, снижения уровня преступности и внезапно возросшего внимания от властей, которым такие кварталы выгодны, ведь они платят больше налогов.
— Я надеюсь, никто больше не стрижёт лавочников? — спросил я.
— Нам не нужно всех этих проблем, — покачал головой старший страж. — А кланы, пока что, присматриваются. Они знают, что ты один. А одного можно попробовать убить…
— И один в поле воин, — усмехнулся я. — Пусть недооценивают.
— Раз ты так уверен в себе, — пожал плечами Гуожи.
— Посмотрим, что они выкинут, — сказал я. — Как будем проводить ваши «гонорары»?
— Приходи в канцелярию стражи квартала и передавай как пожертвование на благо города, — усмехнулся Чжан.
— Вот так просто? — удивился я.
— А как ты хотел? — спросил Чжан.
Это какой-то новый для меня уровень коррупции.
Известно, что император отчаянно борется с нею, ну, во всяком случае, так говорят, но в канцелярии есть «пожертвования», то есть, я буду давать им взятки практически официально.
— А если я буду «жертвовать» вам больше, чем оговорено — я могу рассчитывать на некоторую помощь? — поинтересовался я.
— Смотря какую, — нахмурился Чжан.
— Ну, например, резкое ухудшение зрения патрульных, когда я везу что-то в другой квартал? — предположил я.
— Да, — кивнул старший страж. — За это ты должен будешь каждый месяц испытывать благородный порыв на пожертвование пяти золотых лянов на благо города…
— М-хм… — хмыкнул я задумчиво. — Я уже начинаю испытывать нестерпимое желание пожертвовать эти деньги…
— Я с самого начала чувствовал, что ты — добропорядочный гражданин, мастер Вэй, — усмехнулся Чжан.
Актёры и музыканты заняли свои места и ждали лишь сигнала.
— Что ж, рад, что нам удалось так хорошо поговорить, — улыбнулся я. — Прошу к столу — скоро начнётся постановка.
Примечания:
1 — Гилти плеже — от англ. guilty pleasure — переводится это как «постыдное удовольствие» и обозначает явление, когда человек испытывает удовольствие от чего-то, но при этом стыдится этого, чувствует вину или неловкость из-за такого удовольствия. У нас этот термин не особо распространён, хотя явление имеет место. Например, идейному рокеру может нравиться галимая попса, ну, типа, Стаса Михайлова, какого-нибудь Coldplay или даже Тейлор Свифт, но ему очевидно, что пацаны не поймут и осудят, или хуже — будут насмехаться, поэтому этот рокер слушает «постыдную» музыку втихаря, когда думает, что его никто не видит. Но боженька всё видит…
2 — УМВД и ОВД — «Управление Министерства Внутренних дел» и «Отдел Внутренних Дел».
Глава десятаяПапа Оскар Лима Индия Танго Индия Кило Альфа
*807-й день юся, Поднебесная, имперская провинция, город Юнцзин, квартал Байшань, суверенный участок юся и столичного землевладельца Вэй Та Ли*
— А Морвен где? — спросил Маркус.
— Вернулась в свой храм, — ответил я. — Послезавтра у нас встреча.
— Рыжие девки горячие, ха-ха, — усмехнулся Маркус.
— Не без этого, — согласился я. — Так что у тебя?
— Зацени, бро, — Маркус прошёл к не совсем понятному станку. — Я запомнил, когда ты поднимал вопрос о каллиграфах, которых нужно нанять, чтобы нарисовать сотни листовок. Это больше не проблема.
— Ты что, собрал тут печатный станок? — посмотрел я на него удивлённым взглядом.
— Это не станок, а пресс, — объяснил он. — Вот тут наборные знаки с сотней иероглифов — можно набирать простые тексты.
Ничего подобного в Поднебесной, насколько я знаю, нет. Есть десятки, а может и сотни тысяч каллиграфов разной степени пригодности, занимающиеся переписыванием древних текстов и выполняющие заказы на объявления, жалобы, предложения и требования в различные инстанции.
— Откуда ты всё это знаешь, бро? — спросил я.
— «Баун Ко», — усмехнулся Маркус. — Была такая типография во времена Гражданской войны. Сейчас она превращена в музей и я посещал её раз двадцать — с друзьями или в экскурсии, а когда писал эссе для поступления в колледж, зависал там днями. Я, между прочим, образованный человек.
— Да уже наслышан, — кивнул я.
Видимо, я имел слишком много стереотипов об американском образовании — почему-то у меня сложилось впечатление, что там с этим делом не очень.
— Кстати, а как у вас дела с образованием? — поинтересовался я.
— Ну, по моему опыту — всё было неплохо, — ответил Маркус. — Пацаны с района, конечно, забивали на учёбу, торговали наркотой или воровали, а у меня перед глазами был опыт дяди, который до сих пор отсиживает своё пожизненное за тройное убийство первой степени. Да и отец очень внимательно следил, чтобы я не впутывался во всякое дерьмо — мне это не нравилось, но сейчас я понимаю, что только благодаря ему я стал нормальным человеком.
— Как его звали? — спросил я.
— Зовут, — усмехнулся Маркус. — Джонатан Уильям Смит — бухгалтер строительной фирмы «Филипс Бразерс». Сейчас он на пенсии.
— Круто, — улыбнулся я. — Наверное, жёсткий мужик, раз смог поставить тебя на ноги.
— Да… — улыбнулся Маркус. — А твоего как зовут?
— Звали, — ответил я. — Константин Александрович Ковалёв — работал всю свою жизнь шофёром, поэтому как-то само собой сложилось, что я с детства стал интересоваться тачками и поступил в шарагу на автомеха-двигателиста.
— Ну, это уважаемо, — кивнул Маркус. — Дальнобойщиком был?
— Нет, — покачал я головой. — На малотоннажном грузовике ездил — на «Газели». Вряд ли ты слышал о такой машине.
— Не, не слышал, — признался Маркус.
Мы никогда особо не разговаривали о родителях — в основном наши беседы в Храме крутились вокруг перманентного нытья и жалоб на свою хуёвую жизнь. Короче, ныли друг другу о себе да о себе. Это пиздец как сближает, общая беда, но узнали мы друг друга очень ограниченно.