Двигаюсь не очень быстро, чтобы он не почувствовал опасности. По этой же причине стараюсь не смотреть на него.
— Умри, обезьяна!!! — прокричал Юрген и направил на Маркуса «Разрывающую бурю».
Это хуйня из-под коня, пригодная для борьбы против слабых чудовищ или простых людей. «Стальных врат» достаточно, чтобы эта пафосная практика ощущалась как сильный поток воздуха.
— Ты долбоёб⁈ — спросил Маркус. — Прекрати драться, как тёлка, шугар! Я пришёл на серьёзный поединок, а ты предлагаешь мне свой пидорский петтинг! Сразу было понятно, что ты ебаный бездарь и слабосилок без какого-либо потенциала — все мастера знали это! Даже Порочный Цикл тебе не помог — ты жалок, мазафака! Иди и удавись, пока мы с Витей не умерли от стыда за тебя!
— Да как ты смеешь, недочеловек⁈ — не на шутку разъярился Юрген. — Когда я сокрушу тебя, ты будешь молить о смерти! Я выебу тебя, обезьяна!
— А-а-а, так ты ещё и пидор… — неодобрительно покачал головой Маркус.
— ЗАТКНИСЬ, СУКА!!! — проревел Юрген.
Похоже, Маркус неслабо так задел его ЧСВ. Я отсюда вижу, как у бедняжки жопа горит…
Медленно извлекаю из сумы дротик. Столь же медленно замахиваюсь, а затем молниеносно метаю дротик.
Юрген, готовивший какую-то особо мощную практику, упал на колени, а затем и вовсе распластался. Дротик попал ему прямо туда, куда я целился — в основание позвоночника. Юся такое не убьёт, но обязательно обездвижит.
Маркус не прохлопал момент, подлетел и шарахнул ему по башке с ноги.
Я тоже подлетел к нему, извлёк из ножен княжий меч и двумя движениями отсёк Юргену руки.
— Мистер Смит, — обратился я к Маркусу. — Огоньку не найдётся?
— Для вас, мистер Ковалёв, сколько угодно! — оскалился тот и прижал свои руки к обрубкам.
Раздалось шипение и завоняло мясом.
Юрген заорал, но, почему-то, с очень довольной улыбкой.
— Сукины дети… — произнёс он, когда ему надоело орать.
Примечания:
1 — Голова человека и непрактичность её ношения — в среднем, голова мужчины весит 5–6 килограмм, из которых 1,5 килограмма, в среднем, занимает непосредственно череп. Носить такое постоянно, в качестве украшения — такое бывает только в кино или на фэнтезийных иллюстрациях. Но важно знать, что некоторые народы возводили отрубленные головы в культ. Например, кельты — вряд ли они таскали головы с собой, но у Г. Ю. Цезаря, в его «Записках о Галльской войне», есть сведения, что кельты крепили головы врагов к своим повозкам и хранили их в качестве ценных трофеев. У скифов и сарматов был «древний и красивый обычай» изготавливать из черепов могущественных врагов чаши для питья — кочевникам этот обычай зашёл, поэтому его можно было увидеть, а если не повезёт, даже поучаствовать в нём лично, у древних тюрков, хазар, монголов и мадьяр. В общем, нерационально таскать на себе головы и черепа — тупо тяжело.
Глава втораяКеросином их, керосином!
*1078-й день юся, Поднебесная, имперская провинция, город Юнцзин, пригороды, безымянный базар*
— А-а-а, так вот ты чего не сбегал, да? — усмехнулся я, увидев подкрепление, прибывшее на базар.
Их четверо и они вооружены.
Судя по всему, это юся-отступники, но лица их мне незнакомы. Хотя какие это, блядь, лица? Предательские морды со свиными оскалами, нахуй!
Юрген заулыбался — он парализован и Безруков, но, наконец-то, прибыла кавалерия и теперь всё точно будет хорошо. Точно-точно.
— Ты знаешь кого-нибудь из них? — спросил Маркус, перехвативший мисс Пэйн поудобнее.
Неизвестные юся неспешно приближались.
— Неа, — покачал я головой.
Среди них есть два «физика» — мужчина и женщина. Они голы по пояс, хотя на груди женщины есть лента из кровавой стали, прикрывающая срам. Некоторые порочники яйцами звенят и жопами светят, поэтому мне не очень понятно, чего это она грудь прикрывает…
Мужик же сверкает развитой мускулатурой, которую портит лишь нездоровый оттенок кожи. Он какой-то желтушный, будто чувачок давно страдает от гепатита или очень давно наслаждается алкоголизмом с циррозными спецэффектами. Язв, струпьев и нарывов на коже нет, потому что он «физик» — сопротивление организма тлетворному влиянию Запада просто должно быть на высоком уровне, по умолчанию.
Женщина-юся, судя по всему, откуда-то из Вьетнама или Таиланда — я забыл, как называется тот регион, где Малайзия и Камбоджа. Оттуда, короче говоря. Кареглаза, черноволоса, конституция тела атлетическая — на лицо красива, была когда-то, а сейчас всё портит землистый оттенок кожи и какая-то здоровенная нездоровая хуйня на верхней губе. Это что-то вроде герпеса на максималках.
Мужик-юся, скорее всего, откуда-то из Южной Европы — возможно, из Италии или Испании. Кареглазый длинноволосый шатен с правильными чертами лица и не очень аккуратной бородкой-эспаньолкой.
Оставшиеся двое — это стихийники. Они оба мужики, причём один сразу же бросается в глаза, потому что негр. И негр из тех, которые прямо негры — чёрный, как эбонит, будто только что прибыл из самого сердца Африки. Но изысканную черноту его кожи портят язвы, почти такие же, какими может «гордиться» Юрген.
Второй — белый, русоволосый и голубоглазый. Как мне кажется, он славянин.
— Эй, пидор! — крикнул я ему на русском.
— Пошёл нахуй! — ответил он.
Точно славянин.
Комплекции он спортивной, но без особого развития мышц, характерного для «физиков». В целом, я такого на базаре в Новосибирске бы увидел и не придал значения — как говорит Маркус, эвридей, регулар, нормал мазафака…
По мере их приближения мне стало понятно, что оба этих типа сфокусировались на стихии Огня.
Мне сразу открылось, что это комбинация анти-юся — два «огневика» и два «физика». Им на подмогу отлично бы подошёл «воздушник», но он сейчас лежит под ногами у Маркуса и смешно дрыгает культями, как динозавр Тирекс…
Этот подбор оппонентов позволяет связывать боем любого другого юся, что делают «физики», а «огневики» жгут его с дистанции. Их не догнать, потому что помешают «физики», а если сконцентрируешься на самих «физиках», то будешь драться в невыгодных условиях, буквально, под огнём.
Но мы с Маркусом готовились ко всему.
— Диспара кон ла эксопета, а лос инсендиариос! — скомандовал я.
Русский применять было нельзя, потому что юся-славянин меня прекрасно понимает, поэтому мы использовали испанский. Я сказал «Пали из ружья по огневикам».
— Ло тенго, эрмано! — улыбнулся Маркус.
Вскидываем ручницы и стреляем в огневиков.
«Огневики» среагировали пламенными завесами, предназначенными для защиты от ледяных и воздушных практик.
Картечь легко преодолела барьер, но о результативности выстрелов мы узнать не могли, поэтому побросали ручницы и вооружились основным оружием.
— Я слышал о тебе! — выкрикнул юся-южноевропеец, выставив перед собой длинный палаш с s-образной гардой. — Ты же тот русский из Храма Песни Священного Ветра, да⁈ Юрген много рассказал о тебе!
Беседовать с ним за жизнь у меня желания не было, поэтому я атаковал его.
Фехтовальные навыки у него на высоте, чувствуется, что это профессиональный боец, но физической дури у него меньше — как максимум, «Стальные врата». Он даже, по ощущениям, слабее Кровавого Говэя, которого я обезглавил у винной башни в яблоневом саду.
— Ты труп! — прокричал юся-южноевропеец и исполнил обманный финт, с целью уколоть меня прямо в смотровую щель шлема.
Легко парирую финт и пробиваю ему бронированным кулаком по морде. Юся отшатывается, а я пользуюсь этим и подрезаю ему левое бедро.
Брызгает кровь, а юся разрывает дистанцию, чтобы выиграть время и оправиться. Но это не тренировочный поединок, дорогой…
Бросаюсь к нему, игнорирую поток пламени, херачащий по мне слева, и заканчиваю работу. Лезвие княжьего меча впивается в левое плечо юся-славянина и разваливает его сантиметров на пятнадцать вглубь. Этого недостаточно.
Завершающий удар был горизонтальным и нацелился на шею. Но мой оппонент, из последних сил, выставил свой палаш и частично ослабил удар.
Шею ему я раскроил, прямо до позвоночника, но красивого обезглавливания не получилось, что меня слегка расстроило.
Пинком отталкиваю меч противника и повторяю удар по шее. Голова падает ему на спину и повисает на куске кожи.
Отмечаю про себя, что резать плоть юся-«физика» очень тяжело — ощущение, будто рубишь очень плотную резину.
Говэю я тупо открутил башку, ручками, поэтому я ещё не пробовал рубить плоть практика-«физика» холодным оружием.
А вообще, это новый для меня опыт — убивать других юся…
Негр-«огневик» исчерпал силы и перестал жечь меня, поэтому я, наконец-то, снова смог его увидеть. Залп из ручниц не прошёл для него бесследно — минимум пять-шесть картечин достигли адресата и ему теперь очень хуёво. Возможно, он уже умирает от потери крови, но держится, что, в определённом смысле, делает ему честь.
Маркус до сих пор возится со своей «физичкой», которая получила несколько десятков колотых ранений от шипов мисс Пэйн и теперь стремительно истекает кровью.
Четвёртый юся, который тоже был «огневиком», сейчас медленно ползёт по покрытой кровью и пеплом земле базара, куда-то на запад…
— Справишься, бро⁈ — спросил я.
— Да-да, хоуми! — ответил Маркус. — Сейчас я её…
Я пошёл на уставшего славянина-«огневика».
— Ну, куда ты ползёшь, долбоёб, ха-ха? — спросил я со снисходительной улыбкой. — Приляг, отдохни — я не буду убивать тебя сразу…
— Пошёл ты… — прошептал истекающий кровью юся и рухнул на колени, а затем и на руки.
— Откуда ты? — спросил я.
— Иди нахуй… — ответил он, переворачиваясь на спину.
— Я ещё не слышал о такой стране, — покачал я головой. — Наверное, это где-то на юге…
— Иди нахуй… — повторил юся.
— Сам иди в такую даль, без колёс и без педаль, — усмехнулся я. — Вот сейчас прямо.
Вонзаю княжий меч ему в грудь, ровно туда, где должно быть его сердце. Он выдыхает и умирает.