2 — Полэкс — европейское древковое оружие XV–XVI веков, предназначенное для боя на своих двоих и возникшее в весьма специфических условиях. ГОСТов тогда не было, поэтому полэксы имели разную длину (от 150 до 210 сантиметров), а также разную конструкцию. Объединяющая черта всех полэксов — наличие наконечника-шипа для дистанционных уколов, но всё остальное оставалось на совести создателя. Например, бывали полэксы с лезвиями топоров, с головками молотов, а случались комбинации топоров и молотов, а иногда что-то из перечисленного комбинировалось с бронебойным клевцом или крюком для хватания врага за всякое. Весьма специфические условия возникновения — это период широчайшего применения латных доспехов, практически неуязвимых для длинного клинкового оружия, за исключением различных кончаров и эстоков. Но запрос на пробой брони был, поэтому родились такие штуки, как люцернский молот, из пучин хорошо забытого прошлого вынырнули чеканы и клевцы, были стихийно выработаны годендаги, а также появились полэксы. Техника применения полэксов имела мало общего с фехтованием (хотя фехтбуки по бою с полексом существуют), так как задачей ставилось от души пиздануть бронированную башку оппонента молотообразной частью или нанести укол в уязвимую часть доспеха. А если ничего из этого не прокатило, то техника предусматривала нехитрые приёмы по сбиванию противника с ног — как известно, лежащий человек наиболее комфортен для последующего добивания. Будет верно считать, что тактика применения полэкса в строю предусматривала как можно более мощные удары подходящей частью оружия по башке оппонента, но на турнирах рыцари как только не изъёбывались…
Глава восемнадцатаяБеседа с дырочками
*1400-й день юся, Поднебесная, имперская провинция, город Юнцзин, квартал Байшань, суверенный участок юся и дафу Вэй Та Ли*
Захожу в беседку и сажусь на лавку.
Фэйшаньцзо, по понятным причинам, сел на брюхо снаружи.
— Так что за оккультисты-то? — спросил я, сняв крышку с пятилитровой кастрюли с памповой кашей.
Это лёгкий перекус — решил пообщаться с тяньлуном и заморить червячка…
— Драконопоклонники, — ответил Фэйшаньцзо.
— Хм… — хмыкнул я и вонзил ложку в кашу. — А за что ты их всех перебил?
— Мешали моему делу, — ответил тяньлун. — Я пытался решить дело миром, но не получилось.
— А в чём была суть претензии? — поинтересовался я.
— У них был ванский инь на торговлю драконьими экскрементами, — вздохнул Фэйшаньцзо.
«Инь» переводится как «пропуск» — это лицензия, выдаваемая на торговлю каким-либо товаром. Драконье говно — это тоже товар, причём из той же категории, что и шёлк, ртуть и соль.
И, насколько мне известно, такие лицензии выдают исключительно на ограниченный срок — три месяца, год, три года и, в крайне редких случаях, пять лет.
Я вообще не удивлён, что драконопоклонники были до предела возмущены нарушением их эксклюзивных прав на торговлю драконьим дерьмом и попёрли на целого дракона. Хотя, да, это выглядит как очень надёжный способ коллективного самоубийства…
— А ван что? — спросил я.
— Он решил не вмешиваться, — ответил Фэйшаньцзо. — Честно, я пытался решить дело миром, даже предложил выкупить у них лицензию, за разумную сумму — всё-таки, у меня есть кое-какие сбережения, но лидер культа оказался совершенно невменяемым.
— Получается, у них был какой-то источник драконьего дерьма? — спросил я.
— В том-то и дело — не было, — мотнул мордой тяньлун и выпустил из левой ноздри струйку горячего пара. — Я думаю, они рассчитывали спекулировать ценами, так как ввоз экскрементов перешёл под их полный контроль — так многие делают.
— А что тебе мешало просто перелететь в другую провинцию? — спросил я.
— К сожалению, я уже заключил сделку со старостой Го Ли, — ответил дракон. — И я никогда не нарушаю условий заключённых сделок. Это моя оплошность — нужно было предварительно выведать, не занимается ли торговлей экскрементами кто-то ещё…
— Да уж, неприятно получилось, — вздохнул я и зачерпнул памповой каши.
— Зато теперь у меня есть надёжное дело в провинции Фэнцзин, — сказал Фэйшаньцзо. — Близ уездного города Шанчжоу есть деревня — Баньпо. Там я и основал своё предприятие. Мне хочется посмотреть, как эта деревня превратится сначала в маленький городок, затем в город, а после — в имперский город…
Амбициозно… для человека, но не для дракона. Он, действительно, может созерцать деревеньку с горы, год за годом, век за веком, день за днём поедая приносимые людьми дары, в благодарность накладывая большие и вонючие кучи коричневого золота.
— Кстати, я заинтересован в том, чтобы поставлять товар в Юнцзин, — произнёс дракон. — Здесь же есть спрос?
Один цзинь, то есть, примерно 500 грамм качественного драконьего говна, стоит 11–12 серебряных лянов, если по рыночным ценам. Иногда цена взлетает до 15–16 серебряных лянов, как правило, когда монополисты решают подзаработать.
— Конечно! — ответил я. — Ещё какой! Я лично готов скупать у тебя любые объёмы драконьего дерьма!
Фэйшаньцзо пусть и не старый, но очень зрелый тяньлун, поэтому качество его дерьма просто не может быть низким — да, звучит, как бизнес…
— Что ж, я готов организовать стабильные поставки, — медленно кивнул дракон.
— А зачем тебе это всё? — спросил я.
— Просто пришло время, — ответил дракон. — Мой Путь пройден почти наполовину — мне осталось не так уж и много. Всего лишь столько же, сколько уже прожито…
— Так, — кивнул я.
У драконов свои возрастные мерки, поэтому вполне возможно, что Фэйшаньцзо испытывает сейчас кризис среднего возраста.
— И я думаю о наследии, — произнёс он. — Я, пока что, не решил окончательно, но, уже раздумываю о строительстве монумента в мою честь — чтобы помнили.
— Ну, если тебя интересует моё мнение… — начал я.
— Интересует, — кивнул дракон.
— Я думаю, что гораздо дольше тебя будут помнить, если ты сделаешь что-то великое, — сказал я. — Что-то, что принесёт пользу большому количеству людей или, ещё лучше, всем людям, например…
— Меня не интересуют твои насущные проблемы, — перебил меня Фэйшаньцзо. — Все эти ваши «смертные враги людского рода», «кровососущие паразиты» и прочее — это происходит слишком часто, значение имеет крайне малое, а потому забывается на следующий же день.
— Ну-у-у… — протянул я. — О! Можно ведь сделать что-то такое, что останется навсегда!
— Например, монумент, — кивнул дракон.
Фэйшаньцзо втянул воздух — я услышал, как затрещали крошечные пузырьки смолы в столбах беседки.
— Монумент можно снести, — покачал я головой. — А вот чего нельзя снести…
— Ничто не вечно, — философским тоном изрёк Фэйшаньцзо.
— Как думаешь, как долго течёт река Ашихэ? — спросил я.
— Я не знаю, что это за река, — ответил тяньлун. — Возможно, тысячи лет — обычно, это верно для крупных рек.
— А вот и нет! — усмехнулся я. — Точно знаю, что некоторые крупные реки текут миллионы лет. Миллионы!
Ещё со школы мне известно, что Обь, на которой стоит Новосибирск, течёт уже примерно 20–30 миллионов лет. А ещё я знаю, что другая река, Енисей, течёт 30–60 миллионов лет — это одна из древнейших рек Сибири.
— Допускаю, — не стал спорить Фэйшаньцзо. — Но к чему ты это?
— А кто или что мешает тебе создать реку, которую люди назовут в твою честь? — задал я ему очень важный вопрос.
Дракон был поставлен в тупик. Он озадачился и начал медленно поглаживать свою белую бороду передней правой лапой.
— Ничего, — ответил он. — Но это должна быть очень глубокая и большая река.
— Я даже облегчу тебе задачу — ничего не мешает тебе объединить целых две реки — Ду и Ашихэ, — улыбнулся я. — Как тебе такое?
— Мне кажется, что ты хочешь меня использовать, — произнёс Фэйшаньцзо, нахмурив свои густые белые брови. — Почти уверен, что соединение именно этих рек тебе очень выгодно.
— Нет, если не хочешь — не надо, — пожал я плечами. — Или можешь соединить какие-нибудь другие реки. Но именно здесь, в Юнцзине, я просто гарантирую тебе, что твоё деяние войдёт в школьные учебники. То есть, дети, обучаясь грамоте, будут обязаны знать, что реки Ду и Ашихэ соединил тяньлун Фэйшаньцзо, которому точно не безразлична судьба людей…
Я знаю о драконах не так много, как хотелось бы, но одно мне о них известно очень хорошо — они падки на лесть и многим из них до безобразия приятно, когда кто-то считает их благородными и благодетельными.
— Да сколько этих школ?.. — спросил дракон.
— Пока что, двадцать три, — ответил я. — Но в планах есть строительство примерно 2000–2500 школ — ровно столько нужно, чтобы охватить всех детей в Юнцзине.
И этого, если всё пойдёт по плану, будет мало. Мы ориентируемся на нынешнюю популяцию, а ведь население стремительно растёт. Скорее всего, строительство школ будет идти вечно, без конца и края.
— Это… — тяньлун ненадолго впал в ступор. — Это очень амбициозная цель, Виталий. И такие цели вызывают у меня уважение к тебе.
— А теперь представь… — сказал я. — В каждой школе обучается по 1200 детей — и каждый из них будет знать, что эти реки соединил именно тяньлун Фэйшаньцзо! А ведь в школы каждый год приходят всё новые и новые ученики! Я предлагаю тебе вечную славу и светлую память. Для этого всего лишь нужно…
Дракон поднял левую переднюю лапу, прерывая меня. Правой передней лапой он продолжил поглаживать свою бороду, но гораздо интенсивнее, чем раньше. Видимо, думает очень сильно.
— Ты убедил меня, Виталий, — наконец, произнёс он, а затем склонил голову и коснулся земли кончиками рогов. — Я создам новую реку, и она будет названа в мою честь. А ты сделаешь всё, чтобы ученики твоих школ знали, кто именно это сделал. И построишь один великий храм у новой реки, а также позаботишься о том, чтобы в каждом уезде, через который будет протекать эта река, были построены малые святилища в мою честь.
— Замётано, — улыбнулся я.