- В своем, в своем. А как вы думали? Год назад исчезает ваша жена, с которой вы живете уже довольно долго, гораздо дольше, чем четыре года официального брака. Так? И что-то вы не бросаетесь ее рьяно искать, не бьете во все колокола. Написали заявление, в полиции от вас отмахнулись - и все? Можно дальше жить спокойно? Сами то вы что думаете по поводу исчезновения Веры?
Она появилась у них в восьмом классе, посреди учебного года, тихая скромная девочка с большой толстой косой. Одноклассницы зашептались, захихикали: косы уже никто не носил, еще в прошлом году все девочки класса обрезали волосы, сделали прически, а эта прямо деревня несовременная. И платье у нее было какое-то старушечье, и туфли детские, в общем, чучело, никакой опасности для местных красоток не представлявшее.
- Наша новая ученица Вера Штурм! - представила ее классная руководительница. - И, пожалуйста, отнеситесь к ней хорошо, а не как обычно, я вас знаю. Отец Веры был военным, он погиб в бою, сама Вера с матерью были на временно оккупированной территории, у них все сгорело - дом, вещи, в общем, всё. Так что проявите сознательность, примите девочку по-доброму, ей и так досталось.
Тяжелая судьба новенькой меняла дело… Красотки, почувствовав себя благородными спасительницами, обступили Веру на перемене, стали знакомиться, щебетать, кто-то в порыве благородства поделился своей заколкой - закрепить выбившуюся из-под косы прядь. Мальчики стояли немного в стороне, рассматривали неожиданно появившуюся одноклассницу. Давиду она сразу понравилась - симпатичная. После занятий он набрался смелости, подошел к ней:
- Привет!
- Привет.
- Ты где живешь?
- Тут рядом, а что?
- Я тоже рядом… Давай домой вместе пойдем?
Вера пожала плечами:
- Давай, - и неожиданно улыбнулась.
Одноклассницы неодобрительно зашушукались: как бы ни было жалко девочку, а парней отбирать некрасиво. Вот просто некрасиво и все. Парни похмыкали, но со временем и те, и другие привыкли к неразлучной парочке. Давид и Вера вместе ходили в школу и из школы, через какое-то время уже держась за руки, потом неизбежно до одури целовались, прячась в подъездах домов, в аллеях парков, в кустах на пляже Итиля, вообще везде, где только было можно остаться вдвоем. Точно так же неизбежно стали друг у друга первыми.
После школы вместе поступали в Технологический университет Кузара, Давид поступил, Вера - нет, у нее всегда было плохо с точными науками. И Давид - опять же неизбежно! - от нее отдалился: интересная учеба, хорошенькие студентки, новые знакомства… У него появились новые интересы, новые темы для разговоров, которые старая подруга уже не могла поддерживать. Нет-нет, никто никого не бросил, что вы. Просто Давиду иногда было интереснее со своими однокашниками, чем с любимой и верной подругой, чей круг интересов был очерчен школьной программой и книгами. Вера, конечно же, переживала охлаждение Давида, но, как умная девушка, понимала, что деваться от этого некуда. Так и должно было случиться. Ничего не попишешь. Надо потерпеть. Они же оба знают, что созданы друг для друга, так что все остальное… Надо потерпеть. А там - как получится.
Вера перебивалась случайными заработками, так и не решив, кем бы она хотела стать, “когда вырастет”. Пришлось побегать официанткой, нянечкой, уборщицей, а что еще она могла делать, не имея никаких навыков? И через какое-то время на том и успокоилась: нет у нее любимой работы и интересной профессии? Ну, значит, не судьба.
Девушка она была и правда симпатичная, так что за ней, конечно же, ухлестывали молодые люди. С парой парней она даже целовалась, но дальше - ни-ни! Здесь у нее была проведена четкая нерушимая граница. “Это” - только с любимым. Хоть с ним встречалась редко, но была твердо уверена: Давид обязательно к ней вернется. И все станет как раньше.
Он и правда через несколько лет как ни в чем не бывало сказал:
- Давай жить вместе?
Сказал тем же тоном, каким раньше предлагал проводить домой из школы. Ну что ж, вместе так вместе, ответила Вера, стараясь не прыгать от радости. Так они и стали жить. Со временем, как во всех парах, влюбленные попривыкли друг к другу, страсть поутихла. Давида зачастую раздражала привязанность Веры к идиотским, по его мнению, сериалам и романам. Сам он любил серьезное кино, особенно имперское и заокеанское. Увлекся синским кинематографом, но Вере эти фильмы не нравились: слишком уж у них преувеличены выражения чувств, она к такому не привыкла, предпочитая родные хазарские мыльные оперы “про любовь”.
А еще ей в последнее время стало неприятно от вида постоянно хмурого лица Давида и от его долгого молчания. Когда-то на вопросы о работе он весело и подробно отвечал, рассказывал про всякие смешные случаи на строительстве интернет-сайтов, которым занимался много и успешно. И Вере было интересно: она же сидела в четырех стенах, где ничего из ряда вон выходящего не происходило. Уборка, готовка, стирка - а у Давида каждый день новости. Только постепенно он стал этими новостями делиться скупо, отмахивался, явно скучал. С другой стороны, а что она понимала в современных IT технологиях, которыми занимался Давид? Конечно, ему было интересней поговорить с коллегами о прорывах в этой области, которая стремительно развивалась. А Вера? Для Веры это было как синский кинематограф: очень красиво и ничего не понятно.
Назревал взрыв. Что, собственно, и случилось.
- Что я думаю? Вы тут сразу начали меня в чем-то обвинять…
Сапега и Минц одновременно отрицательно помотали головой, Минц раскрыл рот, чтобы что-то сказать, но Давид его остановил:
- Все не так, - Давид, не моргая, переводил взгляд с одного дознавателя на другого. - Да, Вера действительно год назад исчезла, но вообще-то однажды появлялась…
- Как появлялась?! Да вы что?! С ума сошли? Почему вы об этом не доложили? - вскрикнул Сапега.
- Не доложил? Кому? О чем? О появлении собственной жены? Разве я обязан был кому-то что-то докладывать? Мне доходчиво сообщили, что дело закрыто, что ее исчезновение никто не будет расследовать, что скорее всего имеет место обычный адюльтер. Так кому и что я должен был докладывать? Я что, служу в вашем ведомстве? Нет. Так что смените тон, будьте любезны. Вас все это время не интересовало, где она находится, меня не интересовало вас информировать. Что не так?
- Полиция - не наше ведомство! - брякнул с дивана Минц. Сапега недовольно махнул на него рукой, Давид усмехнулся:
- А мне какая разница? И вообще, приходил тогда один от вас…
- От нас?
- Ну, а от кого? Пришел, нахамил, увел Веру из дома, и она снова пропала. Боюсь, что и в самом деле знаю, куда и с кем. А теперь вы заявляетесь с какими-то нелепыми домыслами.
- С этим мы разберемся, кто приходил и зачем приходил, - сказал Сапега. - Только и вы, насколько нам известно, живете с другой женщиной… - Дознаватель заглянул в блокнот смартфона, - Анна Климова, так?
- Допустим. Только не живу, а жил. Понимаете разницу?
- И во время своих таинственных появлений… Вера сталкивалась с Анной?
- А вот это вообще не ваше дело!
- Ну как же не наше, - вкрадчиво начал Сапега. - Очень даже наше, потому что теперь нам просто необходимо узнать, куда делась ваша жена после того, как увидела, что у вас дома… э-э-э, находится другая женщина? Куда и, главное, с кем она могла отправиться после этого? Теперь уж вы ответьте, будьте любезны…
ГЛАВНОЕ - УСТРОИТЬСЯ
- Что значит “мёртвая”? - изумилась Салли и снова вспомнила все, что ей рассказывал Гарри про Хельгу: и про убийства, и про реалити-шоу с настоящими смертями, и про таинственное исчезновение.
Хельга помолчала, рассматривая девушку. Потом вздохнула:
- Вот то и значит, в самом прямом смысле. Можно подумать, тебе про меня ничего не рассказывали? Давай-ка, выкладывай, кто тебя сюда послал и зачем. Если просто шпионить - это одно, если какую пакость в Каганате задумали - тогда, девушка, это совсем, совсем другая история.
“Ну и что ей рассказывать, - лихорадочно думала Салли. - Про бар и таинственного Гарри? Про группу крови, которой ни у кого нет? Про то, как он меня подло в реку столкнул? Наверное, да. Лучше сказать правду, а там - будь, что будет!”
- У тебя какая группа крови? - неожиданно спросила она.
- Редкая, - равнодушно пожав плечами, ответила Хельга. - Когда в армию призвали, сказали, что у меня какой-то странный подвид четвертой, так что если потребуется переливание крови, надо быть готовым к сюрпризам. А что?
После сбивчивого пересказа секретной информации про невероятную “пятую группу”, которая одна и могла открыть путь в Деревню, Хельга надолго замолчала, что-то обмозговывая и пожевывая нижнюю губу. Потом пробормотала: “Как узнали-то, сволочи?!”.
- Столкнул, говоришь? И поэтому не помнишь, как тут оказалась?
Салли пожала плечами: рассказала ведь, что снова спрашивать.
- Ладно! - Хельга решительно хлопнула ладонью по столу. - Поселим тебя в надежном месте, живи, гуляй. К речке не ходи. Я тебя предупредила, второй раз говорить не буду: или нечисть на дно утащит, или я убью. И не быстро и благородно пулей, а очень даже некрасиво. Знаешь, как у нас тут наказывают? Всего два варианта: розги и березы.
- Березы? - не поняла Салли.
- Жуткая вещь - привязывают ноги к двум согнутым молодым березкам, а потом деревья отпускают. Очень мерзкое зрелище, не советую даже смотреть, не то, что испытать. Я как-то сподобилась посмотреть, больше не хочу.
- Погоди, так ты меня пугаешь, что ли? За что? Я что тебе сделала? Я ж сказала, что не по своей воле тут оказалась, чего ты сразу - березы, березы?!
- Вот и молодец, что ничего не сделала. И не дай бог тебе что-то мне сделать, ни секунды не задумаюсь, отправлю на березы, ну и народу лишний урок будет. Как тут говорят, “и детишкам развлечение”.