Княжна замолкает и жадно пригубливает из чашки – смочить горло.
- Не знала, что цесаревич находился в кабинете Стефана в момент его смерти, - задумчиво говорит София. – Вся информация по делу закрыта. И как же ты хочешь уберечь Артёма? – и вдруг до княгини доходит. – Вот почему ты выступила в Сенате против него! Хотела, чтобы Артём провалился на чтении законопроекта и угроза его жизни от цесаревича исчезла бы сама собой.
Переход на «ты» Алла принимает без возражения.
- Владимир не пожалел моего отца. Князя! А Бес не имеет ни титула, ни влияния. Но он не отступится, - княжна подается вперед. - Отговори его продвигать ваш закон. Ты же можешь!
- Глупенькая, - вздыхает София снисходительно, по-матерински. – Пока не наломала дров, послушай внимательно. Не бери на себя лишнего. Отговорить Беса от его решений невозможно. А будешь пытаться – он отвергнет тебя, и больше ты его не увидишь. Твою своенравную акцию в Сенате он простил по одной причине. Для Беса нет ничего важнее семьи. Будь у тебя любая другая причина, а не смерть отца, твое милое личико уже послали бы далеко и надолго.
- Что же нам делать? – в глазах Аллы паника.
София беззаботно улыбается:
- Довериться своему мужчине.
***
Через три часа прилетаем в Темир. Всю дорогу Сербина, конечно, липла, пришлось снова шлепнуть ее по заднице, чтобы она, взвыв, перенесла свои лапанья на ушибленное место. И чего ей постоянно неймется? Уверен - сексуальной неудовлетворенностью не страдает. Даже на лысенькую мужики засматриваются сто процентов. Скорее, всё еще пытается захомутать меня своей ангельской изврат-магией. Ну, успехов.
На выходе из аэропорта нас с пернатой и ее телохранителями забирает трансфер. Едим прямиком во дворец князя. Сербина заранее предупредила Умалата встречать гостей. В дороге невольно засматриваюсь на окружающие со всех сторон зеленоватые горы, исчерченные желтыми обрывами. Высоко-высоко сверкают бахромы из снегов.
Купы высоких чинар уступают место городским постройкам, и мы подъезжаем к большой каменной башне – резиденции князя.Часть княжеских слуг помогает разместиться молодцам Сербины, пара лакеев же проводит меня и пернатую внутрь башни. Встроенный в средневековую постройку лифт доставляет нас на пятый этаже. Заворачиваем за поворот и через широкие деревянные двери попадаем в просторный кабинет.
- Не чаял вас так скоро увидеть, - Умалат совсем далек от кавказского добродушия. Сидит за столом насупленный как черный боров.
- Неделя прошла, Ваше Сиятельство, - я тоже невежлив. – Бородовы прислали меня разобраться за вас с вашей проблемой.
Кажется, сейчас в меня швырнут бронзовой чернильницей. Но спустя секунду рука князя отдаляется от антикварного письменного прибора – видимо, очень дорогая вещица.
- Ты всего лишь мальчишка, - рычит Умалат. – Не знаю, какой у тебя уровень контроля живы, но я не позволю сопляку рисковать жизнью моей дочери!
Вот сейчас обидно было.
- Предлагаете задействовать Третье отделение? – вскидываю я брови. - Надоело быть валией княжества? Готовы отдать свой народ в полное распоряжение Армии?
Опять мы меряемся острыми взглядами, и походу так до вечера можем дырки друг в друге прожигать.
- Почему нельзя сначала вызволить вашу дочь из плена? – тихим голоском спрашивает Сербина. – А потом разобраться с наркоторговацами?
Князь наконец умеряет гнев.
- Дочь заточена в гареме дома моего четвероюродного деда. Едва мы попробуем вывести Амину – его люди откроют огонь на поражение. В первую очередь по Амине. Она только Ученик и не продержится под шквалом пуль.
- Вывести не проблема, - заявляю я. – Сомните листок на вашем столе.
Умалат не торопится, но делает, как сказано. Накрываю документ Бригантиной, и пальцы князя лишь стучат по защитному полю. С недоумением Тарковский достает из-за пояса изогнутый нож. Острая сталь так же не приносит вред бумаге.
- Что это за техника? – князь переводит озадаченный взгляд на меня.
- Уникальная разработка практиков Бородовых, создана для охраны важных лиц, - придумываю на ходу. – Моя защита не позволит навредить вашей дочери. Обещаю – при мне ни одна винтовка, осколочная граната или высокоуровневая техника вплоть до Рыкаря ее не ранит. Сегодня ночью я выведу княжну из дома, затем вы довершите чистку в своем прогнившем родословном древе. Согласны?
Риск, конечно, остается. Если меня заметят в доме раньше, чем доберусь до княжны Амины, ее могут застрелить. Но большая политика – всегда опасная игра. Если у князя кишка тонка согласиться даже с приемлемым риском, то к черту его. Сдам полиции с потрохами. Трус не достоин носить титул валии, пускай лучше занимается виноделием, теплый климат позволяет, а его княжество превращают в генерал-губернаторство под пятой Армии.
Поскребя лоб, Умалат отвечает:
- Звучит допустимо, но надо проверить ваши слова насчет огнестрельных попаданий. Позволите?
Пожимаю плечами.
- Только доспех наденьте, - окутываю Бригантиной себя и Сербину. – Пуля – дура. Рикошетом может задеть.
Князь достает из-пода стола ПМ и тычет дулом в листок. Выстрел. Свинец отскакивает, звякает разбитая настольная лампа.
На грохот выстрела в кабинет вбегает лакей:
- Ваша Светлость? – слуга смотрит на пистолет в руке валии. - Что случилось?
- Кликни кого-нибудь, Рахмат, - в задумчивости князь стучит пушкой по бумаге. - Пусть принесут пару АК. Хотя нет – давай сразу «Миниган». И гранатомёт «Бур». Да и патронов для пулемета побольше. И кого-нибудь из Кметов-огневиков позови.
- Сюда? – лепечет слуга в ужасе.
Умалат оглядывает изящную драпировку на окнах и дорогую мебель.
- Мда, лучше спустимся во двор. Вы же не против свежего воздуха, леди?
- Нет, погода чудесная, - мило улыбается Сербина.
Я же вздыхаю. Похоже, проверка затянется. Ладно, всё равно до вечера делать нечего.
Смеркается. Я в черной боевой экипировке выхожу из островка редколесья. На лице маска, в кобуре подмышкой ПМ, на поясе обруч из полисплава. Ага, нанобобиков тоже прихватил на южный курорт. За несколько секунд пробегаю голый участок до усадьбы. По стеночке, по стеночке, и я внутри. Расставленных камер хватает, лазеры датчиков испещрили весь двор, но, как мы знаем, Отводу чхать на современные технологии безопасности.
Кстати, днем, после обстрела Бригантины, Умалат также оттестировал мой Отвод. Сначала его безопасники тыкали в меня различными камерами. Устройства ни в какую не хотели фиксировать мою персону, кто-то из княжеских людей даже обозвал меня Шайтаном.
*/ШАЙТАН — (Shaitân) в мусульманской мифологии одно из имен дьявола.
Князь покумекал и все же потребовал полного испытания, приближенного к боевым условиям. Мол, пробеги под огнем из одного конца двора в противоположный. Убережешь объект – тогда и свою дочь доверю. В качестве объекта мне дали щенка кавказской овчарки по кличке Яхонт. Я решил не спорить, всё же князь в самом деле вверял мне самое дорогое – свою кровь от крови. Так что без проблем пронес испуганную собачонку сквозь свинцовые очереди и огненные стены и вручил в хозяйские руки.
- Надеюсь, и дщерь мою так же выручишь, - князя пробрало от надежды.
- А как же, - погладил я песика на прощание. – Выручу и вынесу.
Сейчас княжеский отряд сидит в роще держи-деревьев в дельте горной реки неподалеку. По моему сигналу бойцы выдвинутся на приступ загородного поместья. Прежде только доберусь до княжны. Главное, не перепутать ее с чьей-нибудь женой или дочерью. Не должен. На фотке она симпотничненькая, таких мало. Восточный типаж, глаза черные, как у горной серны.
Еще одна пробежка, я у дома. Арабский стиль: на фасаде не окна, а узкие бойницы. Лепнин и другого декора нет, цепляться не за что. Формирую крылья Летучей обезьяны и парой взмахов добираюсь до балкона. Скольжу вглубь коридора мимо десятка дверей, в них не заглядываю. Цель сидит в гареме, защищаемой женской половине дома, а до нее еще пилить и пилить.
Понимаю, что я у нужных дверей, когда натыкаюсь на охрану. Коридор прямой как палка, из-за угла налететь не получается. Двое бородатых джигитов застывают, увидев меня.
- Тревога! – сразу же орет один, вынимая из кобуры пистолет.
Пошла свистопляска. Пока прыгаю к бородочам, полисплав на поясе растекается, облегая тело серебряным слоем брони. На шлеме образуются узкие щели для глаза, правая стальная рукавица принимает форму топора. Усиливаю режущую кромку кислотным слоем и сношу пистолетчику голову. Он даже не успевает спустить курок. Доспех слабенький оказался, Ученик поди.
Быстро поворачиваюсь к следующему. Шипящие зеленые капли стекают с топора, прожигая плитку пола.
Второй джигит атакует «энергорукой», Отвод смещает атаку. Выпускаю из плеча металлическое щупальце, усиленное кислотой. Железный канат опутывает кавказца и резко кидает в потолок. Бах. Сыпется штукатурка. На обратном пути шею охранника встречает мой топор. И ломающим позвонки ударом провожает в рай с гуриями.
- Повеселись там за меня, счастливчик, - отпинываю с дороги отсеченную голову.
Не теряя времени, вламываюсь в двери. Лавина женских визгов накрывает меня. Воу-воу! Точно гарем, не промахнулся.
На шум в коридор сбежались женщины в ночнушках. Трясущиеся, испуганные. Нужной черноглазой красотки не видно. Невольно заглядываюсь на одну буферастую дагестанку – сквозь полупрозрачный шелк сорочки просвечиваются все прелести. Даже манящий розовый «персик» внизу живота. С грустным вздохом прохожу мимо – не та.
Из одной из комнат доносятся голоса. Выпинываю дверь бронированной ногой. На шум оборачиваются парень в золотом бешмете и прекрасная, как полная луна на ясном небе, девушка. Бинго!
Приодетый как на свадьбу парень почему-то держит девушку за руку, причем княжна явно против. На бледном запястье выступили красные пятна. Непорядок. Оплеухой отшвыриваю джигита к стене. Девушка удивленно смотрит на меня. В ее черных глазах горят звезды.