— Идите купаться уже, — ворчит Аяно, замечая разброс моего внимания.
Никто не смеет ослушаться. Особенно Али — мутант срывается в сторону водных горок и поливалок с криком:
— Ура, водочка, аднака!
Ясна удаляется, повиливая обнаженными ягодицами, с веревкой стринг посередине. Аяно тоже решается поплавать в «ленивой реке», протекающей между аттракционами. Остается одна Бестия:
— По телефону ты обещал сделать что-то со мной, — толкает она меня кулаком в грудь. Конечно, не со зла — это лишь повод коснуться.
— Ох, я бы с тобой столько всего бы сделал, — усмехаюсь, обнимая девушку за талию.
Но спецназовка не об этом, конечно. Зазывая Бестию, пообещал ей, что она никого ненароком не убьет прикосновением. У девушки есть доспех, но держать его все время проблематично. В любой момент можно потерять концентрацию внимания, и барьер потухнет. К тому же, ментальный доспех твердый, как бетон, неудобно в нем развлекаться.
Но и на Машку бывает промашка.
Накрываю девушку Бригантиной. Теперь меняем структуру щита. Задаю фрактальной волшебной палочке Гиферу физические характеристики — такие, чтобы щит продержался ровно день, не затрачивая много моей энергии. Эластичность: высокая. Деформация: аморфная. Твердость/мягкость: мягкая. Прочность: средняя. Износостойкость: слабая. Пропускаемость: минимальная.
Всё, кожа Бестии покрыта энергетической пленкой. Аля эфирный гидрокостюм. Кстати, в моей защите можно погружаться в водоемы температурой около десяти градусов. Если усилить характеристику пропускаемости, то и подо льдом можно гулять с баллоном кислорода сутки напролет. Спецназу бы пригодилось. Ведь чем меньше воды мы греем кожей, тем дольше не замерзаем. А ментальный доспех непрактичен в том плане, что поглощает намного больше энергии, чем моя пленочка.
— Готова, родная, — трогаю бледное плечо Бестии — энергопленка поддается под пальцами. Мягкая. Ухмыляюсь. — Каждые два часа держись рядом со мной для подпитки. И только не вздумай зажиматься с парнями по углам. Я страшен в гневе.
— Это с кем же? — хихикает она. — Кот старый, Али страшный, а больше никого нет. Кстати, почему?
— Дворецкий Аяно выгнал всех.
— Тот старичок? Ничоси, — удивляется Бестия. Видимо, представила, как Моне Кобе веником под зад выгоняет сотни отдыхающих.
— Покатайся со мной, — просит девушка. — Тут же есть горки для двоих.
— Можно.
Поболтали и теперь идем кататься на аттракционы. Их куча. Посреди ангара устроили десятки разных бассейнов, над которыми громоздится конструкция из разноцветных водяных горок. Одни тянутся спиралями под потолком, другие сразу круто спускаются в бассейн. Часть трасс закрыта и выглядят как трубы, часть плоская. Вот Ясна с визгом скатывается со скоростной «Камикадзе», как ракета. Ножки подняты вверх, показывается промежность, самую малость прикрытая узкой тряпочкой, а ближе к ягодицам так вообще торчит шнурок. Прекрасное тело рыжей вонзается в бассейн, взрывая его фонтаном брызг. Ясна звонко смеется, махая мне рукой. Киваю на идущую впереди Бестию, мол, уже занят.
Надо сюда как-нибудь с поляницами сходить. Им понравится. И мне.
Вместе с Бестией усаживаемся на вершине закрытой горки слабой крутости. Скатываться надо на водяном матрасе с двумя местами. Я сажусь сзади, Бестия — спереди, у меня между ног. Девушка совсем близко, касаюсь коленями ее локтей. На время, пока вдвоем, снимаю Энергопленку. Теперь наша кожа соприкасается. Бестия начинает учащенно дышать. Для нее прикосновение к другому человеку — редкость.
Отталкиваюсь и струя воды уносит матрас в розовую трубу спуска. Проезжаем три секунды, когда Бестия резко разводит ногами, упираясь ими в стенки трассы.
Удивленно смотрю, как спецназовка поворачивается. Ее лицо оказывается совсем близко с моим.
— Перун, ты можешь меня поцеловать? — спрашивает она, пунцовая до ушей. Либо это игра света, преломленного сквозь розовые стенки?
— Запросто, — наклоняюсь к девушке. Но она кладет пальчик на мои губы.
— П-подожди — глаза ее блестят. — Т-ты женишься на мне?
Ого себе, вопросец. Нет, в бояр-России вполне нормальный, особенно среди дворян. Это в Страшном мире, до Вторжения, пока минимум полгода не пролежат бок о бок на одной кровати, о женитьбе обычно не спрашивали. Меня сейчас больше остаточная память затормозила. Сам считаю правильным жениться на девушке заблаговременно, а не год мотать ей нервы. Зачем месяцами тереться друг с другом? Пускай я накосячил с темными вымесами, Дарами Хаоса и мортидо, но хоть что-то в нашей стране стало делаться правильно. Тем более, Бестия проверенная Афганской войной, лучшую боевую подругу не сыскать.
— Медлишь, — расстраивается Бестия. — Не хочешь?
Хмыкаю и сжимаю ее сочное бедро.
— Если будешь во мне сомневаться, я тебя трахну прямо в этой трубе.
Бестия замирает, глаза ее загораются хитрым блеском.
— Мне кажется, — она облизывает губы розовым язычком. — Тебе нельзя доверять. Ты самый настоящий лжец.
— Это уже даже не сомнения, а прямое обвинение, — я спускаю ногу с матраса, фиксируя его на месте. — А значит, ты сейчас запоешь извинения.
Мои руки обхватывают Бестию за талию и притягивают ближе. Усаживаю девушку на себя. Накрываю ее губы поцелуем, сжимаю нежную кожу ее бедра. Она жадно проводит ладонями по моему телу, ощущаю, как жесткие пальцы скользят от шеи к груди и ниже, к плавкам.
— Перун! — раздается снаружи голос Аяно. — Где тебя носит?! Перун!
Мы не обращаем внимания, неистово целуемся, до боли сжимаем друг друга в объятиях. Весь наш мир ограничился этой розовой трубой. Больше ничего нет. Только свет, играющий бликами на мокрой нежной коже. Только сладкие вздохи девушки. Только томное эхо возбужденных стонов сквозь стиснутые зубы. Уверен, нас не слышно. Мы два Штирлица, два затаившихся разведчика во вражеском тылу. Незаметные. Невидимые. Бесшумные…
Все четыре «зори» в шоке и ужасе смотрят на розовую горку.
Желоб трубы ходит ходуном. Натужно скрипят скобы и болты, пытаясь выдержать бешеную тряску конструкции. Дрожит железная башня, вокруг которой спиралью вьется горка.
Но пугает бывалых спецназовцев вовсе не дребезжание металла. Крики — яростные, нечленораздельные, безумные. Труба изрыгает лавину жуткого воя и стонов. Будто внутри горки сцепились два свирепых зверя. Будто лев с тигрицей схватился за кусок мяса.
— На нас напали?! — вертит головой в повязке Кот. — Похоже на стаю Гончих. Откуда здесь демоны? Командир, нам готовиться к бою?
Аяно хочет сказать: «Отставить», но у японки резко пропал голос.
— Так нечестно, — наконец топает она ножкой по бортику бассейна. — Это мое наказание!
Никто не понимает слов полковницы. Но на то Аяно и командир, что рассуждает и видит дальше их, тупых боевиков.
Из трубы продолжает изливаться какофония животных звуков.
— Сварожечки! Он же ее убьет! — кричит Ясна, но глаза у девушки восхищенные, будто она созерцает самый прекрасный в жизни рассвет. — Задерет вусмерть!
— Сколько уже минут это длится, Кот? — недовольно спрашивает Аяно.
Слепец прислушивается к внутреннему секундомеру:
— Полчаса и полторы минуты.
Аяно с Ясной переглядываются, глаза у обеих блестят, щечки пунцовые.
— Надеюсь, Дана останется живой, — бормочет рыжая спецназовка.
— Значит, напали на Бестию, — догадывается Кот.
— Либо, наоборот, это Дана набросилась, — кивает Ясна.
— Странно. Пульс совсем не похожий на ее, даже во время экстремальных ситуаций. Сердце колотится раскатами грома, гудит, как реактивный двигатель. Зверюга точно страшная. Мы должны помочь, командир!
Аяно поджимает губы.
— Хотелось бы, конечно, но нет. Отдыхайте, скоро расходимся.
— Аднака, Али не понямат, — демоник Крокодил чешет когтями макушку. — Песы нет? Купиться мажна?
— Иди уж, — добродушно разрешает Ясна, отмахиваясь от зеленого майора.
— Уря! К акулям пойда! — мощными прыжками Али уносится к дальнему бассейну, огороженному панельным забором. — Съям рыбяк! Аднака, прогалдался Али.
— Куда? К акулам? — тут же спохватывается Ясна. — Откуда в аквапарке акулы?
— Может, аниматоры в костюмах рыб, — безразлично пожимает плечами Аяно. Ее настроение резко ухудшилось. Наказать Перуна за самодеятельность не вышло. Нет, это он сейчас наказывает ее. Сначала сделал японку в кендо, а она ведь считала себя лучшим мастером меча. Теперь вот, оказывает внимание другой. Перун что хочет, то и воротит. А она лишь может наблюдать, как безвольная жена за гулящим мужем.
— Как это, аниматоры?! — Ясна срывается вдогонку за Али. — Стой, животина! Нельзя никого есть!
— Нё, я немнажка! Тютялька!
— Нет!
Ясна догоняет Крокодила слишком поздно — он уже ныряет в бассейн за забором.
— Эй, — кричит с верхушки горки сотрудник аквапарка. — Вы чего?! Там же акулы!
— В смысле аниматоры? — кричит Ясна вверх.
— Нет, — качает головой сотрудник и указывает на горку. — Это аттракцион «Проверка веры». Закрытый прозрачный желоб проходит под водой бассейна. Катишься и видишь вокруг плавающих акул. Людям нравится. А ваш здоровяк нырнул мимо туннеля! Прямо к акулам!
— Черт, — рычит Ясна и повышает голос. — Животина, только попробуй сожрать хоть одну бедную акулу! Я тебя сама зажарю на шашлык!
Через полминуты мокрый и расстроенный Али перелазит обратно.
— Пасть открой, — Ясна внимательно оглядывает его клыки. — Никого не сожрал?
— Нят, — качает головой мутант. — Вся акалки убегали. Баятся Али. Не хотют Али кормить.
— Кто же захочет, — усмехается рыжая, — собой кого-то кормить. Пошли, животина, обсыхать.
Глава 21. Банька
— Уфф, надеюсь еще не вечер, — поднимаюсь я из бассейна, в который мы с Бестией скатились из трубы. Голова немного кружится, но в целом чувствую себя прекрасно. Смотрю на часы — уже без десяти три. Больше двух часов галопа. Переборщили малек, задержались. Но ничего, вряд ли кто из «зорь» вообще заметил наше исчезновение. Мы почти не шумели. Да и желоб трассы должен глушить звуки.