– И это вместо спасибо! – Варя начала злиться. – Вы прекрасно знаете, где украденные деньги. И чей интерес в том, чтобы вы замолчали.
– Не всякие средства хороши даже в борьбе за правое дело.
– Да ладно! – раздался голос Кудряша. В такой день он не мог не принять участие в гулянье по набережной. Вместе с ним был и Борис.
– Но почему вдруг у меня в корзинке вместо цветов оказались камни? – ни к кому конкретно не обращаясь, спросила Катерина. – Похоже, все дело в громе. Дождя-то не было. Гром – и камни…
– Ой, извини! – вскрикнула Варя. – Я тебя мороженым нечаянно заляпала! Такое красивое платье!
Катерина испуганно встала. На ее плече и в самом деле красовалось пятно от пломбира, который стремительно таял.
– Надо срочно замыть! – заволновалась Варя. – Беги в кафешку, в туалет!
– Да-да…
Катерина убежала, на лавочке повисло неловкое молчание.
– Как ваше здоровье, Лев Гаврилович? – прервал его Борис.
– Ничего, не жалуюсь.
– Выглядите замечательно.
– Да-а… Порода есть порода, – хмыкнул Кудряш. – Борис, а если тебя не остановить, ты сколько можешь поддерживать такой разговор? – спросил он с любопытством.
– Какой такой?
– Тебя ведь наш Кулигин не учил. Он, по сути, чужой тебе человек. Выходит, твое сочувствие – сплошное лицемерие.
– А твоя чрезмерная откровенность – дурной тон. Воспитанные люди так себя не ведут, – пожал плечами Борис.
– Так ведь я и не утверждаю, что воспитанный, – хмыкнул Кудряш. – Мать меня одна растила, пахала с утра до ночи, чтобы в доме жрачка была да одежда с обувкой. Летом на грядках да на покосе у бабки в деревне. Ну и я вместе с ней. Я свое воспитание в коровнике получал да в полях, с пастушьим хлыстом. Разное у нас тобой было детство, Боря.
– Кстати, Иван, а когда у тебя день рождения? – спросил вдруг Кулигин.
– В мае, а что?
– Вот именно: в мае. А почему мы его никогда не отмечали? Я ведь был у тебя классным руководителем. Мы всех поздравляли. Подарки дарили, а тот, у кого день рождения, говоря вашим современным языком, проставлялся. Сладости приносил к чаю.
– Так ведь у меня в конце! Учебный год аккурат к моему дню рождения и заканчивался!
Кулигин вдруг резко замолчал и задумался. Из палатки, в которой находилось ближайшее кафе, вышла Катерина.
– Ну, мы пойдем, – заторопилась Варя. – Желаем вам, Лев Гаврилович, скорейшего выздоровления. И надеемся, что в самом ближайшем будущем все разъяснится.
– Что ж, молодежь, гуляйте. – Кулигин соединил Бориса и Катерину внимательным взглядом. А когда четверка ушла, с тихой грустью сказал: – Несчастная ты моя девочка. Дай бог тебе выйти из этой истории с честью…
День шестой
– Я не могу этого сделать, – тихо сказал Борис.
– Но почему?
– Потому что она мне доверяет.
– Вот я и прошу об этом тебя. Мы ведь договаривались, – Кудряш плеснул в конусообразный бокал текилы, бросил туда лед и разбавил соком лайма. – На, выпей. Будем считать, что это «Маргарита». Куантро закончился, а в Калинове его не сыщешь. Самогонки – завались, а вот апельсинового ликера…
– Я за рулем. Вообще пить не буду.
– Ты стал такой правильный, Боря. Тебя прямо не узнать. Ромео, блин. Того и гляди на дуэли будешь драться за честь прекрасной дамы. Но мы ведь знаем, что ты плохой мальчик. И понятия о чести у тебя довольно-таки своеобразные. Тебе не то что умирать за кого-то не хочется, ты даже жить ради кого-то не способен. И любишь ты только одного человека: себя. Ты ведь никогда не женишься на Катерине Кабановой. Она нужна тебе только как любовница. И то лишь здесь, в Калинове, где ты умирал от скуки, пока не закрутил с Катериной роман. Ну и как ты будешь разруливать эту ситуацию? Муж рано или поздно вернется. И Катерина все ему расскажет. Она не умеет иначе. И что тогда будет?
– Мы как-нибудь договоримся, – отвел глаза Борис.
– Как-нибудь! Нет, малыш, будет свара. Она, как-никак, сноха Кабанихи! Неужели Мария Игнатьевна так запросто отпустит человека, с которым ее сноха наставила рога ее обожаемому сыну? Кабанова надавит на все пружины. Баба каменная, ее ничем не проймешь. А твой дядя? Который тоже будет не в восторге, когда его единственного сына ославят на весь город. Это подрывает авторитет многоуважаемого Степана Прокофьевича, – с иронией сказал Кудряш. – Это он думает, что его тайну никто не знает. Но они с Марией Кабановой уже столько лет встречаются, что успели засветиться. Меня давно уже заинтересовало, почему ей достаются все подряды? И я эту тайну раскрыл.
– Эти вещи никак не связаны, – поморщился Борис. – К тому же дядя будет все отрицать.
– Допустим. А твоя бабка Анфиса Михайловна? У тебя ведь нет своих денег. Все твои родные мечтают о выгодной женитьбе. Катерина при разводе не получит ничего, Мария Игнатьевна об этом позаботилась. Допустим, ты увезешь Катерину в Москву. А что дальше? Квартиру Кабанова у вас, у Стасовых, отобрала. Ведь Лена тебе звонила?
– Да, звонила, – упавшим голосом сказал Борис, который все больше мрачнел. – Кабанова выиграла суд. Квартира отходит ей.
– Твое положение безвыходно, – надавил Кудряш. – У тебя нет своего жилья, нет денег и не будет работы, когда ты поругаешься с дядей и уедешь из Калинова в Москву. Да, у тебя будет любящая женщина. Редкая красавица, – с иронией сказал Кудряш. – Но это единственное ее достоинство. Вру. Есть еще одно. – Он залпом выпил рюмку коньяка. – Она честная. Настолько честная, что вряд ли удержится на денежной работе, куда ее возьмут за красоту. Высшего образования у Катерины нет, в модели уже поздно, там девочки шестнадцатилетние сейчас зажигают, пойдет работать секретаршей. Вопрос: через сколько времени ты продашь свою женщину ее боссу?
– Прекрати!
– Ради тебя Катерина пойдет на все. Заделаешься альфонсом? – Стасов поморщился. – Что, воспитание не позволяет? А у тебя не будет выхода, малыш. Твоя женщина слишком красива, чтобы ее не стали домогаться. Таких красавиц запирают под замок и делают из них королев. Но на это нужны деньги, и немалые. Их нет ни у нее, ни у тебя. Она-то тебя никогда не разлюбит. А вот ты? Неужто работать пойдешь? – прищурился Кудряш.
– Что ж, у меня-то есть образование, и прекрасное образование. Я знаю в совершенстве два языка, еще и на французском говорю довольно свободно.
– Ба! Малыш решил трудиться! Что ж, валяй. Сними квартирку в Бирюлево, продай свою крутую тачку и купи «Ладу Калину». Ты чудесно будешь смотреться в костюмчике от Бриони в каком-нибудь заштатном колледже или в школе. Нет, в школу тебя не возьмут, там нужен блат. Впрочем, везде сейчас нужен блат. Родственники тебе вряд ли помогут после твоей женитьбы на бедной провинциалке. Может, сестра возьмется сделать твою карьеру? Пари: Лена только посмеется. Она гораздо умнее тебя.
– Хорошо, что ты предлагаешь?
– Сделай то, что я сказал. А я даю тебе слово, что воспользуюсь этим лишь в крайнем случае.
– А именно?
– Если окажусь в безвыходном положении.
Борис одним глотком выпил «Маргариту» и, протянув пустой бокал Кудряшу, хрипло сказал:
– Налей еще.
– Ну вот. Узнаю плохого мальчика. Тебе пора очнуться, Боря. Да, женщина очень красива, и как мужик я тебя понимаю. Но ты не готов к такой жизни. Ты всего лишь хотел развлечься, признайся в этом хотя бы себе. Надо ее как-то остановить, и я предлагаю…
– Я сказал: сделаю, – резко оборвал приятеля Стасов. – Но это последнее.
– Я в долгу не останусь. Деньги у тебя будут.
Зазвонил телефон.
– Твой, – Кудряш смотрел на Бориса в упор. – Возьми трубу.
Стасов нехотя взял телефон.
– Да, солнышко. Выезжаю. Дела задержали. Скоро увидимся. – Он допил текилу и встал.
– Кстати, как там дядя? – спросил Кудряш. – Что происходит в вашем доме после ареста Марии Игнатьевны?
– Все уверены, что это ненадолго.
– Даже Софья Павловна?
– Она звонила губернатору, – неохотно признался Борис. – Но тому сейчас, похоже, не до калиновских проблем. Он область теряет, что ему заштатный городишко?
– А мне и этого хватит, – довольно потер руки Кудряш. – Ладно, Дикие – это мои проблемы. А ты займись Катериной. И не делай обиженное лицо. В душе-то ты рад. Хорошо иметь таких друзей, как я? Правда?
– Я уже сомневаюсь в том, что ты мне друг, – хмуро сказал Борис.
– Давай, топай, герой-любовник, – Кудряш хлопнул его по плечу. – Не устаю удивляться: до чего же бабы дуры. Ничуть не умнее рыбы, которая кидается на блесну. Нет чтобы в иле порыться, червячка поискать. Потрудиться малость. Ан нет. Хвать то, что блестит и само лезет в рот. А там – крючок.
– Ты, я вижу, рыбак, – усмехнулся Борис.
– Давно уже не рыбачу. Отрезало раз и навсегда.
– А причина?
– Психологическая травма.
– Под лед, что ли, провалился?
– Считай, что так, – загадочно сказал Кудряш. – До сих пор воротит, как увижу в воде поплавок.
– Но рыбку-то кушаешь, – криво усмехнулся Борис.
– Да, но ловить ее предпочитаю чужими руками.
Катерина с Варей ждали Стасова у заветной калитки. Мария Игнатьевна все еще находилась под арестом, и никто не препятствовал молодым женщинам вести себя так, как им вздумается. Глаша взяла аж два выходных подряд и уехала в родную деревню.
– А как же хозяйка? – подмигнула Варя. – Кто ей передачи-то носить будет?
– Хозяйка сказала, что ей ничего не надо.
– Голодовку, что ли, объявила?
– Она скоро вернется, – упрямо сказала Глаша.
– Когда рак на горе свистнет, – рассмеялась Варя. – Лев Гаврилович скоро докажет, что моя мать с Диким – бандиты.
– Варя, – мягко остановила ее Катерина. – Не увлекайся. А ты, Глаша, езжай. Родителям привет передавай.
Горничная взглянула на нее с благодарностью.
– Ты прямо святая! – насмешливо сказала Варя. – Да, трудно тебе придется, когда в Калинов вернется муж…
И вот теперь они вдвоем стояли у калитки. Катерина знала, что сегодня они с Борисом снова поедут на тот чудесный пляж, со всех сторон окруженный соснами, но теперь уже днем. И смогут, наконец, позагорать, потом устроят пикник. Их никто там не найдет, и они проведут волшебный день, любя друг друга. Только бы Варя не захотела ехать с ними. Но видимо, у той были другие планы.