«Я сама ей все скажу. Завтра, – решила Катерина. – Вся моя жизнь завтра изменится. Мне теперь остается либо уехать отсюда, либо утопиться. Потому что и дальше жить после такого позора в Калинове я не смогу. И без Бориса теперь не смогу. Должен же он мне, наконец, ответить!»
– Я и не думала, что у тебя такая красивая жена, – насмешливо сказала Лена. – Ей бы волосы в порядок привести да губки подколоть – могла бы в «Плейбое» сниматься. Глаза прямо незабываемые. Зеленые, что редкость.
– Откуда ты знаешь, какого цвета глаза у моей жены? – очнулся Тихон.
Вот уже несколько дней, как он был в запое. Проснувшись, тянулся к бутылке пива, потом постепенно добавлял, и к вечеру все уже было в тумане. Ночи Тихон не помнил вообще. Он знал, что мать посадили под арест, но втайне радовался этому. Значит, домой можно не торопиться. С ней адвокаты, да еще и мэр, ее покровитель. Тихон им все равно ничем помочь не может. Но вчера мать весь день ему пыталась дозвониться. Тихон понимал, что пора бы поговорить с родительницей. А не то она пришлет за ним кого-нибудь. Все равно придется вернуться в Калинов.
– Вы с Катериной никогда не встречались, – Тихон зевнул. – Вот если бы ты ее увидела…
– Да ее теперь все увидели. Причем во всей красе. Смело! Особенно для вашего провинциального Калинова. На смотри, – и Лена сунула ему под нос айфон.
Тихон глянул на дисплей и почти протрезвел. И это его жена?! Училка и зануда?!
– Откуда у тебя это? – хрипло спросил он.
– Это выложено в Инстаграм.
– Врешь! – Тихон резко сел.
– Да и тебе наверняка уже ссылку скинули.
Кабанов обернулся в поисках мобильного телефона.
– Бля… – выругался он, открыв Инстаграм. – И что теперь делать?
– А чего ты так напрягся? – улыбнулась Лена. – Фотки классные. Да любая актриса может только мечтать о такой фигуре и таком внимании. Посмотри, сколько просмотров и сколько комментов! Твоя жена стала звездой Инстаграм!
– Но что мама на это скажет? – жалобно спросил Тихон.
– Мамочка тебе, небось, обзвонилась. Учитывая ее консерватизм, она сейчас рвет и мечет. Требует расправы, причем публичной. Линчевать сноху! Побить ее камнями! Слава богу, мы живем в цивилизованной стране.
– Не смешно, – Тихон вскочил и попытался натянуть джинсы. – Да, моя мать старомодна. И Катерина, как-никак, работает в школе.
– С работы ее выпрут, – уверенно сказала Лена. – Она на этих фотках пьяненькая, это видно. Да еще и почти голая. Но у тебя ведь денег много. Проживете.
– Мать меня заставит развестись, – пробормотал Тихон. Он все еще никак не мог надеть джинсы.
– Ты куда это собрался?
– Как куда? Домой!
– Тиша, не дури. Ты в таком состоянии не то что за руль не можешь сесть, вряд ли получится ходить прямо. Тебе нужен нарколог.
– Еще чего!
Но Тихон уже понял, что она права. Со спущенными штанами он повалился на кровать. Руки у него дрожали.
– Я вызову на дом бригаду, – Лена потянулась к телефону. – Есть у меня заветный номер. Прокапают тебя и к завтрашнему утру приведут в порядок. Полежишь, протрезвеешь, подумаешь.
– О чем?
– О своей дальнейшей жизни, дурачок.
– Мама все придумает.
– Да мужик ты или нет? – не выдержала Лена. – С такой внешностью твоя жена вполне может стать королевой порно. Неплохо заживете.
– А как же мама?
– Да-а-а… Тяжелый случай. Раньше я считала, что слюнтяй – это мой брат. Типичный продукт эпохи. Апофеоз эволюции: мужчина, который не способен ни на что, кроме как давить на панель своего айфона. Особь без мозгов и без чувств, с одними только пальцами. Человек вернулся к своему предку, обезьяне. Но ты меня поразил. – Тихон вяло удивился. Кто бы это говорил! Сама не расстается с айфоном! Ни готовить не умеет, ни хозяйство вести, только развлекаться. А от мужика хочет, чтобы он мамонтов валил! – Тебе сколько лет, малыш? – продолжала глумиться Лена.
– Двадцать девять.
– А ты все еще мамочку слушаешь. Вон она, кстати, звонит, – Лена кивнула на вибрирующий мобильник Кабанова. – Давай, скажи ей, что приедешь завтра. А я пока нарколога вызову. Или не отвечай на звонок. Пошли ее.
Тихон немного поколебался, но потом струсил и дрожащей рукой взял мобильный телефон:
– Да, мама…
…– Зачем ты это сделал?!
– У меня не было другого выхода.
– Но ведь ты мне обещал!
– Обстоятельства меня заставили.
Кудряш был спокоен. Все складывалось не так уж плохо. Борис – молодчик. Все сделал, как надо. Зачарованную калиновскую красавицу давно уже стоило проучить. Уж больно нос задирала. Кудряш привык относиться к женщинам как к товару. Заплатил – получи. Вот и Катька теперь узнает свою цену. Будут торговать после таких-то фоток в Инстаграм. Она больше не королева, а такая же продажная девка, как и все.
– Я не понимаю: как тебе может помочь развод Катерины? – уныло спросил Борис.
Совесть его все-таки мучила. То, что он сделал, было подло. Скинул интимные фотографии своей любовницы Кудряшу, стараясь не думать о том, что он с ними сделает. Катерина весь день звонила, но Борис не знал, что ей сказать, и не отвечал.
– Какую выгоду ты извлечешь из того, что все ее увидели в таком виде? – Борис показал Кудряшу свой айфон.
– Классные фотки, – сально улыбнулся Кудряш. – Под платьем всего не разглядишь, а разве можно прятать такую красоту? Ты не только меня порадовал, малыш. Ты всех мужиков осчастливил.
– Ради бога, перестань, – поморщился Борис. – Я тебя, убей, не понимаю. Ты так счастлив, будто уже победил на выборах!
– Не понимаешь? Кабанову все-таки выпустили. Под подписку о невыезде. Многоуважаемая Мария Игнатьевна готовится дать бой. Вот чтобы ее мысли переключились на другое, и место главного врага занимал теперь не я… Весь Калинов теперь обсуждает семейную жизнь ее сына. Такое ощущение, что мы ткнули зажженной палкой в осиное гнездо. Гудит так, что аж здесь слышно.
Они сидели на веранде модного кафе, в самом центре города. Солнце клонилось к закату. Сегодня он был какой-то особенный, кроваво-красный, а солнце пылало, будто горящее сердце в похожих на растерзанную грудь облаках.
Сидящие за столиками калиновцы бурно что-то обсуждали, показывая друг другу мобильники. Борис догадывался, кто именно стал причиной пересудов.
– Что теперь с ней будет? – спросил он у Кудряша.
– Не бойся, не пропадет. Все ее при ней останется.
– Не себя ли хочешь предложить в качестве покровителя?
– На кой она мне? В Москву уедет. Там таких любят.
– Каких таких?
– Женщин легкого поведения. А может, ты на ней женишься? Загладишь, так сказать, вину?
– С ума сошел? Я не готов пожертвовать своей репутацией. Моя жизнь только начинается.
– И жена-шлюха тебе ни к чему. Понятно. Что ж, свое дело ты сделал, и я в долгу не останусь. Сделаю тебя компаньоном. Дождемся осени.
– Осени? – удивился Борис. – Но ты мне обещал!
– Обещание свое я выполню, – твердо сказал Кудряш.
– Я на какое-то время уеду из города, – помявшись, сказал Борис. – За границу. Дай мне денег.
– Сколько?
– Тысяч десять. На первое время хватит.
– Долларов?
– Евро.
– Ого! У тебя и аппетиты! Не на Ибицу ли собрался?
– Куда-нибудь.
– А бабка Анфиса что, отказалась спонсировать?
– Мы с ней еще не говорили. Но думаю, она не одобрит мой роман с замужней женщиной. Дядя просто жмот. Мне нужны деньги, Иван.
– Хорошо. Я заплачу.
– Что значит, заплачу?!
– Ты сделал работу, а я – твой работодатель. Стоишь ты дорого, но ведь и товар штучный.
– Издеваешься, да?
– Жизни тебя учу. Ты еще не вполне созрел. Вижу – мучаешься. Оставь ты эти сопли. Девка сама напросилась.
– Она не девка, – Борис тоскливо посмотрел на тарелку, где лежал недоеденный стейк. Аппетита не было. – И ты знаешь, что должен мне денег. Я ведь мог и по-другому поступить, – с намеком сказал он.
– Я помню. Но что сделано, то сделано, так ведь?
– Иван, я ведь поверил твоему слову! – возмутился Стасов.
Опять зазвонил его телефон.
– Что же ты? – требовательно спросил Кудряш.
– Это она, – тоскливо сказал Борис.
– Догадываюсь, что она. А ты трус, парень, – с любопытство посмотрел на него Кудряш. – Неужели так и смоешься без последнего «прости»? Сбежишь тайком, под покровом ночи.
Борис затравленно посмотрел на своего мучителя и нехотя взял мобильник.
– Наконец-то! – услышал Кудряш голос Катерины. – Боря, когда мы увидимся?
– Сегодня, – машинально ответил Стасов.
– Вечером?
– Да. Вечером.
– Тихон только завтра приезжает. Я выйду к тебе, когда все уснут.
– Хорошо.
– Тогда до встречи?
– Да.
– Я люблю тебя!
Борис торопливо дал отбой.
– Молодец, – похвалил его Кудряш. – Смелый поступок.
– Ты прав: я должен с ней попрощаться.
– Ты хотел сказать, попользоваться напоследок, любовничек.
– Господи, сколько же в тебе цинизма!
– Не меньше, чем в тебе. Ты по уши вымарался в грязи, малыш. Езжай на море, отмывайся. Уверен: тебя ждет блестящее будущее. И меня, кстати, тоже. – Кудряш довольно улыбнулся и подозвал официанта: – Чек.
День девятый
Она едва дождалась темноты. Время, казалось, слиплось, часы, минуты, секунды – все сделалось однородной массой неопределенного цвета, которая облепила Катерину со всех сторон и лишила ее возможности двигаться. Она просто лежала навзничь на кровати и ждала: когда же стемнеет? И только ночь могла ее освободить. Когда этот невыносимый день наконец-то закончится, из него, словно птенец из яйца, вылупится другой, яркий, крикливый, радующийся каждому пустяку лишь потому, что это – впервые. Солнечному лучу, распустившемуся цветку, сочному персику на тарелке…
«Если свекровь меня не пустит – соберу свои вещи и уйду, – решила Катерина. – Сегодня, завтра, какая разница? Все равно это решено: или я уеду с Борисом, или…»
Думать об этом было страшно. Ведь она любила, и эта любовь, как факел, освещала темный, мрачный тоннель, в который превратилась ее жизнь. Со всех сторон, казалось, давили стены. Выйти на улицу, глотнуть свежего воздуха было невозможно. Там – сальные ухмылки мужчин, любопытные липкие взгляды подростков, ненавидящие женщин, потому что их мужчины обсуждают броскую красоту Катерины, проклятья старух, прячущих свое уродство под бесформенной одеждой.