Следующий день был днём отдыха и подготовки к решающему штурму вершин Эльбруса. Забот было много. Надо было устранить недостатки в экипировке участников. Подогнать обувь, одежду, светозащитные очки, сделать из марли или бинтов маски для защиты лица от интенсивного ультрафиолетового излучения, которое на больших высотах очень быстро наносит страшные ожоги коже лица. Необходимо было подготовить наборы продуктов и напитки, которыми участники восхождения будут восстанавливать силы, затраченные в процессе движения по крутому снежному рельефу.
Эта задача осложнялась ещё и тем, что устроители альпиниады предоставили каждому участнику увесистые сухие пайки. Там было всё: колбаса, консервы, сгущёнка, печенье, соки, шоколадные конфеты и даже плиточный шоколад. Какие умники придумали такое! Большинство из перечисленных выше продуктов почти не пригодно для употребления на большой высоте. Это давно доказано практикой высотных восхождений. Особенно плохо идёт шоколад, что потом и подтвердилось при восхождении.
Весь день я, как, впрочем, и все остальные инструктора нашего отряда, что-то рассказывали, показывали, подгоняли и заставляли участников выполнять необходимые для восхождения приготовления. В общем, была сплошная суета, и день отдыха быстро пролетел, а надо было ещё и самому приготовиться, да и выспаться перед трудным днем тоже бы не помешало. Времени на сон оставалось мало, так как командиры в день штурма назначили подъём на четыре часа утра.
И вот на базовый лагерь опустилась ночная тишина. Ночь была чудесной. На фоне тёмного неба сияли яркие, огромные звёзды, а на западе повисла полная луна, свет от которой освещал всё окружающее лагерь пространство. Над всем этим почти фантастическим пейзажем возвышалась белая громада Эльбруса. Не очень спалось, всякие тревожные мысли возникали в голове. Что принесёт мне день грядущий? Радость победы или горечь от осознания того, что не смог или что-то сделал неправильно. Ночь прошла в какой-то полудрёме.
Забрезжил рассвет и начался день восхождения: день, когда вся эта масса народа, сконцентрированная на «Ледовой базе», должна была двинуться на штурм Эльбруса в ознаменование славного юбилея советской власти. Началось всё с того, что к пяти часам утра десять колонн участников выстроились полукольцом перед импровизированной трибуной, стоявшей выше базового лагеря на снежном склоне. В центре полукольца, немного выдвинутая к трибуне, располагалась колонна горняков Тырныауза с группой знаменосцев. Погода была прекрасной, на небе ни облачка, легкий морозец и слабый ветер, под дуновением которого развивались полотнища знамён. Свет восходящего солнца, уже позолотивший вершины Эльбруса и окружающих гор, медленно приближался к месту, где стоят колонны участников восхождения. Из громкоговорителей доносятся мелодия и слова известной в те времена песни: «нам нет преград на море и на суше…». На трибуну поднимаются руководители альпиниады и почётные гости.
Внезапно из утренней дымки появляется группа всадников, сопровождающих также скачущего на лошади пожилого человека. Раздаются приветственные возгласы и аплодисменты. Так участники приветствуют аксакала Хубиева, который, как нам потом рассказали, тридцать семь раз успешно восходил на Эльбрус. Аксакал поднимается на трибуну и произносит приветственную речь. Он говорит о том, что для советского человека нет преград, что ему всё по силам и что он желает участникам успешного восхождения. Затем приветствие произносит председатель комитета по физической культуре и спорту КБАССР, в конце речи он восклицает: «Вперёд товарищи, да сопутствует вам удача!». В небо взлетают зелёные ракеты. Это сигнал к началу штурма.
Колонна тырныаузцев с развернутыми знамёнами начинает движение. Операторы хроники снимают знаменосцев на плёнку, после чего знамёна сворачивают, и первая колонна продолжает движение. Второй выступает колонна курсантов военных училищ, она довольно быстро удаляется, поднимаясь по пологому снежному склону. Колонна школы инструкторов начинает движение третьей. Впереди колонны идут два наших тренера – Фелимонов и Угаров, они задают темп движения. Им, снежным барсам, взошедшим на все четыре семитысячника Советского Союза (пики Ленина, Победы, Коммунизма и Корженевской) хорошо известно, как надо двигаться в высокогорной зоне. За ними восемь шеренг участников, по двадцать человек в каждой, ритмично и синхронно топчут снег и двигаются вверх, по пока некрутому снежному склону. Полчаса двигаемся, десять минут отдыхаем. Темп набора высоты достаточно приличный, так как снег, прихваченный морозом, держит вес человека, и ноги участников ещё не проваливаются в него. Идём как по асфальту.
Проходит три часа. Наша колонна уже на высоте выше «Приюта одиннадцати» возле скал Пастухова. Отсюда начинается крутой взлёт снежного склона, заканчивающийся выходом на перемычку между вершинами Эльбруса – ключевого место на маршруте восхождения. Нам предстоит набрать ещё метров шестьсот высоты, двигаясь по снежному склону крутизной тридцать пять, а местами и сорок градусов. Прошедшие впереди нас две колонны натоптали ступени в снегу, и мы начинаем движение вверх, используя эти ступени. Темп движения резко падает, десять минут идем, три отдыхаем. Уже сказывается влияние большой высоты, у многих участников появились признаки горной болезни: одышка, неадекватная реакция на окружающую обстановку. А обстановка уже осложнилась.
Дело в том, что склон, по которому мы поднимались, был юго-восточной проекции и к десяти часам утра солнце уже основательно его прогрело. Ступени, по которым мы поднимались, стали разрушаться под тяжестью нашего веса и ноги проваливаются в снег иногда по колено. Идущим в голове шеренг инструкторам приходится вытаптывать в рыхлом снегу новые ступени. Тяжелейшая работа, сорок ступеней и человек без сил падает на снег, уступая место другому забойщику. Остальные участники медленно ползут по ступеням: десять шагов вверх и передышка. Многие в изнеможении падают на снег, у них больше нет ни желания, ни сил продолжать восхождение, их надо отправлять вниз, и чем быстрее, тем лучше. В это время к месту нашего отдыха сверху спустилась группа спасателей, сопровождающая уставших восходителей из двух первых колонн. Оставляем на их попечение выбившихся из сил наших участников, а сами продолжаем ползти вверх.
В моём отделении осталось восемь участников и напарница А. Ведерникова. Мужественная и сильная женщина, недаром кандидат в мастера спорта. Она топтала снег и била ступени наравне с мужиками. Обстановка на склоне усугубляется. К тяжелой физической нагрузке и нехватке кислорода добавилась ещё жара и жажда. Дело в том, что на большой высоте присутствует интенсивная солнечная радиация, а отраженный от снега солнечный свет, фокусируясь на неровностях рельефа, создает эффект линзы. Такое ощущение, что находишься в печке. Вот где нам пригодились марлевые маски, защищающие лицо и заранее приготовленные внизу напитки (соки, чай, кофе). Они хоть как-то утоляют жажду.
Некоторые участники пытаются есть снег, но инструктора пресекают эти попытки. Им хорошо известно, к чему это приводит. Во-первых, талая вода не утоляет жажду, а во-вторых после поедания снега воспаляются губы и активизируется вирус герпеса, наносящий болезненные травмы эпителию кожи лица в области рта, носа и подбородка.
Ещё час с остановками ползём вверх. Очередная передышка, все в изнеможении валятся на снег, экономя остатки сил. До выхода на перемычку метров сто пятьдесят, мы все её видим. Но эти оставшиеся метры ещё надо преодолеть и сохранить силы для подъёма с перемычки хотя бы на восточную вершину. А силы у многих уже закончились. Ситуация как в басне Крылова: «хоть видит око, да зуб неймёт».
В это время раздаётся команда командира Угарова: всем, кто чувствует, что может идти вперед, поднять руку. В моём отделении поднялись две руки. Как ни странно, но это были руки наших горячих джигитов. А. Ведерникова и я тоже подняли руки. Всего из оставшихся в колонне участников набралось 15 человек, пожелавших продолжить восхождение. Мне и напарнице предстояло решить, кто из нас двоих пойдёт дальше вверх, а кто будет сопровождать обессиливших участников вниз. Мы бросили жребий. Мне выпало идти вниз. Досадно, но что делать, безопасность участников превыше всего. Проводив уходящих наверх, я собрал своих клиентов (пять человек) и, подцепив их к верёвке, стал осторожно спускать их вниз по склону. Благо, что в снегу уже была протоптана широкая спусковая тропа. Мимо нас всё ещё продолжали двигаться вверх немногочисленные группы участников из других колонн, но основная масса народа уже двигалась в сторону базового лагеря.
Много людей лежало неподвижно на снежном склоне. Это были наиболее пострадавшие участники альпиниады, нуждавшиеся в помощи. Их собирали спасатели и доставляли к «Приюту одиннадцати», там был развёрнут полевой медицинский пункт. Спустившись на пологую часть склона, я передал спасателям трёх своих клиентов, а с двумя оставшимися побрёл к пункту медицинской помощи. У этих участников были солнечные ожоги на лицах. Их периодически тошнило и рвало массами шоколадного цвета. Вероятно, они, и не только они, объелись шоколада. Вдоль пути подъёма склон был покрыт многочисленными пятнами шоколадного цвета. Там же на снегу валялись колбаса, шоколад и прочая непотребная снедь, выброшенная нерадивыми восходителями. Потом предприимчивые спасатели и инструктора собрали богатый урожай этих продуктов.
Добравшись до медицинского пункта, я сдал пострадавших участников медикам и стал ждать, пока им окажут помощь. Картина, которую я наблюдал в окрестностях приюта, была просто ужасной. На бетонной площадке возле стен приюта лежали или сидели стонущие от болей люди. У одних на лицах были волдыри от солнечных ожогов, у других была периодическая рвота, третьи лежали, не подавая признаков жизни. Между ними сновали медики и спасатели, оказывая необходимую помощь. Кому-то делали укол, кого-то отпаивали, другим делали повязки на глаза и смазывали обожженные участки кожи.