Мы с ней не всегда совпадали во мнениях. Вот, например, в 1967 году Николаева решила подготовить инструкторов туризма из большой группы студентов, чтобы они самостоятельно могли водить студентов в горы. Для этого приказом ректора ГНИ была учреждена школа инструкторов во главе с Е.А. Николаевой, а я назначен начальником учебной части (начучем). В этом качестве я, конечно, был заинтересован в повышении технической подготовки слушателей, для чего и был запланирован поход по Аргуну, чтобы пройти траву, осыпи, скалы и снег. Ну а Е.А. Николаева настояла, чтобы вместо занятий группы прошли до Шатили и посмотрели горы во всей красе. Начальник всегда прав. Мне передавали, что, когда после этого мы «дикой» группой отправились в серьезный турпоход, она следила за результатами похода. И была довольна, что все прошло благополучно. В 1968 году я уехал из Грозного, но приезжал неоднократно, ходил в горы со спортивными и другими целями, но с ней уже не встречался. Потом узнал, что она уехала в Карелию.
Скалолазание. Конечно, скалы – это вид горного рельефа, который альпинистам приходится преодолевать на многих восхождениях. Иногда даже самые сложные маршруты состоят исключительно из скальных участков. Пример – наш Гирич, возвышающийся над Таргимской котловиной, или многие вершины Фанских гор.
Но альпинизм, образовавшийся как прикладной вид спорта, совершенно не обладает зрелищностью. Нет вокруг тебя стадиона и болельщиков, которые увидят твой подвиг преодоления. Возможно, это и стало одной из причин выделения скалолазания и ледолазания29 в отдельные виды спорта. Появились гоночные соревнования, болельщики и прочие атрибуты традиционных видов спорта. В шестидесятые годы соревнования по скалолазанию проводили, как теперь говорят, на естественном рельефе, то есть на скалах. Сейчас и от этого отказались, практикуя лазание по искусственным стенкам.
А. Курочкин на скальном участке
Навыки горного скалолазания оказались, мягко говоря, не совсем подходящими для гонок по скальным стенкам. В горах главное – до минимума сократить риск, которого и так предостаточно. Поэтому аксиома горного скалолазания – это «три точки опоры». А в спортивном скалолазании нужно бежать по дистанции как вверх, так и вниз. Это мы поняли, когда первый раз приехали командой от Грозного на первенство Центрального совета ДСО «Буревестник» в Крым и посмотрели, как бегают по стенкам скалолазы. Пришлось преодолевать альпинистские рефлексы и осваивать новую технику. Но всё-таки альпинизм важен для освоения спортивного скалолазания. В горах приобретается осознанная уверенность в себе и пропадает страх.
Вот пример. В нашей команде, поехавшей в Крым, самой главной надеждой был молодой парень, фамилия его не сохранилась в памяти – мелькнул, как звезда. Он не был альпинистом, ему не нужно было подавлять рефлексы. И он бегал по скале как газель. Но недолго. Так уж получилось, что перед самыми соревнованиями мы остановились под Крестовыми скалами в Крыму, на которых ожидалось проведение соревнований (скала возвышалась над нашими палатками). А над скалой по склону проходила дорога из Ялты к Ласточкину гнезду, по которой курсировал рейсовый транспорт. Вот из этого транспорта вечером в лагерь возвращался наш парень, немного сбился с тропы, огибающей скалу, и в сумерках оказался над обрывом в весьма ненадежной обуви. Как уж он спустился, не знаю. Но со скалами в то лето он простился. Осознал опасность раньше, чем научился себя преодолевать.
А мы остались без самой главной своей надежды. В команде должно было участвовать не менее трех мужчин, а зачет по двум лучшим. Нас осталось ровно три: Бородаев Гена, Роговской Виктор и я. Дальше ситуация усугубилась. В первый день соревнований несколько скалолазов из других команд, бодро стартовав, вдруг срывались почти сразу. На нас это, конечно, повлияло не лучшим образом. Да так повлияло, что Гена тоже сорвался на том же участке. И остались мы с Виктором двое зачетных участников.
Срываться уже было нельзя. Не знаю, что чувствовал Виктор, но я не мог подвести команду. И поэтому «задушил» в себе скалолаза, которого перед соревнованиями воспитывал. Никакого бега, никакого риска, только альпинизм, как будто скала находится на высоте 5000 метров и от прохождения по ней зависит жизнь. Там, где можно было не рисковать, я не рисковал, где можно было рисковать, я все равно не рисковал. Самым главным и психологически трудным был начальный участок, где сорвались многие. Прошел я его легко, сказались тренировки, в том числе на этой скале, которую мы до соревнований изучили неплохо. Добрался до верха скалы (это метров сто), а дальше дело техники, только не забыть прицепить схватывающий узел для страховки, надеть рукавицы и закрепить веревку в карабин для спуска.
Эту часть мы тоже отработали до соревнований. И бегом вниз. Вот здесь действительно бегом. В кино иногда показывают спуск альпинистов со скалы или спецназа по стене дома, когда они перемещаются прыжками, раскачиваясь, как маятник. Это хороший способ выдернуть крюк, если ты в горах. И скорость спуска при этом невысока. Самая высокая скорость развивается, когда ты бежишь вниз по стене, как по дорожке стадиона. Тогда усилие ног складывается с тяготением, и главное вовремя остановиться, удерживая веревку. Это не мы придумали, скорее подсмотрели у асов скалолазания. Зрелище, я вам скажу, захватывающее.
В то время не было специальных приспособлений для спуска по веревке, только репшнур. Капроновый репшнур плавился на большой скорости спуска, и прилипал к основной веревке и рукам. Поэтому мы раздобыли старинный сизаль и сплели репшнуры из него. На шорты нашили из страховочного пояса «беседку» – сиденье, которое крепилось карабином к основной веревке. Веревка от карабина пропускалась через плечо, поэтому на него пришивали или подвязывали на завязках «подушечку» из плотной ткани, чтобы не жгло при спуске. А рукавицы подшивались одним краем на пояс чуть сзади, чтобы не мешали при движении по скале и для быстрого их одевания при спуске (вставил руки в рукавицы, рванул – и готово). Вот с такой экипировкой я и Виктор Роговской (а также женская часть команды) благополучно поднялись и спустились со скалы, чем заслужили для себя и всей команды право участвовать в соревновании связок.
В этом виде скалолазания сложность маршрута была пониже, но добавлялась альпинистская техника. Поднимались и спускались, попеременно страхуя друг друга. Рукавицы уже не пришиты для разового использования, а закреплены на веревочках, как у малых детей. Молотки тоже привязаны: потеря снаряжения штрафовалась судьями. Тогда мы впервые увидели на скалолазах калоши, хотя слышали, что красноярские «столбисты30» их используют. Поэтому купили их еще в Грозном, чем немало удивили продавцов. Тем более, что брали «в размер», чтобы пальцами ног чувствовать скалу. Отличная обувь для скалолазания, надо вам сказать. Держатся на скале, как липучка. Потом в Фанах на сложных скалах только в них и ходили. А чтобы не соскользнули невзначай с ноги, сзади прорезались два отверстия, в которые продевалась веревочка, завязываемая вокруг щиколотки. Вот так мы поучаствовали в первых серьезных соревнованиях. А Тая Федорова (Ермизина) по результатам их даже попала в сборную ЦС «Буревестник» на первенство СССР.
Историческая справка
Основателем секции горного туризма и альпинизма в Грозном был мастер спорта СССР по горному туризму Юрий Маркович Сагайдачный, по профессии литератор (преподавал в Чечено-Ингушском государственном педагогическом институте). Именно благодаря усилиям и инициативе бывшего спецназовца, воевавшего на Кавказе и Балканах, примерно в 1956 году был организован городской клуб горного туризма, в состав которого вошли секции горного туризма и альпинизма ДСО «Буревестник» при Грозненском нефтяном институте (ГНИ) и Чечено-Ингушского государственного педагогического института. Городской секцией туризма в это время руководил Саркисов.
В 1957 году в ГНИ уже существовала секция туризма и альпинизма, можно сказать, самодеятельная. Тренировок не было, только более или менее регулярно проводились собрания. Институт получал путёвки на турбазы и в альплагеря, которые распределялись между членами секции.
В 1958 году поступили путевки на турбазу Нальчик; туда отправились десять человек, в том числе Н. Минц и И. Сазонов. Появились первые обладатели значка «Альпинист СССР».
Летом 1959 года ГНИ организовал студенческий лагерь на базе альплагеря Баксан. Сформировали группу из двенадцати человек, наняли инструктора. Совершили ряд восхождений, в том числе на Эльбрус.
Одним из первых руководителей секции альпинизма при ГНИ в 1958-1959 годах был Юрий Павлович Смирнов (преподаватель кафедры геологии ГНИ), он же позднее одним из первых закончил школу инструкторов и вместе Еленой Алексеевной Николаевой подготовил к 1960 году ряд альпинистов (Г. Нечунаев, И. Сазонов, И. Бородацкий, В. Хазов, Н. Усманова, И. Дудченко).
В 1961 – 1963 годах руководителем секции альпинизма ГНИ был Г. Нечунаев, а с 1964 по 1966 годы – Г. Бородаев. После него секцией руководил В. Щербаков (1967-1968 годы). В конце 1968 года руководителем стал В. Роговской.
В середине шестидесятых годов в Грозном появились первые инструкторы альпинизма: Е. Николаева, И. Бородацкий, И. Дудченко, И. Сазонов. В 1969 году в секции альпинизма ГНИ появился официальный руководитель – преподаватель кафедры физвоспитания, мастер спорта СССР Елена Николаева. Начались регулярные тренировки, теоретическая подготовка, зимние восхождения на вершину Мальчоч-Корт и летние выезды в альплагеря.
Первые высотные восхождения были совершены в 1968 году на пик Ленина (Е. Николаева) и в 1969 году (И. Бородацкий, А. Масленников, И. Сазонов). Была предпринята попытка восхождения на пик Коммунизма. Появились первые мастера спорта по альпинизму (Е. Николаева, И. Дудченко, И. Бородацкий).