Жесткое и тревожное распоряжение командующего в полной мере отражало всю сложность обстановки, которая складывалась в ту пору в Чечне и вокруг Грозного. Появилось оно после трагических событий, связанных с нападением боевиков на тыловые колонны 33-й, 101-й бригад вблизи города Аргун 9 января 2000 года. События, развернувшиеся, по сути, в тылу группировки особого района г. Грозный, имели трагический финал — несколько десятков погибших и раненых военнослужащих, сожженная техника, дестабилизация обстановки в крупных населенных пунктах республики — Аргуне и Шали. Немедленно после произошедшего командованием группировки внутренних войск было проведено расследование случившегося.
Были проанализированы действия бандитов, установлен замысел проведенного ими диверсионного акта. То, что аргунские события напрямую связаны с проводимой в Грозном спецоперацией, стало ясно сразу же. В то время засевшим в городе боевикам во что бы то ни стало было необходимо отвлечь часть сил от столицы. Слишком тяжело приходилось им в кварталах под непрекращающимся огнем федеральных войск. Пробный сценарий уже успешно был применен пятью днями раньше — в Алхан-Кале. На этот раз расшатать обстановку боевики решили в восточной зоне.
Террористическая акция в Аргуне, Шали, Мескер-Юрте и Герменчуке была направлена против временных отделов внутренних дел в этих городах и против городских комендатур. Этому предшествовал приказ Масхадова о введении с 9 января на территории Чеченской Республики так называемого режима гражданского противодействия федеральным силам, что развязывало руки боевикам в расправах над главами администраций населенных пунктов и всеми, кто содействовал и помогал федеральным войскам и органам власти.
О том, что происходило в тот день в Шали, вспоминает один из офицеров ФСБ, в то время участвовавший в обороне ншлинской комендатуры: “Утром 9 января Шали поразил пустынными улицами и тишиной на юродском рынке. Это настораживало, и, как выяснилось, не напрасно. В комендатуру прибыл Асланбек Арсаев, один из наиболее влиятельных полевых командиров незаконных вооруженных формирований, под ружьем у которого насчитывалось свыше трехсот боевиков. Арсаев, больше известный как Большой Асланбек, в ультимативной форме предложил гарнизону комендатуры сложить оружие, гарантируя сохранение жизни. “В противном случае здесь будет море крови и огня”, — заявил он”[34].
Общее руководство этими акциями и их прямая связь были несомненны. В обоих населенных пунктах события разворачивались примерно одинаково — сначала подстрекаемые боевиками мирные жители должны были на центральных площадях перед зданиями комендатур устроить митинги протеста. Потом уже группы боевиков ринулись захватывать комендатуры, пытаясь нанести как можно больший урон и временным ОВД, и войскам. В Шали нападение совершили около 300 боевиков, войдя в город с двух сторон — с севера и юго-востока. Бандиты были поддержаны "изнутри” боевиками, проживавшими в городе под видом мирных жителей. Были атакованы школа и здание местной администрации. Бой продолжался всю ночь и утро. Школа была захвачена и сожжена. Однако здание местной администрации боевикам захватить не удалось. Уже 10 января к 12 часам дня основные группы боевиков были рассеяны. Мелкие группы пытались прорваться из города либо прятались в домах, маскируясь под местных жителей. Благодаря мужеству и решительным действиям коменданта и засевших в здании администрации российских военнослужащих, офицеров ФСБ и сотрудников внутренних дел больших потерь удалось избежать. Ракетно-артиллерийский удар по скоплению бандитов на позициях значительно ослабил их первоначальный натиск. К 14 часам 10 январи на центральной площади города было собрано 82 трупа боевиков, участвующих в нападении.
"Потеряв большое количество своих головорезов, Большой Асланбек понял, что его планы, связанные с втягиванием федералов в бон за Шали, провалились. Не будет ни горящих танков и БМП, ни трупов российских солдат на улицах Шали, ни разрушенных домов и жертв среди, может быть, ни в чем не повинных местных жителей. Не будет и той шумихи в международных СМИ, на которую возлагали большие надежды боевики"*, — завершает свой рассказ участник тех событий, офицер ФСБ России. Ситуацию в Шали удалось быстро взять под контроль, В Аргуне бон также длились недолго, однако были значительно более интенсивными. И крови пролилось больше…
Уже позже стало известно, что в планировании этой операции принимал непосредственное участие Хаттаб, Он же позднее руководил действиями засад на подступах к Аргуну в районе реки Джалка. В период примерно с 4 по 8 января боевики скрытно оборудовали позиции для засад, были определены места сбора, куда они стягивались небольшими группами в течение этих дней. С рассветом 9 января боевики блокировали все блокпосты на ключевых дорожных развязках вокруг Аргуна и все важные объекты города: железнодорожный вокзал (в нем находились бойцы линейного отдела милиции. Им пришлось вести бой в окружении. Здание было деблокировано к 10 января), комендатуру, администрацию. Все они подвергались непрерывному огневому воздействию бандитов. Кроме того, был захвачен элеватор на въезде со стороны Гудермеса, с которого хорошо просматривалась и обстреливалась прилегающая территория.
Расчет боевиков был на то, что войска потянутся в Аргун для деблокирования объектов, поэтому засады они организовали на подступах к городу, в том числе между селом Мескер-Юрт и развилкой дороги Аргун — Гудермес, перед рекой Джалка со стороны города Аргун, а также за рекой вдоль той же дороги Гудермес — Аргун.
9 января под Аргуном в засаду попали колонны внутренних войск. Именно в результате этого войска понесли самые большие потери.
Выведенная из Старой Сунжи 33-я бригада внутренних войск и батальон 101-й бригады внутренних войск расположились в пункте временной дислокации (ПВД) вблизи Грозного. Шла их перегруппировка, чтобы в дальнейшем использовать эти подразделения на новом участке — со стороны Ханкалы в направлении на площадь Минутка. Часть тыловых подразделений 33-й бригады в это время находилась в Гудермесе. 9 января колонна из автомобилей и бронетехники выдвинулась по шоссе в восточной зоне безопасности из Гудермеса в ПВД 33-й бригады вблизи Грозного. Для перевозки личного состава использовалась техника 101-й бригады оперативного назначения. Обеспечивать безопасность движения по маршруту Гудермес — Грозный было призвано подразделение разведчиков, которое должно было осуществить так называемую “проводку” родной колонны, встретив ее у Аргуна. Кроме этого сопровождать колонну должны были и бойцы 20-го отряда спецназначения.
Тот факт, что в гущу кровавых событий попали тыловые колонны внутренних войск, позволяет сделать предположение, что боевики владели некоторой долей информации об их продвижении. Если же это было совпадением, то иначе, как трагическим, его назвать нельзя.
По чрезвычайным событиям в Аргуне выводы оказались неутешительные и в некоторых моментах — горько-парадоксальные. Да, ошибки действительно были. Просчеты — тоже. Ведь в тот период Аргун уже находился в зоне безопасности. Там была сформирована военная комендатура, в которой сконцентрированы существенные силы: несколько сотен сотрудников милиции — в основном из отрядов милиции особого назначения. Если бы в первые часы после нападения боевиков на административные здания города и на тыловую колонну 33-й бригады они действовали более решительно, то вряд ли бандитам удалось бы безнаказанно бесчинствовать в окрестностях Аргуна столь длительное время. Не получив достойного отпора, они со звериной жестокостью расправлялись с застигнутой врасплох военной колонной.
Но было и другое. В первоначальном обвале тревожной информации трудно было восстановить полную картину того, что произошло в Аргуне.
Нужно было в первую очередь постараться предотвратить подобное в дальнейшем. Все факты удалось выяснить позже. Проведенное расследование обозначило круг виновных лиц. Но был установлен важный и весьма показательный факт — в кромешной круговерти боя не все поддались панике, многие сумели сохранить и хладнокровие, и воинскую честь.
Вспоминает Сергей Куликов, в 1999–2000 гг. командир 16-го отряда специального назначения “Скиф” внутренних войск, подполковник:
“Наш отряд поздно вечером 8 января вернулся с двухсуточной операции. Пункт временной дислокации находился на северной окраине Гудермеса, на заброшенном автопредприятии. Командующий восточной группировкой внутренних войск объявил 9 января выходной с тем, чтобы мы привели в порядок себя, вооружение и технику. Однако около 10 часов 9 января меня вызвали в штаб, где сообщили, что где-то рядом с Аргуном на подъезде к реке Джалка обстреляна колонна тыла одной из дивизий внутренних войск. Колонна якобы ведет бой с 8 часов. Также стало известно, что Аргун блокирован и практически захвачен боевиками. Колонна как раз попала в засаду на дороге между селом Мескер-Юрт и развилкой дороги Аргун — Гудермес. Наверное, боевики приняли ее за выдвигающиеся к городу резервы. Мне было приказано выдвинуться на помощь колонне.
Было ясно, что на подступах к Аргуну наверняка могут быть засады. Исходя из этого, я поставил задачу командиру головного дозора. На дороге Гудермес — Аргун таких мест несколько. В том числе поляна, не доезжая реки Джалка. Мы выдвинулись четырьмя БТРами, по десять человек на каждом.
За поляной у реки был виден стоящий на дороге и горящий “Урал”. Командир головного дозора остановил свой БТР, дал команду бойцам спешиться и идти в лес справа и слева от дороги и затем выйти на поляну. Остальная техника находилась метрах в двухстах позади. При выходе из леса головной дозор наткнулся на позиции боевиков. Вышел им в тыл. Начался бой. Выстрелом из РПГ был подбит наш головной БТР. Группу, которая двигалась слева от дороги, начали обходить. Правой же группе — той что шла справа от дороги — удалось выбить боевиков, поскольку их там было всего несколько человек. Основные же силы бандитов находились слева. Я дал команду всем спешиться и по правой стороне, по лесу идти к дозору. Технику же отогнал назад, поскольку в данных условиях боя она становилась весьма уязвимой.