Что же касается чеченского ополчения… После Старой Сунжи с гантамировцами мы расстались. Они смелые, конечно, парни, надо отдать им должное, но одной смелости мало в таком деле. Помню, те, которые шли в нашей группировке, все нас упрекали, почему, мол, стоите перед микрорайоном, почему не идете вперед. И вот я сейчас по прошествии времени думаю, а не провокация ли это была — распалить русское самолюбие, чтобы мы своими мизерными силами влезли в кварталы многоэтажек. Были бы тогда и откаты, были бы и потери, и пропавшие без вести, и все остальное. Ну заняли бы мы батальоном два дома, а потом война началась бы как в тире. А в таком “тире” боевики нас перестреляли бы. Они ведь столько воюют, у них наемники сплошь — не то что наш девятнадцатилетний солдат…”.
По-прежнему эффективно действовала минометная батарея артиллерийского дивизиона 33-й бригады внутренних войск, оказывая в этом продвижении существенную помощь штурмовым отрядам. Так, 23 января огнем минометчиков была уничтожена 21 цель в боевых порядках боевиков.
К 24 января 2-й батальон петербургской бригады вместе с подразделениями ОМОН полностью “зафиксировал” освобожденные в результате штурмовых действий 506-го мотострелкового полка кварталы, выставив по всему периметру захваченного района 8 взводных опорных пунктов. 3-й батальон бригады, двигавшийся за 674-м полком, по результатам его действий выставил 4 взводных опорных пункта. Минометная батарея, развернутая в районе полевого пункта управления, поразила 12 целей.
К 25 января после продолжительного огневого воздействия по противнику штурмовой отряд 506-го полка овладел рубежом по улице Козлова. Это примерно на полпути от окраины города до площади Минутка. Полпути пройдено, но впереди было еще столько же. И преодоление оставшегося расстояния требовало еще больших усилий. Чем ближе к Минутке — тем ожесточенней было сопротивление.
Именно на восточное направление для наращивания усилий был спешно переброшен 674-й полк оперативного назначения внутренних войск, ранее выполнивший задачу по отсечению Старопромысловского района. С 22 января, после переброски на восток, моздокцы действовали в кварталах, примыкающих к улице Ханкальской, самостоятельно.
Чуть позже сюда же был направлен прекрасно подготовленный полк Минобороны — 245-й, до этого занимавший рубеж блокирования на западе Грозного.
Оба полка — 245-й и 674-й — последовательно 25 и 27 января были введены в полосу наступления 506-го мотострелкового полка для ее расширения и наращивания усилий по продвижению к площади Минутка.
Мощный кулак в составе батальонов двух армейских полков, батальонов 674-го полка и 33-й бригады внутренних войск уверенно продвигался вперед.
За счет такого перераспределения участвующих в штурме сил в общей обстановке стал намечаться успех. Сосредоточив усилия на восточном направлении, командующий группировкой особого района г. Грозный генерал-лейтенант Булгаков добился того, чего практически не было на первом этапе спецоперации: динамики. Динамика продвижения вселяла надежду на то, что с востока боевиков вскоре дожмут окончательно.
Вспоминает Евгений Кукарин:
“Сопротивление боевиков по мере продвижения оставалось неизменным до Минутки. При этом они не могли не чувствовать, что их правильно вытесняют, планомерно, уверенно. Поэтому я не удивляюсь, почему на направлении 21-й бригады с запада было особо ожесточенное сопротивление. Боевики на нашем направлении видели, что сопротивляться федеральным войскам здесь затруднительно, вот и уползали на другие участки. Но до Минутки они, конечно, сильно держались. Причем чем ближе, тем отчаянней дрались.
Почему нам так нужна была эта проклятая Минутка? Да потому же, почему и боевикам. Если взглянуть на карту Грозного, то видно — через площадь проходят все основные транспортные нити — городские магистральные улицы: Ханкальская с Гудермесской, Павла Мусорова, Сайханова, проспект Ленина, Краснофлотская. Это мощнейший стратегический узел и своего рода перевалочная база. Отсюда можно выскочить в любой район города за несколько минут. Кроме того, вблизи площади выход через мост в сторону вокзала. Потом Минутка — она ведь располагается на возвышенности, то есть при контроле района вокруг площади возникает контроль всех прилегающих к ней районов. Поэтому боевики и не хотели Минутку сдавать. Чтобы мы не заняли господствующее положение. На запад от Минутки — почти сплошной частный сектор. То есть он просматривается в глубину на дальнее расстояние. Фактически до окраин города. Долби сверху, сколько сможешь, — все видно”.
Боевики цеплялись за каждый дом, строение, всячески стараясь найти в боевых порядках наступающих федеральных подразделений уязвимые места, нанося порой жестокие удары.
В очень сложную ситуацию попал буквально в первый же день своих действий на восточном направлении 245-й полк, переброшенный с западных окраин города и буквально с колес введенный в полосу наступления на этом направлении. Ни командир полка Сергей Юдин, ни его штаб еще толком не успели врасти в обстановку, как получили от командующего категоричный приказ немедленно приступать к штурмовым действиям в городских кварталах. Командующему важно было развить успех, не дать боевикам опомниться и перегруппироваться после того, как их изрядно потрепали штурмовые отряды 506-го полка и мощные удары артиллерии и авиации. Но эта поспешность в итоге привела к трагическим последствиям, которых вполне можно было бы избежать, но война, как и история, не терпит сослагательного наклонения.
Совершив марш по северному обводу Грозного, 24 января полк сосредоточился на восточной окраине города между населенными пунктами Ханкала и Примыкание. Два батальона 245-го полка — человек по 200 в каждом — должны были после артиллерийской подготовки атаки приступить к штурмовым действиям. Булгаков лично ставил задачу командиру полка на захват пятиэтажного здания и кинотеатра на правом фланге полосы наступления на этом направлении штурма. До Минутки отсюда оставалось совсем немного.
Времени на подготовку к штурмовым действиям практически не было. Свой КП Юдин разместил в железнодорожном депо, том самом, в котором неделю назад были сосредоточены штурмовые группы 506-го полка и поддерживающие их подразделения 33-й бригады оперативного назначения внутренних войск. Сейчас они уже вели бои в глубине кварталов Октябрьского района.
Чтобы достичь указанных Булгаковым объектов, штурмовым группам было необходимо преодолеть частный сектор, после чего выйти на открытое пространство площади, на которой стоял бывший кинотеатр “Родина”. Рядом вдоль трамвайной линии располагались кирпичные многоэтажки, наверняка занятые боевиками. С их высоты простреливалась вся окружающая местность. Было принято решение осуществить захват кинотеатра и пятиэтажки под покровом ночи.
Вот как об этом драматичном моменте штурма писал военный журналист Константин Ращепкин:
“Около 2 ночи Булавинцев с 5-й ротой занял кинотеатр. Заврайский со своей 4-й — пятиэтажку. "Духи" то ли спали, то ли специально подпустили наших поближе. Едва Заврайский вошел в дом, боевики открыли сумасшедший огонь по обеим ротам. Через три часа ситуация стала критической. Булавинцев лежит в кинотеатре — не поднять головы: здание с огромными оконными проемами хорошо простреливается. Заврайского и вовсе крепко прижали. И у того, и у другого уже и раненые, и убитые… Роту надо спасать, понимает Юдин. Выход один — ничего не докладывая командующему, который точно не даст на это “добро”, вытащить роту Заврайского из пятиэтажки! 8-10 минут интенсивного артиллерийского огня своего и приданного дивизионов — и пока боевики очухаются, попытаться вывезти раненых и погибших…
Рассчитали. Перекрестились. Ну, с Богом! Два дивизиона ударили внакладку по пятиэтажке и за ней. Три снаряда рвутся прямо на крыше. Здорово! Перекрытия рушатся. “Духи” в замешательстве. БМП из-за кинотеатра рванула к Заврайскому. Булавинцев, к которому к этому времени подошла еще одна — 6-я рота, ведет огонь по боевикам в одиннадцатиэтажке, прикрывая спасательную операцию. Получилось! Удалось вытащить роту, не понеся при этом потерь. Суммарные же ночные потери были ужасными — 19 убитых, 58 раненых. Эта кровь, понимал Юдин, на совести тех, кто подгонял Булгакова, который не дал ему еще хотя бы сутки на подготовку штурма, но легче от этого понимания не становилось. Особенно тяжело было осознавать, что ничего по большому счету не изменилось бы, начни он наступление на следующий день. Тяжкая командирская доля”.
Тот бой навсегда остался в памяти Сергея Булавинцева, командира 2-го батальона 245-го мотострелкового полка. Спустя два года после описываемых событий — в феврале 2002-го — он вспоминал о том, как сражался в течение двух суток практически в окружении, в мельчайших подробностях рассказывая журналистам о драматических моментах штурма Грозного[56]:
“В 3.00 25 января командир полка вновь уточнил мою задачу. Используя темное время суток, батальон должен был овладеть гаражным комплексом, после чего действовать по обстановке. Как потом оказалось, фактор внезапности — а для боевиков наши ночные действия явились полной неожиданностью — сыграл решающую роль в захвате площади.
Выдвинувшись на передний край, я обнаружил… отсутствие объекта атаки: на месте гаражного комплекса находился большой котлован. Тогда, сориентировавшись на местности, решил овладеть ключевыми объектами в этом районе — торговым центром и кинотеатром “Родина”. Командир полка мой замысел утвердил.
В 3 часа 30 минут батальон приступил к выполнению боевой задачи. Вскоре командир одной из штурмовых групп доложил о том, что уже находится в торговом центре и ни в этом здании, ни в кинотеатре боевиков нет. Чтобы упредить противника и занять выгодное положение для дальнейшего наступления, я скрытно выдвинул вперед основные силы батальона. В результате к 5 часам в кинотеатре "Родина" сосредоточились две штурмовые группы (5-я и 6-я роты), управление батальона и гранатометный взвод. Одна штурмовая группа (4 мср без мотострелкового взвода) осталась в исходном положении.