Хартмут прищурился:
– Передай ему вот что, лорд волшебник. Я здесь по заданию своего принца. Хотя тут полно тварей, которые ползают, скачут и летают, именно мои рыцари и мои матросы сражались по-настоящему, и я полагаю, что мои услуги по-прежнему нужны здесь. Если ты со своим хозяином не хочешь остаться без меня, я настаиваю, чтобы мы устроили совет, выбрали цель, отправились на восток и разбили императора, пока он не объединился с другими войсками, которые собираются там, по данным твоей же разведки. – В голосе Хартмута звенел металл. – Я ясно выразился?
Глаза у Шипа были не каменные. И Хартмут не заметил в них гнева, только бесконечную усталость.
– Я передам ему твои слова, когда он вернется. Что до твоих услуг… мое искусство подсказывает мне, что здесь собралась самая могущественная армия Диких за много лет или даже веков. Возможно, мой хозяин обойдется без тебя. Может быть, он избавится от тебя лично.
Хартмут фыркнул:
– Да уж, твои ползуны и слизни отлично держатся против рыцарей. А кто из вас умеет продумывать планы операций или менять их?
Он шутовски поклонился и отправился в свой лагерь, где два пажа уже повесили над болотом, между двух сухих деревьев, подобие гамака.
Жиль, один из старших матросов, молча поклонился и налил сэру Хартмуту вина. Тот попробовал и сказал:
– Мне кажется, наши капитаны – глупцы.
Жиль страшно удивился.
Хартмут невесело рассмеялся:
– Мне просто нужно с кем-то поговорить, Жиль.
Когда стемнело, ненадолго появился Эш и разрешил Хартмуту и Шипу двигаться на восток, к Дормлингу.
– Я не могу даже найти эту сучку, – орал он, – да кто она вообще?
Потом он успокоился и превратился в красивую молодую женщину со странной и жуткой ямой в спине.
– Если мы пойдем в Дормлинг, я, может быть, вытащу на свет своего непокорного родича. Если он будет защищаться, я получу право сожрать его, если нет…
Эш издал странный звук и исчез, оставив после себя ком белых копошащихся личинок. Шип задумался, пытается ли огромный дракон подорвать их боевой дух или просто спятил? Но Шип все же прошел несколько сотен шагов по болоту, не обращая внимания на насекомых, даже на новых драконьих мух с колибри размером.
Он нашел сэра Хартмута и разбудил его.
– Я говорил с хозяином, – сообщил он, кривясь от слова «хозяин», – он согласен. Идем в Дормлинг.
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
Медведей из племени Озера в Черных горах преследовала не армия, а скорее распространявшаяся от нее ударная волна. Войска Сказочного Рыцаря шли им на помощь. Все, что Гармодий знал о войне, больше не имело значения. Война Диких не походила на войну людей.
Сказочный Рыцарь не проводил военных советов и не отдавал приказов. Он просто сообщал Моган и другим капитанам, где можно найти врага и что он хочет с ним сделать. Солнце еще не поднялось из-за деревьев, а равнины вокруг Лиссен Карак уже были пусты. Армия, вышедшая из Н’Гары, растянулась строем почти на две мили. Дальше существ становилось все меньше, но, возможно, строй продолжался и еще мили на две. В середине шли воины- боглины, двигаясь четко вперед, как будто их тропы были размечены на земле. А потом они вдруг падали на все шесть лап и толпой лезли на любое препятствие. При взгляде на это людей тошнило. Слева шли люди Редмида и их союзники из-за Стены, вытянувшись цепью. Пришедшие из-за Стены оставляли самых опытных воинов в самой яркой раскраске в резерве, а повстанцы выстроили всех мужчин и женщин в одну линию в два солдата шириной. Расстояние между солдатами составляло два ярда.
Гармодий предпочел ехать рядом с повстанцами. Боглины – совсем чужие, Гармодию было трудно и почти больно даже говорить с Экречем. Ирки в боевом обличье становились омерзительными тварями, будто явившимися прямиком из ночных кошмаров.
– Тебе не нравитс-с-ся, кем мы с-с-стали, – сказал Тапио у него за спиной.
– Да. Вы пожертвовали красотой и превратились в чудовищ.
– Война так влияет на вс-с-се разумные народы. Просто мы этого не с-скрываем.
– Не скрываете, – согласился Гармодий.
– Это мой дар или мое проклятие. – Сказочный Рыцарь в бронзе, коже и красно-зеленых одеждах казался воплощением боевой славы.
Фитцалан подъехал к строю рысью с той стороны, где был враг. В руках разведчик держал медвежонка. Когда он опустил золотого медведя, пусть и крошечного, на землю, лес неожиданно оказался полон его сородичей. Они стояли на двух ногах, как люди, или на четырех, некоторые держали в лапах сумки, топоры, куски доспехов. Они были грязны, истощены и измучены, но все же сумели уйти от западных боглинов и добраться до людей Редмида. Они низко рычали – возможно, выражая радость. Старый медведь тяжелой поступью подошел к Редмиду и хлопнул его лапой. Второй, еще старше на вид, такой седой, как будто его шкуру засыпало снегом, встал перед Гармодием.
– Во имя творца, – сказал он, – даже в людях есть добро.
Тапио осадил своего скакуна и махнул Биллу Редмиду. Тот кивнул и поднял рог.
Еще десяток людей тоже подняли рога, и вождь далваров, стоявший слева, последовал их примеру. Экреч затерялся среди ярко освещенной листвы где- то справа.
Сказочный Рыцарь вскинул огромный зеленый рог из слоновой кости и протрубил в него. Две сотни рогов подхватили этот жуткий звук. Строй двинулся вперед – не как толпа, а как единое живое существо. Любую человеческую армию это сбило бы с толку, но армия Диких жила по другим законам.
И тогда они увидели врага.
Рога снова загудели, и в следующее мгновение каждое создание бросилось вперед. Гармодий понял, что для Диких суть войны не в победе. Цель каждого – оказаться самым успешным хищником.
Редмид не стал кидаться в атаку. Похожая на огромную собаку тварь разорвала троих его людей, прежде чем Гармодий сжег половину леса и дал повстанцам несколько минут, необходимых, чтобы найти место поудобнее. Они бросились налево, и между ними и погоней оказался грязный перекопанный луг.
Северяне обрадовалось своему первому успеху и рванули вперед. В середине боглины напали на боглинов, столкнулись два смертоносных потока, западные боглины проиграли пятьдесят ярдов и оставили врагу на корм сотню тел. Но, хотя северяне были крупнее, тяжелее и лучше ели, уставали они быстрее. Экреч находился, казалось, сразу везде. Призрачный огонь отсвечивал на его клыках, когда он остановил первую атаку. Он выстроил свою орду на южном берегу небольшой речушки. Преимущества в высоте хватило, чтобы задержать северян. Вода почернела от крови и ихора.
Между Редмидом и Экречем было пустое пространство, и враг немедленно хлынул туда. Вперед лезли все новые и новые твари, боглины, эльфы, рхуки и какие-то шаркающие создания, каких Гармодий раньше не видел. Они продвигались, несмотря на то что лучники Редмида косили их через свой лужок. Одна великанша с тупым упорством четыре раза пыталась перебраться через мягкую землю, но потом решила все же обойти луг кругом вместе с двумя Стражами с красными гребнями. Свернув на восток, они тут же попали в засаду далваров.
Потом две армии смешались.
Гармодий обнаружил, что в одиночку отражает атаку за спиной повстанцев. Он не растерялся, залил все белым светом по щиколотку и сотворил пять языков пламени, раскалившихся добела и взорвавшихся. Запахло паленым мясом.
Далвары, на которых напали слева, сгрудились среди старых берез вместе с повстанцами. Их вождь был уже стар, и глаза его подводили.
– По двое за каждое дерево! – крикнул Редмид.
Повстанцы сомкнули кольцо, прикрыв далваров, а затем расставили их по местам.
Потом ударили боглины, но атаку удалось отбить. Далварского воина вытащили из круга, трое повстанцев бросились вперед и отобрали добычу у тварей. Фитцалан шел первым, и его безрассудная отвага вселила смелость во всех остальных. А ведь это было сделано всего лишь для союзников.
– Никогда ничего подобного не видел, – сказал Редмид Гармодию. – Но как по мне, если мы сидим тут, толку от нас мало.
Гармодий обдумал это заявление.
– Верно, – сказал он. – Билл, прорывайся направо. Найди Экреча, если он все еще сражается.
– А ты? – спросил Редмид.
– А я буду охотиться. Теперь я понимаю, как это делать. Нужно ловить таких же, как я. Так себя ведут хищники в этой войне.
Гармодий спешился, сел, скрестив ноги, и потянулся в…
…эфир. Через мгновение он уже увидел все, что хотел. Экреча, сила из которого текла, как вода из дырявой бочки, Сказочного Рыцаря, холодного и закрытого, ожидающего чего-то. А на северо-востоке, довольно близко, жарким огнем горели две одинаковых зеленых радостных звезды.
Вот его добыча. Были тут и другие, умевшие управляться с энергией, эфирная битва разбросала их миль на шесть, но все, кроме этих двоих, слишком слабы для него.
Гармодий…
…поднялся на ноги и осторожно пошел на север. Он слышал, как ломятся через лес огромные твари. В какой-то момент он залез на дерево, немного помогая себе заклинаниями, и выругался…
…потому что в эфире эхо заклинаний докатилось до его врагов.
Они застыли на месте – зеленые скользкие фигуры, использовавшие силу, по природе им не предназначенную. Он решил, что это пара шаманов, связанных каким-то темным ритуалом. Или просто связанных по рождению.
Двое вместе – это большая сила.
Он затаился, выжидая.
Наконец они двинулись. Он чувствовал их, чувствовал идущий от них зеленый жар, ощущал, как они ищут его и Сказочного Рыцаря.
На западе запели рога. Отчаянная отвага Экреча оказалась вознаграждена. Далвары и повстанцы выскочили из леса и ударили врага с фланга.
Стражи замерли почти что у его ног. Потом зашевелились. Они стояли в центре хорошо вооруженного строя других Стражей – резерв, готовый броситься в бой.
Но Гармодий уже понял, что в землях Диких нет ни строя, ни тактики, только драка, только кровь, клыки и когти.