Габриэль сделал глубокий вдох, пытаясь успокоиться.
Гельфред сплюнул:
– Тоубрей, а теперь Гармодий. Я всегда знал, что от мага ничего хорошего ждать не стоит, но это…
– Не суди поспешно, – сказал Габриэль и глотнул вина. – Тоби, ты тут?
Тоби вырос рядом с ним.
– Собери всех офицеров с рассветом. Нам предстоит еще один длинный день.
– Я могу дать совет от себя лично? – спросил Алкей.
– Конечно.
Мореец торжественно протянул руку и взял Габриэля за плечо:
– Если вы в самом деле доверяете Кронмиру, берите Харндон. Сейчас. Уничтожьте архиепископа, размажьте его по городским стенам, подавите восстание. – Алкей замахал руками.
– Идея мне нравится. Потому что архиепископ считает, что это мы подняли восстание. – Габриэль с трудом улыбнулся.
– А потом обороняйте Харндон, – добавил Алкей.
– От Диких? – поинтересовался Габриэль.
– У нас есть пословица: «Когда наступает прилив, лезь на скалу повыше». Харндон – самая высокая скала. Я читал книги древних, и они говорят, что такое случалось и раньше. Большие вторжения, внезапные продвижения Диких. Города вроде Ливиаполиса и Харндона выстроены, чтобы противостоять этому. Специально для этого. И еще одно. Императорское послание. Вы же до сих пор служите империи, я надеюсь.
Он протянул Габриэлю тонкий клочок почти прозрачной бумаги, какую носили императорские почтовые птицы.
«Вениканский посол в городе сообщает, что армии Галле и Арелата уничтожены в большой битве к югу от Нунбурга в Арелате. Веника официально просит помощи у императора».
Габриэль расправил карту и воткнул в один угол кинжал с зеленой рукоятью, а в другой – нож, которым пользовался за едой.
– Это на другой день, – сказал он.
«Мастер Смит, уделите нам час вашего времени. По-моему, мы терпим поражение».
– Мы в пяти днях пути от Альбинкирка, если двигаться быстро, – Габриэль кивнул сам себе, – Дормлинг примерно на таком же расстоянии. Короче, если по прямой, и ворона долетит, но дороги там жуткие.
Гельфред и Алкей с этим согласились.
Габриэль задумался:
– Если мы потеряем Дормлинг, мы не сможем связаться с императором.
– И оставим запад Сказочному Рыцарю, а Лорику – архиепископу? – предположил Алкей.
Габриэль почесал под подбородком. Три комариных укуса занимали его ничуть не меньше, чем Бланш и Сказочный Рыцарь вместе взятые.
– Любая армия, которая пойдет на запад, должна будет миновать Лиссен Карак, – заметил он, – а это крепкий орешек.
– Гарнизон маленький, – сказал Алкей.
– Нет, если смотреть из эфира.
Он не видел решения. Если оно и существовало, то требовало настоящих чудес на марше, и в счет шел каждый день, начиная со вчерашнего. Но у Габриэля были наметки плана. Совсем не такого, как предыдущий. Его бесило, что прошлый план не удался. Такая изощренность… но стрела, убившая короля, все испортила.
– Ладно, – сказал он. – Полагаю, сэр Джеральд Рэндом в Лорике?
– Нет, он и почти все люди, которые пришли с ним, встали между нами и скотом. Горцами. – Алкей махнул рукой.
– Мне нужен сэр Джеральд, Сью, Том, Ранальд и… – Он огляделся. – Хватит пока.
– С рассветом? – с надеждой спросил Тоби.
– Сейчас.
Больше он никогда не поцелует Бланш. Это не повлияет на решения, он себе такого не позволит, но если бы он мог закончить все эти совещания и найти ее… Слишком поздно. А до завтра момент будет упущен.
Он пожал плечами, отказываясь от всего этого. Ну ее к черту, эту любовь. Ему стало горько.
– Сэр Томас и Сью, – прошептал Тоби ему на ухо.
– Хорошо, что ты нашел обоих сразу, – сказал Габриэль.
К черту эту любовь.
– Приведи еще сестру Амицию.
Карта была прижата к земле кинжалами и столовыми приборами. По тому, как держался капитан, стало ясно, что собрались по делу. Почти никто не роптал. Тоби и Нелл развели костер и принесли жареную свинину и клецки, оставшиеся от ужина – ужина, которого они так и не получили.
– Ты специально испортил такую ночь? – буркнул Том.
Капитан покачал головой:
– Мир вокруг нас рушится. Это касается всех, друзья. Выпейте вина, подумайте и идите за мной.
Алкей и Гельфред излагали данные разведки, пока остальные жевали свинину, сплевывали хрящи и жадно глотали клецки. Когда Гельфред закончил объяснять позицию архиепископа и положение дел в его армии, капитан резко спросил:
– Том, продашь мне свою говядину?
– По рыночной цене? – осведомился Том.
– Прямо сейчас.
Том кивнул и плюнул себе на ладонь.
Капитан обратился к сэру Джеральду:
– Не одолжите мне денег на скот?
– Под залог чего? – осторожно спросил Джеральд.
– Ну, граф Западной стены теперь я… или Гэвин… а еще я герцог Фракейский. Я владею всей торговлей на севере от одного конца Стены до другого, и если мы выиграем эту войну, то будем делать деньги с такой же легкостью, как если бы умели превращать воду в золото. – Он повернулся к брату: – Прости, брат. Я не такой дремучий, как могло бы показаться, но…
Гэвин фыркнул:
– Я понял. Они мертвы, а нам нужны деньги.
Рэндом посмотрел на Тома Лаклана:
– Ладно.
Капитан плюнул на ладонь и пожал руку Тома.
– Куда их пригнать? – спросил Том.
– Отгони их назад на север. Оставляй по пятьдесят голов на каждом привале в течение шести дней, а остаток пусти пастись в поля к югу и западу от Альбинкирка через неделю.
– Титьки Тары! – каркнул Том. – Делать мне нечего – так бегать.
– Ты – погонщик, – сказал Габриэль, – так что вали на север, собирай своих новобранцев из холмов и присоединяйся к сэру Джону в Дормлинге. Бери сколько надо скота, чтобы прокормить императора и четыре тысячи людей.
– И удерживать Дормлинг?
Капитан покачал головой. Все вели себя очень тихо.
– Нет. Прости, Том, но, если Змей не станет за него сражаться, Дормлингом придется пожертвовать.
– И зачем тогда я туда прусь? – спросил Том Лаклан.
– Потому что люди пойдут только за тобой, Ранальдом или Дональдом Ду. И потому что ты выполнишь приказ, и я это знаю – между прочим, никто другой такого о тебе не скажет, Том.
Габриэль улыбнулся, и Том, сидящий напротив, улыбнулся в ответ.
– Я выполняю только те приказы, что мне по нраву.
– Собирай своих людей и удерживай гостиницу, пока не придет император. А потом отступай в Альбинкирк. За тобой останется пустошь.
Том скрестил руки на груди:
– Вместе с горцами и императором я разорву этого хренова Шипа.
– Нет, Том, не разорвешь. Без моей помощи, без Амиции и всех ангелов небесных, – Габриэль яростно мотнул головой, – если только Змей не решит вмешаться лично. И не стоило говорить это вслух. Если он придет – сражайтесь.
Том почесал у себя под носом:
– Я не очень-то умею отступать.
– Том, если ты справишься и живыми приведешь императора и сэра Джона Кренфорда в Альбинкирк, я обещаю тебе самую большую битву в твоей жизни. Один рывок, один бой – за все.
Том поднял руку – его ладонь была размером с голову среднего человека:
– Через шесть дней я буду со стадом в Альбинкирке. Два дня езды до гостиницы, если нас никто не остановит, – он нахмурился, – значит, никак не меньше восьми дней. А ты где будешь?
Габриэль почесал укусы.
– Сью, я хочу, чтобы лагерь и обоз завтра двинулись на север. Оставь тут палатки для королевской гвардии и для отряда – и вперед. Мы перехватим тебя у Шестого моста.
Сью кивнула:
– Ясно. Когда можно всех поднимать и упаковываться?
– Еще час, – велел капитан.
Сью принялась записывать что-то на восковой табличке, и Габриэль продолжил совещаться с Томом.
– Через восемь дней я должен быть в двух днях пути к югу от Альбинкирка. Мы собираемся напасть на архиепископа прямо сегодня. Победа или смерть. Никакой пощады, – Габриэль огляделся, – для архиепископа, само собой. Остальные могут сдаваться, если захотят.
– Вы уходите на юг? – Рэндом почти кричал.
– Все или ничего, – ответил Габриэль, – а вы и ваши друзья отправитесь прямиком в Харндон, если мы победим.
– Вы с ума сошли, Габриэль? – поинтересовался сэр Джеральд.
Многие из присутствующих никогда не слышали, чтобы к капитану обращались так запросто.
– Через десять дней мы возьмем Харндон, не потеряв ни одного человека и не выпустив ни единой стрелы, – настаивал Рэндом.
– За десять дней Шип причинит северу столько вреда, что исправлять его придется сотни лет. Через пятнадцать дней мир может погибнуть.
– Сэр Джеральд прав, – вмешался Алкей. – Архиепископ уже проиграл.
Габриэль посмотрел мимо брата на сэра Майкла, который проснулся и зевал:
– Твой отец. Архиепископ собирается короновать его, верно?
Майкл устало кивнул:
– У нас есть право на престол… дальнее родство, но все же, – он вздохнул, – конечно, этим они отца и купили. Он всегда об этом мечтал, – он посмотрел на Красного Рыцаря, – но и твои права по материнской линии тоже никуда не делись.
Габриэль его не дослушал:
– Гэвин – прости, брат, – должен немедленно отправиться на запад. С рассветом. Где-то в южном течении Кохоктона сражается Монтрой. Или просто следит за границей. Так или иначе, ему подчиняются королевские егеря и большинство западных лордов Брогата.
– Разве его не судили? – спросил сэр Майкл.
– Только полный идиот вроде архиепископа будет судить человека, у которого есть армия, – сказал Гэвин. – Я знаю Монтроя. Я собираюсь жениться на его дочери. Он не оставит свой пост. Он тебе нужен?
– В Альбинкирке, – объяснил Габриэль.
– Я считаю, что на север должен идти ты сам, – сказал Гэвин и тронул наплечник. – Настоящая угроза – это волшебник и его союзники.
– Через десять дней у архиепископа останется только две сотни галлейских копий, – заметил Габриэль, – или он станет канцлером Альбы с тысячей копий и поддержкой альбанцев, пусть недобровольной. Поймите, друзья, я еще с таким не сталкивался. Я вас всех выслушал. Но что-то подсказывает мне, что, если