Если беседы за завтраком носили по большей части светский характер — приветствия, легкая болтовня — то разговоры в утреннем перерыве были куда более содержательными. Серп Сервантес, тот самый, что судил поединок по бокатору во время ученичества Анастасии, подошел к ней, чтобы обсудить социальный статус, от которого она всеми силами старалась увильнуть.
— Принимая во внимания, что слишком многие молодые серпы находят привлекательными идеи «нового порядка», некоторые из нас считают необходимым учредить комиссию по соблюдению традиций. В задачи комиссии будет входить изучение трудов, а что еще важнее — замыслов серпов-основателей.
Анастасия дала его плану честную оценку:
— Отличная идея, если вам удастся наскрести достаточно молодых серпов, желающих войти в эту группу.
— Вот в этом и будет состоять ваша роль, — сказал Сервантес. — Мы хотели бы, чтобы с этим предложением выступили вы. Мы считаем, что тогда нам удастся создать в среде молодых серпов прочный задел для противостояния «новому порядку».
— Мы поддержим вас на все сто процентов! — Это присоединилась к беседе серп Анджелу[27].
— И поскольку вы выступите инициатором, будет только логично, если вы и станете председателем этой комиссии, — добавил Сервантес.
Анастасия думать не думала, что ей, зеленому новичку в цеху, так скоро представится возможность войти в какую-либо комиссию, не говоря уже о том, чтобы стать ее председателем.
— Я очень польщена, что вы считаете меня способной возглавлять комиссию…
— О, вы более чем способны, — заверила серп Анджелу.
— Майя права, — подтвердил Сервантес. — Пожалуй, вы единственная среди нас, кто может придать достаточный вес подобной комиссии.
У Анастасии закружилась голова. Еще бы, маститые серпы Сервантес и Анджелу настолько ей доверяют! Она подумала о серпах-юниорах, желающих завоевать ее благосклонность. Удастся ли ей направить их энтузиазм по пути серпов-основателей? Этого она не узнает, пока не попробует. Наверное, хватит бегать от других молодых серпов — наоборот, надо увлечь их за собой.
Вернувшись в зал заседаний, Анастасия рассказала серпу Кюри о сделанном ей предложении. Та была польщена, что ее протеже предназначили такую важную роль.
— Давно пора задать молодым серпам какое-то осмысленное направление для приложения их сил, — сказала Мари. — В последнее время они слишком безразличны и недостаточно активны.
Анастасия приготовилась внести свое предложение ближе к вечеру, но перед самым перерывом на обед в игре, разыгрывающейся на конклаве, произошел крутой поворот.
После того, как серп Рокуэлл получил взыскание за то, что выпалывал слишком много негодных, а серпа Ямагучи поощрили за артистизм ее прополок, Верховный Клинок Ксенократ сделал объявление.
— Это касается всех вас, — начал он. — Как вам известно, я нахожусь на посту Верховного Клинка Средмерики с Года Лемура…
В зале внезапно стало очень тихо. Ксенократ сделал паузу, чтобы все лучше прочувствовали важность момента, а затем продолжил:
— Хотя сорок три года лишь капля в море, это все же очень долго, когда изо дня в день делаешь одно и то же.
Анастасия повернулась к Мари и прошептала:
— Он соображает, к кому обращается? Мы все делаем одно и то же изо дня в день.
Мари не шикнула на нее, но и отвечать не стала.
— В эти трудные времена, — продолжал Верховный Клинок, — я чувствую, что смогу лучше послужить нашему делу в ином качестве.
И тут он наконец перешел к сути:
— Я счастлив сообщить вам, что меня избрали преемником Великого Истребителя Хемингуэя. Я вступлю во Всемирный Совет серпов завтра утром, когда он произведет самопрополку.
Палата взорвалась, и Ксенократ застучал молоточком, призывая к порядку. Но о каком порядке может быть речь после такого объявления?
Анастасия взглянула на Мари, но та застыла с каменным лицом. Ясно — от нее не добьешься и слова, поэтому Анастасия повернулась к серпу Аль-Фараби, сидевшему с другой стороны:
— И что теперь? Он назовет своего преемника?
— Вы разве не изучали парламентские процедуры Ордена, когда были подмастерьем? — укорил ее Аль-Фараби. — Мы выберем нового Верховного Клинка путем голосования еще до конца этого дня.
Повсюду в зале тлели бесчисленные разговоры шепотом — серпы торопились определить собственные позиции и подтвердить принадлежность альянсам. А затем из дальнего конца палаты раздался голос:
— Я выдвигаю кандидатуру почтенного серпа Мари Кюри на пост Верховного Клинка Средмерики!
Этот голос Анастасия узнала сразу — хотя даже если бы и не узнала, то серпа Константина в его алой мантии, вставшего во весь рост, было бы трудно не заметить.
Анастасия воззрилась на Мари: та сидела, плотно закрыв глаза, и тогда Анастасия поняла, почему подруга была так напряжена, так молчалива. Она готовилась к этому. Она знала, что кто-нибудь выдвинет ее. Однако то, что этим человеком оказался Константин, похоже, стало для нее сюрпризом.
— Поддерживаю! — прокричал другой серп. Это был Моррисон. Он тут же бросил на Анастасию быстрый взгляд, как будто тот факт, что он первым поддержал кандидатуру серпа Кюри, мог обеспечить ему благосклонность Анастасии.
Мари открыла глаза и медленно покачала головой.
— Я возьму самоотвод, — сказала она скорее себе самой; но когда она попыталась встать, чтобы объявить о своем отказе, Анастасия мягким движением остановила ее — в точности как сама Мари, когда пыталась удержать подопечную от поспешных действий.
— Погоди, — сказала Анастасия. — Не сейчас. Давай посмотрим, к чему все это приведет.
Серп Кюри подумала над ее словами, а потом вздохнула:
— Гарантирую — ни к чему хорошему, — однако возражать против выдвижения не стала. Пока.
И тут поднялась серп в розово-коралловой мантии, украшенной турмалинами, и сказала:
— Я предлагаю серпа Ницше.
— Еще бы, — буркнул серп Аль-Фараби с отвращением. — «Новый порядок» никогда не упустит шанса захватить власть.
Стены зала затряслись от криков в поддержку и гневных восклицаний против, и единственное, что мог сделать молоточек Ксенократа — это добавить некий ритм в общий гвалт. Другой украшенный побрякушками серп поддержал выдвижение Ницше.
— Прежде чем мы прервемся на обед, я должен спросить: другие выдвижения будут? — прокричал Верховный Клинок.
И хотя кто-то назвал имя Трумэна, независимого серпа, было уже поздно. Линия фронта уже была прочерчена, и эту кандидатуру никто не поддержал.
• • • • • • • • • • • • • • •
Меня завораживает концепция ритуала — церемонии, которую проводят человеческие существа и которая не служит никакой практической пользе, кроме одной: она дает утешение и способствует сохранению преемственности. Серпы могут сколько угодно поносить тонистов за их религиозные практики, но их собственные ритуалы ничуть не лучше.
Традиции Ордена серпов — это сплошь помпезные, пышные церемонии. Взять, скажем, назначение нового Великого Истребителя. Во Всемирном Совете серпов их семеро — по одному на каждый континент; и каждый из них занимает этот пост пожизненно. Единственный способ уйти — это произвести самопрополку. Вот только уходят они не в одиночку: весь штаб, все серпы-помощники должны добровольно последовать примеру лидера. Если хотя бы один из нижестоящих отказывается, Великий Истребитель должен оставаться в живых и продолжать работу. Неудивительно, что подобный консенсус в штабе Истребителя случается редко. Всего один возражающий — и самопрополка не состоится.
Приготовления к этой церемонии занимают несколько месяцев, причем в обстановке полной секретности. На ней обязательно должен присутствовать новый Великий Истребитель, ибо, согласно традиции, алмазный амулет нужно снять с мертвого Истребителя и надеть на шею новому, пока амулет еще теплый.
Я, конечно, никогда не видело этого ритуала. Но историй о нем наслышалось предостаточно.
— Грозовое Облако
33 Старшая школа с убийством
— О чем ты только думал!
Серп Кюри набросилась на Константина, едва они успели выйти в ротонду на обеденный перерыв. И хотя Константин был человеком высоким, он, казалось, уменьшился в росте, когда на него обрушился гнев Гранд-дамы Смерти.
— Я думал о том, что теперь нам известна причина нападений на вас обеих.
— О чем ты?!
Анастасия сообразила быстрее Мари:
— Кто-то знал!
— Да, — подтвердил Константин. — Выборы Великого Истребителя, собственно, должны держаться в тайне, но кто-то узнал, что Ксенократ уйдет с поста Верховного Клинка. Кто бы ни был этот недоброжелатель, он хотел убрать тебя, Мари, а заодно помешать и твоей юной протеже призвать серпов-юниоров голосовать за кандидата, придерживающегося старых традиций.
Ветер ярости, раздувавший паруса серпа Кюри, чуть притих. Она немного помолчала, размышляя.
— Считаешь, это Ницше?
— Не думаю, — ответил Константин. — Он хотя и серп нового порядка, но такие затеи не для него. Большинство их братии только чуть-чуть сгибают закон, не нарушая его, и серп Ницше из их числа.
— Тогда кто?
Константин не знал ответа на этот вопрос.
— Выдвинув тебя первыми, — проговорил он, — мы получаем преимущество: мы можем видеть реакцию других, и, может быть, они себя выдадут.
— И если бы тебя не выдвинул Константин, — вмешался в их беседу серп Мандела, — то это сделал бы я.
— Или я, — сказал серп Твен.
— Так что, как видишь, — произнес Константин с удовлетворенной улыбкой, — тебя все равно кто-то бы да выдвинул. Я просто хотел получить стратегическое преимущество.
— Но я не желаю становиться Верховным Клинком! Всю жизнь я успешно уклонялась от этой чести! — воскликнула Мари. Тут ее взгляд упал на серпа Меир, стоявшую рядом, но не принимавшую участия в дискуссии.
— Голда! — обратилась к ней Мари. — А почему не ты? Ты всегда отлично знаешь, что сказать, как мотивировать людей. Из тебя получился бы великолепный Верховный Клинок!