— Если ты про визг, то источник далеко.
— Уверена?
— Амиго учил, — усмехнулась она.
Идем дальше, камрады. Жопы подобрали и на марш — топтать пыль и щебень.
Еще через час наткнулись на три импровизированные виселицы — на перекладины фонарного столба намотали тонкий трос и подвесили тела. С виду обычные цивилы — подраны, избиты, без каких-либо ярких отличительных черт. Рабочее мясцо, что уже немного усохло за давностью экзекуции. Но знак положительный — раз не снимают, локация нахрен никому не сдалась. Выбирая обходной путь, я акцентировал внимание на минимуме вех, и выбор себя оправдал. Проблема в другом — мы почти достигли зоны влияния седьмой когорты. Дальше, как не крути — пойдут места, испещренные маркерами по самое не балуйся.
Скорость продвижения упала — шли короткими квартальными отрезками, останавливаясь на финиш-точке для контроля за окружением. Выбирали места вроде темных полузасыпанных парадных и мостились точно наседки живыми иллюстрациями на тему концентрации и внимания.
Напряжение начинало ощутимо теребить нервы.
Проявлений легиона — ноль целых хрен десятых. Лишь следы различной давности — там подчистили, тут прикопали, чуть дальше сгребли, а в иных местах и пожрали на скорую руку, о чем свидетельствовали смятые упаковки пайков. Кострищ нет, долговременных стоянок нет, и чем, спрашивается, занята седьмая когорта?
Вопрос крутился в разуме, пока шаги исправно отмеряли метры. Смена №7 почти на расчетной дистанции — бойцы утомлены, но настроены решительно.
В крайнем дворике перед искомой площадью мы заныкались на третьем этаже небольшого офисного здания, расколотого катастрофой.
Над головой стылая серость неба, расчерченная Осью, под боком изломы кирпича, впереди — достойный вид на площадь, где помимо стертого в щебень памятника и небольшой перемолотой транспортной развязки по левому флангу темнеет горб спуска в подземку.
С выбранной позиции хорошо просматривается вход. И да — догадки подтвердились, нас ждет разрушенный метрополитен. Или некая его производная, потому как на распечатке выданной безопасностью, изображен сучий адский лабиринт, что метрострою совсем не свойственно.
Тощий мыкнул и затыкал пальцем в сторону цели. Я выказал недоумение. Шесть мертвых тел на подходах — для мертвого города зрелище почти рядовое. Четыре цивила, два легионера — тела скрючились в посмертии, но особой крови не видно. Рискну предположить, что их оставили в назидание — кто к нам придет, от того и погибнет, ну и бла-бла-бла — намеки страшные, а перспективы просто обосраться. На местный люд, надо полагать, действует.
Шест смутился и излишне тщательно стал устраивать Пугало среди обломков.
— Очканул что ли? — шепнула Крыса.
Я прижал палец к губам — замечание не сделаю, потому как вопрос своевременный, но более никаких поблажек. Смотрим и слушаем, бойцы, смотрим, слушаем и молчим.
Вход примечателен — завален решетками, скреплен цепями и украшен небольшими фортификациями на пару строительных блоков из мостовой поддержки. В баррикаде оставлен небольшой лаз — в мирное время перекрываемый наваленной сейф-дверью, а ныне чернеющий зевом спуска. Дверь валялась рядом — на ней аккурат раскинулся один из трупов. И что-то в черном провале мне сильно не нравилось — до абсолютно желания раздобыть гранатомет со всеми вытекающими.
А дальше случилось ожидаемое, но от того не менее стремное.
На улочке у соседнего здания прозвучала короткая команда. Басовитый мужской голос ровно объявил:
— Три — право. Блок.
Послышались топот и бряцанье, под чьим-то шагом хрустнула доска. Толпа, не толпа, но компании у смены прибавилось. Сильной агрессии пока не чувствуется — точнее, она расфокусирована в объеме улочки и соседствующих зданий. Патруль, если это кончено патруль, ведет не целевой поиск.
— Уверен, Барс? — вновь обозначился командный голос.
— Было движение в секторе, ты же меня знаешь.
— Фиксирую след, — рявкнул третий голос. — Четыре -лево.
Прям приятно послушать — уставной обмен информацией, с толком, пониманием и расстановкой. Глазастые сволочи — я проверил подходы, команда наследила по минимуму, надо уметь смотреть, чтобы различить едва приметные метки. Хотя от полевой когорты другого ожидать трудно — вояки на передовой, где каждая щель может обернуться проблемой. Опять же подземка…
Я упреждающе вскинул руку — замерли, не дышим, ждем.
Развитие событий не заставило долго ждать. О стену здания — близ прохода в подъезд — смачно ударил приклад:
— Выходим, залетные! — Эмоции опять же ровные, без показной злости и от того неприятные. — Седьмая когорта хочет поздороваться. Ну и дознание провести, само собой.
На несколько секунд установилась тишина. Замес отрицательно помотал головой и провел большим пальцем по горлу. Тоже мне, капитан очевидность. С оперативным дознанием в поле, знаком не понаслышке — сам проводил и мне проводили. Было больно, сука.
— Выходим! — голос набрал властности.
— Может ушли? — вякнул голосок пожиже. И мекнул, принимая командирский удар. — Да я так…
— Заткнулся, придурок! Блок Два, Три по флангам. Огневой контакт по возможности.
Вот картинка и прояснилась — никто с нами миндальничать не собирается. Не вскинули послушно лапки — значит вражины лютые и подлежим зачистке. Объяснимо и логично.
Но и впрямь хватит ждать — подземка ближе не становится. Я крутнул пальцем — собрались, черти, секундная готовность. Затем взял в руки по бутылке с горючкой. Шест расплылся в оскале и начал подтягивать Пугало. Рукоять скрежетнула о камень.
— Звук! — немедля гаркнули внизу.
Грохнули выстрелы и по лестничному пролету прокатился взвизг. Сработали на упреждение.
Пиро жадно пульсировало, давя желанием вырваться. А ты изрядный пироман, Джимми, прям конкретный такой. Затлели фитили, набираясь силы.
Шаг, уклонение и скользящий проход до внешней стены. Бутылки тускло блеснули и ушли вниз, растекшись коротким звоном по тротуару. Полыхнуло знатно — багрово-желтые шары лизнули камни, тела и обломки, начиная пиршество. Охренеть состав — это чего там намешано?
«Режим чистки»
Еще раз? — торкнулась мысль от неожиданности. Индикатор на наруче ритмично пульсировал желтым.
«Режим чистки»
Оператор не дурак, делать выводы приучен. И я выпустил пиро, потянувшись силой к огненному зареву.
Сильнее, сука! Больше, шире, страшнее!
Огонь распался на ленты, что бичами хлестнули по телам. 12 легионеров в подобии строя. Хорошая пища.
— Контакт! Контакт! — блажил голос.
Выстрел, второй. Треснула кладка, обдав мне щеку колючей болью. Выучка сипаев и рев командира позволили патрулю совладать с первой паникой и попытаться сманеврировать — уйти из-под жгучей боли, заныкаться в щели, закопаться в обломки. Вот только моя позиция выше и улочка внизу хорошо просматривается.
— Какого хрена⁈ — легионер замер, уставившись на изогнувшийся огненный бич. Не совсем по физике, согласен. А дальше противник только орал, захлебываясь от боли, пока шипела плоть.
— На выход! Стрелять по готовности! — приказал я. К нам с выучкой, но и мы трохи можем.
Скатился по лесенке, соскребая неровности броней, и красиво вошел головой в живот врага. Да не простого рядового, а, судя по технологичности обвеса, что жестко саданул мне по макушке, старшого в патруле.
Через секунду враг технично ушел в сторону, влет извлекая меч и наводя шмалабой. Красавчик, что сказать. Я откинулся назад и надо мной провыла адская пуля Пугала.
Человека порвало — тупо располовинило, вышвырнув ошметки в серость дня. Пламя не побрезговало — приняло дар. А я нахрен оглох.
— Чего⁈ — заорал на разевающего рот тощего. Подоспела Ива и без вопросов закинула мне в рот био.
— Пугало! — вернулся звук. Тощий обоснованно гордился.
Мелкая скользнула вдоль стеночки, избегая пожарища, ушла влево и там немедленно заорали, потом забулькали.
И впрямь, у нас вроде как бой. Замес стрельнул в жирные клубы дыма, следом разрядились женщины. Вот только целей не видать. А значит что?
— Уходим! Живо! — Надо быть реалистом. Огненный щит прикроет маневр, пока мчим к площади.
Едва вырвались на открытое пространство, часа на два, со стороны неровной гряды обрушенных домов, на брусчатку высыпала новая группа легионеров. Опять же, ожидаемо. Многоцелевое прикрытие, плотный контроль за объектом. Я покосился на другую сторону площади и да — седьмая когорта присутствовала и там, срывая дистанцию под командирский рев.
Возьмут в клеши и прощай. Хотя, скорее всего, напичкают пулями по самое не балуйся — из соображений безопасности. А я бы, признаюсь, постарался взять «языка»…
Хватит мыслей, Джимми. Работай.
— Тощий, пошли привет, — выкашлял на бегу. Чет успел хапнуть дымка.
Во истину — Пугало. Едва над брусчаткой завыло, легионеры посыпались в упор лежа. Знакомы с последствиями? Замес уперся в напарника, не позволяя ему опрокинуться, и ошалело помотал головой.
Давай, АК, присоединись к боевому гимну — жадной до тел очередью, сея страх в сердцах и бередя инстинкты.
А седьмым насрать — залегли, огрызнулись и вновь сорвались в бег. Красиво исполняют черти — тренированно.
Но мы уже рядом — до черного провала подземки десяток метров.
— Ускорились!
Свист пуль как-то зачастил, отмечая траектории фонтанчиками попаданий. Лупят кучно, сжимая смертоносные объятия. Муэрте танцует, как же она танцует…
Еще одна очередь от Калашникова и финалочка от тощего, на плечевой броне которого искристо расписался заряд.
Попадание!
Толчком поторопил бойца, отправляя в рывок.
Еще метр, еще одно усилие.
Темнота отсекла дневной сумрак и нахлынула прохлада, отдающая гнильем. Надсадное дыхание заметалось меж оползших стен.
Ну здравствуй, Подземка.
Окончание главы 12)
Глава 13
Звуки чуть смазались, заглушенные подземным переходом. Разбитая лестница обеспечивала спуск метра на четыре, оканчиваясь небольшой площадкой, зажатой стенами с облупившейся облицовкой. С площадки вправо уводил новый провал, начало которого обозначали почти стертые ступени. Простенький спуск, надо отметить — без архитектурного размаха.