Вспомнилась Тиана из Иввара и то, какой она стала после обряда посвящения в Серые. И Доран через такое прошёл? И тоже был одурманен каким-то зельем, а потом ему внушили все те истины про злое колдовство и прочее…
– В детстве я хотел стать солдатом. Воином. Сражаться и защищать свою страну. Но на одной из служб в храме Служители обратили на меня внимание, позвали, а потом объявили об особой миссии… В моей семье вера в Покровителя – святое, и у меня не было выбора, кроме как пройти обряд и позабыть теперь уж о собственных мечтах.
– Сейчас ты бы поступил иначе? – бессильно спросила Джейна, слушая его историю как свою.
Её отец тоже без разговоров и с большой охотой отдал бы её в храм, и уж точно никто не стал бы спрашивать личное мнение. Впрочем, раньше и она бы, может, пошла сама, не случись всё это с мамой, отцом и если бы не Варий…
– Моя вера не непоколебима, но… в словах Покровителя – кем бы они ни были сказаны на самом деле – в них много истины. Ты ведь тоже это чувствуешь. Чувствовала раньше, по крайней мере.
В их первое знакомство Джейна и впрямь могла бы согласиться. Тогда она ещё так искренне верила, но теперь всё изменилось. Всё. Иногда хотелось стать как Эрик: верить только в себя и собственные силы.
Доран решительно встал.
– «Помогай ближнему своему, когда он слаб и нуждается в защите, ибо именно так Покровитель протянул руку помощи тем, кто обратился с мольбой об освобождении…» Сейчас твои близкие нуждаются в помощи, и только ты можешь защитить. Пока нет Имейра или других мужчин, кто ещё соберёт всех и поможет дойти до безопасного места? Полагаться больше не на кого: я не знаток этих мест, у стариков мало сил, а женщины испуганы.
– Думаешь, я не испугана? – Джейна встала, опершись на его ладонь, и почувствовала, как дрожат колени. Она с осторожностью поймала равновесие на почти отвесном участке горы.
– После всех тех историй о вашем путешествии, которые прошлись по деревне? Уверен, что происходящее здесь и рядом не стояло. Так что идём, пока сюда не добрались ивварцы.
15Сатта инь
Алекс сидел на широких каменных ступенях и смотрел на монастырскую площадь внизу, упрямо держа слипающиеся глаза открытыми.
Раны на руках ему обработала ещё вчера одна из девушек-дарханов, и теперь он разглядывал ладони, не замечая ни малейших следов ссадин. Только в голове по-прежнему звенела пустота. Алекс даже не услышал, как подошёл Варий и опустился рядом с ним.
– Чувствуешь? – Он коснулся его плечом. – В этом месте лучше всего ощущаешь магию.
– Поэтому ты сбежал сюда?
– Поэтому я нужен здесь именно сейчас, – размеренно отозвался Варий и вдруг спросил: – Ты хоть немного спал этой ночью?
Алекс сам бы хотел это знать. Спал ли он, заботливо устроенный на тёплом матрасе в одном из домов, или беспрерывно бредил, снова и снова видя всех погибших на корабле. Будто они приходили к нему – мёртвые, увечные, сгоревшие в демоническом огне. Истлевшие, они на глазах рассыпались в прах, но до последнего держали в руках клинки, готовые сражаться за него…
Неужели Варий думает, это так просто: перестать думать, просто жить дальше, говорить, учиться или что ещё он от него ждёт?
Не хотелось ничего говорить. Светало. Медленно занимался рассвет в горах, словно ушедшая за горизонт луна утянула ночную темноту, и теперь небесный отлив обнажает высокие каменные склоны.
Тропа внизу, усыпанная щебнем и отороченная засохшими ветвями, вела к храму, врезанному в скалы так, будто сама природа вылепила его продолжением горы. Вчерашний туман рассеялся, уступив холодному ветру, и теперь монастырь поражал своим размахом. Он раскинулся ввысь и спускался ступенями до укрытого глубокой тенью ущелья. Казалось, Алекс не видел и десятой его части, когда добрался сюда вчера. Теперь не вызывало сомнений, что возвели его действительно маги – только им под силу было устроить нечто подобное.
– Это лишь остатки священного города Сеттеръянг, лежавшего прежде в этой долине, – заговорил Варий, чуть сощурив левый глаз и глядя на восходящее солнце. – Когда-то это был тайный город Ордена, место паломничества и посвящения всех дарханов и хранилище священных книг.
– Сеттеръянг, – медленно повторил Алекс и перевёл с даори: – Место богов?
Варий кивнул и вытянул чуть вперёд ногу.
– Есть легенда, согласно которой Теоген, путешествуя по Итену, заночевал в пещере одной из гор. И именно здесь на него снизошло то видение, после которого он записал слова Четырёх в первой книге. Позже её прозвали Кетури.
– Да, знаю. Когда-то я искал её следы или копии текстов. Кое-что нашёл…
– Долго же тебя мотало, – рассмеялся вдруг Варий, – а ведь оно всегда было рядом с тобой. Это место остальные маги посчитали святым и основали храм. Вон там, далеко, – мотнул он головой в сторону самой гигантской горы в паре миль отсюда, но сейчас там не узнать было и очертаний какого-то строения. – Но со временем здания начали разрушаться, а земля, на которой трудились монахи, давала скупые всходы. И тогда они обратились с молитвами к Четырём, попросили указать им более благодатное место для возведения храма. Они выпустили четырёх журавлей, которые начали кружить над этим самым местом.
Послышался долгий звон гонга, не такой оглушительный, как в церквях Покровителя, а пробирающий. Будто он сливается воедино с окружающим миром и вплетается в звуки вокруг, тихо вибрирует где-то в районе живота и горла.
– Начинается утренняя практика. Думаю, тебе самое время побыть с нами сейчас. – Варий поднялся. – Просто останься и прислушайся. И что-нибудь, да поймёшь. Тебе надо очистить свой разум.
Очистить разум, ну надо же…
Такие же Посвящаемые, как Алекс, поднялись на склон. Вчерашняя девчонка Дария даже улыбнулась Алексу с хитрым видом, зная о странном чужаке чуть больше других.
Он же остался сидеть на краю каменных ступеней, толком не понимая, что от него хотят. Что именно за утренняя практика и нужна ли она ему. Послушники закрыли глаза, и воцарилась тишина. Все уселись, сложив ноги крест-накрест и повернувшись в одну сторону. Ещё досадуя на уклончивость Вария и то, как бессмысленно уходит время, Алекс продолжал сидеть, положив руки на согнутые в коленях ноги, и ждал неведомо чего.
Спустя время кто-то из учеников переливчато запел. Голос зазвучал размеренно и звонко. Это были слова на даори, слова молитвы Четырём, сакральные имена богов. Теанас – так называли подобные напевы. Что-то о них он читал в книге, и что-то похожее само срывалось с губ, когда магия обретала над ним контроль, щекотала кончики пальцев, горела в груди. Но сейчас все чувства молчали, только по-прежнему кружилась голова.
Шли минуты, сплетались юные голоса и звучали всё сильнее. Алекс, поначалу скептически хмурившийся, в какой-то момент ощутил, что слова постепенно начали сливаться с мелодией восходящего солнца, криками птиц и шёпотом ветра. Словно и эти напевы были созданы природой в миг своего творения.
Но спустя некоторое время пение кончилось. Наступившая тишина так же гармонично легла в русло этого утра, в котором солнце уже поднялось по небосклону и нагрело землю. Однако все продолжали сидеть ровно в тех же позах, что и час назад. Алекс встряхнулся и тоскливо оглянулся: Вария не видать.
Что он хочет от него? Чтобы Алекс тоже сидел и повторял молитвы, пытаясь ни о чём не думать? Ни о прошлом, ни о будущем. Алекс медленно вдохнул и так же медленно выдохнул. И ещё. Пересел так же, как сидели ученики, и вслушался в тишину.
Тишина молчала.
Прошёл, наверное, ещё час. Затекли ноги, болела поясница, но Алекс не мог остановить разум, и перед внутренним взором раз за разом вставал «Ясный», его рваные паруса на ветру. Его обломки, что выкинуло на берег. Джейна под деревом, и тот же ветер треплет её рубаху, а она смотрит на Алекса и молчит, словно не может говорить. Что она хотела ему сказать?
Но слава богам, ей хватило разума остаться там. Иначе и она являлась бы сейчас истлевшим призраком… Нет! Ну хватит же!
Алекс открыл глаза. Спихнул с земли камень, отбросил с досадой прочь. Хватит! Чем дольше он сидит здесь, тем больше теряет время! Он не способен на это бесцельное обучение – не сейчас.
Он нашёл Вария внизу, в одном из домов-мастерских. Мастер сидел за гончарным кругом и осторожно обводил пальцами верхний край глубокой миски.
Алекс остановился в дверях и опёрся о косяк, сложив руки на груди. Варий будто и не заметил его присутствия, но когда Алекс заговорил, даже не вздрогнул.
– Смотрю, ты здесь на все руки мастер.
– У меня много талантов, – с лёгкой улыбкой в голосе отозвался Варий, чуть обернувшись.
– Тогда, может, ты поможешь разобраться с моим даром и, – Алекс повёл плечом с татуировкой, – этим?
Варий устало повернулся и вытер руки, испачканные в густой красной глине, о фартук.
– Зачем ты пришёл сюда?
Зачем он здесь? Может, чтобы перестать наконец бегать от самого себя? Алекс горько усмехнулся. Он продолжал что-то делать, ходил, улыбался, но сам себе казался мертвецом в прозрачном и слишком ломком мире.
– Чтобы найти тебя. Чтобы получить ответы, пока я окончательно не свихнулся.
Слова казались плоскими и глупыми. Как передать всё это? Было дико вести разговор, словно ничего не произошло, словно он по-прежнему болтает с лучшим другом, как когда-то во времена службы на флоте…
– Я не знаю ответов.
Алекс чувствовал на каком-то ином уровне, что Варий знает. Знает всё, но… будто это знание из другой категории. Мастер встал и подошёл ближе:
– Скажи, чему научился ты за свои годы поисков и странствий?
– Узнал достаточно, чтобы контролировать свою силу. И долгие годы это не было проблемой. Но что-то случилось, что-то разрушает изнутри. Та татуировка, что ты сделал, – это ведь не просто татуировка. Это кагард, тот символ, что имеет особую силу.
Варий согласно склонил голову.
– Такой же силы кагард едва не прикончил одного моего… знакомого. Ему выбили татуировку Серые, но Джейна спасла, не знаю как.