– Где ваши куропатки, мисс Кэйти? – спросила я. – Пройдено уже немало – ограда нашего парка теперь далеко.
– Еще чуточку, Эллен, самую чуточку! – все твердила она. – Поднимись на тот пригорок, пройди мимо того уступа, и когда выйдешь с другой стороны, я пугну птиц.
Там было так много пригорков и уступов, что я начала уставать и наконец заявила, что нужно остановиться и идти назад. Мне пришлось кричать: девочка забежала далеко вперед и то ли не слышала, то ли не вняла и продолжала нестись все дальше, вынуждая меня следовать за ней. Наконец Кэйти нырнула в лощину и, когда вновь возникла в поле зрения, была ближе к «Грозовому перевалу», чем к своему дому. Я разглядела, как ее остановили двое мужчин, причем в одном из них я признала мистера Хитклифа.
Кэйти поймали за разорением птичьих гнезд или, по крайней мере, за их выискиванием. Угодья возле перевала принадлежали Хитклифу, и он принялся отчитывать нарушителя.
– Я ничего не брала и не находила, – говорила она, разводя руками в подтверждение своих слов, и тут к ним подоспела я. – Даже не собиралась трогать гнезда! Папа сказал, что их тут полно, и мне захотелось взглянуть на яички.
Хитклиф покосился на меня с недоброй улыбочкой. Похоже, он прекрасно понял, кто перед ним, и для девочки встреча ничего хорошего не обещала. Он спросил, кто ее папа.
– Мистер Линтон из «Долины дроздов», – ответила она. – Я так и подумала, что вы меня не знаете, иначе не говорили бы со мной в подобном тоне.
– Считаешь, твой папа заслужил всеобщее уважение и почтение? – насмешливо уточнил он.
– А сами вы кто будете? – поинтересовалась Кэтрин, глядя на него с любопытством. – С ним я уже встречалась. Ваш сын?
Она показала на его спутника, Гэртона, который за последнюю пару лет особо не изменился – лишь чуть раздался в плечах и возмужал, при этом оставшись все таким же неотесанным деревенщиной.
– Мисс Кэйти, – вмешалась я, – так мы прогуляем не час, а целых три. Нам и правда пора!
– Нет, он мне не сын, – ответил Хитклиф, отстраняя меня. – Но сын у меня есть, и вы с ним уже виделись. Хотя ваша няня торопится, думаю, вам обеим лучше немного отдохнуть. Давайте обогнем пригорок и пройдем ко мне в дом! После передышки обратная дорога будет легче, к тому же у меня вас ждет радушный прием.
Я шепнула Кэтрин, что она ни в коем случае не должна принимать приглашение – это даже не обсуждается!
– Почему? – громко спросила она. – Я устала бегать, а земля влажная – не посидишь. Пойдем, Эллен! К тому же он говорит, что я встречалась с его сыном. Думаю, он ошибается, хотя и догадываюсь, о каком доме идет речь – это ферма, куда я заходила, возвращаясь с Пеннистон-Крэга, верно?
– Так и есть. Ну же, Нелли, придержи язык – ее ждет приятный сюрприз. Гэртон, иди вперед с девушкой. А ты прогуляешься со мной, Нелли.
– Никуда она не пойдет! – вскричала я, пытаясь высвободить руку из его хватки.
Кэйти со всех ног неслась по бровке и уже почти добралась до ворот. Назначенный ей сопровождающий понял, что за ней не поспеть, свернул на обочину и скрылся в кустах.
– Мистер Хитклиф, это все неправильно, – продолжила я, – вы ведь недоброе затеяли! Там она увидит Линтона и расскажет отцу, едва мы вернемся, и вся вина ляжет на меня!
– Я и хочу, чтобы она увидела Линтона. Последние пару дней он выглядит получше, что случается с ним редко. Мы убедим ее сохранить все в тайне, так что в этом плохого?
– Плохо, что ее отец меня возненавидит, когда узнает, что я позволила Кэйти войти к вам в дом, а я убеждена, что вы задумали это с недобрым умыслом! – ответила я.
– Умысел мой честнее некуда. Сейчас я тебе все расскажу. Вполне возможно, что эти двое влюбятся друг в друга, потом поженятся. Я поступаю великодушно по отношению к твоему хозяину: у его крошки нет ни малейшей надежды на наследство; если же она последует моим пожеланиям, то будущее ее обеспечено – она станет владеть всем совместно с Линтоном.
– Если Линтон умрет, – заметила я, – а здоровья он неважного, то Кэтрин станет наследницей.
– Не станет, – покачал головой Хитклиф. – В завещании нет пункта, который бы это учитывал: его имущество перейдет ко мне. Дабы предотвратить споры, я желаю их союза и твердо решил добиться успеха.
– А я твердо решила, что она больше и близко не подойдет со мной к вашему дому! – объявила я, подходя с ним к воротам, где нас ожидала мисс Кэйти.
Хитклиф велел мне помолчать, обогнал нас и поспешил вперед, чтобы открыть дверь. Моя воспитанница то и дело на него поглядывала, словно не могла решиться, как его воспринимать, но он улыбнулся, посмотрев ей прямо в глаза, и заговорил с ней ласково, и мне хватило глупости уверовать, что память о ее матери не даст Хитклифу причинить девочке вред. Линтон в кепке стоял возле очага – он только что вернулся с прогулки по полям и звал Джозефа, чтобы тот принес ему сухие ботинки. Для своих неполных шестнадцати лет он был рослым, черты лица еще хранили миловидность, щеки порозовели, глаза казались более живыми по сравнению с тем разом, когда я видела его пару лет назад, хотя это могло быть временное улучшение, вызванное благодатным действием свежего воздуха и теплого солнышка.
– Ну, и кто же это? – спросил мистер Хитклиф у Кэйти. – Узнаете?
– Неужели ваш сын? – спросила она, с сомнением оглядев сначала одного, потом другого.
– Да-да, – покивал он, – разве вы не встречали его прежде? Подумайте! Короткая же у вас память! Линтон, узнаешь свою кузину, из-за которой столько нас изводил, желая ее увидеть?
– Как – Линтон? – вскричала Кэйти, вспыхнув от радостного удивления. – Малыш Линтон?! Да он выше меня! Неужели ты и правда Линтон?
Юноша подошел и представился, она пылко его расцеловала, и молодые люди принялись с разглядывать друг друга, удивляясь, как сильно изменилась их внешность за прошедшие годы. Кэтрин достигла своего полного роста, где надо округлилась, где надо постройнела, казалась пружинистой, словно сталь, и буквально сияла здоровьем и свежестью. Во взгляде и движениях Линтона сквозила апатия, он был весьма щуплым, но изящные манеры сглаживали эти недостатки, и впечатление он производил довольно приятное. Осыпав его любезностями, кузина подошла к мистеру Хитклифу, который стоял в дверях, деля свое внимание между происходившим внутри и снаружи, то есть притворялся, что наблюдает за последним, а на самом деле замечал лишь первое.
– Выходит, вы – мой дядюшка! – вскричала Кэйти, бросаясь к нему с поцелуями. – Вы мне сразу понравились, хотя поначалу глядели сердито! Почему же вы с Линтоном не навещаете нас в усадьбе? Сколько лет живем по соседству и никогда не видимся! Почему же?
– Я бывал там пару раз до вашего рождения. Тьфу ты, черт побери! Приберегите поцелуи для Линтона, мне они ни к чему.
– Гадкая Эллен! – воскликнула Кэйти, набрасываясь с ласками уже на меня. – Вредная Эллен пыталась помешать мне прийти сюда! Отныне я буду так прогуливаться каждое утро, можно, дядюшка? Да еще и папу с собой позову. Вы будете рады нас видеть?
– Разумеется, – ответил «дядюшка», едва сдерживая гримасу отвращения к обоим предполагаемым гостям. – Хотя погодите, – спохватился он, обращаясь к моей барышне. – Пожалуй, вам кое-что следует узнать. Мистер Линтон настроен ко мне предвзято: когда-то мы поссорились, повели себя вовсе не как добрые христиане, и, если вы упомянете дома, что заходили к нам, он наложит полное вето на ваши визиты. Соответственно, об этом лучше не упоминать, если хотите и дальше видеться с кузеном. Приходить – приходите, но рассказывать отцу не надо.
– Из-за чего вы поссорились? – спросила Кэтрин, заметно приуныв.
– Он счел меня слишком бедным, чтобы жениться на его сестре, – ответил Хитклиф, – и огорчился, когда она досталась мне: пострадала его гордость, он меня так и не простил.
– Разве можно! – воскликнула моя барышня. – Рано или поздно я все ему выскажу! Ведь мы с Линтоном к вашей ссоре непричастны! Я не стану сюда приходить – пусть он заглядывает к нам в усадьбу.
– Для меня это слишком далеко, – тихо произнес ее кузен, – я скорее умру, чем прошагаю четыре мили. Лучше приходите сюда, мисс Кэтрин – пусть не каждое утро, хотя бы раз или два в неделю.
Отец бросил на сына взгляд, полный горького презрения.
– Боюсь, Нелли, все мои труды пойдут прахом, – шепнул он мне. – Мисс Кэтрин, как называет ее мой хлюпик, поймет ему цену и пошлет к черту. Эх, если бы это был Гэртон!.. Представляешь, я по двадцать раз на дню мечтаю о том, чтобы моим сыном был Гэртон, несмотря на всю его неотесанность! Я полюбил бы парнишку, не будь он сама знаешь кем, но тому не бывать! Зато ее любовь Гэртону точно не грозит. Я подобью его потягаться за нее с этим задохликом, если не поторопится. По нашим расчетам, он едва дотянет до восемнадцати лет. Вот же чертов мямля! Возится со своими мокрыми ногами и на девушку даже не смотрит… Линтон!
– Да, отец, – ответил юноша.
– Неужели тебе нечего показать своей кузине на ферме – хоть кролика, хоть гнездо ласки? Своди ее в сад, пока не переобулся, и на конюшню посмотреть твою лошадь.
– Может, лучше посидим здесь? – судя по голосу, Линтону явно не хотелось двигаться.
– Не знаю, – тоскливо протянула гостья, бросив взгляд на дверь и явно желая пройтись.
Линтон остался в кресле, лишь придвинулся ближе к огню. Хитклиф вскочил и ушел на кухню, оттуда на двор и крикнул Гэртона. Тот подал голос, и оба вернулись в дом. Судя по мокрым волосам и румянцу на щеках, юноша умывался.
– Кстати, давно хотела спросить, дядя! – спохватилась Кэтрин, вспомнив слова экономки. – Он ведь мне не кузен, правда?
– Кузен, племянник матери. А что, не нравится?
Кэтрин смутилась.
– Разве парень не хорош собой? – настаивал Хитклиф.
Несносная девчонка встала на цыпочки и зашептала ему на ухо. Он захохотал, Гэртон насупился: видимо, принимал близко к сердцу любые знаки пренебрежения и лишь смутно догадывался о своей ущербности. Но хозяин или опекун его ободрил, воскликнув: