– Ну же, скажи, что прощаешь меня, Гэртон! Всего одно словечко, и я буду счастлива!
Он пробормотал что-то невнятное.
– И станешь мне другом? – добавила Кэтрин.
– Нет, ты же будешь меня стыдиться каждый день своей жизни, – ответил он, – и тем больше, чем лучше меня узнаешь, а этого я не вынесу.
– Значит, другом ты не станешь? – спросила она с медовенькой улыбкой и придвинулась ближе.
Дальше слов я не разобрала, зато увидела два таких сияющих лица, которые склонились над страницами благосклонно принятой книги, что уже не сомневалась: мирный договор ратифицирован обеими сторонами, и заклятые враги наконец стали союзниками.
Издание, которое они изучали, изобиловало великолепными картинками, к тому же сидеть вместе им было приятно, и в таком виде их застал вернувшийся с ярмарки Джозеф. Беднягу совершенно потрясло зрелище Кэтрин, сидящей бок о бок с Гэртоном Эрншо, положив руку ему на плечо, и настолько сбила с толку реакция его любимца, готового терпеть эту близость, что он буквально лишился дара речи. В тот вечер о чувствах старика можно было догадаться лишь по тяжким вздохам, с которыми он раскрыл на столе свою огромную Библию и разложил на ней грязные банкноты, извлеченные из записной книжки, – выручка от дневной торговли. Наконец он подозвал Гэртона.
– Отнеси это хозяину, парень, – велел он, – и там же оставайся. Я пойду к себе в комнату. Нам с тобой здесь не место – пора разойтись и поискать другое.
– Идемте, Кэтрин, – сказала я, – нам тоже пора «разойтись». С глажкой я закончила. Вы готовы?
– Еще и восьми нет! – воскликнула она, неохотно поднимаясь. – Гэртон, я оставлю книгу на каминной полке, а завтра принесу еще.
– Любые книжки, что оставите здесь, я отнесу в дом, – предупредил Джозеф, – и вряд ли вы их еще когда увидите!
Кэйти пригрозила, что в ответ проредит его библиотеку, улыбнулась Гэртону и ушла наверх, весело напевая – на сердце у нее стало легко, как еще никогда не бывало в этом доме, не считая, пожалуй, ее ранних визитов к Линтону.
Начавшаяся таким образом близость развивалась быстро, хотя и сталкивалась с временными препятствиями. Эрншо не смог бы преобразиться в мгновение ока, да и моя юная леди не была ни философом, ни образчиком терпения, зато их помыслы стремились к одной цели – она любила и стремилась уважать своего избранника, он тоже любил и стремился, чтобы его уважали – в конце концом им удалось ее достичь.
Сами видите, мистер Локвуд, как легко было завоевать сердце миссис Хитклиф. Признаться, я даже рада, что вы не попытались. Венец всех моих желаний – союз этих двух молодых людей. В день их свадьбы я не буду завидовать никому: во всей Англии не сыщется женщины меня счастливей!
Глава XXXIII
Утром понедельника Эрншо все еще не мог справляться со своими обычными обязанностями и оставался дома; и я быстро убедилась, что держать мою подопечную при себе, как прежде, невозможно. Она спустилась раньше меня и вышла в сад, где ее кузен выполнял кое-какую несложную работу; когда же я позвала их завтракать, то увидела, что Кэйти убедила его расчистить от кустов смородины и крыжовника довольно большой участок, и теперь они вдвоем увлеченно намечали, где будут сажать растения, которые перенесут из усадьбы.
При виде опустошения, произведенного за каких-нибудь полчаса, я ужаснулась: в кустах черной смородины Джозеф души не чаял, а Кэйти додумалась устроить клумбу прямо посреди них.
– Ну дела! Джозеф побежит жаловаться хозяину, едва это увидит! Да он вам головы оторвет! Придумали, что скажете в свое оправдание? Мистер Гэртон, я на вас удивляюсь: угораздило ведь хозяйничать в саду по ее указке!
– Я и забыл, что кусты – Джозефа, – изрядно растерялся Эрншо. – Скажу, что это я сделал.
Мы всегда садились за стол вместе с мистером Хитклифом. На правах хозяйки я разливала чай и нарезала хлеб и мясо, поэтому без меня было не обойтись. Кэтрин обычно устраивалась рядом со мной, но сегодня подсела поближе к Гэртону, и вскоре я убедилась, что в дружбе она не более благоразумна, чем во вражде.
– Постарайтесь не разговаривать с кузеном слишком часто и не обращать на него много внимания, – шепотом посоветовала я, войдя в комнату. – Иначе рассердите мистера Хитклифа, и вам обоим влетит.
– Не буду, – пообещала она.
И уже через минуту негодница сидела с ним рядом и совала ему в кашу цветочки примулы!
Гэртон не осмеливался с ней заговорить: он даже глаз не поднимал, и она продолжила его поддразнивать, пока он дважды едва не рассмеялся. Я нахмурилась, и она обратила взор на хозяина, мысли которого, судя по выражению лица, занимали гораздо более важные вещи, чем наша компания, и Кэйти на миг поскучнела, рассматривая его с самым серьезным видом, потом отвернулась и возобновила свои проказы, заставив Гэртона прыснуть. Мистер Хитклиф вздрогнул и быстро оглядел наши лица. Кэтрин ответила ему привычным взглядом, настороженным и в то же время вызывающим, которого он терпеть не мог.
– Хорошо, что далеко сидишь и мне тебя не достать! – воскликнул он. – Что за адское исчадие вселилось в девку и вечно глядит на меня дьявольскими глазами? Прекрати сейчас же! И больше не напоминай мне о своем существовании. Я думал, что давно отучил тебя смеяться.
– Это был я, – прошептал Гэртон.
– Что ты сказал? – взвился хозяин.
Гэртон уставился в тарелку и промолчал. Мистер Хитклиф на него посмотрел, потом вернулся к завтраку и к своим прерванным размышлениям. Мы почти закончили, и молодые люди благоразумно отодвинулись друг от друга подальше, поэтому я надеялась, что больше разногласий не предвидится, и тут на пороге возник Джозеф. Судя по трясущимся губам и сверкающему взору, он обнаружил надругательство над своими драгоценными кустами – вероятно, приметил, что Кэйти с кузеном возятся в саду, и сходил проверить. Челюсти Джозефа ходили ходуном, как у коровы, которая пережевывает жвачку, благодаря чему речь его звучала весьма неразборчиво.
– Давайте жалованье, и я пойду! Хотел умереть там, где прослужил шестьдесят лет… Думал, Бог с ней, с кухней, снесу свои книжки на чердак, заберу пожитки, и пусть сидят там. Тяжко без своего места у очага, но я думал, что смогу! Так нет же, она и сад у меня отняла – сердцем клянусь, хозяин, этого мне не вынести! Может, кто и готов терпеть притеснения, только я человек старый и привыкаю тяжело, да и не буду! Лучше пойду зарабатывать себе на пропитание дорожным рабочим!
– Уймись, дурак! – перебил Хитклиф. – Давай покороче! В чем твоя печаль? Я не стану влезать между тобой и Нелли, разбирайтесь сами. Пусть хоть в яму с углем тебя сбросит!
– При чем тут Нелли?! – взревел Джозеф. – Я бы и с места не сдвинулся из-за Нелли – паршивой бездельницы! Слава богу, душу ей ничью не украсть! Красавицей никогда не была, чтобы пялиться на нее часами. Я про бесстыжую девку, которая приворожила нашего Гэртона своими дерзкими взглядами и бойкими повадками до того, что он… Нет! У меня сердце кровью обливается! Парень позабыл все, что я для него сделал, все, чему научил, и пошел да и вырвал целый ряд превосходных кустов смородины! – И тут он разрыдался, окончательно утратив мужество под гнетом горьких обид, неблагодарности Эрншо и грозящей ему опасности.
– Дурень напился? – спросил мистер Хитклиф. – Гэртон, это он про тебя разоряется?
– Ну, выкопал я два-три куста, – ответил юноша, – так я их обратно посажу.
– Зачем ты это сделал?
Кэтрин не преминула внести свою лепту.
– Мы хотели сделать клумбу! – вскричала она. – Я одна во всем виновата, ведь это я попросила его помочь!
– А кто, черт побери, позволил тебе трогать здесь хотя бы палку? – требовательно спросил ее свекор, немало удивившись. – И кто велел тебе подчиняться ей? – добавил он, глядя на Гэртона.
Последний утратил дар речи, за него ответила кузина:
– Вам ли ворчать из-за пары ярдов под цветочки, вы и так у меня всю землю отняли!
– Какую землю, наглая девчонка? У тебя ее отродясь не было!
– И мои деньги, – продолжила она, смело выдержав его гневный взгляд, и откусила корочку, оставшуюся от завтрака.
– Молчать! – крикнул он. – Доедай и вали отсюда!
– И земли Гэртона, и его деньги, – не унималась безрассудная девчонка. – Теперь мы с Гэртоном друзья, и я все ему про вас расскажу!
Хозяин смешался, затем побледнел и поднялся, уставившись на нее полным смертельной ненависти взглядом.
– Ударите меня – Гэртон ударит вас, – пообещала Кэйти, – поэтому лучше присядьте.
– Если Гэртон не выставит тебя из комнаты, я отправлю его прямиком в ад! – прогрохотал Хитклиф. – Чертова ведьма! Как ты смеешь настраивать его против меня? Выстави ее отсюда, слышишь? Вышвырни ее на кухню! Эллен Дин, я ее прибью, если ты позволишь ей еще хоть раз показаться мне на глаза!
Гэртон шепотом попытался убедить кузину уйти.
– Выведи ее отсюда! О чем с ней говорить? – вскричал хозяин, обезумев, и ринулся к ней, чтобы исполнить свой приказ самолично.
– Гэртон вам больше не подчинится, злодей вы эдакий! – заявила Кэтрин. – И скоро станет презирать вас так же, как и я!
– Тише, тише! – с укоризной воскликнул юноша. – Я не позволю с ним так разговаривать. Перестань!
– Ты не позволишь ему меня ударить? – вскричала Кэйти.
– Идем уже, – шепнул он.
Слишком поздно: Хитклиф ее схватил.
– Уходи, – велел он Эрншо. – Проклятая ведьма! Разозлила меня в самый неподходящий момент! Ну ничего, я заставлю тебя навсегда раскаяться!
Он схватил ее за волосы, Гэртон попытался их высвободить, умоляя не причинять ей вреда. Черные глаза Хитклифа вспыхнули, он явно был готов разорвать Кэтрин на кусочки, и я уже собиралась броситься ей на выручку, как вдруг пальцы его разжались, он взял девушку за руку и всмотрелся ей в лицо. Потом прикрыл глаза другой рукой, постоял, собираясь с духом, и обратился к невестке с напускным спокойствием:
– Тебе следует кое-чему научиться: не вздумай выводить меня из терпения, иначе когда-нибудь я тебя убью! Ступай с миссис Дин и не отходи от нее, ей же и дерзить будешь. Что касается Гэртона Эрншо, то если увижу, что он тебя слушает, я отошлю его на заработки куда подальше! Твоя любовь сделает из него изгоя и нищего. Нелли, уведи ее, и оставьте меня, все вы! Прочь отсюда!