| 'If the little fiend had got in at the window, she probably would have strangled me!' I returned. 'I'm not going to endure the persecutions of your hospitable ancestors again. | - Если бы маленькая чертовка влезла в окно, она, верно, задушила бы меня! - возразил я. - Мне совсем не хочется снова подвергаться преследованию со стороны ваших гостеприимных предков. |
| Was not the Reverend Jabez Branderham akin to you on the mother's side? | Не родственник ли вам с материнской стороны преподобный Джебс Брендерхэм? |
| And that minx, Catherine Linton, or Earnshaw, or however she was called-she must have been a changeling-wicked little soul! | А эта проказница Кэтрин Линтон, или Эрншо, или как ее там звали, она, верно, отродье эльфов, эта маленькая злючка... |
| She told me she had been walking the earth these twenty years: a just punishment for her mortal transgressions, I've no doubt!' | Она сказала мне, что вот уже двадцать лет гуляет по земле, - справедливая кара за ее грехи, не сомневаюсь! |
| Scarcely were these words uttered when I recollected the association of Heathcliffs with Catherine's name in the book, which had completely slipped from my memory, till thus awakened. | Я не успел договорить, как вспомнил связь этих двух имен, Хитклифа и Кэтрин, в книге, - связь, которая ускользнула у меня из памяти и только теперь неожиданно всплыла. |
| I blushed at my inconsideration: but, without showing further consciousness of the offence, I hastened to add-'The truth is, sir, I passed the first part of the night in-' Here I stopped afresh-I was about to say 'perusing those old volumes,' then it would have revealed my knowledge of their written, as well as their printed, contents; so, correcting myself, I went on-'in spelling over the name scratched on that window-ledge. | Я покраснел, устыдившись своей несообразительности; но ничем не показывая больше, что осознал нанесенную мною обиду, поспешил добавить: - По правде сказать, сэр, половину ночи я провел... Тут я опять осекся, - я чуть не сказал: "Провел, перелистывая старые книги", - а этим я выдал бы свое знакомство не только с печатным, но и рукописным их содержанием; итак, не допуская новой оплошности, я добавил: - ...перечитывая имена, нацарапанные на подоконнике. |
| A monotonous occupation, calculated to set me asleep, like counting, or-' | Однообразное занятие, к которому прибегаешь, чтобы нагнать сон - как к счету или как... |
| 'What CAN you mean by talking in this way to ME!' thundered Heathcliff with savage vehemence. 'How-how DARE you, under my roof?-God! he's mad to speak so!' And he struck his forehead with rage. | - С чего вы вздумали вдруг говорить все это мне?- прогремел Хитклиф в дикой ярости. - Как... как вы смеете... под моею крышей?.. Господи! Уж не сошел ли он с ума, что так говорит! - И Хитклиф в бешенстве ударил себя по лбу. |
| I did not know whether to resent this language or pursue my explanation; but he seemed so powerfully affected that I took pity and proceeded with my dreams; affirming I had never heard the appellation of | Я не знал, оскорбиться мне на его слова или продолжать свое объяснение; но он, казалось, был так глубоко потрясен, что я сжалился и стал рассказывать дальше свои сны. Я утверждал, что никогда до тех пор не слышал имени |
| 'Catherine Linton' before, but reading it often over produced an impression which personified itself when I had no longer my imagination under control. | "Кэтрин Линтон"; но, прочитанное много раз, оно запечатлелось в уме, а потом, когда я утратил власть над своим воображением, воплотилось в образ. |
| Heathcliff gradually fell back into the shelter of the bed, as I spoke; finally sitting down almost concealed behind it. | Хитклиф, пока я говорил, постепенно отодвигался в глубь кровати; под конец он сидел почти скрытый от глаз. |
| I guessed, however, by his irregular and intercepted breathing, that he struggled to vanquish an excess of violent emotion. | Я угадывал, однако, по его неровному, прерывистому дыханию, что он силится превозмочь чрезмерное волнение. |