| The other, I felt certain, recalled it often in the course of the evening. | Но гость, я уверена, весь тот вечер часто к нему возвращался в мыслях. |
| I saw him smile to himself-grin rather-and lapse into ominous musing whenever Mrs. Linton had occasion to be absent from the apartment. | Я видела, как он улыбался самому себе - вернее, скалился, и погружался в зловещее раздумье, когда миссис Линтон отлучалась из комнаты. |
| I determined to watch his movements. | Я решила следить за ним. |
| My heart invariably cleaved to the master's, in preference to Catherine's side: with reason I imagined, for he was kind, and trustful, and honourable; and she-she could not be called OPPOSITE, yet she seemed to allow herself such wide latitude, that I had little faith in her principles, and still less sympathy for her feelings. | Сердце мое неизменно тянулось к моему господину, и я всегда держала его сторону, а не сторону Кэтрин; и, думается мне, по справедливости, потому что он всегда был добрым, верным и достойным; а она - не скажу, чтобы она была в этом смысле полной ему противоположностью, но она разрешала себе такую свободу, что я не очень-то доверяла ее нравственным правилам и еще того меньше разделяла ее чувства. |
| I wanted something to happen which might have the effect of freeing both Wuthering Heights and the Grange of Mr. Heathcliff quietly; leaving us as we had been prior to his advent. | Мне хотелось, чтобы какой-нибудь случай мирно избавил и Грозовой Перевал и Скворцы от мистера Хитклифа, чтобы жить нам, как мы жили прежде, до его возвращения. |
| His visits were a continual nightmare to me; and, I suspected, to my master also. | Его приход к нам бывал для меня всякий раз, как дурной сон, и, мнилось мне, для моего господина тоже. |
| His abode at the Heights was an oppression past explaining. | Мысль, что Хитклиф живет на Грозовом Перевале, угнетала нас неизъяснимо. |
| I felt that God had forsaken the stray sheep there to its own wicked wanderings, and an evil beast prowled between it and the fold, waiting his time to spring and destroy. | Я догадывалась, что господь предоставил там заблудшей овце брести своею дурною стезей, а злой зверь притаился у овчарни, выжидая своего часа, чтоб наброситься и растерзать овцу. |
| CHAPTER XI | 11 |
| SOMETIMES, while meditating on these things in solitude, I've got up in a sudden terror, and put on my bonnet to go see how all was at the farm. | Не раз, когда я раздумывала об этом в одиночестве, меня охватывал внезапный ужас. Я вскакивала, надевала шляпу, чтоб пойти на ферму - узнать, как они там живут. |
| I've persuaded my conscience that it was a duty to warn him how people talked regarding his ways; and then I've recollected his confirmed bad habits, and, hopeless of benefiting him, have flinched from re-entering the dismal house, doubting if I could bear to be taken at my word. | Совесть внушала мне, что мой долг -предупредить Хиндли, растолковать ему, что люди осуждают его образ жизни; но я вспоминала затем, как закоснел он в своих дурных обычаях, и, не чая обратить его к добру, не смела переступить порог его печального дома; я даже не была уверена, будут ли там мои слова приняты, как должно. |
| One time I passed the old gate, going out of my way, on a journey to Gimmerton. | Как-то раз я вышла за старые ворота и направилась по дороге к Гиммертону. |
| It was about the period that my narrative has reached: a bright frosty afternoon; the ground bare, and the road hard and dry. | Было это как раз о ту пору, до которой я дошла в моем рассказе. Стоял ясный морозный день; голая земля, дорога твердая и сухая. |