Грозовые ворота. Чеченская трилогия — страница 46 из 98

Глава первая

Началась передача с напоминания о том, что в воскресенье варварскому нападению крупного отряда террористов подвергся северокавказский поселок Звездный. Диктор сообщил о том, что данные о жертвах среди мирного населения постоянно меняются в сторону увеличения, так как поисковые отряды МЧС совместно с подразделениями внутренних войск продолжают находить убитых и изувеченных людей. Общее количество потерь приближается к отметке в восемьсот человек.

Николай, глядя в экран, воскликнул:

— Ни хрена себе! А сколько всего жителей в этом Звездном? Глядишь, к утру поведают, что духи вырезали весь населенный пункт.

Костя оборвал друга:

— Давай, Коль, пока без комментариев, посмотрим дальше.

После выступления дикторов включились камеры из самого Звездного, и телезрителям представилась жуткая картина. Показали площадь с уничтоженными зданиями ГОВД и местной администрации. Школу, больницу. Везде разруха, санитарные машины, боевая техника, продолжающие дымить очаги пожаров. В небе прошли несколько вертолетов. Корреспондент непосредственно из Звездного доводил до зрителей хронологию воскресного дня. Показали и крепость, и лесной массив с останками уничтоженных вертолетами боевиков, сумевших выбраться с заставы подземным ходом. По предварительным данным, поселок атаковала банда общей численностью штыков в сто пятьдесят. Причем часть ее заранее внедрилась в Звездный и начала акцию с убийства мирных жителей. В лесу найдены убитые военнослужащие колонны, а на блокпосту расстрелянные мотострелки.

Колян возмущенно ударил кулаком по столу:

— Это че творится? Как боевики могли заранее внедриться в поселок? Чего местные менты ушами хлопали? Ведь там постоянно должны проверять документы. Прифронтовая зона. И как блокпост удалось снять? Укрепленный пункт с часовыми, выносной огневой точкой и бронетранспортерами? Но это ладно, это еще при определенном раскладе возможно, но колонна? Десять «КамАЗов», два бэтээра! Это, если считать по штату, более тридцати человек, в том числе три офицера. А их порезали в лесу, как баранов и отстрелили как куропаток! Не понимаю. Вообще, что ли, в Чечне нюх потеряли? Батальон расхерачить?! Это вам как? Ну, хрен с ним, пробил таран ворота, влетел в штаб. Взрыв завалил половину батальона! Допустим! Но вторая половина? Это же полторы роты? С подразделениями обеспечения человек двести, по минимуму, нетронутая техника в парке! А батальон очухался только после того, как город практически разбомбила какая-то сотня отморозков! Не понимаю!

Костя вновь вынужден был остановить возмущенного до предела Горшкова. На экране появился генерал вооруженных сил.

— Колян! Помолчи, послушаем, что лампасы скажут.

Генерал представился командиром бригады, в состав которой входил батальон Звездного. Говорил он кратко, четко, по-военному. Довел цифры потерь среди личного состава, отметил, что, быстро организовавшись после нанесения боевиками неожиданного удара, мотострелки начали активные боевые действия против бандитов. Ситуация осложнилась там, что террористы действовали малыми группами и в населенном пункте, в основном представляющем собой частный сектор с садами. Но бойцам батальона во главе с капитаном Комаровым, принявшим после гибели руководства части командование сводной ротой на себя, удалось обнаружить несколько групп боевиков и уничтожить их во встречном бою, а также выдавить остатки банды в крепость на юго-западе Звездного. В этой крепости нес службу караул, который тоже подвергся нападению превосходящих сил противника. Но позиции не сдал, оказывал сопротивление до последнего солдата. Отличился начальник караула старший лейтенант Половцев и рядовой Акимов, продолжавшие бой в окружении. Генерал отметил, что только благодаря слаженным силам подразделения Комарова бандитам не удалось захватить заложников, что предопределило судьбу боевиков. Вызванное звено вертолетов «Ми-24» нанесло последний карающий удар по головорезам как в крепости, так и за рекой. Дальнейший облет территории лесного массива за Унжой и тотальная «зачистка» поселка позволяют утверждать, что вся банда, напавшая на мирный поселок, уничтожена. Генерал назвал и полевых командиров, наемников Мухтара Гейдарова — Черкеса, ранее укрывающегося в Грузии, и афганца по кличке Пуштун, внедрившегося на территорию России из Афганистана, и уничтоженных в Звездном. Выразил предположение, что кто-то из них и руководил варварской акцией.

Далее выступил представитель президента, сам глава государства, некоторые депутаты, другие известные и не очень лица. Диктор закончил выпуск с обещания постоянно держать зрителей в курсе того, что будет происходить в Звездном. И вновь заиграл симфонический оркестр.

Иван Степанович вздохнул:

— Хорошо, хоть телевизионщики не додумались сразу после новостей рекламу женских прокладок запустить!

Николай мрачно заметил:

— Еще пустят, отец, не волнуйся, и не только прокладок. Для них трагедия в Звездном сенсация, не более. Трагедия для других. Выдержат для порядка, все ж не совсем тупоголовые, паузу и запустят твою рекламу на все обороты!

Отец удивился:

— Чегой-то мою? Я ее сроду терпеть не мог и не смотрел.

— Да я просто так сказал. — Николай повернулся к Ветрову: — Ну, как тебе новость, Кость?

— Что ответить? Война продолжается.

— Вот именно. Позвоню-ка я Доронину.

— Зачем?

— Ну, послушаем, что он скажет.

— Что тут говорить, Колян? И так все ясно! Не дадут террористы нам покоя, пока власть нынешняя правит! Пойдем-ка мы с Леной спать!

Горшков вздохнул:

— Вечер испорчен, а так все хорошо начиналось. Ладно, идите, там в комнате все для вас приготовлено.

Ветров с женой ушли.

К Анастасии Петровне отправился и Иван Степанович.

Николай остался в горнице один.

Налил стакан. Выпил. Закурил. Задумался. Весть о нападении на мирный поселок словно лезвием кинжала ударила по сердцу. Николай пил и проклинал себя за то, что ничего не может сделать. Вышла мать. Она немного пришла в себя. Убрала со стола. Посмотрела на сына:

— Шел бы ты спать, Коль, чего маешься?

— Не могу, мать, душу ярость рвет! К черту отпуск. Завтра же с Костей поеду в город в УВД, просить генерала о переводе в ОМОН или СОБР, хватит мне тут херней заниматься.

Анастасия Петровна посоветовала:

— Проспись сначала, сынок! Не зря люди говорят, утро вечера мудренее. Решишь уехать, что ж, держать с отцом не станем, потому как бесполезно это, ты у нас упертый!

— Это точно!

Погасив окурок, Николай прошел в свою комнату, где, сбросив одежду, упал на софу, накрывшись пледом. Усталость прошедшего дня и большое количество спиртного сыграли свою роль, и Колян, поворочавшись минут пять, уснул крепким сном.

Отец разбудил его в семь утра.

Николай, вспомнив о событиях в Звездном, спросил:

— Что нового передают?

Иван Степанович уточнил:

— Будут передавать. В 7.30. Экстренный выпуск.

— Экстренный? Еще, что ли, пару городов разнесли бандюки?

— Не знаю.

— Ладно. Встаю. Ветровы спят?

— Костя поднялся. Зарядкой во дворе занимается.

— Спортсмен!

— Угу. Я ему тоже о выпуске экстренном сказал.

— Правильно сделал.

Николай поднялся. С похмелья слегка побаливало в висках. Могло быть и хуже, все же вчера он принял на грудь дозу немалую. Раньше болел сильно, а сейчас, как ни странно, более-менее. Главное — встать да холодной водой облиться. Побриться. Выпить крепкого чая. Похмелье и отступит.

Одевшись, он вышел во двор, где друг подтягивался на балке двери сарая.

— Привет, Кость!

— Привет!

Ветров спрыгнул на землю:

— Как голова?

— Поговорку знаешь? Голова не ж…, перевяжи и лежи! Нормально все, кроме настроения. Вот оно… да ладно, надо и мне привести себя в порядок.

Костя, повесив полотенце на плечо, сказал:

— Я в дом. Встретимся у ящика, отец говорил об экстренном выпуске новостей?

— Говорил!

— Вот и послушаем.

— Давай!

В 7.30 Николай, Костя и Иван Степанович сидели перед телевизором.

Начался экстренный выпуск новостей.

Молодая женщина быстро повторила то, что уже было известно о нападении боевиков на российский поселок, добавив лишь то, что число жертв к утру установлено точно. В ходе террористической акции погибло 723 человека, из них 78 детей, 153 женщины, 276 мужчин. Это по мирным жителям поселка. 316 человек составили потери подразделений силовых ведомств, осуществляющих охрану населенного пункта. Количество убитых боевиков составило 86 головорезов. Раненых и живых бандитов не обнаружено.

Колян воскликнул:

— Ну не е твою за ногу? Каких-то восемьдесят шесть отморозков завалили почти три роты?! О населении я не говорю.

Костя произнес:

— Ты забываешь о том, что бандиты применили три мощных взрыва, которые и унесли жизнь большей части военнослужащих и милиционеров. А также более взвода военнослужащих, расстрелянных и зарезанных у моста.

Отец Николая цыкнул на ребят:

— Хорош базарить, кажись, самое главное начинается.

И действительно, диктор объявила:

«Сегодня утром в средства массовой информации поступило обращение истинного главаря банды наемников, совершившей террористический акт в Звездном, и открыто взявшего всю ответственность за него на себя. По согласованию с компетентными органами мы решили показать его вам. То, что вы увидите, в полной мере раскрывает истинное лицо так называемых борцов за независимость и свободу самопровозглашенной Ичкерии. Итак, выступление террориста, руководившего бесчеловечной акцией. Просьба оградить детей от просмотра данного обращения».

Через секунды на экране появился пожилой с виду, облаченный в натовский камуфляжный костюм боевик. Было заметно, что съемка велась профессионально. Бандит стоял среди руин.

Взглянув тяжелым, беспощадным взглядом в объектив, он начал:

«Я — Теймураз Башиев, один из руководителей движения сопротивления русской оккупации Ичкерии. Еще меня называют Костоломом…»

Костя с Коляном изумленно переглянулись, но промолчали, продолжив слушать боевика.

«…Костоломом, потому что я беспощаден к врагам. Сейчас вы видите, что осталось от администрации поселка Звездный. За спиной оператора развалины местного ГОВД и штаба мотострелкового батальона. Мои люди в городе. И они исполняют свою священную миссию мести неверным за их политику насаждения рабства народам свободной Ичкерии. Через несколько минут от Звездного ничего не останется. Мы не пожалеем никого: ни стариков, ни женщин, ни детей, как не жалели их ваши летчики, сбрасывая бомбы на Грозный и другие населенные пункты Ичкерии. Как не пожалели их ваши артиллеристы, танкисты, ракетчики, разрушая мирные селения, убивая ни в чем не повинных людей. Мы здесь для того, чтобы свершилось возмездие. И оно свершится. Сегодня в крови захлебнется Звездный, завтра другой город, за ним третий. И так будет продолжаться постоянно, пока федеральные силы и их приспешники в виде марионеточного правительства не покинут территорию Ичкерии, навсегда забыв дорогу на Кавказ! Это обещаю я — Теймураз-Костолом!»

На фоне выступления бандита прозвучали автоматные очереди. Кто-то рядом что-то крикнул Теймуразу. Но что крикнул, было не слышно. Костолом взглянул за спину оператора и поспешил закончить речь:

«Вы беззащитны, русские, так как вас продают как баранов ваши же чиновники. Армия бессильна что-либо сделать с нами, спецслужбы недееспособны, МВД деморализовано. В доказательство этого хочу спросить: где батальон мотострелковой бригады? Где местная милиция? Где Московский СОБР? Где хваленый отряд Драгуна, предателя Аминова, поклявшегося очистить республику от бандитов? Нас здесь всего девяносто человек, их сотни. Отвечу: все они под обломками зданий базирования, которые мы без всякого труда взорвали! Вот ваши силы, ваша защита, ваша надежда! Трупы, разорванные на куски. В завершение речи заявляю: спланированная мной операция «Лавина» близится к успешному завершению. Поселок Звездный будет сметен с лица земли. И чтобы мы завтра не пришли в ваши дома, гоните свою продажную власть. Требуйте прекращения войны! Иначе смерть! Аллах акбар!»

Запись закончилась. В студии диктор начала обсуждать заявление бандита с какими-то гражданскими лицами. Было особо отмечено то, что труп Теймураза среди убитых боевиков не обнаружен. Впрочем, останки Костолома могли находиться за рекой, где боевиков буквально разорвало на куски обстрелом вертолетов. Но уже не до телевизора было Горшкову с Ветровым.

Колян обратился к другу:

— Костя! Ты чего-нибудь понял?

— Понял!

— Так это что получается? В Звездном орудовал тот же чурбан, что командовал штурмом нашей пятой роты у Косых Ворот?

— Черт его знает! Да, тогда был на слуху какой-то Костолом. Но тот ли это Теймураз? Ведь духи часто называют себя именами погибших подельников. В глаза-то его никто не видел.

— Шах видел! Он их, козлов, всех знал!

— Ну, вспомнил тоже. Где мы, а где Шах!

— Шах, я недавно тоже по ящику слышал, сейчас спецназом в Чечне командует. На него вполне можно выйти!

Костя взглянул на Николая:

— А зачем, Коль?

Колян аж взвился:

— Как это зачем? Ты че, Кость, вообще тему не просекаешь? Если тот пидор, что устроил бойню в Звездном, и нашу роту штурмовал, то получается, что он, шакалиная морда, остался жив? И продолжает войну? Ты прикидываешь, Костя? Он, козлина, жив, а пацаны в могилах! Он, сука, людей почем зря губит, а нам по херу, да?

— Но что мы-то можем сделать?

— Не-е, не узнаю я тебя! Очнись, Костя! Падла, завалившая ребят, а сейчас и угробившая целый поселок, по телику изгаляется, а мы в стороне остаемся? Что сделать можем? Достать его, падлу, и разделать под орех, так, чтоб родня труп не узнала. Вот что!

Ветров поднялся:

— Это ты очнись, Колян! Да мы с тобой хоть тысячу раз решим отомстить Теймуразу, толку-то? Кто нас сейчас в прифронтовую зону пустит? Я уж не говорю о возможности свободно передвигаться по Чечне. И потом, съемка велась до того, как войска уничтожили банду. Я уверен, что и Костолома мотострелки или вертолетчики завалили. Говорила же дикторша, что в лесу куча неопознанных боевиков обнаружена. Неопознанных, потому что от них ни хрена не осталось. Реактивные снаряды «Ми-24» превратили их в пыль. И Теймураз там же. Он, козел, наверняка первым покинул поселок, понимая, что войска перехватывают инициативу. И вышел в лес. Под реактивные снаряды!

Колян подошел к другу:

— Его труп нашли? Нет! А этих, как их, афганца и какого-то Черкеса?

— Ну, нашли, и что?

— А то! Пока нет трупа Теймураза, он жив! И чую я, Костя, жив в натуре этот Костолом! Опять, гнида, людей побил и скрылся. И после этого я бездействовать должен? — И тут же безо всякого перехода Горшков заявил: — Надо ехать в Чечню! Искать Теймураза!

Отец всплеснул руками:

— Да ты с ума сошел! Один раз чудом вернулся, хочешь второй раз со смертью в прятки поиграть?

Костя тоже вставил слово:

— Успокойся, Колян! У меня на душе кипит не меньше, чем у тебя, но в данной ситуации мы ничего сделать не можем!

Николай вскричал:

— Успокойся? Не можем? Можем! Я Доронину звоню!

— Давай! Это, пожалуй, самое разумное решение.

Горшков взял сотовый телефон, вышел во двор, включил аппарат, в памяти нашел нужный номер, нажал клавишу вызова. Бывший ротный ответил тут же:

— Привет, Колян. Признаюсь, ждал звонка. Ты по поводу Звездного и Теймураза?

— Да.

— Что хотел сказать?

— То, что надо выловить Костолома!

Доронин заметил:

— Этим занимаются компетентные органы.

— Чем они занимаются? Куски мяса боевиков за рекой в трупы складывают? А Теймураз жив! Ушел он, сука, или… или в том же Звездном укрылся!

— Откуда такая уверенность?

— Интуиция.

— Этого мало, чтобы делать какие-либо выводы.

— Кому-то мало, мне нет!

— Понятно. Узнаю Горшкова. Сколько лет прошло, а ты так и не изменился. А ведь офицер!

— Да ладно вам, командир! Такой я, не такой, какая разница? Но то, что Теймураз жив, печенкой чую! Ну не мог он войти в поселок, чтобы сдохнуть там вместе со своими отморозками. А раз вошел, да еще покрасовался перед камерой, то действовал автономно от террористической группы. Следовательно, либо имел убежище в Звездном, либо коридор безопасный, по которому мог спокойно уйти! С коридором сложнее! Соседний батальон, по сообщениям телевидения, подошел быстро и оцепил поселок так, что прорываться Костолому было не в кайф. А вот залечь где-нибудь в тихом местечке Звездного, то это вполне!

Доронин сказал:

— Но ведь весь поселок внутренние войска подвергли тотальной «зачистке», а это значит, они каждый дом перевернули.

— А то вы не знаете, что в любом саду можно соорудить такой схрон, который ни одна «зачистка» не обнаружит!

Доронин задумался. Затем проговорил:

— Возможно, ты и прав! Что предлагаешь?

— В Чечню попасть, да устроить поиск Теймураза!

— В одиночку?

— Да хоть и в одиночку! Мне бы только документы соответствующие да оружие!

— Перестань городить глупости, Коля! И управляй эмоциями!

Горшков упрямо заявил:

— Я все равно поеду в Чечню. Вы мне только скажите, как с Шахом связаться. А там мы договоримся с ним!

Доронин переспросил:

— С Шахом? Хм!.. Ну, коли решил ехать, давай! Но сначала ко мне в Ростов! Дату прибытия сообщишь отдельно! Понял, Герой?

— Так точно, командир!

— Жду! Передумаешь, тоже отзвонись!

— Я не передумаю!

— Тогда отбой!

— До связи!

Николай выключил телефон, вернулся в дом.

В горнице находилась уже и Лена, и Анастасия Петровна. Все смотрели на Горшкова.

Ветров спросил:

— И что ротный?

— Ничего! Я с тобой в Переславль поеду!

Мать удивленно раскрыла глаза:

— Зачем, Коль?

— Надо, мать, а ты… хотя я сам все сделаю, как из области вернусь.

— Да что ты надумал?

— А вы не слышали? В Чечню поеду. Теймураза найду! И завалю его. Лично. — Он вытянул вперед ладони: — Вот этими самыми руками! Еще вопросы? Нет? Давайте завтракать!

Костя укоризненно покачал головой:

— Да-да! Твое упорство, Колян, на самом деле не знает предела.

Николай согласился:

— Точно! Я как ишак, чем больше желают заставить идти против воли, тем прочнее стою на месте.

Позавтракали.

Ветровы стали грузиться в «семерку».

Анастасия Петровна подошла к сыну:

— Зачем в Переславль-то едешь?

Колян буркнул:

— Вернусь, узнаешь.

— А скоро ли вернешься?

— Завтра. Сегодня мне надо еще успеть в отдел зайти. С утра вторника появлюсь.

— Чтобы в среду уехать?

— Возможно.

— Эх, Коля, Коля, как же мы без тебя?

Николай обнял мать:

— А я и не собираюсь оставлять вас.

— Конечно! Ведь все равно в Чечню свою уедешь.

— Но не для того, чтобы умереть! Меня один раз там уже убивали. И почти убили. Другого раза бандитам не представится. И не будем об этом, мам! Ну зачем душу рвать? Все будет о'кей!

— Жаль, что не женат ты! Знал бы, каково родителям, когда уезжают дети. Да не просто уезжают, а уходят на войну! Мы с отцом как узнали, что ты в пятой роте бился и израненный в госпитале лежишь, полжизни потеряли. Да что я говорю, не понять тебе это!

Мать Николая тяжело вздохнула.

В десять утра выехали в Переславль.

Ехали молча, каждый мрачно думал о своем, только маленький Димка озирался по сторонам дороги, с восторгом воспринимая все, что проносилось мимо. Возле вокзала Николай попросил остановить машину.

Костя поинтересовался, почему у вокзала.

Николай спросил:

— А где еще, по-твоему, продают билеты на поезд?

— Так ты за билетом приехал?

— Да!

— Здесь поезд на Грозный не останавливается, проходит мимо, да и ходит он нерегулярно.

— Мне Грозный не нужен, по крайней мере сразу.

— К Доронину собрался?

— Да.

— И он знает о твоем приезде?

— Не только о нем.

Константин протянул:

— Та-ак! Значит, ты с ротным уже все обговорил?

— Почти все. Договорим на месте.

— Ясно. — Ветров повернулся к жене: — Лен!..

Та отвернулась:

— Можешь ничего не объяснять. И так все ясно. Не ясно одно, почему обо мне с Димой не подумал?

Николай удивленно проговорил:

— О чем это вы?

Лена повернулась к Горшкову:

— Неужели ты, Коля, не понял, что твой боевой товарищ решил ехать с тобой?

Николай перевел взгляд на Ветрова:

— Ты чего, Кость? Тебе нельзя, у тебя семья! Я и один обойдусь. Дурью не майся!

Лена покачала головой:

— Не пытайся, Коль! Костя не менее упертый, чем ты, только скрывает это!

Константин подвинулся к жене:

— Лен! Ну неужели не можешь понять, что я не могу поступить иначе?

— Ну почему же? Уже поняла.

Колян открыл дверку «семерки»:

— Так, базар закончен! Я ухожу, вы едете домой! Костя остается с семьей! Все, до связи!

Горшков вышел из автомобиля и направился к вокзальным кассам. У окошечка предварительной продажи билетов пассажиров не оказалось, да и весь зал ожидания пустовал.

Николай спросил кассиршу:

— На Ростов билеты есть?

Женщина ответила:

— Какое число интересует?

Горшков прикинул:

— Завтрашнее!

— На завтра ничего нет!

— На какое есть?

— На среду плацкарт!

— Один билет!

— Ваш паспорт!

Николай протянул в окошко удостоверение личности офицера. И тут же рядом на окошко лег паспорт, и голос Кости попросил:

— Два билета, пожалуйста. По возможности не боковые и верхние места, в одном отсеке!

Горшков резко обернулся:

— Ты чего? Не понял, что я сказал?

— А ты, наверное, забыл, что твой участок остался в Кантарском районе, а сам ты в отпуске, так что командовать не стоит. Сейчас мы равны.

Кассирша спросила:

— Так будете брать билеты или продолжите ерундой заниматься?

Николай с Костей в один голос ответили:

— Будем! Оформляйте!

Взяв билеты и отойдя от кассы, Николай посмотрел на друга:

— Зря ты, Костя, повелся! Лена права, у тебя семья, ребенок, а в Чечне… сам знаешь… оттуда можно и не вернуться.

Костя спокойно ответил:

— Мы уже один раз вернулись. Вернемся и на этот раз. Я, Колян, горжусь своим отцом. Ты знаешь, он тараном своего вертолета в Афгане спас десантников от неминуемой гибели. Тогда он не думал о семье, он выполнял свой долг. А потом уже нас спас десант! Я хочу, чтобы и мой сын гордился своим отцом. Это очень важно! И кончай разговоры, решение принято, билеты на руках, отступать некуда. Лена поймет!

— Ну, смотри!

— Ты сейчас куда? Может, подброшу жену с ребенком домой и отвезу тебя обратно в Семениху?

— Не надо! Мне в райцентр надо, с начальством кое-какие дела перетереть, ночую в Кантарске.

— Значит, встречаемся послезавтра здесь?

Николай кивнул:

— Да. Лучше без провожающих.

— А вот это не только тебе решать.

— Я ж стараюсь, чтобы тебе легче было уезжать.

— Ты не старайся. Ладно, поехал я.

— Давай, Кость. И знаешь, Димка обязательно будет тобой гордиться, что бы ни случилось.

Вечером среды друзья сели в проходящий через Переславль скорый поезд Москва — Ростов-на-Дону. Прибыли они в столицу Донского края в четверг, поймали такси и направились к бывшему ротному. Дверь им открыла Катя, супруга отставного старшего лейтенанта, который после госпиталя по ходатайству командующего округом и полномочного представителя президента был оставлен на воинской службе. Но Доронин не захотел видеть на себе жалеющие, сочувствующие взгляды сослуживцев. Уволился. Квартиру им с Катей дали в Ростове, при штабе, куда был направлен для службы старший лейтенант. Она так и осталась за ним.

Открыв дверь, Катя сразу пригласила ребят в гостиную. Им навстречу выехал на инвалидной коляске Доронин:

— Ба, и Костя прибыл. Ну здорово, герои, устраивайтесь, Катюша чайку заварит, или, может, чего крепкого примете?

Ветров с Горшковым от спиртного отказались. Но пообедали. В поезде есть не стали, много народу, для молодых мужчин как-то неудобно. Постелила друзьям Катя прямо в гостиной.

А утром начались сюрпризы.

В пять утра обитателей квартиры Доронина разбудил звонок в прихожей.

Катя отправилась открывать дверь.

Николай и Костя невольно поднялись, задаваясь вопросом, кто это так рано мог прибыть к их командиру.

Оказалось, явился Гольдин.

Это стало неожиданностью, учитывая то, что сержант запаса, а ныне предприниматель совсем недавно гостил у бывшего командира роты.

Услышав из прихожей голос боевого товарища, Колян удивленно взглянул на Ветрова:

— Ни хрена себе, Кость. Кажется, Голь нарисовался! Он же недавно гостил у Доронина. Забыл чего?

Константин пожал плечами:

— А черт его, Колян, знает. Голь сейчас бизнесмен, а от тех можно ожидать всего, что угодно.

— Это кто бизнесмен? Гольдин? Какой, к черту, бизнесмен? Купил-продал, спекулянт! Бизнес — это дело, а чего Голь делает? Чего производит? Выращивает? Конь он с яйцами, а не бизнесмен!

Костя улыбнулся:

— Завязывай, Колян! Человек занимается тем, что кормит его, чего ты разозлился?

— А я на него всегда злой был.

— Даже тогда, когда из-под пуль духов вытаскивал?

— Тогда злее всего!

— Но вытащил?

— А куда деваться? Мудак, конечно, но свой же! Не отдавать же баклажанам? Но это ладно, дело прошлое. Интересно, на чем наш славный сержант сюда подкатил. На такси с вокзала, как мы? Или?..

Николай легко спрыгнул с софы. Пока жена Доронина принимала гостя, а хозяин квартиры одевался и пересаживался в инвалидную коляску (это он делал всегда сам), подошел к окну, выходящему во внутренний двор дома. И присвистнул:

— Ни хрена себе, на чем нынче ездят отечественные спекулянты! Признаюсь, думал увидеть обычную машину, но ты, Кость, только посмотри, что за лайба припарковалась напротив дома? «Вольво», мать ее! Это ж сколько наш Голь бабок имеет?

Ветров, поднимаясь, проговорил:

— Ты подождал бы делать категоричные заявления, лейтенант. Может, это тачка и не Гольдина!

— Его! Нет, в натуре, выставлю я новоиспеченному коммерсанту счет, тысяч этак в двадцать баксов.

Константин удивился:

— За что?

— Как «за что»? Жизнь я ему спас? Спас! Если б я его не втащил обратно в окоп, то че бы с ним стало? Во-во! Решето сплошное! А так живет и радуется жизни. Несправедливо это!

Ветров махнул рукой:

— Да заканчивай ты базар ненужный, Коль!

Колян вздохнул:

— Вот так всегда! Ты меня и в армии постоянно осаживал: это не делай, то не делай, и что за жизнь? Я, Герой России, не то чтобы «Вольво», а задрипанного «Москвича» купить не могу. По участку хулиганов гоняю. А сержант, вся заслуга которого в том, что он после того боя в живых остался, сейчас шикует на иномарке с полным лопатником денег! Бог делиться велел. Вот пусть Голь и поделится. А то фраер нашелся!

В гостиную вошел бывший сержант пятой роты, а ныне преуспевающий коммерсант средней руки Михаил Гольдин. Одет он был в строгий костюм. Предупрежденный Катей о том, что у командира Ветров с Горшковым, Гольдин с ходу растопырил руки:

— Ба! Братва! Привет! Сколько лет, сколько зим!

Николай взглянул на сержанта:

— Здорово, Голь! Твоя тачила под окном парится?

Гольдин довольно улыбнулся:

— Моя! Нравится?

Горшков кивнул:

— Не то слово, Миша. Один вопрос только имеется: на какие шиши ты приобрел эту иномарку? Неужели спекуляция шмотками дает такой навар? Или ты, кроме шмоток, еще чем промышляешь, более доходным?

Улыбка сползла с лица бывшего сержанта.

— Ты на что намекаешь, Колян?

— Сам не просекаешь?

— Нет.

— Понятно. Просекаловку тебе на высотах еще до того, как мослы прострелили, духи повредили. На какие деньги, спрашиваю, иномарку приобрел?

Гольдин насупился:

— А кто ты есть, чтобы мне допрос устраивать?

Колян спросил:

— Удостоверение показать?

Из спальни на коляске выкатился Доронин:

— А ну отставить базары! Горшков на диван с Ветровым, Гольдин в кресло! Марш!

Ребята беспрекословно подчинились.

Бывший ротный повернулся к Николаю:

— Объясню ситуацию. Тебе, Колян, лично! Да, Гольдин не пошел в милицию, не стал учиться, занялся тем, что называется у нас бизнесом.

Колян вставил:

— Спекуляцией, командир, спекуляцией! Называйте вещи своими именами!

Но Доронин повысил голос:

— Это без разницы, как и что называть. Со школы знаете, важна не форма, а важно содержание. Так вот, Гольдин занялся этим делом! Машину купил, квартиру. Сейчас так поступают многие! Но будет тебе известно, Горшков, что Гольдин половину своей прибыли в дом инвалидов локальных войн отдает.

Николай вновь буркнул:

— Значит, это ему выгодно.

Гольдин возмутился:

— Да что выгодно, что? — Он повернулся к бывшему ротному: — Ну объясните вы, товарищ старший лейтенант, этому дуролому, что не спекулянт я. А то ведь злобу на все оставшиеся дни затаит. Колян, он такой, вы его знаете!

Доронин поднял руку:

— Спокойно! Горшков, не перебивай! Повторяю, Гольдин работает не только на себя, как это делают многие, большинство, можно сказать. Он еще и адресно помогает родным и близким погибших пацанов нашей роты! Государство положило им пенсию, Миша еще две платит. И не шмотками он занимается, как ты, Коля, выразился, а поднял деревообрабатывающее производство. Так что никакой он не спекулянт!

Но Николая не так просто было переубедить.

Горшков прищурился:

— А «Вольво» за окном? Или ее он тоже какому-нибудь инвалиду приобрел? Хер там! Нет, командир, не переубедите вы меня! Не признаю я современных нуворишей. Жулики они все! Ну, не могут быть все кругом жлобы и гондоны среди бизнесменов, а Гольдин наш хороший! Прям хоть памятник при жизни ставь! Да если б…

Тут Николая остановил уже Костя:

— Коль! Ты забыл, зачем мы приехали? Так хорош на самом деле ерунду молоть!

— Значит, ерунду? Хорошо, молчу!

Гольдин поинтересовался:

— А у вас, Кость, какие-то дела здесь?

— Ты что, о трагедии в Звездном не слышал?

— Почему? Слышал, конечно, но при чем здесь Звездный?

Колян вновь не выдержал:

— Нет, вы посмотрите на этого коммерсанта-мецената! Он же дальше руля собственного «Вольво» ничего видеть и слышать не желает. — Николай повернулся к Гольдину: — Ты че, Голь, придуриваешься или серьезно?

— Да чего придуриваюсь? Чего ты наезжаешь, Горшков?

— Кто руководил бандитами, разгромившими поселок?

— Теймураз Кос… стой… погоди! Уж не хотите ли вы сказать… ах я дурик… как же сам не сообразил? Получается, Теймураз тот дух, что атаковал нас на высотах? Так, что ли?

Николай вздохнул:

— Наконец дошло! Блин, до верблюда или жирафа быстрей доходит!

Гольдин выглядел растерянным:

— И вы тут, чтобы…

За него договорил Ветров:

— Да, Миш, мы здесь для того, чтобы решить с командиром, как можно достать этого Теймураза.

Гольдин протянул:

— Вот оно что! — и спросил: — Но не в Чечню же вы собрались?

Николай с ехидцей в голосе ответил:

— Вот туда, Голь, мы и собрались. Правда, пока не знаем, как. А ты, если не секрет, чего опять сюда прикатил? Вроде недавно только уехал!

— Протезы импортные командиру привез. Ему выделили наши, отечественные, а в них учиться ходить всю жизнь будешь. Импортные — ловчее.

— А?! Ну, это другое дело.

Гольдин задумчиво повторил:

— Значит, опять в Чечню собрались?

Колян спросил:

— И что? Что тут такого? Надеюсь, ты с нами поедешь?

— С вами?.. Но… я не могу! Мне сегодня возвращаться домой надо… дела, знаете ли!

— Понятно. Бизнес. Так клади протезы и проваливай. За благотворительность, особенно в отношении ребят наших павших, спасибо тебе, конечно, а в остальном… езжай, Миш… мы как-то на тебя не рассчитывали, так что все нормально. Езжай с богом.

— А ты чего гонишь меня? Я к командиру, а не к тебе приехал!

— Ну, общайся с командиром. Здесь он хозяин.

Доронин, слушавший перепалку боевых товарищей, спросил:

— Закончили?

Колян кивнул:

— Закончили, Александр Владимирович.

— А теперь слушайте меня. На Гольдина наезжать нечего. Вы все выполнили свой долг до конца, и ни к кому претензий быть не может. Я советую всем отказаться от идеи найти Теймураза и разъехаться по домам.

Николай проговорил:

— И не подумаю! — Повернулся к Ветрову: — Ты как, Кость?

— Договорились же!

Доронин пожал плечами:

— Что ж, вольному воля! Но выйдете ли на поиск Костолома или все же вернетесь домой, будете решать не вы.

Ветров с Горшковым удивленно взглянули на Доронина.

Тот продолжил:

— И не я.

Удивление друзей возросло.

Николай прищурил глаза:

— Интересно, кто же будет решать за нас?

Раздался звонок в прихожей. Неожиданно, как автоматная очередь в тиши полуденного ущелья. Старший лейтенант указал в сторону коридора:

— Тот, кто пришел. Катюш, открой и проводи гостя сюда.

И Горшков, и Ветров, и Гольдин повернулись в сторону двери. Через минуту в проеме возникла крепкая, по-прежнему стройная, облаченная в камуфляжную форму офицера спецназа фигура.

Бывшие солдаты почти одновременно и изумленно воскликнули:

— Шах?

Перед ними действительно стоял тот самый Шах, который так много сделал для пятой роты, не раз спасая жизни молодым солдатам. И только благодаря ему, свободному в то время охотнику, не служившему никому и воевавшему против наемников, убивших его семью, кто-то из той легендарной роты остался жив, а сводное подразделение смогло выдержать бешеный натиск толпы озверевших боевиков.

— Шах??

Чеченец улыбнулся:

— Не ожидали увидеть здесь?

Колян первым обнял того, кто вытащил из его слабеющей руки гранату, готовую к подрыву, и обезвредил ее.

— Шах! Дружище! Ты совсем не изменился!

— Ты тоже, Колян! Все такой же живчик!

— Шах!

К Николаю присоединились Костя с Гольдиным. С Дорониным Шах поздоровался за руку. Было заметно, что старший лейтенант ждал чеченца и уже видел того накануне.

После объятий устроились на диване и в креслах.

Встреча обрадовала всех. Но радоваться у солдат сейчас просто не было времени. Да и фон для радости никак не способствовал этому. Фон, образовавшийся в результате нападения боевиков на поселок Звездный!

Глава вторая

Николай поинтересовался у чеченца:

— Ты откуда взялся, Шах?

Доронин уточнил:

— Теперь, Колян, наш Шах полковник, командир особого отряда по борьбе с терроризмом Амир Расанов!

— Вот как? Мужики, а ведь мы до сих пор не знали, как по-настоящему зовут нашего чечена. Все Шах да Шах! А он Амир! Полковник!

Чеченец улыбнулся:

— Да, Коля, вот так получилось! Не пришлось мне вернуться к мирной жизни, не получилось. Семью забыть не могу. И Хабибу вроде отомстил. И еще с сотню наемников к Аллаху отправил, а успокоиться не могу.

Николай понимающе кивнул:

— Понимаю. Я вот тоже, как вернулся домой, с неделю по кабинетам пошарахался, Героя всюду чуть ли не как начальника встречали, потом водки попил, думал, запью, не вышло. Что-то случилось внутри. Затосковал я, сил нет! И вина, что жив остался, огнем все внутри выжигала. Гадом буду, Шах, иногда жалел, что выжил. Потом в ментовку пошел. Сейчас лейтенант, участковый на деревне.

Шах произнес:

— Знаю! Я обо всех вас почти все знаю. — Он указал взглядом на Доронина: — Саша в курсе держит. Я же каждый год на могилу Валеры Егорова езжу. Друзья мы были. И сюда заезжаю. Поехал и на этот раз. Возвращаюсь, а тут Звездный! И Теймураз-Костолом, чтобы ему сдохнуть, шакалу паршивому. Поэтому позвонил Сане, узнал, что вы тоже подъедете, заскочил на пару часов. Президент лично задачу поставил хоть из-под земли достать этого Костолома. Живым ли, мертвым, без разницы, но достать. Да это и долг мой! Он же, сука продажная, и ребят Егорова, и ваших парней валил. С Хабибом был. А посему должен сдохнуть. Не место ему среди живых.

Николай встал:

— Правильные слова говоришь, Шах! Вот и мы с Костей решили на охоту выйти. Понятно, двоим нам в Чечне ловить нечего, а вот с твоим отрядом… с твоим отрядом можно попытаться взять за жабры Теймураза и на куски порвать! Так что, полковник, хочешь не хочешь, а теперь мы с Костей от тебя не отстанем, пока ты нас в свой отряд не зачислишь. Временно! Ведь комплектацию подразделения наверняка на тебя повесили. Раз оно у тебя особое!

Шах улыбнулся:

— Все ты, Колян, знаешь! Да, комплектация отряда на мне, и он укомплектован полностью.

Колян подошел к чеченцу:

— И че ты хочешь сказать, что не можешь взять к себе еще пару бойцов? Или отряд у тебя чисто чеченский? Чужаков в свои ряды не допускаешь?

— Ну почему не могу взять? Могу. Отряд смешанный, но разве вы чужаки? У меня проблемы в другом, но об этом сейчас говорить не стоит. Вот только не пойму вас, ребята, ну зачем опять в пекло лезть? Отвоевали свое, на гражданке устроились, живете спокойно, сколько лет после тех боев прошло? Зачем опять на смерть идти, ведь поиск Теймураза и тем более его захват легкой прогулкой не станет!

В разговор вступил Костя:

— Шах! Ты нас не лечи. Знаем, на что идем, не пацаны! Так берешь к себе?

— Что ж с вами поделаешь? Хотя в другой обстановке, скажу честно, отказал бы! Но сейчас как никогда мне нужны люди, которым я мог бы доверять, как себе.

Николай указал на Гольдина:

— Ты в его сторону, Шах, не смотри. Он вне игры. У Гольдина, понимаешь ли, коммерция, дела!

Гольдин возмутился:

— А чего это ты за меня решаешь? Начальник, что ли? Это у себя в деревне ты кум королю, а здесь такой же, как все!

Николай подошел к Гольдину:

— Что-то я не пойму, Миша, к чему ты клонишь?

— К чему, к чему! Все к тому же! С вами пойду!

Колян изобразил удивление:

— Да ты что? А как же бизнес? Бабки?

— Пошел бы ты, а? Сказал, с вами иду, значит, точка, а о бизнесе моем не волнуйся, не твои это заботы!

Горшков согласился:

— Не мои! И не Костины! И не Шаха! Только, Миш, еще вопрос, возьмем ли мы тебя с собой?

Гольдин растерялся:

— Как это так?

— Молча.

Сержант запаса повернулся к Расанову, затем к Доронину:

— Шах! Командир! Да скажите вы этому придурку, чтобы мозги не сношал. Привык в своей ментовке людям баки забивать, нос поднял выше крыши, а чем я хуже его?

Доронин достал сигарету. Колян хотел поднести зажигалку изувеченному войной старшему лейтенанту, но тот отмахнулся:

— Не надо! — Прикурил. Выпустив струю дыма, произнес: — Хорош собачиться, гвардейцы! Есть желание отомстить Теймуразу, идите вместе с Шахом, одной командой. Я бы сам пошел, но куда инвалиду? Если только за станковый гранатомет на стационарную огневую точку? Но инвалиды на войне не нужны! — Он вздохнул, повернувшись к Шаху: — Что решаешь, полковник?

Шах обвел боевых друзей взглядом своих черных, чаще добрых, но иногда беспощадных, ненавидящих черных глаз:

— Беру вас в отряд! Но… с этой минуты полное подчинение мне. И никакой самодеятельности. У меня в отряде с дисциплиной строго, хотя далеко не все в порядке. Но об этом, как я сказал, позже. Горшков с Ветровым, смотрю, к выходу готовы, а вот что ты, Гольдин, со своей иномаркой делать будешь?

Сержант тут же предложил:

— Так на ней можно и поехать!

Колян усмехнулся:

— Куда, чудила? Ты забыл, какие дороги в Чечне?

Шах взглянул на Николая:

— Лишние слова говоришь, Горшков, хотя и правильные. Но не забывай о дисциплине. Первым всегда выступает кто? Правильно, командир! Привыкай, браток, коль сам напросился.

Николай недовольно отвернулся, не проронив ни слова.

Расанов же вернулся к диалогу с Гольдиным:

— Горшков прав. Иномарка нам не нужна. У меня есть машина. Так что с «Вольво» надо что-то решать.

Гольдин кивнул на Доронина:

— А пусть ее командир заберет! Да и продаст к чертовой матери. Ему деньги нужны, а я жив останусь, еще заработаю. Такой вариант пойдет?

Шах спросил:

— Это твое окончательное решение, сержант?

— Да че тут решать-то?

— Хорошо. Ты сказал слово, а раз сказал, обязан держать.

— А кто против, Шах?

— Тогда мы прямо сейчас продадим твою машину. Если в ней есть твои вещи, сходи, забери.

Гольдин удивился:

— Че, прямо сейчас и спихнем тачку?

Чеченец кивнул:

— Да!

— А ты знаешь, сколько она стоит?

— Мне это знать не надо. Покупатель назовет сумму. Ту, которая устроит всех. Но ты иди очисть машину.

Гольдин вышел из квартиры.

Расанов набрал на своем сотовом какой-то номер:

— Леонид? Привет, Шах. Да здесь… Ненадолго. Дело есть… Тачку спихнуть одну надо по хорошей цене. Срочно спихнуть, Леня!.. «Вольво» последней модели… не знаю! Сколько дашь за нее денег?.. Модель? Минуту. — Шах повернулся к Косте: — Ветров, спроси из окна, что за модель машины у Гольдина?

Костя вскоре доложил:

— S-80, 2,5 Т, мощность 210 лошадей, коробка механическая.

— Цвет?

— Темный!

— Это хорошая цена?.. Цена новой машины? Поторопись, я у Доронина… что?.. ничего… все нормально! Да… прямо перед входом!.. Давай!

Шах, передав информацию неизвестному абоненту, отключился.

— Все в порядке. Машину заберут.

Николай поинтересовался:

— А сколько стоит тачка Гольдина?

Расанов без всяких эмоций сказал:

— Не очень дорого, сорок пять тысяч долларов.

У Горшкова глаза полезли на лоб.

— Сорок пять тыщ баксов? И это, Шах, ты называешь не очень дорого? Ни хрена себе, Голь развернулся! Но еще больше меня удивляет, как легко он расстается со своей тачкой. Может, дешевле взял и не знает, сколько сейчас положат за нее денег?

Шах пожал плечами:

— Это, Коля, его личное дело.

— Ясный палец, но все же странно!

Появился Гольдин, внесший в квартиру несколько сумок, передав документы на машину Шаху.

Николай подошел к нему:

— Голь, если не секрет, за сколько ты приобрел тачку?

— Какой секрет? Что-то чуть более сорока пяти штук!

— Долларов?

— Нет, аргентинских песо!

— Ты мне всякими песами башку не забивай! Баксами! Если не еврами. Лихо, видать, пашет твоя контора!

— Не жалуюсь! Хочешь, приезжай ко мне! Устрою начальником службы безопасности! С ходу денег на квартиру выделю. Оклад приличный положу.

Николай усмехнулся:

— Сторожами командовать? Перед тобой гнуться, как перед хозяином? Не дождешься! И подачки я не принимаю.

— Разве это подачка? Работа!

— За честную работу таких денег не платят, чтобы иномарки за сорок пять тысяч покупать. У нас за такую сумму можно полдеревни скупить. Хотя хорош об этом! Ты серьезно решил все бабки передать Доронину?

— Конечно!

— Да-да, меняются времена, меняются люди!

Колян прошел в гостиную к Косте.

Вскоре к дому Доронина подъехал джип. Шах с Гольдиным вышли на улицу. Вернулись через полчаса. Положили перед Дорониным кейс с деньгами. Старший лейтенант начал было отказываться, тогда чемодан просто поставили в торец мебельной стенки, прервав ненужный разговор.

Шах взглянул на часы:

— Так! Время у нас еще есть, поэтому давайте кое-что обсудим по нашей совместной деятельности. Прошу за стол.

Бывшие бойцы пятой роты, Шах и Доронин на инвалидной коляске устроились вокруг стола. Расанов положил на скатерть свои сильные, волосатые руки.

Он сообщил присутствующим, что его отряд «Удар» сформирован по прямому указанию президента Чечни и при согласовании с федеральной властью. Задача отряда одна — ликвидация террористических группировок. В штате «Удара» семьдесят три человека. Было до сегодняшнего дня. Шах, улыбнувшись, посмотрел на боевых друзей. Командир — сам он, полковник Амир Расанов, позывной «Удар-Первый», начальник штаба майор Довлет Конаев — «Гроза», связист, сержант Мурат Мухатов. Это отделение управления. Далее боевые подразделения. Группа разведки во главе с капитаном Асланом Чакаевым, позывной «Тропа», две штурмовые группы по двадцать пять штыков капитанов Юнуса Алимова и Лемы Топаева, соответственно с позывными «Накат-1» и «Накат-2», а также ударная группа, или резерв самого Шаха под командованием майора Андрея Рябова, состоящая из десяти российских десантников. Позывной Андрея — «Купол». Штаб, координирующий действия отряда, дислоцируется в Грозном, но «Удар» может быть использован непосредственно командованием федеральных сил или по личному распоряжению полномочного представителя президента России!

— Вот вся необходимая информация об отряде. Позывные командиров групп и начальника штаба я назвал для того, чтобы вы сразу их запомнили. Я говорил о некоторых проблемах, имеющих место в подразделении. Скажу и о них, дабы вы были в курсе. Из семидесяти трех человек я могу полностью положиться лишь на двадцать два, тех, кого набирал сам. Это разведгруппа, десант резерва и связист.

Николай воскликнул:

— А мы что, не в счет?

Шах улыбнулся:

— Вы в счет. А так как определяю я вас в группу Андрея Рябова, но при подчинении непосредственно мне, то тогда я могу полностью положиться на двадцать пять человек. Не хочу сказать, что остальные бойцы плохие воины или люди, пошедшие в спецназ ради денег, нет. Мужики все достойные. Но есть среди них кто-то, кто работает на духов.

Костя спросил:

— Этому есть подтверждение?

Шах взглянул на него:

— Ты когда-нибудь слышал, что Шах пустословит?

— Нет, но…

Расанов не дал Ветрову договорить:

— Вот именно, что но… Тому, что из отряда уходит информация, подтверждения есть. Я не буду сейчас развивать эту тему. Она долгая, нудная. Достаточно того, что я уже сказал. А посему мне приходится работать в непростых условиях. А сейчас, когда поставлена задача по Костолому, эти условия усложняются многократно. Если допустить, что Теймуразу станут известны планы отряда, то нам Костолома не найти. Он мгновенно скроется все в той же Грузии.

Николай вновь задал вопрос:

— А что мешало Костолому сразу после теракта в Звездном уйти в Грузию и далее куда-нибудь в Турцию за бабками и на отдых?

Шах взглянул на Горшкова:

— Правильный вопрос. По логике, Теймураз и должен был так поступить, и все же Костолому гораздо выгоднее какое-то время выждать в Чечне, способствуя распространению слухов о своей «гибели». Даже в Грузии или Турции ему сейчас светиться опасно. Лучше немного подождать, пока страсти по Звездному улягутся, а затем спокойно уйти. Костолом хитер, других, даже самых близких людей, подставит безо всяких эмоций, себя же никогда. Очень дорожит своей жизнью господин Теймураз Башиев, он же Костолом. Отсюда перестраховка и то, что до сих пор ему удавалось уйти от возмездия. Но на этот раз он ответит за все!

Кулаки Шаха с силой сжались, в глазах горела ненависть. Именно горела, так как другого определения для взгляда чеченца найти было трудно. Он повторил:

— За все ответит, шакал!

Доронин немного повертелся в кресле-каталке:

— Ты, Шах, предпринял какие-либо действия, получив приказ на нейтрализацию Костолома, или только собираешься начать поиск?

— Предпринял, Саня. Со вчерашнего вечера разведка отряда активизировала своих агентов. Они есть практически во всех действующих на территории Чечни бандах. А кроме лагерей бандитов в горах Теймуразу прятаться негде. В любом населенном пункте, после того как он нарисовался на телеэкране, его узнают, и если не удавят, то сдадут точно. Переборщил подонок со Звездным! Люди не простят ему бойни в поселке. Так что в равнинные, крупные населенные пункты Теймуразу путь закрыт. Остаются горы, аулы в них. Где-нибудь да засветится Костолом.

Колян спросил:

— А если в Грузии? Тогда что?

Шах отрезал:

— Тогда пойдем за ним к соседям! Но мразь эту раздавим! Но… извините…

Телефон Расанова издал трель сигнала вызова.

— Слушаю! Салам, Аслан! Что? Ну-ка подробнее…

Было заметно, как Шах напрягся, слушая какого-то Аслана, скорее всего командира группы разведки своего отряда, что вскоре подтвердилось. Слушал Шах минуты две, затем спросил:

— Ты уверен, что нам не сбросили «дезу»? Да, вот и я так думаю. И проверить ничего мы не можем! Понимаю! О полученной информации больше никому ни слова, передай Куполу, пусть держит резерв в готовности и готовится к приему трех новых бойцов… Естественно… проверенные люди! Заслуженные. Один Герой России. С Теймуразом уже сталкивались. Но ладно, Аслан, жди моего прибытия. Андрею тоже быть у кошары. Что?

Шах задумался. Проговорил:

— Ты прав! Так и сделаем! Значит, завтра в пятницу в 19.00 на заброшенной кошаре! Село пасти, но аккуратно. Очень аккуратно, Аслан! Хорошо! Я понял тебя. Спасибо за новость. До встречи!

Расанов выключил телефон, зажал антенну аппарата в зубах, задумчиво глядя сквозь присутствующих.

Наконец очнулся:

— Извините, мужики. Тут дело такое, я говорил, что группа разведки еще вчера начала работу по поиску Костолома, и вот сегодня Аслан Чакаев, командир разведгруппы, получает информацию о том, что Теймураз с помощником Али и денщиком-рабом Быцо находится в горном селении Чиридай. Достоверность информации вызывает некоторые сомнения, так как слишком далеко от границы и близко к равнине лежит это селение, но чем черт не шутит? Проверить ее придется. А посему выезжаем немедленно.

Костя поинтересовался:

— А как же наши документы? По своим поедем? Но тогда мы не имеем никаких полномочий.

— Я понял тебя, Костя. По дороге все вопросы решим.

Шах выбрал по сотовому телефону номер:

— Мурат? Выспался? Вот и хорошо. Подгоняй машину к известному тебе дому. Что? По дороге заправимся. Жду! — Отключившись, Расанов оглядел Ветрова, Горшкова, Гольдина: — Что, ребята? Возвращаемся на войну?

Колян ответил за всех:

— Какой базар, Шах? Пардон, господин полковник!

Расанов пропустил иронию Горшкова, повернувшись к Доронину:

— Поедем мы, Саша! Когда еще увидимся, не знаю. Но на годовщину гибели Валеры, точно! Ты давай здесь осваивай протезы, а мы… мы за Теймуразом поохотимся.

Доронин пожелал:

— Удачной охоты, охотники. Хоть иногда сообщайте, как дела идут? А то я здесь изведусь в изоляции.

Шах пообещал:

— Хорошо, Саша.

Боевые друзья попрощались с бывшим командиром легендарной пятой роты и покинули его гостеприимный дом. Джип «Форд» уже ждал бойцов отряда «Удар» возле подъезда Доронина. Николай, увидев автомобиль Расанова, присвистнул:

— А ты, Шах, тоже не на «УАЗах» ездишь!

— На «УАЗе», Коль, там, где мне приходится бывать, далеко не уедешь. Только джип и выручает. Так что «Форд» не роскошь, а средство передвижения. Но хорош базарить. Занимай места в салоне, дорога нам предстоит дальняя. При остановке каким-либо постом из машины не выходить. Но нас вряд ли остановят.

Николай, Костя и Михаил заняли места в джипе. Садясь на сиденье, Коля бросил взгляд в багажное отделение. Там лежали автоматы, магазины к ним, пистолеты. Горшков удовлетворенно буркнул:

— Порядок. Тачка упакована как следует. Можно ехать!

Шах обернулся к нему:

— Ты о чем, Коль?

Горшков указал за спину:

— О багажнике.

— А! Так без этого при нашей работе никуда.

Колян согласился:

— Сто пудов!

Шах повернулся к водителю:

— Давай, Мурат, на заправку, через Дон, на Батайск до круга. Там поворот на Сальск. Едем к старой кошаре, что у Гуан-Чу. К роще у кошары должны прибыть максимум часам к 9.00 завтрашнего дня! Вопросы?

Чеченец-водитель, он же штатный связист отряда, улыбнулся:

— Какие могут быть вопросы, командир? Надеюсь, баки заполнить деньги у нас есть?

— Есть. Поехали.

— Поехали!

Джип плавно тронулся и выехал со двора дома Доронина. За мостом перед постом ГАИ на левобережье Дона полностью заправили автомобиль и четыре дополнительные канистры. «Форд», беспрепятственно пройдя шлагбаум поста, набрав скорость, пошел в сторону Батайска. Шах включил магнитолу. Поставил диск западных исполнителей. Мелодии и песни восьмидесятых. Динамики словно окутали пассажиров музыкой. Постепенно под нее ребята задремали. Только водитель следил за дорогой и о чем-то напряженно думал Шах. Пошел дождь. Мелкий, нудный. Пришлось сбавить скорость, но Мурат знал дорогу, не первый раз приезжал в Ростов.

На место прибыли без проблем и с опережением графика, в 8.28.

Мурат Мухатов завел джип на опушку рощи, заглушил двигатель. Взглянул на Расанова:

— Приехали, командир!

— Вижу. Буди наше славное пополнение.

Шах вышел из салона, прошел к роднику, бившему в неглубоком овраге. Умылся. Вскоре к нему присоединились Ветров, Горшков и Гольдин.

Шах обвел рукой рощу:

— С очередным прибытием в Чечню, некогда доблестные солдаты легендарной пятой роты N-ского полка, а ныне бойцы особого отряда «Удар»!

Колян поинтересовался:

— Шах! А мы далеко от Косых Ворот и высот, где принимали бой?

— Да нет. По местным меркам не очень далеко. Что, хотел бы побывать там?

— Конечно. Да и ребята тоже, я прав, мужики?

Ветров с Гольдиным охотно согласились:

— Еще бы. Там осталась часть нашей жизни.

Шах проговорил:

— Хорошо, что не сама жизнь, — и добавил: — Посмотрим. Как сложится обстановка. По возможности съездим и туда!

После завтрака Шах приказал соорудить шалаш и всем, включая водителя, отдыхать! На себя полковник взял миссию боевого охранения небольшого лагеря. Ребята и Мухатов подчинились.

Шах, убедившись, что подчиненные завалились на плащ-палатку, уложенную поверх ветвей, срезанных с росших по соседству деревьев, прошел в джип.

На этот раз он извлек из бардачка специальную портативную спутниковую станцию. Включил ее в режим приема-передачи. В эфир ушло:

— Тропа, я — Первый! Ответь!

Тут же в ответ:

— Тропа на связи, Первый!

— Я на месте, где ты?

— Мы с Куполом на пути к тебе.

— Ясно. Что нового по объекту интереса?

— Практически ничего. Двое моих солдат пасут его.

— Что докладывают?

— Чужаки присутствуют. От трех до пяти штук. Ночь провели на объекте. С утра ушли западнее, где и находятся до сих пор. Судя по всему, никуда уходить не собираются. Подробный доклад при встрече.

Шах приказал:

— В случае кардинального изменения обстановки, а именно убытия чужаков из района объекта, доклад немедленный!

— Принял, Первый!

— Передай связь соседу!

Ответил командир резервной группы майор-десантник Рябов:

— Купол слушает!

— Свяжись с заместителем, пусть готовит людей к маршу. Но скрытно. Начало движения по дополнительной команде.

— Принял, Первый!

— Отбой!

— Конец связи!

Закончив переговоры, Шах достал из планшета карту района. Нашел на ней селение Чиридай, лежащее в километре от Чиридайского ущелья, окруженное с трех сторон обширной «зеленкой». Перевел взгляд на запад. Увидел обозначение мельницы. Так! Значит, если в Чиридае действительно объявился Теймураз, то он с Али и Быцо ушел на эту самую мельницу. Что ж, разумно. Она стоит под скалой, на реке, имея перед собой равнину метров пятьсот. Далее «зеленка». Но и пятисот метров вполне хватит, чтобы обнаружить приближение противника и уйти в ущелье, а из него по тропам и трещинам склонов куда угодно. Но почему разведка доложила, что из селения на мельницу ушли от трех до пяти человек? Трое понятно! А пять? Впрочем, и это объяснимо! Костолом мог прихватить с собой пару боевиков откуда угодно во время отхода из Звездного. К ним смело можно прибавить еще с десяток-полтора бандитов, осевших на мельнице. Больше боевиков там не соберешь. Но даже если брать по максимуму, десять-двенадцать активных бандитов днем в состоянии отбить атаку штурмовых групп. Да и не подтянешь их незаметно к мельнице. В лесу наверняка посажены «дятлы» — дозоры, которые сразу стуканут Теймуразу о приближающейся опасности. А подход к объекту по равнине есть. В виде двух балок, тянущихся из леса к речке. Но лес не даст выйти на равнину с этого удобного для штурма направления. Наносить же удар с восточного фланга не имеет смысла. Там не хватит оперативного простора, чтобы развернуть даже одну штурмовую группу. Достаточно двух пулеметов на самой мельнице с огневой точкой на скале — и все! Они приземлят атаку и обеспечат отход Костолому. Западный же фланг в принципе не пригоден для штурма. Значит, что из всего этого следует? То, что штурм придется проводить ночью, малыми силами, предварительно очистив лесной массив от наблюдателей Теймураза. А до этого установить свой контроль над мельницей. С дальней позиции! Впрочем, люди Аслана этот контроль, пусть частично, но уже осуществляют! Так! Обстановка на данный момент ясна. И если бы не «крот» в отряде, то уже сейчас можно было бы перебросить штурмовые группы в район Чиридая, заблокировав его, не сближаясь с передовыми дозорами бандитов. Но отдай такую команду Шах, и Костолом исчезнет, и сделает это незаметно, оставив людей на мельнице, имитируя и собственное присутствие там! Чертов «крот»! Знать бы, кто работает на боевиков! Но Шах не знает. А выводить группы с базы надо. Вот только куда их направить, чтобы сбить с толку «крота»? Ну, одну, Алимова, можно вообще послать к райцентру. А вот вторую, Лемы Топаева, надо отправить туда, откуда… Хотя нет! Рисковать нельзя. Придется и вторую группу высылать в южном направлении, начальника же штаба оставив на базе с небольшим охранением. И все это означает, что мельницу придется брать силами разведчиков и десантников. А это с ним, с Шахом, и связистом подразделения, двадцать два человека. Хотя почему двадцать два, а Колян с ребятами? Двадцать пять бойцов. Маловато, конечно, чтобы и дозоры снять, и окружить мельницу, подойдя к ней на расстояние прямого броска, и осуществить штурм с форсированием водной преграды, да так, чтобы не упустить Теймураза. Следовательно, с перекрытием входа в ущелье! Только оно отнимет как минимум три человека. Блокада востока — еще трое бойцов. Снятие постов — десять человек, но эти быстро подойдут. Но уже в ходе штурма. Как ни крути, а проводить главную атаку придется силами в девять человек. Ничего другого не придумать. Снять вражеские дозоры до штурма? А если кто-то из них успеет подать на мельницу сигнал тревоги, и банда метнется с объекта? Выходит, придется действовать по первому варианту и штурмовать мельницу девятью бойцами! Хотя… послушаем, что предложат Аслан с Андреем. Лишь бы ничего кардинального не произошло у Чиридая за этот день! Шах, закурив, вышел к окраине рощи. Присел у куста, глядя на селение Гуан-Чу, жившее обыденной жизнью. Выждав час, Шах вновь вызвал базу, на этот раз начальника штаба, майора Довлета Конаева:

— Гроза! Я — Первый! Как слышишь меня?

Начштаба ответил:

— Я — Гроза! Слышу тебя хорошо.

— Тогда слушай очень внимательно! Взгляни на часы. Стрелки показывают время «Ч». В «Ч+90» Накат-1 должен убыть в район Гудекуля, чтобы к 17.00 закольцевать районный центр, не сближаясь с ним, на расстоянии в семьсот-восемьсот метров. Занять позиции и ждать дополнительной команды. Задачу Накату-1 поставлю лично, исходя из обстановки! Далее. Накату-2 совершить марш к Кунгасу, с той же, что и для Наката-1, целью. Самому находиться дома. Разведка и резерв действуют по отдельному плану. Их контролирую я. Накат-1 и 2 на тебе, Гроза! Быть на связи постоянно, но держать станцию в режиме «приема» и только в экстренных случаях вызывать меня! Как понял, Гроза?

— Понял не совсем хорошо. Прошу повторить задачу.

Шах выполнил просьбу заместителя.

Майор поинтересовался:

— Могу я знать, где находится Первый?

Расанов ответил:

— Это преждевременно, Гроза. Еще вопросы?

— С чем связан выход отрядов?

— Без комментариев.

— Скат в курсе проводимых мероприятий?

Под Скатом майор Конаев подразумевал генерала федерального командования, курировавшего отряд «Удар». Но только курировавшего, не имевшего полномочий вмешиваться в действия командира особого подразделения. Лишь полномочный представитель президента России в округе, президент Чечни и командующий федеральными войсками имели право знать в полной мере планы антитеррористических операций полковника Амира Расанова.

Поэтому Шах ответил:

— Частично в курсе. Но этого достаточно. Тебе с ним связываться запрещено. Надеюсь, понял меня правильно и без обиды.

— Да какие могут быть обиды, Первый? Я спросил, ты ответил. Больше вопросов нет.

— Вот и хорошо, Гроза. В назначенное время выводи с базы Накаты. Марш в смешанном режиме.

Это означало, что основной маршрут штурмовые группы должны пройти на транспорте, а на подходе к населенным пунктам, на рубеже в пять-шесть километров от них, спешиться.

Начальник штаба заверил командира:

— Приказ принял. Приступаю к исполнению.

— Приступай, Гроза. До связи!

— До связи!

Шах опустил рацию.

Конаев обиделся! Во-первых, он никак не ожидал появления командира. Во-вторых, получил приказ без объяснения замысла Расанова. В-третьих, Шах запретил Довлету общаться с куратором. Тут хочешь не хочешь, а обидишься. Все же начальник штаба, первый заместитель, и вдруг такая скрытность непосредственного начальника. Ничего, кроме недоверия, подобное поведение полковника означать не могло! Но не имел права Шах поступить иначе, пока в отряде действовал предатель. И им мог оказаться кто угодно! Майор Конаев в том числе. Пусть теоретически, Шах был далек от мысли, что Довлет предатель, но теоретически таковым он быть мог!

В 14.20 неожиданно прошел вызов от командира разведгруппы капитана Аслана Чакаева. Ничего хорошего этот вызов означать не мог. Что-то произошло в районе селения Чиридай или, еще хуже, на самой мельнице. Расанов ответил:

— Я — Первый! Слушаю тебя, Тропа!

— Только что получил доклад контролеров над западным объектом.

— Ну и?..

— К нему подошла группа в составе двадцати человек. В настоящее время размещается на объекте. Как понял меня, Первый?

Шах сплюнул в траву:

— Хорошо понял. Этого нам еще недоставало.

Разведчик спросил:

— Какие будут указания?

— Следовать прежним маршрутом. Я жду вас с Куполом в условленном месте.

— Мы будем вовремя.

— Не сомневаюсь. Отбой!

Отключившись, Шах вновь сплюнул в траву:

— Я его маму… Еще двадцать рыл. Но кто они? Откуда взялись? Ведь Теймураз в Звездном потерял всю свою банду, вместе с наемниками, пришедшими «из-за бугра»? Вновь Костолому бросили диверсантов из Грузии? Но тогда он никуда не должен линять! А скорее всего, готовить новую террористическую акцию? Бред какой-то! Планируя за границей серию побоищ в мирных городах и поставив главным исполнителем Теймураза, зачем хозяева Костолома засветили его в Звездном? Лишив таким образом свободы открытого перемещения по Чечне и ограничив в возможностях подготовки террористических актов? Непонятно. Но это шайтан с ними. У них свои заморочки. И все бы ничего, но прибытие на мельницу дополнительных сил рушит все планы Шаха. Теперь он при всем своем желании не сможет провести успешный штурм мельницы разведывательной и резервной группами. Да что там успешный. Он никакой штурм не сможет провести без привлечения основных штурмовых групп! Навести на объект авиацию? А толку?

Шах вздохнул. Открыл карту.

— Надо кардинально менять план предстоящих действий и выводить на объекты штурмовые группы. Так, чтобы даже «крот» не смог предотвратить разгром банды Теймураза-Костолома. Вот только как это сделать? Надо думать.

Шах наклонился над картой. Куча окурков возле планшета начала медленно, но верно расти.

Верные Шаху люди, командир разведгруппы капитан Чакаев и десантник майор Рябов, прибыли в рощу с опережением графика. К этому времени вышли из шалаша и вновь прибывшие бойцы с водителем. Расанов представил пополнение действующей гвардии.

Рябов, пожимая руку Ветрову, Горшкову и Гольдину, сказал:

— Наслышаны о вашем подвиге. Сейчас в Чечне о тех боях пятой роты у Косых Ворот легенды складывают.

Майор повернулся к Расанову, одновременно кивая в сторону Горшкова:

— А это и есть тот самый Колян, о котором ты столько рассказывал?

Шах улыбнулся:

— Он самый. Отчаянный парень. Герой России, между прочим, в настоящее время лейтенант милиции. Вот в отпуск к нам приехал. На свиданку с Теймуразом. И друзей боевых захватил.

Десантник уважительно посмотрел на Горшкова:

— Ничего, лейтенант, если все сложится, будет тебе свиданка с Костоломом.

— Вот и будете работать так, чтобы все сложилось. Присутствие этих ребят в отряде не следует афишировать, и их использование будем определять по обстановке, конкретно против Теймураза. А сейчас…

Шах обратился к Горшкову, которого определил старшим над Ветровым и Гольдиным:

— А сейчас отведи, Коль, ребят в сторонку, мне с моими офицерами кое-что обсудить надо.

Колян кивнул друзьям:

— Пошли к шалашу.

Новоявленные бойцы спецгруппы подчинились.

Шах подвел Чакаева с Рябовым к джипу, разложил на капоте карту района.

— Итак, обстановка осложнилась. Я думал провести штурм силами ваших подразделений, но с прибытием на мельницу дополнительных сил противника данный вариант отпадает. Придется привлекать одну из штурмовых групп. Кого посоветуете?

И Рябов и Чакаев назвали подразделение Топаева.

Шах спросил:

— Почему группу Лемы?

Ответил десантник:

— Бойцы у него более подготовленные. Новичков мало, в основном те, кто не первый год служит. В операциях подобного рода участие не раз и не два принимали, сам знаешь, опыт — великое дело.

Чакаев добавил:

— К тому же, Шах, еще ни разу при выходе штурмовиков Лемы боевики не покидали баз отработки. Это говорит о том, что бандиты не получали информации о предстоящих против них действиях. А вот выход группы Алимова однажды прошел вхолостую. Юнус окружил брошенную базу.

— Ты хочешь сказать, что «крот» сидит в группе Алимова?

— Нет. «Крот» может быть где угодно, но факты остаются фактами. Лично я склонен не доверять начальнику штаба.

Шах искренне удивился:

— Конаеву? Почему? Довлет в отряде практически с момента его основания. Принимал участие в разработке планов почти всех акций.

— Вот именно. Только он, не считая тебя, конечно, посвящен во все дела отряда и знает планы применения «Удара».

— Но на то он и начальник штаба.

— Верно! И все же не доверяю я ему. Раньше семья Конаевых в развалинах Грозного ютилась. А сейчас у него два трехэтажных дома плюс дача в Краснодарском крае. Откуда он взял столько денег, чтобы обзавестись такой собственностью?

Шах заметил:

— У Довлета братья коммерсанты. Один из них в Краснодаре.

Чакаев усмехнулся:

— А ты интересовался когда-нибудь, что за бизнес у братьев Конаева?

— Нет. И что это за бизнес?

— В Краснодаре — кафе на дороге. В Чечне пара лотков на рынке Грозного. Может такой бизнес позволить построить недвижимость стоимостью в миллионы рублей? И с чего это братьям отдавать один дом Довлету?

Шах задумался. Затем проговорил:

— Об этом я ничего не знал, но, с другой стороны, если Конаев работает на духов, то не стал бы он возводить дома на виду у всех. Предатели обычно получают деньги на зарубежные счета. А если наличку, то не рисуются, а прячут ее как можно дальше до лучших времен.

Чакаев возразил:

— В том-то и дело, что мы привыкли считать, что оборотни стараются не светиться. А в нашем случае все наоборот. Раз наоборот, то Конаев чист, иначе не поступил бы так глупо, ведь он умный мужик. А если Довлет решил как раз воспользоваться этим стандартным мышлением? И поступил так, как не должен был поступить?

Шах пожал плечами:

— Ну, не знаю. ФСБ проверяла его, как и всех нас. Претензий к Конаеву нет.

— А к кому они есть? Все бойцы прошли переаттестацию, а информация как уходила, так и продолжает уходить из отряда. И «крот» весьма информирован о наших планах.

В разговор вступил Рябов:

— А если предположить, что «крот» не в отряде?

— А где же?

— В штабе Ската!

— Исключено. Скат не имеет полной информации по отряду.

— Но на него может работать кто-то из офицеров «Удара»! Причем работать вполне официально, типа смотрящего за тобой. И, передавая Скату данные, этот офицер и предположить не может, что сдает своих же товарищей духам!

Шах махнул рукой:

— Шайтан с ним! Нам сейчас «кротом» заниматься нет времени. Надо разработать план штурма мельницы у Чиридая в условиях изменившейся обстановки.

Рябов заметил:

— Но до этого необходимо заблокировать район, а значит, вызвать к Чиридаю штурмовую группу. Что в принципе раскроет твой замысел и Конаеву, и Алимову, и Топаеву!

— Об этом не волнуйся. Я уже приказал начальнику штаба направить подразделения в Гудекуль и в Кунгас. Пусть «крот» ломает голову, в каких целях выведены штурмовые группы.

Рябов улыбнулся:

— Ты, как всегда, предусмотрителен, Шах!

— Иначе давно уже сгнил бы в земле, но хватит об этом! Давайте рассматривать варианты штурма мельницы, с учетом того, что главная ударная группировка, будь то подразделение Топаева или Алимова, должна выйти на рубеж перед самым штурмом. А всю подготовительную работу проведут ваши ребята. Кстати, можно передать им команду выдвигаться сюда. И перекурить заодно. Но предупредите своих замов, майор Конаев не должен знать, какие задачи получили ваши люди.

Разведчик с десантником разошлись в разные стороны, извлекли из карманов специальные станции, вызвали собственные подразделения.

Спустя десять минут они во главе с Шахом склонились над картой района предстоящих ночью боевых действий.

Глава третья

Теймураз вместе с Али и Быцо прибыл на свою горную базу в четверг в полдень. Главаря банды встречали два телохранителя, оставшиеся в разрушенном ауле. Доложили, что на базе все спокойно. Возвращения хозяина ждали, поэтому за сутки протопили баню. В загоне стояли два жирных барана, а в своей комнате красавица Айна. Костолом распорядился резать барана, готовить шашлык. После бани обед, затем отдых! Телохранители бросились исполнять приказ главаря. Теймураз попросил Али принести спутниковый телефон. Помощник без лишних слов выполнил требование хозяина. Теймураз вышел к реке. Набрал по памяти номер. Тут же услышал в ответ:

— Скат на связи.

— Здравствуй, Дима!

— Ты?

— Я. Говорить можешь?

— Да. Сейчас в управлении почти никого.

— Какие дела, генерал?

— Шума ты наделал много! А вот уйти без следа не смог!

— Как это? Я покинул поселок безо всяких проблем.

Генерал-майор Дмитрий Коблиг, куратор особого отряда «Удар», согласился:

— Да, покинуть поселок ты успел. Но спецы обнаружили схрон в доме, что купил твой помощник. Труп в колодце тоже. В нем опознали оператора, что снимал тебя на фоне разгромленного поселка. Уж кто и каким образом опознал труп, мне неизвестно. Да это и неважно. Важно, что в бункере нашли свежие следы твоего пребывания в нем! Из чего и сделали вывод, что ты смог уйти из Звездного живым и невредимым.

Теймураз выругался:

— И что из этого следует?

— То, что теперь тебя ищут.

— Это понятно. Кто конкретно привлечен к поискам?

— Отряд «Удар» небезызвестного тебе полковника Амира Расанова.

— Этого недобитка Шаха?

— Да, твоего старого знакомого.

— Я бы на куски рвал таких знакомых! Но… подожди, а разве не ты курируешь псов Шаха?

— Я. Но только курирую, а не контролирую его действия. Он может работать без согласования со мной, что чаще всего и делает.

— И тебе известно, где сейчас Шах и чем занимается?

— Точно нет, но предположить могу.

Костолом вспылил:

— Какого черта, генерал? Мне не нужны твои предположения. За что ты получаешь деньги? За то, чтобы строить предположения? Это я и без тебя сделаю. За мной устроена охота отрядом, к которому ты имеешь самое прямое отношение. Отряд, в руководстве которого сидит твой человек, и ты не знаешь, чем занимается Шах?

Генерал также повысил голос:

— Не надо разговаривать со мной подобным образом! Я тебе не мальчик на побегушках! И деньги мне платишь не ты!

Теймураз сменил тон:

— Ладно. Не обижайся. Но пойми и мое состояние.

— Понимаю. Поэтому, пока ты уходил из поселка в горы, предпринял кое-какие меры, чтобы отвлечь отряд Шаха от тебя и, наконец, убрать с дороги этого своевольного Расанова.

— Что ты имеешь в виду?

— Подожди. Кто-то вошел в коридор. Связь прекращаю и ухожу из управления. Как найду безопасное место, вызову тебя сам. Отбой!

Ответить Костолом не успел, оборотень-генерал отключился. Теймураз сплюнул на камни:

— Шайтан! Нашли все же бункер! Быстро!

Но это ерунда. Самое неприятное, что на поиски вышел Шах. Он опасен, как гюрза! И Расанов кровник Теймураза, а значит, будет камни грызть, но постарается выйти на врага. А это для Костолома — смерть. Но, кажется, генерал Коблиг что-то придумал, дабы отвести от Теймураза угрозу. Зря накричал на генерала. От него сейчас в немалой степени зависит судьба Башиева! Что же предпринял генерал? Не договорил. Теперь надо ждать, пока Коблиг не выйдет на связь. Хуже нет ожидания и неопределенности!

К Теймуразу подошел Али. Видя состояние босса, осторожно спросил:

— У нас проблемы?

Костолом взглянул на помощника:

— Да, Али, проблемы! Русские узнали, что я сумел живым вырваться из Звездного. Представляешь, что это означает?

Али кивнул:

— Представляю. Начали охоту за тобой. Но… начать охоту еще не значит вернуться с добычей!

— Как же я устал, Али!

— Все устали, Теймураз! Тебе надо расслабиться! Иди в баню, попарься. Я тебе туда Айну пришлю. Кальян приготовлю! Смени действительность на мир иллюзий и наслаждения. Это восстановит тебя!

— Я так и сделал бы, Али, но еще не окончен разговор с Коблигом! Посторонний помешал договорить нам. А тема интересная! Надо подождать, пока генерал не вызовет меня! Узнав все, что он хотел сказать, решим, расслабиться ли нам или принимать какие-либо срочные меры.

— Ясно. Оставляю тебя.

— Иди.

Ждать Теймуразу пришлось почти двадцать минут. Задумавшись, бандит вздрогнул от сигнала вызова спутниковой станции:

— Да?

— Скат на связи. Можем продолжить разговор. Ты спросил, что я имею в виду по мерам, принятым ради твоего прикрытия и решения вопроса с Шахом?

— Да!

— Слушай.

Генерал начал медленно говорить:

— Как только стало известно о том, что ты ушел из Звездного живым и невредимым, я по своим источникам получил информацию о том, что в субботу при посредничестве местного авторитета, которому и принадлежит мельница Ханаша, полевой командир Зызу, племянник этого Ханаша, намерен продать другому полевому командиру, Масхаду, крупную партию наркотиков. Ты слышишь меня?

Теймураз ответил:

— Слышу. Продолжай.

— Так вот. Я решил использовать эту информацию. Начальник штаба отряда Расанова получил данные о том, что якобы это ты скрываешься на мельнице. Думаю, полковник заглотил наживку и предпримет активные действия. Естественно, спецназу удастся разобраться с боевиками Зызу, который должен заранее прибыть на мельницу. А тебе «вновь уйти». И «уйти» в горы. Но не к границе с Грузией, а западнее. Шах, не обнаружив тебя на мельнице, впадет в ярость и организует преследование. Преследование тени. Это отнимет у отряда время и силы, необходимые на реальные твои поиски. Шах не будет прятаться. И если в удобном месте на хребте посадить опытного снайпера, то… можно будет навсегда решить проблему с Шахом. В результате мы убиваем двух зайцев. Устранив Расанова, ты можешь относительно спокойно покинуть Россию.

Костолом задумался. Что ж, генерал не зря получал деньги. То, что он придумал, на самом деле может сыграть ключевую роль в судьбе Теймураза. Если отряд Шаха направить по ложному следу, то перекрывать реальный путь отхода в Грузию будет некому. Погранцы не в счет! Проход через границу давно готов. Молодец Коблиг, молодец. Если, конечно, не ведет двойную игру, но… это легко проверить.

Теймураз заговорил:

— Я понял тебя, Скат. Хорошо понял. Если все пройдет так, как надо, ты сможешь спокойно уходить в отставку. Достойная старость тебе будет обеспечена.

— Я не собираюсь стареть.

Костолом вздохнул:

— Ладно. Я еще свяжусь с тобой, а пока все, конец связи!

— Конец!

Башиев отключил станцию, нагнулся к речушке, умылся. Холодная вода словно обожгла лицо. Теймураз крякнул и пошел к развалинам, маскирующим базу. Увидел одного из телохранителей:

— Руслан! Где Али?

Боевик ответил:

— У себя, господин!

— Вызови его ко мне.

— В ваш дом?

— Нет. Сюда, на улицу.

— Слушаюсь.

Не прошло и пяти минут, как появился помощник Башаева.

— Что-нибудь случилось, Теймураз?

— Есть работа. Отойдем к окраине аула. Я не хочу, чтобы нас слышали даже преданные уши.

Али пожал плечами:

— Как скажешь.

Теймураз отвел помощника к развалинам крайнего в ауле здания, даже не предполагая, что там, в неглубокой яме, сидит сгорбившись его денщик и по сути раб Быцо, поглощенный мыслями о своей несчастной жизни. События в Звездном потрясли молодого чеченца, вынужденно служившего Теймуразу. Он никогда не думал, что люди могут быть настолько жестоки. Что деньги легко превращают их в зверей, жаждущих крови, а кровь, пролитая безнаказанно, рождает еще большую свирепость. Быцо хотелось выть раненым шакалом, но он молчал. И оттого, что не мог выплеснуть из себя все то страшное, что накопилось в нем за последнее время, чеченец плакал. Беззвучно, проклиная свою судьбу, а вместе с ней и Теймураза, а еще более собственную неспособность что-либо изменить. Им владела обреченность. Обреченность жертвенного барана, вытащенного на площадь под тесак палача. Быцо смахнул слезу. Хотел подняться и пойти к бане, как услышал приближение людей. Он узнал их по голосам. И это заставило молодого чеченца вжаться в глину, дабы остаться незамеченным для своих рабовладельцев. Но все, о чем они говорили, Быцо слышал хорошо.

Остановившись недалеко от развалин, Теймураз поведал Али о своем разговоре с оборотнем-генералом. Али, услышав о Шахе, выругался.

— Проклятый Шах! Опять этот неугомонный мститель! Сколько же вреда он принес нам?! Одни чертовы высоты у Косых Ворот чего стоят! Хабиба завалил. Помог русским обнаружить наши силы и привел десантников, добивших почти всю нашу группировку вместе с Рашидханом! Как только мы с тобой уцелели в том бою пятилетней давности! И пуля шайтана не берет! Не раз же пытались завалить его! Бесполезно. И теперь опять этот Шах встает нам костью в горле!

Теймураз успокоил помощника, сообщив то, что предпринял генерал Коблиг, дабы сгладить ситуацию. Али оценил изобретательность предателя:

— У Ската голова работает неплохо! Сумел быстро сориентироваться и направить Расанова в ложном направлении. И со снайпером он хорошо придумал. Другое дело, насколько правдив был с тобой наш доблестный генерал? И не пел ли он под дудку того же Шаха?

— Не думаю! Но… всякое может быть. Вот поэтому я и позвал тебя. Завтра в пять утра пойдешь к мельнице у Чиридая. Устроишь на вершине скалы скрытую позицию. До объекта пройдешь по ущелью на лошадях. Возьмешь с собой Быцо в качестве носильщика. И винтовку «СВДС» с ночным прицелом.

Али не ожидал подобного приказа, поэтому немного растерялся:

— Но… Теймураз…

Костолом понял состояние помощника.

— Эх, Али, Али! Разве я послал бы на такое дело тебя, если б имел хоть несколько подготовленных наемников? Но их у меня нет! Телохранители — бойцы, да только здесь в ауле, Быцо — вошь! Недоделок! Только в качестве носильщика и годен! Ну, еще прислуги. У меня нет иного выбора, брат, кроме как послать на это задание тебя.

Али вздохнул:

— Ты прав. Но тогда я пойду один. Зачем мне Быцо? Винтовку с магазином и вещмешок я и сам в состоянии нести.

Теймураз приобнял помощника:

— А вот по Быцо у тебя будет другая задача. Как и по действиям после отстрела Шаха.

Али удивился:

— Что ты имеешь в виду?

Теймураз объяснил:

— То, что тебе не надо будет возвращаться на базу с перевала. От мельницы пойдешь прямиком в район старой заповедной зоны, у селения Арой, где подготовлен проход через границу. Будешь ждать меня в доме егеря. Я же в воскресенье, как встречу Тайпана и передам ему базу, тихо и незаметно покину лагерь. У егеря вечером встретимся. А в ночь перейдем границу, и все. На этом закончим предпоследний визит в ставшую чужой для нас Чечню.

— Подожди. А как же Быцо? Его ты предлагаешь отпустить?

Теймураз усмехнулся:

— Конечно. Но не далее позиции обстрела Шаха! Люди Расанова должны найти его тело вместе с винтовкой, таким образом «получив» снайпера. Мертвым! Быцо отработал свое. После акции у мельницы он нам не нужен. Так отдадим его труп псам Шаха! Вот только убрать пацана ты должен после отработки Расанова. Без шума. Надеюсь, не дрогнет рука?

Али вздохнул:

— Рука-то не дрогнет. Но зачем оставлять его на позиции? Не лучше ли сбросить в пропасть при отходе?

— Нет. Пусть расановцы поломают голову, кто приказал замочить их командира! Ведь Быцо им неизвестен. На него-то и в прежнем отряде никто особого внимания не обращал. Считали шестеркой хозяина. Да он и был шестеркой, безвольной и незаметной. Тем более даже те, кто и знал его в лицо, остались все поголовно в Звездном. Труп Быцо введет в непонятку собак Шаха. А это то, что нам и нужно.

— Как скажешь, босс! Тебе решать, кого казнить, а кого миловать. Но Быцо, хоть и никчемный человечишка, раз служил убийце своей семьи, но как бы чего не заподозрил и не преподнес сюрприз на перевале.

— Об этом не думай. Быцо будет послушен тебе, как никогда ранее. Это я беру на себя.

— Тогда мне следует начать подготовку к маршу?

— Да! До захода солнца завтра ты должен быть на позиции над мельницей! Отбери лошадей, винтовку, оптику на всякий случай, не считая прицела, запас пищи и воды, чтобы хватило на марш к объекту и от него к дому егеря.

Али кивнул:

— Я все понял, командир.

— А понял, иди, брат! Уйдешь с Быцо самостоятельно. Я вас провожать не буду. Связь со мной держи постоянно. Я должен знать обо всем, что будет происходить у мельницы, и о твоих перемещениях. Удачи тебе и до скорой встречи у егеря!

— И тебе удачного отхода!

Помощник направился к развалинам.

Теймураз остался на окраине. Ненадолго. Выкурив косяк анаши, он потянулся, проговорив:

— А теперь, пожалуй, можно и попариться, и шашлыка поесть, и с Айной поиграть. В последний раз! В понедельник ей спать уже с Тайпаном! Да будет так!

Теймураз вновь прошел к реке, взглянул на кусты противоположного берега. Оттуда пять лет назад Шах с группой русского спецназа атаковал базу, в результате чего достопочтенный и надменный, хоть и трусливый Хабиб отправился на небеса. Наверное, закономерно, что именно здесь решается сейчас судьба самого Шаха!

Костолом удалился в сторону аула.

Быцо, случайно узнав о приговоре, который вынес ему хозяин, не сразу смог прийти в себя. Холодный липкий пот покрыл тело, руки и ноги дрожали. Страх буквально сковал его. Первой мыслью, как только чеченец немного пришел в себя, было рвануть из этой ямы, через реку в кусты! Подальше от проклятой базы, от палача Теймураза! Но разум возобладал над порывом. Далеко ли убежит Быцо? Али с телохранителями быстро догонят его. И тогда Костолом устроит казнь такую, что лучше и не думать. Теймураз сделает так, что Быцо будет умирать медленно и мучительно. Нет, бежать отсюда нельзя. Ни в коем случае. Как и показать, что он знает о дьявольском замысле хозяина. Только тогда он сохранит шанс остаться в живых. И получить свободу. Свободу. Чтобы перебраться к родственникам в Дагестан. Те помогут. Помогут, если Быцо использует этот шанс. Молодой чеченец перебрался к себе в хибару. Есть не хотелось, но Быцо заставил себя проглотить ставшие горькими куски мяса. После чего вновь скрылся в отсеке под развалинами. Ему следовало тщательно обдумать свои действия при выходе с Али на позицию, определенную Теймуразом. И еще… выдержать разговор с хозяином, когда тот объявит о решении послать Быцо на задание. Сейчас остается только думать… и ждать.

Ждать пришлось два с половиной часа.

В отсек Быцо ввалился телохранитель Руслан:

— Эй, щенок! Дома?

Быцо ответил:

— Да!

— Иди к реке! Там хозяин тебя ждет!

— Одну минуту.

— Какую минуту, урод? Пулей вылетел на улицу!

— Да, да, конечно…

Быцо послушно выбрался из рощи, увидел стоявшего у воды Теймураза, бегом направился к нему. Подбежав, доложил:

— Хозяин, по вашему приказанию прибыл! Главарь оглядел денщика:

— Вижу, что прибыл, — и неожиданно спросил: — Как дела, Быцо?

Молодой чеченец пожал плечами:

— Нормально, хозяин. Главное — жив, остальное ерунда!

Теймураз возразил рабу:

— Да нет, Быцо. Остальное не ерунда. Далеко не ерунда. Жить можно по-разному. В роскоши или нищете. Повелевая людьми или подчиняясь прихотям хозяина! Сейчас ты находишься на положении бесправной скотины. Неужели такая жизнь устраивает тебя?

Быцо включился в игру, затеянную коварным Теймуразом:

— Конечно, нет. Но что я могу изменить?

Костолом предложил денщику пройтись.

— Ты верно служил мне, Быцо, несмотря на то, что я сделал с твоей семьей! Почему служил врагу? Кровавому врагу, которому по закону гор должен был бы мстить? Я часто задавал себе этот вопрос. И не находил ответа. Разное лезло в голову, но все было не то. И только после Звездного я понял: ты подчинился не Теймуразу, не Али, не кому другому. Ты подчинился силе, осознав, что управлять миром может только сила. И сделал правильный вывод. Поступил разумно. Иногда отказаться от мести гораздо выгодней, чем проявлять бесполезное упорство, результатом которого может стать смерть. Ведь так?

Быцо кивнул согласно:

— Так, хозяин.

— Так! Поэтому и я должен проявить милосердие, которое мне несвойственно. А раз должен, то долг верну! Я всегда возвращал долги. И друзьям, и врагам! Ты, наверное, не совсем понимаешь меня, Быцо?

И вновь раб покорно поклонился:

— Это так, хозяин.

— Хорошо. Не буду тянуть время. Я решил отпустить тебя!

Быцо поднял на Теймураза удивленный взгляд, переспросив:

— Отпустить?

Костолом подтвердил:

— Да, отпустить. Отблагодарив за верную службу! — И добавил: — Но при одном условии.

— Каком условии, хозяин?

— Ты должен выполнить одно задание вместе с Али. Оно не сложное. Суть объяснит помощник. Выполнив задание, ты получишь от Али пятьдесят тысяч долларов, лошадь и… свободу! Дальше распоряжайся ею как захочешь. Один совет: постарайся обрести силу. Ее даст власть, к власти приводят деньги. Они у тебя для начала будут. Познаешь силу власти, станешь человеком. Тогда можешь вспомнить и о мести! И никто безнаказанно не посмеет унизить или оскорбить тебя! А захочешь найти Теймураза, чтобы отрезать ему старую голову, — ищи. Найдешь, я в претензии к тебе, ставшему более сильным воином, не буду! Такова жизнь! Так как тебе мои условия?

— Я даже не знаю, что и ответить.

— Тогда иди к Али, он объяснит, что вам предстоит сделать завтра утром. И… удачи тебе, Быцо!

— Спасибо, хозяин!

— Забывай рабские привычки! Становись горцем!

— Я постараюсь!

— Иди!

Отпустив денщика, Теймураз усмехнулся ему в спину. Иди, иди, баран. Никогда тебе не стать горцем. Да тебе уже никем не стать, даже рабом не остаться! Иди, сопляк, подыхать на перевале. Это все, что от тебя напоследок требуется.

В пять часов утра пятницы базу покинули Али и Быцо. Никто из оставшихся обитателей бандитского логова не заметил их отъезда.

К 18.20 путники достигли поворота ущелья, за которым открывался путь на равнину, через брод реки к селению Чиридай. На хребет подчиненные Костолома взобрались за час, тут же выйдя на удобное для наблюдения за мельницей и подходами крохотное плато, делящее склон ущелья на две почти равные части. Оставили лошадей, привязав к кустам. Наломав ветви, устроили снайперскую позицию. Али внимательно оглядел местность. Достал спутниковую станцию:

— Мурза! Я — Водонос!

Теймураз ответил немедленно:

— Мурза на связи!

— Мы на месте!

— Добрались без проблем?

— Да!

— Никого не встретили?

— Нет! Все вокруг чисто!

— Как напарник?

Али усмехнулся:

— Нормально.

— Что внизу?

— Люди. И на объекте, и рядом. Вот вижу, за реку пошли три группы по два человека! Держат путь на «зеленку».

— Дозор. К отдыху готовятся наши уважаемые «собратья».

— Да.

— Я понял тебя, Водонос. Жду следующего сеанса связи.

— Одного не пойму, Мурза…

— Чего?

— Почему «собратья» не установили пост там, где находимся мы?

— А ты спустись, Водонос, и спроси об этом у них самих. Все, конец связи!

Али буркнул:

— Конец. — Передал Быцо бинокль: — Смотри за окрестностями, напарник.

На слове «напарник», помощник Теймураза сделал ироническое ударение.

Молодой чеченец не обратил на это внимания. Молча поправил под курткой нож, принял оптику, приступив к осмотру местности, не забывая боковым зрением следить за движениями Али.

Около часа висели над картой Шах и его ближайшие подчиненные. Наконец разогнули спины, потянувшись. Расанов ударил ладонью по капоту:

— Значит, так и будем действовать. — Он извлек из кармана станцию спутниковой связи. Нажал клавишу вызова: — Накат-2! Я — Первый! Ответь!

Капитан Лема Топаев ответил тут же:

— Накат-2 на связи.

— Где находишься?

— В семи километрах от Кунгаса.

Шах приказал:

— Разворачивай подразделение на юго-запад и продолжай марш до входа в «зеленку» у Чиридая. По прибытии на новое место назначения — доклад мне. Как понял, Накат-2?

Топаев подтвердил изменение приказа, не задавая лишних вопросов.

— Принял, Первый!

Шах проинструктировал:

— Чиридай обойти так, чтобы вас ни одна собака не заметила.

— Принял.

— Вперед, Накат-2!

— Выполняю.

Первой штурмовой группе капитана Алимова Шах задачу менять не стал, приказав держать селение Гудекуль в кольце окружения, но в готовности к быстрой передислокации в другой район. И у Алимова не возникло вопросов!

После сеанса связи с командирами штурмовых групп Расанов взглянул на Чакаева с Рябовым:

— Свяжитесь со своими подчиненными, узнайте, где они и как проходит марш.

Спустя несколько минут офицеры разведки и резерва доложили, что их подразделения на подходе к Гуан-Чу и выйдут к роще примерно через час.

Видя, что совещание закончилось, к полковнику подошли Горшков, Ветров и Гольдин.

Николай спросил:

— Судя по всему, Шах, ты задачу своим подразделениям поставил. Какую роль отводишь нам?

Шах улыбнулся:

— Останешься при мне, группой прикрытия. Должен же кто-то охранять командира в бою.

Николай возмутился:

— Ни хрена себе? Мы зачем сюда притащились? Чтобы возле твоей персоны отираться или замочить Теймураза?

Улыбка сошла с лица Расанова.

— А ну отставить базар, лейтенант! Вы бойцы отряда «Удар» и будете исполнять все то, что прикажу я! А я приказываю находиться при мне. И не скопом, а боевым подразделением, командиром которого назначается лейтенант Горшков. — И, смягчив тон, Расанов добавил: — Вот так, Колян. И отираться при мне не придется, потому что Шах еще никогда не прятался за спины своих подчиненных. Так что повоевать успеешь. Сейчас следуй к джипу, вооружи ребят. И к Рябову! Находиться до приказа с майором! Вопросы?

— А как насчет связи? Или нам станция не положена?

— Ну почему же? У Рябова получите. Позывной вам подобрать надо. Вот что, давайте-ка используем позывной «Высота», а? Возражения будут?

Возражений не последовало. Ведь это был позывной командира погибшей пятой роты старшего лейтенанта Доронина.

Первыми в 20.50 на опушку вышли десантники ударной резервной группы.

Спустя двадцать минут появились и разведчики Чакаева. Шах отдал всем подошедшим силам час отдыха. Вызвал Чакаева.

— Слушаю, командир!

— Ты давно связывался с наблюдателями у Чиридая?

— Часа три назад.

— Вызови-ка их мне.

— Минуту.

Капитан по своей станции запросил:

— Шептун, я — Тропа, ответь.

— На связи! — ответил старший группы слежения за объектом.

— Что у вас нового?

— Духи направили в лес сдвоенные дозоры.

— Передаю связь Первому.

Чакаев передал станцию Шаху:

— Я — Первый. Как слышишь, Шептун?

— Нормально.

— Доложи обстановку.

— Повторяю, боевики направили в лес три сдвоенные группы.

Шах поинтересовался:

— Точное место установки постов раннего обнаружения в «зеленке» установить можно?

— Этим как раз напарник начал заниматься.

— Хорошо. Что на мельнице?

— Все по-прежнему. Из Чиридая прошел грузовой автомобиль.

— Стоп, Шептун, через реку есть паром?

— Нет. Прямо напротив объекта навесной мостик. По нему прошли дозоры, а западнее, недалеко от входа в ущелье, есть брод. Им и воспользовался грузовой автомобиль. А точнее, «ГАЗ-66», накрытый тентом. Он доставил на мельницу какие-то ящики. Пока находится на объекте.

— Значит, навесной мост?

— Так точно!

— Он охраняется?

— Нет. Если только визуально, с мельницы.

— Переправа крепка?

— Шестерых выдержала свободно!

— Добро. Ждите к трем часам гостей.

— Ждем.

— Отбой, Шептун! Удачи тебе там!

— Спасибо. Конец связи!

Шах передал станцию командиру разведгруппы.

Спустя час, отпустив джип, Шах отдал приказ ударной, разведывательной группам и подразделению прикрытия начать выдвижение к селению Чиридай.

В 1.20 прошла информация от наблюдателей за объектом. Шептун доложил, что второму номеру удалось обнаружить все три поста раннего обнаружения противника в «зеленке». Шах достал карту и фонарь: запросил координаты вражеских постов. Получив нужные данные и отметив места передовых дозоров бандитов крестиками на карте, отдал команду продолжить марш.

Подразделения преодолели двадцать километров без проблем. Расанов приказал остановиться, когда до аула осталось около километра. Часы показывали 2 часа 37 минут. Он подозвал к себе командира разведчиков:

— Аслан! Запроси наблюдателей, не изменилась ли обстановка?

Капитан ответил:

— Только что разговаривал с Шептуном. Обстановка прежняя.

— Каков сектор контроля местности наблюдателями?

— Шептун следит за мельницей и селением, его напарник в лесу пасет центральный пост духов.

— Хорошо. Обходим Чиридай и входим в лесной массив. Там отдых, затем продолжение работы.

— Понял, командир.

Не успел Чакаев отойти от Расанова, как последнего вызвал командир 2-й штурмовой группы Лема Топаев, доложивший, что подразделение вышло к назначенному рубежу. Шах приказал и штурмовикам укрыться в лесу для часового отдыха.

Ровно в 4.00 командир отряд «Удар» поднял подчиненных. Вновь вызвал к себе Чакаева. Осветил карту:

— Крестиками, Аслан, обозначены передовые дозоры банды Теймураза. К пяти часам они должны быть сняты. Как только очистишь «зеленку», доклад мне.

— Понял, командир.

Разведгруппа капитана Чакаева, разбившись на три отделения, углубилась в лес, разойдясь по трем направлениям. Аслан вел бойцов к центральному посту противника. Когда до бандитов осталось не более двухсот метров, он запросил старших фланговых двоек:

— Тропа-2, Тропа-3, я — Тропа-1. Ответьте!

Разведчики тут же вышли на связь:

— Тропа-2 слушает.

— Я — Тропа-3.

Аслан спросил:

— Как обстановка?

Согласно докладам и фланговые двойки вплотную подошли к своим целям. Чакаев приказал начать активные действия. Отключив станцию и уложив ее в накладной карман, капитан подозвал к себе бойцов второго отделения. Те бесшумно подползли к командиру. Чакаев указал рукой в сторону поста:

— Действуем так. Ты, Муса, обходишь позицию дозора слева, ты, Заид, справа, я сближаюсь с ним напрямую. Подойдя к боевикам на двадцать метров, действуем следующим образом…

Проинструктировав подчиненных, Чакаев сделал отмашку рукой. Муса и Заид растворились в темноте. Чакаев пополз вперед. Передвигался он аккуратно, на ощупь. Бандиты на подступах вполне могли поставить растяжки. Но ловушек не оказалось. Капитан вышел на рубеж, откуда до позиций боевиков оставалось менее двадцати метров. Он снял со спины снайперскую винтовку «винторез», установил ночной прицел, через который осмотрел пост. Увидел двух бойцов. Они полулежали друг против друга. Между ними стоял термос и два пиалы. Пили чай! Командир разведгруппы взглянул на часы: 4.46. Перевел прицел на правого боевика. Рассмотрел его. Тот оказался щуплым малым с испещренными оспинками физиономией. Аслан перевел прицел на второго бандита. Этот выглядел солидней! А главное, рядом с ним лежала портативная рация. Вот он, старший поста, а возможно, и всего охранения. Этого надо брать живым. Капитан прицелился в щуплого бандита, нажал спусковой крючок. Раздался хлопок, и бандит уткнулся в землю. Старший не успел ни понять чего-либо, ни тем более предпринять, как на него набросились зашедшие с флангов подчиненные Аслана. Бандита спеленали в доли секунды.

Капитан поднялся, подошел к позиции вражеского дозора. Посмотрел на пленника, испуганно вращавшего черными, по-женски большими глазами. Спросил:

— Кто ты?

Бандит, заикаясь, произнес:

— Я… я… старший боевого охранения отряда Зызу.

— Какого Зызу?

— Как… какого? Племянника Ханаша… которому принадлежит мельница… и… подчинено селение Чиридай.

— Теймураз…

Задать следующий вопрос командир разведгруппы не успел. Его вызвали старшие двух других отделений, доложившие, что вражеские посты «сняты». Приказав подчиненным идти к центральной позиции боевиков, а напарнику Шептуна вернуться к месту наблюдения за мельницей и аулом, капитан спросил пленника:

— Теймураз на мельнице?

Удивление бандита возросло.

— Ка-какой Теймураз? Я… о таком не слышал.

— А об Али тоже не слышал?

— Н-нет! Мамой клянусь! Детьми клянусь!

— Ты погоди клясться-то. А то Аллах возьмет и накажет смертью лютой за ложь.

— Честное слово, я… говорю правду.

— Ты на самой мельнице был?

— Только внизу, где склады.

— Ханаша видел?

— Один раз, когда тот с племянником к реке выходил.

— Значит, кто мог находиться наверху, не знаешь?

— Нет!

— А там мог кто-то скрытно находиться?

Плененный бандит пожал плечами:

— Не знаю! Мог, наверное. Но если уж совсем скрытно.

— Ясно.

— Вы убьете меня?

Аслан усмехнулся:

— А ты как думаешь?

Пленник взмолился:

— Не надо! Я у Зызу всего две недели. Никого не убил, ни в одной акции против новой власти не участвовал…

— А сейчас что здесь делаешь? Просто отдыхаешь в весеннем лесу?

— Нет, конечно. Но Зызу здесь не для того, чтобы что-то предпринять против федералов!

— А для чего?

Выдержав паузу, пленник признался:

— Мы привезли на мельницу крупную партию героина. Завтра за ней должен придти Масхад.

— Вот как? Наркотой, значит, твой Зызу промышляет?

Пленник вздохнул.

Капитан присел перед ним на корточки.

— Это все, что ты хотел сказать?

— Нет… нет! Я пригожусь вам! Честное слово!

— Забудь о чести, урод! Кстати, как твое имя?

— Ачмиз! Ачмиз Алоев. Раньше обувь шил в Грозном. Хорошую обувь.

— А сейчас взялся за оружие!

— Меня заставили!

— Конечно, знакомая песня. Так чем ты можешь пригодиться нам?

— В 5.10 пост вызовут с мельницы. Я должен ответить. Если промолчу, Зызу поднимет тревогу.

— В 5.10, говоришь?

Чакаев взглянул на часы.

Если этот Ачмиз не врал, то через пять минут его вызовут по рации. Молчание послужит сигналом опасности. А данное обстоятельство грозит сорвать всю операцию. Но, с другой стороны, пленник вполне может и сам тайным знаком подать такой сигнал.

Чакаев принял решение быстро, тем более что на раздумья у него оставалось не так много времени.

— Муса, сними наручники с пленника!

Разведчик выполнил приказ командира.

Капитан приставил глушитель винтовки ко лбу боевика:

— Ты ответишь на вызов и сообщишь, что в лесу все спокойно. Я же буду внимательно следить за тобой. Попытаешься подать сигнал на мельницу — сразу же всажу пулю в лоб, так же, как и твоему подельнику. Ты понял меня, Ачмиз?

Бандит закивал:

— Да, да, конечно, я сделаю все, как скажете! Но после… вы не убьете меня?

— Нет! — отрезал капитан.

В 5.10 рация старшего охранения издала слабый звук вызова. Пленник ответил:

— На связи!.. Нормально!.. Да, спокойно, тишина вокруг!.. Отошел отлить, будешь ждать?.. Да поддерживаю… постоянно! Отбой!

Ачмиз отключил рацию, протянул ее Чакаеву.

Аслан спросил:

— На сколько запланирован очередной сеанс связи?

— Больше меня не должны вызывать.

— Хорошо! Муса, надень наручники, а ты, Ачмиз, — обратился капитан к пленнику, убрав от головы глушитель винтовки, — лежи смирно, если хочешь жить! Мы уйдем, ты останешься. Днем поднимешься и пойдешь в Чиридай. И больше никогда не бери в руки оружие, все понял?

— Да, да, конечно!

Оставив пленника Мусе, Чакаев отошел от позиции, вызвал Расанова:

— Первый, я — Тропа! Лесной массив чист.

Капитан также доложил о сеансе связи старшего охранения мельницы, о том, что Ачмизу ничего не известно о Теймуразе, о племяннике с дядюшкой, наркотиках, Масхаде и о решении сохранить пленнику жизнь. Шах спросил:

— Твоя группа еще не собралась?

— Жду подхода фланговых двоек.

— Как только подойдут, уходи по массиву на северо-восток, чтобы, форсировав реку, выйти в кустарник противоположного берега. Далее начинай сближение с мельницей. Твоя задача заблокировать объект с левого от «зеленки» фланга. Что делать в случае попытки прорыва части банды в ходе штурма, знаешь!

— Знаю, командир.

— Главное — не выпустить из капкана Теймураза!

— Принял.

— Отбой.

Закончив переговоры и дождавшись подчиненных, капитан Аслан Чакаев повел их в указанном Шахом направлении.

Расанов же, вместе с десантниками обойдя Чиридай по «зеленке», вышел на позиции наблюдателей разведгруппы.

Получив информацию о броде, приказал майору Рябову скрытно преодолеть реку, войти в ущелье, осмотреться и заблокировать его на подступах с левого от «зеленки» фланга мельницы. Десант ушел в лес. Сам же полковник устроился вместе с наблюдателями. Рядом расположились Горшков с Ветровым и Гольдиным. Колян выбрал из оружия привычный автомат, Костя отчего-то решил вооружиться дальнобойной винтовкой «СВД». Гольдин сначала тоже выбрал «АК-74», но Колян приказал бывшему сержанту взять ручной пулемет «РПК». Гольдин было воспротивился, но Колян быстро навел порядок в подчиненном ему подразделении, предупредив сержанта:

— Не нравится пулемет, Голь, так я тебя заставлю на хребте станковый гранатомет «АГС-30» тащить с коробками гранат! Ты меня знаешь!

Гольдин сплюнул:

— Знаю, придурка!

— Ты что-то сказал или мне послышалось?

— Послышалось!

Шах, отправив десантников на восточный фланг, запросил командира второй штурмовой группы капитана Топаева:

— Накат-2, я — Первый!

Лема ответил:

— На связи!

— Где находишься?

— В лесу.

— Это понятно. Точнее.

— Возле спуска в балку, в левую от «зеленки» балку.

Шах приказал:

— Дели группу, одно отделение спускай в овраг, что перед тобой, другое отправляй на запад ко второй балке. Далее по плану.

Топаев ответил кратко, по-военному:

— Принял. Выполняю.

Отдав приказ второй штурмовой группе, Расанов через ночной прицел винтовки осмотрел равнину перед рекой. Ничего подозрительного не заметил. Перевел оптику на мельницу. Там все тоже спокойно и безмятежно. Это хорошо.

Штурмовая группа вышла к реке по балкам в точно назначенное время, 6.25, о чем Шах получил немедленный доклад. В подразделения пошел приказ: «В 7.10 находиться в состоянии боевой готовности».

Командиры группы подтвердили получение приказа.

До решающей атаки осталось чуть более получаса.

Глава четвертая

Стрелка медленно приближалась к отметке 7 часов. Ожидание стало нестерпимым. Расанов прекрасно понимал состояние своих подчиненных, выведенных на рубежи действия, и часто бросал взгляд на часы. Начало светать. Равнина слегка покрылась туманом. В принципе это было то, что нужно. Лишь бы туман не закрыл плотной завесой подходы к мельнице. Шах вновь посмотрел на часы. И больше не сводил с них взгляда.

Наконец наступило время действия — 7.10.

Шах бросил в эфир:

— Внимание всем! Я — Первый! Приказ — штурм!

И местность за селением Чиридай взорвалась грохотом автоматных очередей. Штурмовая группа капитана Топаева, выйдя из балок, открыла ураганный огонь по мельнице, одновременно прикрывая форсирование бойцами реки через навесной мост. Бандиты явно не ожидали нападения, но сумели быстро организовать оборону, благо каменные строения позволяли им надежно укрыться от пуль спецназа. Шах с момента начала штурма, оставив наблюдателей разведгруппы заслоном от возможного прорыва каких-либо сил из селения, направился к мосту. Группа прикрытия во главе с Горшковым поспешила за командиром отряда. Несмотря на ощутимый урон, нанесенный боевикам Зызу первым ударом, и то, что штурмовики «Удара» захватили весьма обширный плацдарм непосредственно перед мельницей, бандиты ответным огнем смогли приземлить атаку. Данное обстоятельство не устраивало Шаха. На ходу он вызвал Топаева:

— Накат-2! В чем дело? Почему не применяете гранатометы? Немедленно обстрелять кумулятивными зарядами все строения, исключая верхний этаж мельницы! Выполнять, Накат-2!

Огненные стрелы метнулись к позициям боевиков из балок. Гранатометный обстрел позволил снизить эффективность действий бандитов и ослабил их огневую мощь, чем воспользовались бойцы плацдарма. Они рванулись вперед и пробились непосредственно на территорию штурмуемого объекта. Кое-где завязалась рукопашная схватка. В это же время по мосту перебралась на предгорный берег остальная часть второй штурмовой группы отряда «Удар», что переломило ситуацию. Спецназ полностью овладел инициативой, дезорганизовав противника и заставив его покинуть мельницу. Шах с группой Горшкова подошел к началу моста. Здесь Расанов остановился, Колян рванулся к переправе, но полковник остановил его:

— Горшков! Куда?

Николай обернулся:

— Как куда? Ты че, Шах? Там же Теймураз!

Расанов успокоил лейтенанта:

— Не суетись. Топаев и без тебя справится.

Колян возмутился:

— Что значит без меня?! Тогда на какой хер мы с Костей и Гольдиным сюда приперлись? Смотреть, как твои спецы будут разбирать по камню мельницу?

Шах рявкнул:

— А ну отставить! И назад, ко мне!

Горшков сплюнул досадливо, выругался, но подчинился. Расанов указал на хребет перевала:

— Группе прикрытия следить за склоном и вершиной перевала. Там бандиты вполне могли организовать огневую точку.

Колян усмехнулся:

— Ага! Организовали уже! Да если б на склоне сидели духи с пулеметом, то они давно открыли бы огонь!

Но, подняв винтовку, через прицел начал осматривать склон. Костя делал то же самое. Но, лишенный оптики, Ветров имел ограниченный сектор контроля. Как и Гольдин, водивший стволом пулемета из стороны в сторону.

Шах же следил за боем на мельнице.

Боевикам не оставалось ничего, как бежать. Но они понимали: хаотичное бегство — верная смерть! Поэтому, применив дымовые заряды, начали отход от объекта одновременно, примерно равными силами, на восток и на запад. При этом оставив группу смертников, закрепившихся на втором, не пораженном гранатами этаже. Эта группа выполнила свою задачу. Сильным огнем автоматического оружия она не позволила штурмовикам Топаева немедленно начать преследование и уничтожить отходящие силы непосредственно у мельницы. Впрочем, это было не так важно. В любом случае вырвавшиеся духи нарвутся на заслоны разведчиков и десантников. Шах через бинокль осмотрел мельницу. Второй этаж продолжал отстреливаться, часть бандитов отходить. Как Расанов ни старался, он не смог найти в дыму, окутавшем мельницу, капитана Топаева.

Выглянуло солнце, разогнав туман, зачернив разбившийся в клочья дым, поднявшийся выше здания, и осветив склон перевала.

Шах поднес рацию ко рту:

— Накат-2! Я — Первый! Ответь!

В ответ молчание.

Расанов повторил запрос уже открытым текстом:

— Накат-2, Лема! Где ты?

На этот раз капитан ответил.

И голос офицера сопровождался автоматной очередью.

Командир штурмовой группы продолжал не только руководить подчиненными, но и лично вел бой:

— Здесь я, Первый! На мельнице! На первом этаже!

— Теймураза не видел?

— Нет! Тут захочешь, никого и ничего не разберешь! Огрызаются боевики яростно. Оружия и боеприпасов у них достаточно! Но если Теймураз был на мельнице, то на второй этаж вряд ли пошел бы. Там смерть. Скорей всего прорывается с одной из групп во фланги!

— Ясно! Потери несем большие?

— Есть потери! И ранеными, и убитыми, но кто их считал? Не до этого!

Шах принял решение:

— Ты прав, Лема, Теймуразу на мельнице оставаться никакого резона нет. Поэтому не теряй время, а главное — людей, минируй опоры первого этажа и рви мельницу к чертовой матери!

— Принял! Я завалю ее! Так, чтобы можно после взрыва осмотреть руины. Глядишь, где тайничок и найдем!

— Давай!

Расанов вызвал командира разведгруппы:

— Тропа! Первый!

Чакаев ответил:

— На связи, командир!

— К тебе прет солидная группа боевиков. Среди них может оказаться Теймураз с Али!

— Знаю! И уже вижу боевиков. Отступают грамотно. Быстро, но не спеша, идя ромбом!

— Как думаешь, почему не переходят реку?

Разведчик объяснил:

— Потому что здесь это невозможно. Глубина приличная и течение сильное. Без специальных средств не переправиться. Да и равнина с той стороны открыта.

— Понял, встречай гостей!

— Я жду их!

— Отбой!

— Конец связи!

Полковник переключился на десантников:

— Купол! Я — Первый!

Майор Рябов ответил немедленно:

— Купол слушает!

— Успел заблокировать ущелье?

— Успел. Тут странность одна проявилась.

— Что за странность?

— Да как будто чуть в глубине и где-то посреди левого от селения склона лошади ржали.

— Лошади? Интересно, откуда они там взялись?

Рябов произнес:

— Вот и я думаю, откуда? Уж не Теймуразу с Али они предназначены?

Шах приказал:

— Немедленно пошли на склон бойца. Пусть прояснит обстановку.

Рябов доложил:

— Уже послал. Скоро должен прийти доклад!

— Хорошо! От мельницы к тебе прорывается банда штыков в десять. Отходят организованно. Обеспечь встречу!

— Это уж само собой. Без внимания духов не оставим. Валить всех?

— Всех! Ну, если только Теймураз среди них окажется, то того по возможности взять живым, но подстрелить можно.

— Принял, командир, выполняю!

Прогремел мощный взрыв, от которого бойцы Горшкова невольно присели. Это штурмовики второй группы рванули мельницу. Взрыв направленного действия завалил здание набок, оголив всевозможные щели, скрытые проходы помещения, куда сразу же полетели ручные гранаты спецназа.

Николай воскликнул:

— Мать твою! Херакнули мельницу! — и обернулся к Расанову: — Шах! Мог бы и предупредить, а то так…

Полковник перебил Горшкова:

— Меньше говори! Следи за вершиной!

— Да че за ней следить?

Но вновь поднял снайперскую винтовку. Среди каменной гряды, тянущейся по хребту, вдруг мелькнул солнечный зайчик! Словно луч солнца упал на что-то блестящее. Но откуда взяться блестящей вещице типа зеркала на хребте? Колян понял, что видел отблеск от оптического прицела вражеского снайпера. На кого тот был нацелен, сомневаться не приходилось. Колян с криком бросился к Шаху. Сбил того с ног. И тут же рядом в камень ударила пуля, выбив искры.

Ветров вскинул автомат и ударил по хребту. Он не знал, где находится бандитский снайпер, и стрелял вслепую. И наверху ничего не произошло бы, если бы и там не случился рикошет. Пули автомата Ветрова, ударив в валун сбоку от позиции Али, изменили направление и впились в тело помощника Теймураза. Тот взвыл от боли:

— А-ай, шайтан! Задел-таки!

Корчась, Али достал боевую аптечку, извлек из нее шприц-тюбик и через камуфляж короткой иглой ввел себе сильнодействующий обезболивающий препарат. Попытался встать на колени, чтобы отползти из опасной зоны, и не смог. Один заряд угодил бандиту в ногу. Али посмотрел на денщика:

— Быцо! Помоги мне! Я идти не смогу! Тащи к лошадям, надо немедленно уходить!

Быцо как-то странно произнес:

— Конечно, господин. Сейчас, господин.

Ветров, отстреляв половину магазина, прекратил огонь.

Николай поднялся с Расанова и тут же набросился на Гольдина:

— Голь, мудила ты сто восьмая! Какого хрена не стрелял? Или тебе пулемет для балласта дали? Чтобы ветром не сдуло?

Бывший сержант виновато произнес:

— Растерялся, Коль! Тут взрыв и выстрел. Я ничего и не понял!

Поднялся с земли Шах. Отряхнулся.

Его вызвал по рации Топаев:

— Что случилось, командир?

Расанов ответил:

— Снайпер с перевала пальнул. Но обошлось! Как у тебя?

— Зачищаем руины. Трупов боевиков много, наших шестеро, Теймураза пока не обнаружили. Али тоже.

— Продолжай работу.

Отключившись, Расанов подошел к Николаю:

— Ты мне жизнь, Колян, спас!

— Как и ты мне пять лет назад в балке! Так что не будем об этом. Снайпера бы достать!

Ветров, продолжавший осматривать перевал, вдруг крикнул:

— Вон он, сука!

Колян встрепенулся:

— Где, Костик?

Костя указал на хребет:

— Мелькнул меж камней.

— Да где?

— Вон, где валун большой!

Тут и Горшков увидел быстро перемещающуюся на восток сгорбленную фигуру боевика. Это мог быть только снайпер. Николай вскинул винтовку, но было поздно. Вражеский стрелок скрылся за грядой.

— Вот блядь! Уходит снайпер, Шах! На восток уходит!

— Вижу!

— Позволь взять его?

— Как, Коля?

— Молча! В горы ему дороги нет. Чуть дальше, если верить карте, перевал с той стороны оборвется в пропасть, так что снайперу путь только на нашу сторону, в «зеленку»! По вершине идти тяжело, сам знаешь, мы же по равнине опередим его и как раз на спуске и встретим!

— А если не догонишь?

— Если б да кабы, Шах! Чего мы теряем? Ни хрена! Уйдет, значит, уйдет! А повезет, возьмем, поговорить с ним не мешало бы. По-свойски!

Расанов разрешил:

— Давай, Коль, но держи меня постоянно на связи! К мельнице должен подойти отряд Масхада. Пойдет ли он от Чиридая? Вопрос. А вот в «зеленке» вполне оказаться может. Так что смотри, охотясь за снайпером, сам с ребятишками не попади к нему в лапы. Отряд помочь вам просто не успеет!

— Прорвемся! — Николай обернулся к друзьям: — Группа, за мной, бегом марш!

Горшков, Ветров и Гольдин побежали к ближайшей балке…

А Быцо продолжал двигаться на восток. Опасную зону он миновал, теперь можно спуститься ниже. Там идти труднее, но безопаснее. Даже если его и заметили снизу, то преследовать вряд ли будут. Тем более обнаружив Али! А как только справа пойдет пропасть, Быцо останется перемахнуть через перевал, спуститься по северному склону и войти в лесной массив. В лесу его не достать. В лесу он сможет скрыться. У чеченца тряслись руки. Перед глазами стояла физиономия Али.

Как только пули спецназа задели его, помощник Теймураза попросил денщика, которого должен был убить:

— Быцо! Помоги мне! Я идти не смогу! Тащи к лошадям, надо немедленно уходить!

Чеченец ответил притворно покорно, незаметно достав нож и зажав его клинком вверх так, чтобы раненый не видел, произнес:

— Конечно, господин. Сейчас, господин.

Он подошел к Али, но тот вдруг остановил денщика:

— Подожди! Надо с Теймуразом связаться!

Бандит с трудом достал станцию:

— Мурза! Мурза! Говорит Водонос!

В ответ немедленное:

— Да, брат?

— Шакалы клюнули на приманку! Шаха завалить не удалось. Я ранен! Будем с Быцо отходить на базу!

После недолгой паузы Теймураз спросил:

— Ранен тяжело?

— Да нет, но нога перебита. Самостоятельно передвигаться не смогу. Лишь бы до лошадей добраться. Быцо дотащит!

— Я понял тебя. Уходи. Вышлю навстречу телохранителя. Он вам поможет.

— Спасибо! У меня все!

— Один вопрос, Водонос! Спецназ сейчас что делает?

— Громит вовсю отряд Зызу!

— Масхад не появился?

— Нет. Теперь вряд ли появится. Грохот боя слышен был далеко.

— Ясно. Жду тебя на базе.

Али отключил станцию, вложив в карман.

Взглянул на денщика:

— Давай, Быцо, помоги мне! Если вдруг потеряю сознание, коли вновь препарат, понял?

— Понял, господин!

— Давай!

Али приподнялся на локте.

Быцо левой рукой приподнял ненавистного бандита, взглянул в его глаза. Али увидел в них ненависть. Страх сковал тело. Во взгляде раба читался смертельный приговор.

— Ты чего задумал, Быцо?

Молодой чеченец ответил:

— Помочь тебе, старая тварь, уйти на тот свет! Теймураз велел прирезать меня, как отстрелишь командира спецназовцев. Убить за то, что служил вам, убийцам моей семьи. Но Аллах все видит и никому ничего не прощает. Пришла твоя очередь, Али, ответить за все! Так умри, собака!

Помощник Теймураза крикнул:

— Быцо! Не…

Чеченец вонзил в горло Али нож. Бандит дернулся, захрипел. Изо рта пошла кровь.

Быцо поднялся. Сплюнул на того, кто должен был убить его. Огляделся и рванул по хребту на восток, моля Аллаха помочь уйти из этих проклятых гор.

Отпустив группу Горшкова, Шах прошел по мосту через реку. За уцелевшей частью стены, чтобы не рисковать, защищенный от огня с перевала, он вызвал командира разведгруппы:

— Тропа! Я — Первый! Ответь!

— Тропа на связи!

— Что у тебя?

— Полный порядок, Первый! Уходившую группу уничтожили практически двумя залпами. Не ожидали бандиты засады, хотя должны были просчитать ее!

— Не до этого им было! Ты не сказал главного!

— Скажу! Теймураза среди моих духов нет!

— Уверен, что положил всех? Что никто не ушел?

— Абсолютно!

— Ладно! Начинай выдвижение к мельнице!

— Первый! Мне только что доложили: по равнине на восток быстро перемещаются русские, что были с тобой.

— Да! Они выполняют персональную задачу!

— Понял! А вообще надо было бы предупредить, а то мой пулеметчик, не узнав их, хотел уже срезать твоих друзей длинной очередью!

Шах согласился:

— Это моя промашка! Но и пулеметчик без приказа не мог стрелять по посторонним целям, разве не так?

— Так, командир! Я и не отдал приказ!

— Выдвигайся к руинам, зачищая местность! Отбой!

Расанов переключился на Рябова. Шах и от майора ожидал получить доклад о том, что часть отступающей на запад банды уже уничтожена, но у десантников обстановка сложилась несколько иначе, нежели у Топаева. Хоть майор и не запросил поддержки, боевая ситуация на его направлении с самого начала стала развиваться непредсказуемо. А причиной этому явилось то, что передовые боевики отступающей группировки заметили бойца Рябова, отправленного майором на разъяснение обстановки с неизвестно откуда взявшимися на склоне лошадьми. Заметив десантника, банда в двенадцать штыков остановилась. Майор понял, почему встали бандиты. Но оставаться на входе в ущелье боевики не могли. Назад ходу им не было. Значит, пойдут на прорыв. А у Рябова семь человек, и духи знают о наличии в ущелье противника. Это плохо. Но и вызвать поддержку майор не считал возможным, понимая, что Шах просто не в состоянии, руководя основным боем на мельнице, скоординировать действия штурмовой группы и оторвать от нее даже несколько человек. Бандиты быстро развернулись в цепь и двинулись по дну ущелья, открыв огонь. Убедившись, что духов имеющимися силами не остановить, Рябов мгновенно принял решение прибегнуть к хитрости. Он вызвал одного из подчиненных и приказал тому с пулеметчиком отойти в глубь ущелья, прикрываясь кустарником. Отойти для того, чтобы за утесом, где дно расширяется, а склоны превращаются в скалы, оборудовать среди камней огневую точку. Остальным же бойцам приказал, ведя огонь по бандитам, начать подъем на склоны, тем самым имитируя отступление. Бандиты клюнули на приманку. Стреляя по склонам, они, свернув цепь, рванулись в ущелье. Фланговый слабый огонь десантников не причинил им ущерба, и, подойдя к утесу, главарь банды находился в уверенности, что ему удалось вырваться из кольца окружения. Теперь оставалось пройти участок широкого дна ущелья, минуя неприступные скалы, и подняться на один из склонов, покрытый густой «зеленкой». И далее уйти в горы.

Но как только банда втянулась на открытый участок, по ней с тридцати метров ударили два пулемета. Сержанту с напарником понадобилось не более минуты на расстрел не ожидавших нападения бандитов. Сержант внимательно осмотрел трупы бандитов, после чего вызвал командира:

— Купол! Я — Заслон! Как слышишь меня?

Рябов ответил немедленно:

— Слышу тебя хорошо, Заслон! Говори!

— Остатки банды, вошедшей в ущелье, уничтожены!

— Раненых нет?

— Нет! Да и какие могут быть раненые, если мы били по духам с тридцати метров?

— Ясно! Выходи на позицию.

Получив доклад сержанта, майор вызвал Шаха:

— Первый! Я — Купол!

— Первый на связи!

— Западный фланг чист!

— Добро! Что сообщает разведчик со склона?

— Минуту, он как раз вызывает меня!

— Купол! Я — След!

— Слушаю, След!

— На небольшой террасе к кустам привязаны две лошади. Людей вокруг не вижу, но, судя по примятости травы, всадники двинулись на хребет. Что делать дальше?

— Укройся пока и дождись ребят! Далее пройдите на хребет. При обнаружении всадников действовать по обстановке!

Отправив к разведчику подмогу, майор вновь связался с Шахом и передал сообщение об обнаружении на склоне лошадей. Также Рябов доложил, что выслал к плато группу, имеющую задачу отследить всадников.

Шах произнес:

— Решение принял верное. Но вряд ли твои ребята найдут кого-нибудь. На лошадях сюда прибыли снайперы. Один из них после неудачной попытки завалить меня пошел по хребту на восток, второй мог спуститься в соседнее ущелье. Но если что-либо десантники обнаружат, сообщи мне!

— Принял, командир!

Отключившись, Расанов приказал отряду рассредоточиться вдоль реки на берегу мельницы. На случай, если Масхад, который должен был, по словам старшего дозора, прибыть за крупной партией наркотика, которую бойцы «Удара» обнаружили в одном из подвальных помещений старой мельницы, все же решится отбить столь ценный товар. Но это вряд ли. Отдавая приказ на организацию обороны, Шах просто перестраховывался. Масхад, если, конечно, у него все в порядке с головой, став свидетелем разгрома мельницы, не выйдет, а быстренько развернется и свалит в глубь лесного массива, пока сам не попал под раздачу.

Прошел вызов Рябова.

Шах ответил:

— Первый на связи!

— Я — Купол! Только что принял доклад группы, посланный по следам всадников на хребет перевала.

— И что?

— Сюрприз, Первый! Да еще какой!

— Говори, Андрей, не тяни!

— Мои ребята обнаружили позицию снайпера, но это и ожидалось. Вот только одному стрелку уйти так и не удалось!

Шах удивился:

— Вот как? Неужели его достала очередь автомата бойца группы прикрытия?

— Не совсем так! Точнее, пули задели снайпера, но только ранили его, а убит он был своим вторым номером, ножом в горло. Кинжал и сейчас торчит из-под бороды стрелка.

— Что ж! У шакалов и законы шакальи.

— Но это не главное, Первый!

— Что же главное?

— То, что убитый снайпер не кто иной, как сам Али, помощник Теймураза.

Шах присвистнул:

— Вот как? Винтовка при нем или второй номер забрал с собой?

— Волына лежит рядом с трупом!

Расанов задумчиво проговорил:

— Али…

Затем приказал Рябову доставить труп помощника Теймураза вниз. Сам вновь задумался.

Али на хребте в качестве снайпера! О чем это говорит? О том, что Теймураза ни в Чиридае, ни на мельнице не было, а отряду спецназа слили дезинформацию, направив на второстепенную цель. Но Костолом, зная, что Шах выведет отряд на мельницу, решил и подстраховаться, и свести счеты со своим врагом. А заодно выиграть время. Вот и подставил Шаху других полевых командиров и наркоторговцев. Откуда Теймураз узнал о готовящейся сделке с наркотой на мельнице? Только от того, кто знал об этой сделке. Но «крот» в отряде об этом не информирован. Следовательно, информация прошла свыше? И напрямую к Теймуразу! А свыше — означает от Ската, генерала Коблига. Но Коблиг не мог знать обо всех мероприятиях и обстановке в отряде. Отсюда получается, что генерал связан с кем-то непосредственно в отряде. С кем? Чакаев, Топаев, Рябов, Мухатов отпадают! Остаются два человека — начальник штаба майор Конаев и командир 1-й штурмовой группы Юнус Алимов. Алимов сейчас у Гудзекуля. Начальник штаба на базе. Проверить придется обоих! Но это потом! Главный вопрос, где сейчас находится Теймураз? Судя по тому, что Али с подельником прибыли к перевалу на лошадях, не близко, но и не очень далеко. Вот только где именно? Эх, удалось бы Коляну перехватить второго номера, завалившего раненого Али. Тот, кстати, тоже поступил странно. Может, Теймураз приказал второму номеру завалить помощника на позиции? Вряд ли, Костолом скорее поступил бы наоборот. Оставил здесь второго номера, а с Али рассчитался бы позже, в той же Грузии! Но происходит то, что не вписывается в логический ряд. И поступок второго номера может объяснить лишь он сам. Возьмут ли его ребята Коляна? Сейчас же это стало весьма важной, можно сказать, первостепенной задачей. Просчитать бы ситуацию раньше, тогда в погоню за духом, завалившим Али, Шах отправил бы половину имеющихся сил. Но что теперь об этом говорить? Посылать на восток кого-либо уже поздно. Остается надежда на Горшкова с Ветровым и Гольдиным. Надо дополнительно проинструктировать группу преследования. И Шах вызвал Николая:

— Высота! Я — Первый! Как слышишь меня?

— Высота на связи!

Шах спросил:

— Где находишься, Высота?

— Идем по кустам вдоль реки, наблюдая за хребтом и склонами. Короче, выполняем поставленную задачу!

— Имей в виду, Высота, от твоих действий сейчас зависит очень многое! Духа надо непременно взять. И взять живым!

— Почему?

— Потому что он являлся напарником Али, помощника Теймураза!

— Вот как? А что Али?

— Завалил его твой клиент. Раненного, ножом в горло!

— Значит, достал-таки снайпера Костя?

— Достал! Но речь не об Али. О нем теперь говорить бессмысленно! Главное — тот, за кем ты охотишься. На мельнице Теймураза нет и не могло быть. Сработала подстава, нас вывели на отвлекающую цель! И где Костолом находится, сейчас может знать лишь подельник покойного Али! Понимаешь, насколько важно взять его живым?

— Понимаю! Обнаружим, возьмем!

— Надо обнаружить, Высота!

— А я что, против? Но пока мы никого на перевале не заметили. Возможно, обогнали беглеца. Но до пологого спуска с перевала к «зеленке» осталось немного, где-то с километр. Там устроим засаду. И будем ждать. Ничего другого нам не остается.

— Не забывай, Колян, что в «зеленке» могут оказаться духи.

— Это было бы некстати.

— Да! Поэтому я срочно бросаю вслед за тобой разведгруппу Чакаева! Она в случае чего отсечет боевиков Масхада!

— Понял!

— Твоя же задача — беглец!

— Да сколько можно повторяться, Шах? Ясно мне все! Жди доклада!

— Удачи, Коль!

— Спасибо на добром слове, отбой!

Николай отключил станцию, остановил колонну. Довел до Ветрова и Гольдина суть переговоров с Шахом.

— В общем, поступаем так. Гуртоваться нам нет смысла. Дух может спуститься к «зеленке» где угодно, но на ограниченном участке. До массива по минимуму метров пятьсот. В лесу могут быть шакалы какого-то Масхада. Значит, прижиматься к массиву нам резону нет никакого. А посему засады устраиваем в трех местах.

Горшков повернулся к Ветрову:

— Пройдем еще метров триста, и встанешь ты, Кость. Далее, на удалении метров в двести, займу позицию я, ну и последним, с пулеметом, там, где кончаются кусты, угнездишься ты, Голь! Пасти склон и «зеленку». Шах выслал к нам разведгруппу, но она подойдет не раньше чем через час. Так что не исключено, придется отбиваться от духов из леса. Но это вряд ли. Хотя хрен его знает, как ляжет фишка. Главное — беглец. Его приказано взять живым, потому как только он, козел, знает, где схоронился Теймураз! Вопросы есть?

Вопросов у боевых друзей не было, и группа преследования продолжила марш, чтобы спустя полчаса каждый из бойцов занял свою позицию.

Горшкова вызвал по связи Чакаев. Сообщил, что ведет группу форсированным маршем, догонит минут через сорок, и спросил, выходить ли ему на позиции бойцов Горшкова? Колян ответил, что выходить на позиции не надо, устроив разведку в неглубокой балке в километре от выхода на них. Чакаев подтвердил получение инструкций. Николай, отложив рацию в сторону, принялся наблюдать за склоном. Он был полог, кое-где покрыт кустарником, и бандит, если решит спускаться здесь, а в принципе ему и негде больше спускаться, неминуемо попадет в поле зрения. Но тут опять-таки, если с тыла окажутся боевики Масхада, то они своими вероятными действиями могут спугнуть беглеца и сорвать главную задачу. Прикинув обстановку, Колян решил изменить задачу разведывательной группе.

Переключив рацию, вызвал Чакаева:

— Тропа! Я — Высота!

Капитан ответил:

— Слушаю тебя, Высота!

— Ты бы вот что, Тропа! Ушел бы балкой в «зеленку» и посмотрел ее! А то если там духи, то они в решающий момент нам вполне кайф сломать смогут!

Чакаев согласился:

— Ты прав, Высота. Вывожу группу балкой в лес и занимаю сектор, прикрывающий подход к вам со стороны массива.

— Давай. Если только тебя в этом лесу первыми духи не встретят.

— Ты о своей задаче думай, Высота, а я знаю свое дело.

— Да? Тогда поможет тебе Аллах!

— Тебе того же!

Николай отключился, подумав, что беглец совсем не обязательно должен пойти в «зеленку». Он так же спокойно мог податься в горы. Но, к счастью, он в своих предположениях ошибся. Как только Горшков собрался прикурить, вопреки всем запретам, сигарету, его рация вновь пропищала сигналом вызова. Колян, чертыхнувшись, ответил:

— Высота на связи!

И услышал немного взволнованный голос Ветрова, заговорившего открытым текстом:

— Колян! Вышел дух на склон!

Горшков отбросил сигарету, спросив:

— Где?

— Прямо на меня идет!

— Здоровый дух?

— Да нет, щуплый вроде, но с расстояния сразу и не определишь.

— Я иду к тебе!

Константин воспротивился:

— Не надо, Колян! Пойдешь, ветви кустов заденешь, сейчас ветра нет, любое шевеление спугнет духа. Рванет наверх, придется «снимать». А это угроза завалить его. Так что буду брать сам!

— Ладно, Кость! Как схватишься с духом, я подскочу, ты только сначала не оплошай, ножом работать он умеет!

— Все будет о'кей! Конец связи! Готовлюсь к приему гостя!

— Конец, Кость!

Быцо, пройдя по склону хребта, вышел на вершину перевала. Осмотрелся. Склон «чист», река спокойно несла свои воды. Здесь она была широкой, но неглубокой, дно как на ладони. Перейти можно. Дальше кусты. Быцо замер, вглядываясь в заросли. Но ни одна ветка не шелохнулась. Так и должно быть в безветренную погоду. За кустами равнина и такой долгожданный, спасительный лес.

Не увидев ничего подозрительного, Быцо решил не тратить попусту время и вышел на склон, начав спуск по едва заметной звериной тропе, держась извилистой полоски невысокого кустарника. Подойдя к реке, Быцо вроде услышал, как хрустнула ветка. Остановился, прислушался, готовый в любую минуту рвануть обратно на склон. Хруст не повторился, и чеченец подумал, что ему показалось. И это вполне могло быть, нервы-то на пределе. В таком состоянии не только хруст какой-то гнилушки почудится, а и еще что-нибудь похуже. Он разулся, сняв высокие ботинки. Закатал камуфлированные штаны, вступил в ледяную воду, стараясь идти по камням. Перешел реку, на берегу быстро обулся и вошел в заросли. Шел осторожно, как зверь… прямо на позицию Кости, который замер, стоя на коленях, готовый к прыжку.

Быцо поздно увидел опасность.

Он не успел даже вскрикнуть, как на него налетел Ветров. Удар в солнечное сплетение сбил дыхание, левый хук в челюсть свалил с ног. И тут же Костя прыгнул на спину противника, накинув на удавку из шнурка. Затянул петлю, лишив чеченца возможности сопротивления.

Тут же подбежал Колян.

Нагнулся к пленнику:

— Добегался, козел горный? Хана! Теперь за все ответишь, пидор! Как зовут?

— Быцо!

Дав подзатыльник чеченцу, Николай сначала вызвал разведчиков:

— Тропа! Я — Высота!

— Слушаю!

— Как в лесу?

— Чисто!

— Взяли мы беглеца!

— Видели! Сообщи Первому, он ждет!

Горшков переключился на командира отряда:

— Первый! Я — Высота!

Шах ответил открытым текстом:

— Да, Коля?

— Взяли мы казбека!

— Его имя?

— Быцо какой-то! Еще о чем его спросить?

— Не надо! Допрошу подробнее сам, а Быцо — денщик Теймураза, раб его. Ты его не бей там, Колян! Свидетель он ценный, да и не боевик, а скорее жертва. Костолом всю его семью убил!

Николай удивился:

— И после этого он служил тому козлу?

— В жизни всякое бывает…

— Но не такое же?

— И такое тоже. Но ладно, я веду отряд к вам! Что в «зеленке»?

— Тропа доложил, в лесу чисто!

— Значит, Масхад не появился?

— Нет! Все! Смотри за пленником! До встречи!

— До встречи!

Горшков вызвал Гольдина. Указал на пленника:

— Видишь, Голь, абрека?

Сержант кивнул, поправив пулемет:

— Так вот, это очень важный свидетель. Шах сказал, если с ним что случится, головы со всех снимет, с тебя в первую очередь!

Гольдин возмутился:

— Почему-то с меня в первую очередь?

— Да потому, что ты будешь охранять его. И не дай бог, Голь, с его головы хоть волосок упадет. Обыщи пленника, все из карманов вон, можешь и ноги связать, а то наклонишься, обыскивая, возьмет абрек да лягнет тебя по яйцам. Вот весело станет! А он чувак шустрый. Самого Али завалил и уйти сумел. Один из всех! Понял задачу, сержант?

Гольдин спросил:

— И сколько мне его охранять?

Колян отрезал:

— До прибытия Шаха! Выполняй!

Горшков отвел Ветрова в сторону, так, чтобы контролировать подходы к позиции, где находился пленник.

Гольдин же наклонился к чеченцу сбоку, предупредил:

— Ты, фуцен драный, гляди, я сейчас ноги тебе свяжу. Дернешься — так отделаю, в морге не узнают! И мне по херу, что ты самого Али завалил! Все понял, урод?

Вздохнув обреченно, Быцо проговорил:

— Понял!

Чеченцу хотелось плакать: не смог уйти, поймали. Теперь отвечать придется. Ведь для русских и для чеченцев, поддерживающих федеральную власть, он такой же бандит, как и Теймураз, только рангом поменьше. А Костолом натворил делов, один Звездный чего стоит! И никому не будет служить оправданием то, что Быцо служил Теймуразу не по своей воле, что он был обычным рабом и никого в жизни пальцем не тронул. Кто ж этому поверит? Никто! Жизнь кончена. Выхода нет! Быцо заплакал.

Глава пятая

Спустя некоторое время к позиции Николая вышли основные силы отряда «Удар». Шах тут же подошел к Горшкову:

— Взял-таки беглеца?

— А ты сомневался?

— Честно говоря, особых надежд на то, он станет действовать так прямолинейно, не питал, но он… — Шах указал на лежащего чеченца, — не боевик! Опыта не имеет.

Николай удивился:

— Как это не боевик? А кто же? Божья коровка?

— Коровка не коровка, но не бандит в прямом смысле этого слова. Просто слабый, униженный человек… ну ладно, поднимите его и освободите руки.

Горшков кивнул Гольдину:

— Чего стоишь? Не слышал приказа?

Сержант поднял пленника, развязав веревку.

Чеченец потер запястья, взглянул на Расанова, спросил:

— Так вы и есть тот самый Шах, которого боится сам Теймураз?

— Тот самый! Мне известна твоя история, и я удивлен, почему ты не бежал от убийцы своей семьи раньше и не отомстил ему за смерть близких?

Быцо опустил голову:

— Силы не хватало. Страх. Хотелось одного — жить. Думал, наступит время, когда Теймураз отпустит, и я покину эти горы, найду родственников, забуду обо всем. Как человек жить стану.

Шах перебил раба главаря банды:

— Он тебя и хотел отпустить. На небеса сразу следом за мной, рукой Али!

— Я это знал! Поэтому и убил его!

— Но дав выстрелить в меня.

— Что об этом говорить? Расстреляете здесь или отправите в Грозный?

Шах взглянул в глаза чеченцу:

— Почему ты решил, что я убью тебя?

— Как «почему»? Я же денщик Теймураза, был с ним в Звездном. Кто поверит, что я никому не причинил ни малейшего вреда в поселке?

— Я верю. И этого достаточно. Тебя не тронут, и ты обретешь свободу, но при одном условии.

Быцо выглядел крайне изумленным.

— Каком условии?

— Ты выведешь меня на базу Теймураза. Ведь он еще там?

— Да. Завтра хозяин должен передать лагерь полевому командиру Тайпану!

— Рамазану Татикову?

— Да! После чего покинуть Чечню!

— Где…

Вопрос Шаха прервал сигнал вызова станции, отобранной у Быцо при обыске. Денщик главаря банды вздрогнул, прошептав:

— Это Теймураз! Али сообщил ему о ранении. Хозяин приказал уходить на базу, выслав навстречу одного из двух человек, оставшихся при нем!

Шах взял станцию, взглянул на бывшего раба:

— Включайся, Быцо! И говори с хозяином!

— Но что мне ему сказать?

Расанов его быстро проинструктировал.

Быцо ответил. Расанов, стоя рядом, слушал переговоры.

— Слушаю, хозяин.

— Быцо? Ты?

— Я, хозяин!

— Почему не Али?

— Али потерял сознание. Его лошадь сорвалась в пропасть. Мне удалось успеть схватить вашего помощника за камуфляж, но он ударился о камни. К тому же Али продолжает терять кровь, я ничего не могу сделать.

Теймураз спросил:

— О какой пропасти ты говоришь? У вас по пути не должно быть не то что пропастей, а и обрывистых склонов! Где вы?

Быцо пояснил:

— Нам пришлось изменить маршрут. Бойцы спецназа перекрыли ущелье и начали зачищать склоны. Удивительно, как мы успели перевалить за хребет незамеченными.

— Так ты пошел по западному ущелью?

— Да! Поднялся на следующий перевал, провел лошадей немного, за валуном вдруг открылась пропасть. Хорошо, я находился рядом с Али. Иначе он упал бы на дно вместе с лошадью.

Теймураз задал очередной вопрос:

— Вас не преследуют?

— Нет, хозяин.

— Точно?

— Да. Если бы противник хотел, он давно бы настиг нас, ведь мне приходится идти пешком. На лошади — Али.

— Как далеко ты от базы?

— Не знаю! Извините, босс, но, похоже, я заблудился. Может, Али очнется, подскажет, куда идти, а пока следую по вершине перевала на юг.

— Заблудился, говоришь? Подожди!

Наступила пауза. Быцо взглянул на Шаха, тот одобряюще кивнул: мол, все идет, как надо. Пауза затянулась. Наконец вновь раздался голос Теймураза. Главарь спросил:

— Планшет Али не потерял?

— Нет, вот он, я забрал его!

— Открой планшет, достань карту!

Быцо выполнил распоряжение, доложив:

— Готово, босс!

— Ты как ушел из Чиридайского ущелья, так и шел на юг по вершине этого перевала?

Быцо ответил:

— Да, хозяин.

— И сколько прошел от места, где оставили перед акцией лошадей?

— Километров десять, не больше.

— Смотри на карту!

Денщик выполнил и это требование.

Теймураз продолжил:

— Квадрат… видишь?

— Да.

— Ты где-то на границе с соседним квадратом. Лента, что пересекает карту с севера на юг, и есть перевал, по которому ты идешь! Понял?

— Понял.

— А теперь взгляни на восток.

Быцо начал перекладывать карту.

— Равнину видишь?

— Да.

— Аул, перед высотами в квадрате…

— Да.

— Южнее вход в ущелье и начало горной цепи?

— Так точно, хозяин.

— Запоминай, тебе надо дойти до входа в это ущелье. Лучше пройти следующим маршрутом…

Теймураз проинструктировал Быцо, спросив:

— Ты хорошо все понял, денщик?

— Понял! Главарь банды произнес:

— Марш с привалами займет часов десять. К Воротам, ко входу в ущелье, ты должен выйти где-то часов в девять вечера. Я верну телохранителя, которого послал по старому маршруту. Он встретит тебя. И проводит дальше.

— Я все понял, хозяин.

Теймураз приказал:

— Что бы ни произошло, Али доставить на базу! Живым или мертвым! Вопросы?

Быцо спросил:

— Хозяин, господин Али согласно вашему приказу после акции должен был передать мне деньги и отпустить! Но… когда я осматривал его раны, то никаких денег не обнаружил.

Теймураз повысил голос:

— Ты на что намекаешь, червь?

— Я не червь, хозяин, и, по-моему, доказал это! Ведь мог спокойно уйти, бросив Али на позиции, но не сделал этого! Главарь сменил тон:

— Извини, Быцо. Я погорячился. А денег у Али действительно не было. В этом моя вина. Я забыл передать ему пояс с долларами. Но ты все получишь сполна, плюс премиальные при возвращении на базу. Я лично рассчитаю тебя. Дам свежую лошадь и отпущу. Слово горца! Ты только вернись!

Быцо ответил:

— Я вернусь, хозяин!

— И смотри, Быцо, будь осторожен, не приведи за собой проклятых псов федералов!

— Не волнуйтесь, я осторожен.

— Конец связи, Быцо!

— Конец, хозяин!

Денщик Теймураза выключил станцию, передав ее Шаху. Шах бросил ее Гольдину, сам же поинтересовался:

— Ну-ка, что за маршрут указал тебе Костолом?

Быцо разложил карту на земле:

— Вот. Я должен выйти вот сюда.

Молодой чеченец указал на квадрат в самом углу карты.

Шах слегка побледнел, переспросив:

— Ты ничего не путаешь?

— Нет, господин!

Расанов поднялся с корточек:

— Вот, значит, где устроил базу Теймураз! Как же я раньше не просчитал, что эта тварь может обосноваться там? Ну, мразь! Хитер, собака! Но я-то? Глупец!

Николай дотронулся до командира отряда:

— Ты чего, Шах? Что с тобой?

Расанов взглянул на Николая:

— Подай, Коля, карту!

Горшков выполнил просьбу полковника.

Шах указал на место, куда Теймураз приказал денщику вывезти Али.

— Тебе ничего не напоминает этот участок, Колян?

Колян воскликнул:

— Ни хрена кренделя? Да ведь это Косые Ворота!

— Да! Как же я не додумался, что самое безопасное место для базы Костолома — горы за Воротами, а точнее и скорее всего, разрушенный аул!

Николай спросил:

— А что, все это время тот район не контролировался нашими войсками?

— После боев вашей роты применили авиацию и буквально разнесли ущелье с прилегающими территориями в клочья. Пожар там почти две недели бушевал. Считалось, что боевики уничтожены. Аул выселили и уничтожили. Какое-то время разведка контролировала район, затем контроль ослабили, а позднее и вообще сняли. За все пять лет оттуда ни разу не появлялись боевики. Командование приняло решение о бессмысленности дислокации там каких-либо частей и сместило рубеж обороны севернее. Но, как видим, не всех наемников уничтожили. Теймураз сумел уйти от возмездия и, сколотив банду, организовал базу там, где этого мы меньше всего ожидали. Вообще не ожидали, так правильнее. Вот почему он свободно подвел головорезов к Звездному. Шайтан! Я должен, обязан был лично проверить этот район!

Колян положил руку на плечо командиру:

— Не кори себя, Шах. Всего просчитать невозможно. Главное, мы теперь знаем, где закрылся Теймураз и что он завтра ждет подкрепления, дабы передать базу.

— А самому слинять в Грузию. На отдых, я его нюх топтал!

— Так кто ж даст ему уйти?

Шах погладил бороду:

— Теймураз имеет осведомителя в наших рядах! И это скорее всего начальник штаба отряда, хотя и командир первой штурмовой группы не отпадает. А мы должны как можно быстрей передислоцироваться в район Косых Ворот! Пешим маршем это сделать будет трудно. Да и не могу я вводить в бой бойцов с ходу. У них просто не хватит сил выдержать схватку. А «крота» дезинформировать надо… Так! Колян! Давай-ка мы поиграем с нашими оборотнями в русскую рулетку, предоставим им стволы не с одним патроном, а с полными барабанами. Ты вот что, забери Быцо и отведи его к Рябову. Он еще пригодится. А я подумаю, как нам прищемить Теймураза! Передай всем, чтобы меня не трогали. Пусть решают проблемы самостоятельно. Разведгруппу из леса не убирать! Все, Коля, иди!

— Понял, Шах!

Николай взглянул на молодого чеченца:

— Ну, чего нос повесил, казбек? Двигай мослами вперед!

— Но вы не убьете меня?

— Тебе что, орел комнатный, слова Шаха мало? Да оно крепче любого закона. Иди, а то прикладом помогу, на полусогнутых попрыгаешь!

Шах остался на позиции один.

Он опустился на корточки, попросив карту, задумался. Поднялся, когда почувствовал, что затекли ноги. Размявшись, Расанов достал из кармана станцию, но вызвал не штаб своего отряда, не куратора, а командира отдельной вертолетной эскадрильи майора Зайцева, с которым познакомился года три назад и с того времени поддерживал дружеские отношения. Эскадрилья была придана штурмовой бригаде, и Зайцев подчинялся непосредственно комбригу. Но учебную работу вел по самостоятельному плану.

Шах запросил:

— Борт-017, прошу ответить!

Сам Расанов не представился, что являлось нарушением правил ведения переговоров в радио-эфире, но Шах сделал это умышленно. Он не хотел, чтобы кто-то, кроме Зайцева, мог услышать, с кем говорит командир эскадрильи.

«Борт» мог ответить лишь в том случае, если находился в воздухе. В любом другом случае на Зайцева пришлось бы выходить по сложной системе позывных наземных частей. Отработав учебные полетные задания, к счастью, летчик в это время заводил свой «Ми-8» на посадку! Зайцев ответил:

— Борт-017 на связи! Кто желает говорить со мной?

— Первый «Удара», Борт! Только прошу, не называй вслух мой позывной!

— Почему?

— Страхуюсь!

— Есть причина?

— Не знаю.

— Ясно. Что хотел?

— Послушай, Борт, смог бы ты выполнить одну мою просьбу?

Зайцев ответил:

— Смотря какую…

— Надо перебросить часть моего отряда численностью в пятьдесят человек, скажем, из пункта А в пункт В. Но так, чтобы об этом знали лишь твои пилоты.

— Хм… Странная просьба. Послушай меня. Сейчас я посажу машину и свяжусь с тобой по закрытому каналу. Обо всем и поговорим, хорошо?

— Хорошо.

— До связи!

— До связи, Борт!

Шах перевел станцию в режим приема, закурил. План захвата Теймураза, а заодно и уничтожения банды Тайпана созрел у полковника быстро. Оставались технические трудности. Конечно, он мог официально запросить воздушный транспорт. И не только транспорт, но и вертолеты огневой поддержки, и штурмовую авиацию, если бы не проклятый «крот»! С учетом его деятельности Расанов лишался возможности работать открыто и вынужден был искать обходные пути.

Зайцев вышел на связь быстро, не прошло и часа. И говорил майор открытым текстом. Впрочем, он пользовался закрытым каналом, что исключало вероятность пеленгации и перехвата переговоров:

— Ну, здорово, Шах! Так что за маневры ты задумал?

— Привет, Влад! Суть просьбы я уже довел до тебя. Мне надо перебросить части отряда из одного пункта в другой. Скрытно перебросить.

— Ты не можешь привлечь для этого свои силы?

— А как ты думаешь, Влад, если мог, то стал бы выходить на тебя?

— Ясно. Но я подчинен командиру бригады, ты не забыл об этом?

— Не забыл, как не забыл и то, что учебные полеты планируешь и проводишь сам, без разрешения комбрига.

Летчик усмехнулся:

— Все ты помнишь, Шах! Ладно, поднять «вертушки» я смогу. Откуда и куда надо перебросить твоих джигитов?

— Из квадрата… что недалеко от селения Чиридай, в квадрат…!

— Неплохо! Решил навестить место боя пятой роты?

— Правильнее — завершить тот бой!

— Не понял?

— Влад! Я могу на тебя рассчитывать?

Майор ответил, не задумываясь:

— Можешь, конечно! Ты говоришь, пятьдесят человек у тебя?

— Ну, может чуть больше! Особой перегрузки не будет!

— Значит, поднимать придется две «вертушки». Добро! Но вылететь смогу не ранее 14.00. Машины заправить надо и еще кое-какие вопросы утрясти. Тебя такой расклад устроит?

— Устроит. Но пилоты должны быть ребятами надежными.

— Других не держим!

— Тогда до встречи?

— До связи! Как подниму машины, вызову тебя! Да, площадки подготовь и обозначь их. Сам понимаешь, вертолет не танк!

— Сделаем, жду вызова, отбой!

Закончив переговоры с командиром эскадрильи, Шах теперь спокойно мог вызвать штаб отряда:

— Гроза! Я — Первый!

Майор Конаев ответил:

— Слушаю тебя, Первый!

— Задачу у Чиридая выполнил. Пришлось подтягивать вторую штурмовую группу, но боевиков на мельнице разделали в пух и прах. Потери — шесть человек убитыми, восемь — ранеными, есть тяжелые. Самого чуть снайпер с хребта не завалил. Пронесло!

Начальник штаба спросил:

— Как же так неосторожно, командир?

— Ничего! Бывает!

Конаев поинтересовался:

— Теймураза завалил?

Шах ответил:

— Мельницу завалил! Где-то под ней Теймураз. Он уйти не мог! Никто из банды не ушел. Кроме снайпера. Тот сделал выстрел и свалил в неизвестном направлении. Ну и шайтан с ним! Главное, отморозка Костолома не упустили! Двух в плен взяли, рядовых, но местных.

Начальник штаба отряда спросил:

— Уверен, что Теймураз убит?

— Уверен! Не уверен в другом. В том, что удастся извлечь его труп. Под руинами, сам понимаешь, сплошное месиво кровавое!

— Доложишь об успешной операции сам?

— Как вернусь! Ты вот что, Довлет, отзови от Гудекуля Алимова и немедленно свяжись с медиками, пусть пришлют к Чиридаю санитарный вертолет, а к обеду завтра пару транспортных машин!

В голосе начальника штаба послышались нотки недоумения, смешанные с тревогой.

— С санитарным бортом ясно, а почему транспорт за тобой высылать завтра? Если вопрос по Теймуразу решен?

— В том-то и дело, что необходимо разгрести весь этот мусор, попытаться найти тело Теймураза. Сегодня все сделать невозможно. Бойцам в первую очередь отдохнуть надо. К тому же один пленник интересную информацию сбросил. Оказывается, сегодня к мельнице должен был подойти отряд Масхада за наркотой. Кстати, ее здесь прорва. Героин! Время подхода Масхада пленник не знает, возможно, что к вечеру. Я выставил в «зеленке» ребят Чакаева. Глядишь, еще банду наркоторгашей хлопнем! Ну а на нет и суда нет! Скату ничего не докладывай!

Майор спросил:

— А если он сам выйдет на штаб?

— Пусть вызывает меня! Я доложу о том, что его касается! Еще вопросы, Довлет?

— Вопросов нет, командир! Начинаю заниматься санитарным бортом!

— Давай! Завтра встретимся! Отбой!

— Отбой, Первый! С удачной работой тебя!

— Об этом позже!

Шах отключил станцию, прикусив конец толстой антенны:

— Интересно, как поведет себя Конаев? Выполнит в точности инструкции командира или…

Расанов быстро набрал хранящийся в его памяти номер. Номер, который, кроме него и человека, обладателя этого номера, знать не должен был никто. Даже куратор отряда!

Строгий голос ответил:

— Слушаю тебя, Расанов!

— Аркадий Наумович, вывод отряда на мельницу явился подставой! Теймураза возле Чиридая не было, и быть не могло!

— Вот как? Опять сработал «крот»?

— Да.

— Это плохо, Амир! Пока так и не смог, хотя бы косвенно, выйти на предателя?

— Есть одна мысль. Но ее нужно срочно проверить! И сделать это можете только вы! То есть подчиненные вам специалисты!

Строгий голос выразил удивление:

— Что ты имеешь в виду, полковник?

Шах объяснил:

— Если мои подозрения верны, то в ближайшее время начальник штаба отряда майор Конаев свяжется с куратором подразделения генералом Коблигом. Не мешало бы узнать, о чем они поговорят.

— Хорошо. Я немедленно отдам спецслужбе соответствующий приказ! Что еще?

— Я получил информацию о том, где действительно сейчас может находиться Костолом!

Аркадий Наумович спросил:

— Может находиться или находится?

— Пока только может! Но это скоро выяснится. Завтра утром!

— Мое вмешательство в действие отряда требуется?

— Нет! Лишь в той части, о которой мы уже говорили.

— У тебя все?

— Все!

— Удачи!

Строгий голос отключился. Выключил станцию и Шах. Посмотрел на часы. До подлета «вертушек» Зайцева остается только ждать. Ждать санитарного борта и данных от человека, осуществляющего непосредственное руководство действиями отряда «Удар»!

Вертолет, высланный начальником штаба, прибыл через час. Он сел на равнине. Часть группы Топаева, оставленная для помощи раненым и имитации разбора руин мельницы, помогла медикам загрузить на борт тела погибших и бойцов, получивших в ходе штурма ранения разной степени тяжести. После чего вертолет плавно взмыл вверх и пошел на север. Расанов, проследив за эвакуацией раненых и погибших своих подчиненных, отдал приказ всем группам и отделениям собраться на участке между лесным массивом и рекой. Надо было готовить площадки для вертолетов майора Зайцева.

В это время спутниковая станция выдала специальный сигнал вызова. Этот сигнал означал, что Шаха вызывает непосредственный начальник.

Полковник ответил:

— Слушаю, Аркадий Наумович!

— Первый! Твои подозрения насчет Конаева и Коблига подтвердились. Только что я получил информацию о том, что твой начальник штаба связывался по закрытому каналу связи с куратором отряда. Мои спецы разблокировали канал. Интересный разговор имел место между майором и генералом!

Шах спросил:

— Я могу знать его подробности?

— Так тебя они больше всего и касаются! В общем, Конаев доложил куратору о том, что операция «Тень» — так, видимо, предатели окрестили акцию у мельницы — прошла успешно! Особо начальник штаба подчеркнул, что ты уверен в том, что Теймураз уничтожен, что подтверждает принятое тобой решение попытаться найти тело бандита. Также Конаев говорил о наркотиках и каком-то Масхаде! Это твоя «деза»?

— Нет! К мельнице, на которой боевики сосредоточили крупную партию наркотиков, действительно должен был подойти отряд наркоторговца Масхада, но так и не появился. Видимо, из-за того, что узнал о произошедшем на мельнице.

— Возможно. Теперь второе и самое главное. После разговора с Конаевым генерал Коблиг имел разговор с Теймуразом! Костолом действительно находится там, где ты говорил. И будет находиться по меньшей мере до завтра, когда к нему подойдет банда Тайпана!

Шах вновь задал вопрос:

— Значит, я могу действовать дальше?

Высокопоставленный чин поправил Расанова:

— Не можешь, Шах, а обязан действовать. Скажи, когда и куда выслать тебе вертолеты? Какая требуется поддержка?

— Ничего не надо, Аркадий Наумович. Я решу сам проблему переброски своих сил в квадрат…

— Но их хватит, чтобы покончить с Теймуразом?

— Хватит.

— Смотри, Расанов! Ответственность за поимку или ликвидацию Теймураза полностью лежит на тебе.

— Я это помню, Аркадий Наумович.

— Держи меня в курсе операции. До связи, полковник!

— До связи, Аркадий Наумович!

Отключившись от начальства, Шах облегченно вздохнул. Ну, вот все и встало на свои места. «Крот» определен. Генерал-оборотень вычислен. Наверное, до завтра их трогать не будут, но потом, вместо шикарной жизни на деньги, полученные за предательство, им обеспечат одиночную камеру в лучшем случае лет этак на двадцать!

Бойцы отряда закончили расчистку и разметку вертолетных площадок к 13 часам. Быстро перекусили, используя сухой паек. В 13.50 Шаха вызвал командир вертолетной эскадрильи:

— Первый «Удара»! Я — Борт-017! Как слышишь?

Расанов ответил:

— Слышу хорошо!

Майор сообщил:

— Я на подлете к указанному тобой району. Идем на минимально возможной высоте, так что не пугайся, когда вынырнем из-за леса!

— Мы не из пугливых, Влад.

— Это точно. Как-то неудачно выразился. Ладно, площадки посадочные готовы?

— Готовы!

— Тогда готовь людей! Посадку на загрузку надо провести быстро, я ограничен во времени.

— Ты, главное, сам на землю опустись, а мы оседлаем твои машины быстро!

— Как же я забыл, что в твоем отряде одни джигиты! Минут через десять выйду к равнине! Все, отбой!

— Отбой!

Шах отдал приказ отряду, который в это время собрался в единое подразделение, исключая, естественно, штурмовую группу Юнуса Алимова, разделиться на две равные по количеству бойцов подгруппы и рассредоточиться недалеко от посадочных вертолетных площадок.

Рокот двигателей «вертушек» все бойцы «Удара» услышали одновременно. Но «Ми-8» вылетели из-за леса спустя считаные секунды. Вылетели и, совершив маневр, медленно поднимая тучи пыли, синхронно приземлились на подготовленные площадки. Отдав приказ на погрузку, Шах подошел к майору Зайцеву, который вышел из винтокрылой машины.

— Ну, здоров еще раз, Шах! Все по горам за наемниками охотишься? Кстати, место высадки отряда позволит приземлить машины?

Шах прикинул и ответил отрицательно:

— Нет! Можно попробовать, но не стоит. Будем десантироваться по-штурмовому! Твоя задача — опустить «вертушки» как можно ниже, иначе бойцы переломают ноги, и задачу выполнять станет некому.

Пилот заверил:

— Об этом не думай. Зависнем в полуметре от земли. Но только над равниной. В лесу рисковать не буду, там будете по тросам спускаться.

— Не придется тебе разматывать лебедки. Над равниной покинем борта.

Оглядевшись и убедившись, что бойцы, взявшие с собой плененного Быцо, уже загрузились в вертолеты, Шах слегка ударил Зайцева по плечу кожаной куртки:

— Ну что, Влад? Вперед?

— А назад мы не летаем!

Офицеры поднялись в «вертушки», и те, так же плавно, как опустились, поднялись над равниной, развернулись и, набирая скорость, пошли в сторону ущелья у Косых Ворот, где пять лет назад приняла неравный бой пятая рота N-ского полка. И куда спустя эти пять лет возвращались оставшиеся в живых участники той бойни!

В 14.30 вертолеты зависли над пустынным, изрезанным оврагами и балками, покрытым камнями плоскогорьем.

Пилоты демонстрировали высочайший профессионализм, удерживая винтокрылые машины в каком-то метре от камней неровной площадки. Бойцы Шаха быстро покинули «вертушки». Майор Зайцев махнул командиру «Удара» рукой, и вертолеты в считаные секунды ушли из поля зрения Расанова. Чуть позже растворился в тягучей тишине и грохот их мощных двигателей.

Шах подозвал к себе командиров всех подразделений, Горшкова в том числе.

Полковник первым и обратился к Николаю:

— Ты, Колян, из всех офицеров, за исключением меня, эти места лучше всех знаешь, поэтому берешь товарищей, пленника и перемещаешься к развалинам аула.

Николай спросил:

— Это того самого, откуда банда на Панкратова поперла?

Шах подтвердил:

— Того самого! Далее уходишь в балку. Из нее на Малую высоту. Оттуда внимательно осматриваешь вход в ущелье. Не исключено, что телохранитель Теймураза уже находится там. Твоя задача — обнаружить его.

Горшков вновь задал вопрос:

— А если духа в Воротах не будет?

— Тогда, Коля, переходишь на Большую высоту и там устраиваешь позицию наблюдения за Косыми Воротами. Проводник Костолома на выходе из ущелья обязательно объявится.

— Допустим, мы увидим его, что дальше?

— А дальше, Колян, доклад мне. Еще вопросы есть?

Горшков отрицательно мотнул головой.

Шах приказал:

— Тогда вперед, Колян, до руин аула три километра. Не более чем через час ты с гвардейцами пятой роты должен быть там!

— Раньше будем!

— Тем лучше! Следи за пленником! Он нам ой как пригодится!

— Есть, господин полковник!

— Удачи тебе!

— Угу! Не помешает удача-то! Всем нам не помешает!

Колян двинулся к расположившимся в ложбинке Ветрову и Гольдину. Поднял группу, забрал Быцо и повел свое подразделение.

Шах, проводив Горшкова, взглянул на командира разведгруппы:

— Ты, Аслан, уходишь вслед за передовой группой, но забираешь правее. Не доходя аула, потянется «зеленка», входишь в нее и следуешь строго на скалы, которые будут хорошо видны. Их и сейчас видно, вон они, — полковник указал на вершины гор, — но, сблизившись, ты определишь, где конкретно находятся Косые Ворота. Перед ними на открытой местности две высоты, справа лесной массив, обрывающийся каньоном. Ориентиром станет балка, сходящая вниз и вправо. Она покрыта кустарником и практически не видна, будь аккуратен. Смотри, чтобы никто из бойцов не свалился в этот овраг. Войдя в «зеленку» у высот, выводишь группу на ее окраину, чтобы видеть вход в ущелье, и рассредоточиваешься вдоль этой окраины в кустах! По прибытии к месту назначения доклад мне!

Капитан Чакаев, доложив, что задачу понял, направился к подчиненным.

Шах перевел взгляд на майора Рябова:

— Тебе, Андрей, работа предстоит попроще. Смотри на карту. Вот высоты, к которым пошли ребята пятой роты, вот справа «зеленка», где должен обосноваться Аслан, впереди вход в ущелье, печально известные Косые Ворота. Где-то там может и уже, в принципе, должен находиться посыльный Теймураза. Но он тебя не интересует. Обходишь плато, прижимаясь к левому перевалу. Недалеко от ворот должен быть скрытый проход в ущелье. Пять лет назад боевики активно его использовали. Твоя задача — найти этот проход, провести разведку и остановиться. После чего доложить обстановку мне. Тебе все ясно, Андрюша?

— Ясно, Шах!

— Работай, майор!

Отправив десантников, Расанов закурил.

Командир второй штурмовой спросил:

— Моим бойцам отдыхать?

— Да нет, Лема. Подождем, пока разведка и десант отойдут на километр, пойдем следом. Наша цель — аул! Возьмем телохранителя Теймураза и начнем этап активных действий!

Топаев спросил:

— Ты знаешь местность, где может укрываться Костолом?

Шах печально усмехнулся:

— Как свои пять пальцев. Довелось в свое время чуть ли не каждый сантиметр изучить. Поднимай людей! Готовь к маршу. И выводи к левой балке. Она тянется параллельно нужному нам маршруту. Вот по ней, чтобы не рисоваться лишний раз, и пойдем.

— Перед кем тут рисоваться, Шах? Гиблое место!

Расанов взглянул на капитана:

— Тебя бы, Лема, сюда пять лет назад! Но ладно, иди. Работай!

Спустя двадцать минут Шах повел к разрушенному аулу на плоскогорье штурмовую группу Лемы Топаева.

Колян так же вел свою малочисленную группу, используя ложбины, балки, овраги. Сейчас здесь противника быть не могло, а там кто знает? Когда пять лет назад пятая рота прибыла на высоты у Косых Ворот, тоже никто не предполагал, что за бойня развернется на позициях усиленной роты. Да, к появлению «чехов» готовы были, но сотни-другой. А навалились тысячи! Хотя воздушная разведка доложила, что никаких крупных сил духов ни в ущелье, ни в прилегающей к нему местности не обнаружено. Однако они появились, эти тысячи жаждущих выйти на оперативный простор головорезов. И пятой роте пришлось вести неравный бой. Первый и последний свой бой! Так что и на данный момент расслабляться не надо. Здесь Чечня, горы, территория, по-прежнему не подконтрольная ни федеральным войскам, ни новой местной власти. Лейтенант милиции шел впереди, за ним следовал Ветров, чуть сзади Быцо. Замыкал колонну сержант Гольдин, неся наперевес ручной пулемет «РПК».

Вошли в аул. Точнее, в то, что от него осталось. А еще точнее, в нагромождение развалин. За стоящей дыбом плитой из соломы и глины, так же непонятно почему не рухнувшей за пять лет, Коля объявил группе пятнадцатиминутный привал. Пленника усадили в яму, в воронку от снаряда. Видимо, селение после эвакуации мирных жителей или без такового расстрелял все тот же дивизион, который накрыл высоты по приказу Доронина, вызвавшего огонь на себя, понявшего, что дальнейшее сопротивление роты невозможно. Да и не оставалось тогда никакой роты. Десяток раненых бойцов. И продолжавшие наступать, оравшие, праздновавшие победу духи! Всех накрыли артиллеристы. Немногим по приказу старшего лейтенанта Доронина удалось уйти с горящих высот. Немногим! Колян взглянул на пленника, хотел заговорить с ним, но передумал. Горшков чувствовал себя дискомфортно. Сегодня Николай вернулся сюда с друзьями не во сне, а наяву. Вернулся, чтобы завершить тот бой, отомстив за гибель боевых друзей!

Через пятнадцать минут Горшков поднял группу. Повел ее дальше. Впереди хорошо были видны высоты, за ними два утеса или скалы, образующие Косые Ворота. Если посыльный Теймураза и находился уже там, то из-за высот он не мог видеть все плоскогорье, даже поднявшись на один из склонов. Пока не мог. Но поэтому Шах и приказал выйти к Малой высоте из балки, что тянулась от трещины за скалой в обход бывших позиций пятой роты с выходом к левому флангу Малой высоты. А к этой балке подходила другая, более мелкая, начинавшаяся чуть левее. Ее бандиты пять лет назад не использовали. Потому как и до фланга, в мертвую от высоты зону, проникнуть так и не смогли, нарвавшись на плотный заслон минно-взрывных заграждений. Вышли к каменной гряде.

Гольдин вдруг подал голос:

— Пацаны, помните, где-то здесь Панкрат подорвал себя.

Пройдя небольшой аппендикс основного оврага, вышли во фланг Малой высоты, до которой оставалось метров сто пространства, скрытого от возможного посыльного Теймураза. Перебежали к высоте. У подножия Николай остановил группу, поднявшись на испещренную воронками вершину. В первую поросшую травой яму и нырнул. Достал бинокль. Лежа, внимательно осмотрел вход в ущелье, склоны, хребты перевалов. Никого не заметил. Но принимать решение не спешил. Еще раз внимательно осмотрел Ворота. Никого. Видимо, проводник или телохранитель Теймураза еще не вышел к месту встречи Быцо. Впрочем, данное обстоятельство объяснимо. Не мог же Костолом знать, что его бывшего раба доставят к Воротам «вертушкой». Убедившись в отсутствии противника, подал подчиненным и пленнику знак рукой. Те поднялись к Николаю.

Горшков указал на Большую высоту:

— Вон она, родная, где стояли мы насмерть против Теймураза, Рашидхана, Окулиста и Хабиба пять лет назад. Вернулись!

Гольдин произнес:

— Еще не вернулись. Туда еще добраться надо.

Колян процедил сквозь зубы:

— Доберемся. Внимание. На счет «ноль», все бегом за мной на Большую высоту. Приготовились: пять, четыре, три, два, один, ноль. Понеслись!

Группа в течение секунд перебежала пространство между высотами и залегла на склоне. Отдышавшись, ползком направилась вверх. Облегченно вздохнули, когда оказались в полузасыпанной, полуразрушенной родной траншее, которую в свое время с таким трудом пробивали в каменном грунте.

Ветров проговорил:

— Вот и дома.

Николай осмотрел местность.

Затем вызвал Шаха:

— Первый, я Высота! Как слышишь?

Расанов ответил:

— Слышу хорошо. Вышел на обозначенный рубеж?

— Вышел.

— Доложи обстановку.

— А че ее докладывать? Чисто кругом. Гонца Теймураза нет.

— Спугнуть не мог?

— Нет. Скорей всего не подошел еще. Да рановато для него появляться здесь. Ведь Костолом рассчитывает время пешего хода Быцо.

Шах произнес:

— Наверное, ты прав. — Объяснил: — В «зеленке» с тыла Большой высоты наша разведка. Десант обходит Малую высоту с выходом к проходу за правой скалой. Я со штурмовой группой в ауле. Это тебе как информация. Смотри, Коля, от действий твоей группы зависит очень многое. Если не все.

— Да понял я, Шах, понял. Не волнуйся, пусть только объявится этот горный козел, а мы уж тут с ним разберемся.

— Давай, Высота. Конец связи!

— Конец, Первый!

Отложив рацию, Горшков приказал:

— Гольдин, паси чечена, Костя, отслеживай склоны, на мне вход в ущелье. Приступили к наблюдению. Шутки кончились, мужики, вновь началась война!

Глава шестая

Время тянулось медленно. Начало смеркаться, а посыльный Теймураза так и не появлялся. Или все же он здесь? Оставил лошадей в глубине ущелья и по-тихому вышел к равнине? Хотя вряд ли. Бандиты чувствуют себя спокойно. Связь с Быцо работала, его дважды еще вызывал Костолом, требуя сообщения местонахождения и состояния Али. Бывший раб отвечал, как ему подсказывал Колян. Али жив, иногда приходит в себя. Местонахождение Быцо указывал все ближе к Воротам. И если верить легенде, то на 20.00 он выходил на плоскогорье, держа курс на разрушенный аул у высот. После каждого сеанса Быцо с Теймуразом Николай связывался с Шахом и получал один и тот же приказ — ждать! Горшков и ждал, через ночную оптику винтовки разглядывая ущелье. Оно оставалось пустым. Неизвестно, сколько продолжалась бы эта тягомотина, если бы Николая неожиданно не вызвал майор Рябов:

— Высота! Я — Купол, как слышишь меня?

Колян тут же ответил:

— Я — Высота, слышу тебя нормально, Купол.

— Мы в ущелье.

— Рад за вас. Но, по-моему, данное обстоятельство больше порадует Первого, мне-то зачем знать об этом? Чтоб не принял кого за духа-посыльного? Уж разобрался бы как-нибудь, кто есть кто.

— А ты чего злой такой, Высота?

— Да надоело сидеть на одном месте.

— Считай, кончилось твое сиденье.

Горшков удивился:

— Не понял? У тебя есть новость, Купол?

Рябов подтвердил:

— Есть! — и тут же спросил: — Ты сейчас ущелье пасешь?

Колян ответил, как всегда, с долей иронии:

— Сейчас я с тобой разговариваю.

— Одно другому не мешает! Наведи оптику на Ворота, справа — валун, обрати внимание на то, что лежит под ним!

Горшков, не отключаясь от связи, перевел прицел на указанную десантником точку. И увидел человека. Если бы не наводка, Колян вряд ли смог бы разглядеть его. Человек лежал под самым валуном, накрывшись маскировочной сетью и слившись с глыбой. Николай воскликнул:

— Во бля, в натуре, дух!

Майор-десантник рассмеялся:

— Плохо отслеживаешь обстановку!

— Да я все глаза высмотрел, глядя в это долбаное ущелье. Интересно, и давно этот козел лежит там? Может, с обеда? И видел, как я с ребятами выходил на позицию? Тогда…

Рябов прервал Горшкова:

— Не суетись, Высота! Мы заметили его, как вышли в ущелье через открытый проход. Дух как раз появился из-за поворота и только шел к выходу. Так что ничего он видеть не мог. Ни твои перемещения, ни мои. Прошел мимо спокойно, а не доходя выхода метров в двести, облачился в маскировочную сеть и ползком к валуну. Занял позицию минут двадцать назад.

Николай спросил:

— А лошади? С ним должны быть лошади.

Десантник объяснил:

— Лошадей боевик оставил за поворотом.

— И не испугался, что они ржанием могут выдать его?

— Нет, потому что закрыл морды лошадей мешками и стреножил.

— Ясно! Но почему он, в принципе не имеющий оснований чего-либо опасаться, принял маскировочные меры?

— А вот это, Высота, ты у него сам и спросишь. Брать-то духа тебе!

— Спрошу. У тебя все?

— Все!

— Спасибо! Первому о появлении проводника доложишь?

— Лучше ты доложи! А я подстрахую тебя со стороны ущелья, вдруг казбек сумеет ускользнуть от тебя?

— Не ускользнет!

— Надеюсь! Удачи!

— Спасибо!

— Спасибо на хлеб не намажешь! Стакан нальешь?

— Да хоть десять!

— Ловлю на слове, но кончаем разговор, надо работать. До связи!

— До связи, Купол!

Колян переключил станцию на Шаха, доложил о появлении в ущелье встречающего Быцо боевика. Расанов приказал начать захват боевика.

Колян, приняв приказ, окликнул друзей-подчиненных:

— Костя, Голь, внимание! Появился наш абрек. Голь, ты остаешься на позиции. Ну а мы с Костей уходим к «зеленке» и обходим правую скалу. Оттуда и проведем захват.

Константин задал вопрос:

— Как отойдем к «зеленке», если дух из ущелья контролирует всю близлежащую местность?

Николай указал на неглубокую траншею, поросшую травой, отходящую от высоты к лесному массиву. Как она здесь появилась, было неясно. Пять лет назад с этой стороны ничего подобного не было. Впрочем, что об этом думать? Пять лет назад не было, сейчас есть. Надо пользоваться рельефом, а не думать, почему и из-за чего он претерпел изменения.

— Вон по той канаве и поползем.

Гольдин посоветовал:

— Ты разведку о своем высоком визите предупреди, а то снимут вас с Костей джигиты Шаха, как куропаток безмозглых.

Николай разведку вызвал. Предупредил о начале акции. Командир разведгруппы капитан Чакаев попросил несколько минут, дабы сообщить о действиях группы Горшкова по дозорам, на которые было разбито разведывательное подразделение. После чего сообщил, что Высота может начинать работу.

Николай с Костей, оставив стрелковое оружие, вползли в траншею. Двадцать минут им потребовалось, чтобы пересечь равнинный участок. В кустах их встретил Чакаев, проводил до края молодого леса. Остановились на позиции передового к перевалу дозора. До скалы оставалось метров двести открытого пространства. Оно не контролировалось боевиком, мешала скала.

Чакаев спросил:

— С левого фланга решил зайти?

— А что, лучше с правого? Перед этим пройдя перед носом у духа?

— Ну, чего ты ерепенишься?

— Да потому, что ты ерунду какую-то спрашиваешь.

Капитан усмехнулся:

— Ерунду, говоришь? Лучше прикинь, как с этого фланга на боевика выйдешь? До него будет метров пять, а волыну свою он под рукой держит. И телохранители у Теймураза не пацаны, а псы натасканные. Ему и секунды хватит снять вас обоих! Лучше поднимись на валун. Оттуда и атакуй. А я тебя с позиции прикрою. Друг же твой в случае чего поддержит так же с валуна. Двоим нападать не имеет смысла, только помешаете друг другу. И вообще, может, мне своих ребят на захват отправить?

Колян понял, что капитан прав, но отдать захват не мог. Иначе он не был бы Коляном:

— За совет спасибо, Аслан! Так и поступлю. Но сам, понял?

Чакаев улыбнулся:

— Понял, понял. Действуй.

Горшков с Ветровым вышли на равнину. Стемнело. К перевалу вышли быстро и без проблем.

Николай вызвал разведку:

— Тропа! Слышишь меня?

Чакаев ответил:

— Не только слышу, но и вижу!

— Как наш дух?

— Говорит по рации!

— С Быцо?

— Нет! Твоего Гольдина с рабом мы тоже видим. У них тишина.

— Значит, с Теймуразом!

— Значит, с ним! Ты момент-то не упускай! Рви вверх, пока боевик занят переговорами!

— Знаю, что делать, конец связи!

Отключившись от Чакаева, Николай кивнул Ветрову:

— Поднимаемся, Кость! Аккуратно, но быстро, на двадцать метров!

Константин согласно кивнул.

Друзья начали подъем.

Вскоре они оказались на валуне.

Николай пополз к краю. Выглянул вниз. Повернулся к Косте, отрицательно покачал головой, противника лейтенант не увидел. Или забился глубже под глыбу, или поменял позицию. Хотя, если он сменил позицию, Чакаев тут же предупредил бы об этом. Значит, забился под валун. Колян показал Косте, что тот остается, а он прыгает вниз.

Костя вновь кивнул, в свою очередь указал на себя и на край валуна, что означало — Ветров готов последовать за другом по первому же сигналу. Договорившись подобным образом, жестами, Николай сбросил с себя куртку, расстегнул ножны, чтобы иметь возможность мгновенно достать нож, присел на корточки и… прыгнул.

Боевик, только что поудобней устроившийся под валуном, никак не ожидал появления темной фигуры. Это на мгновение лишило его способности что-либо предпринять. Мгновение, которого Коляну хватило, чтобы нанести удар кованым сапогом прямо в физиономию боевика. Тот издал всхлип. Николай вырвал автомат из рук бандита, отбросив его в сторону, и вытащил за куртку боевика из-под валуна. Проводник Теймураза находился без сознания. Удар пришелся ему в лоб и вызвал нокаут. Горшков ощупал шею проводника. Пульс бился без сбоев. Николай ремнем его же брюк связал ему руки. Обыскал. В сторону полетели нож и запасной магазин. Рацию лейтенант положил в свой карман. Проводник очнулся, мутным, еще не соображающим взглядом глядя на человека, столь внезапно напавшего на него. Оплеуха помогла полностью привести его в чувство. Рядом приземлился Костя, спросив:

— Что, Колян, сделал духа без проблем?

— Как учили!

Бандит произнес:

— Кто вы?

Николай нагнулся к нему:

— Тебе биографию рассказать? С чего начать? С рождения? Или с того момента, как начал мочить вас?

Боевик застонал.

Колян сплюнул:

— Ты, чухан, бабой-то не будь! Раз попал, держись мужиком, а то вы герои людей беззащитных убивать, дома грабить и жечь, в спины стрелять. Отвечай быстро: Теймураз в ауле?

Проводник ответил:

— Да!

— О чем вы недавно с ним базарили по рации?

— Подойти тут один наш с раненым должен. Жду его. Босс интересовался обстановкой!

— Что ты ему ответил?

— Что пока никто к ущелью не выходил.

— Это все?

После непродолжительной паузы проводник произнес:

— Да.

Эта пауза не понравилась Николаю. Вроде нечего скрывать бандиту, он действительно находился здесь, чтобы встретить Быцо с Али, и все же что-то в его поведении было не так. Только ли помощника с рабом ждал в ущелье этот дух?

Ответ пришел из лесного массива за Большой высотой.

Николая вызвал Чакаев:

— Высота! Я — Тропа! В «зеленке» объявились боевики. Человек десять.

— Вот как? Первый знает об этом?

— Сейчас доложу. Сначала решил предупредить тебя. Следи за подходами к ущелью со стороны Малой высоты. Кажется, к нам пожаловал Тайпан со своими головорезами.

— Принял, Тропа!

Отключившись, Николай взглянул на проводника:

— Имя, урод?

Тот попытался изобразить непонимание:

— Чей имя?

— Твое имя, архар!

— Муслим.

— Кого, кроме Быцо с Али, ты должен был встретить еще?

Боевик отвернулся.

Колян извлек нож, приставил его к горлу бандита:

— Ты со мной, придурок, не шути, не надо! Насажу на лезвие, как кусок баранины на шампур. Слово офицера. Ну, блядина, отвечать!

Проводник проговорил:

— К Теймуразу должен пройти отряд Тайпана.

— Почему он не идет открыто? Почему ты прятался? Чего Костолом боится?

— Босс никого и ничего не боится, но страховка никогда не помешает.

— Значит, он страхуется?

— Да.

— Ты тоже?

— Да.

— Ясно. Полежи пока, только предупреждаю, без дураков… если жить, конечно, хочешь.

— Все равно убьете.

— Веди себя правильно, не сдохнешь! По крайней мере, не в этот раз!

Горшков хотел вызвать Расанова, но Шах опередил Николая:

— Высота! Что проводника взял, знаю. О появлении боевиков в «зеленке» тебя проинформировали. Кстати, вышли они из той балки, по которой когда-то мы уводили с высот остатки пятой роты. Но об этом позже. Отряд у Тайпана штыков в сорок, следовательно, сближается с ущельем разрозненными группами. Срочно узнай у человека Теймураза, запланирован ли бандитами Тайпана контакт с проводником? Жду ответа.

Николай повернулся к пленнику:

— Слушай сюда, Муслим. У тебя один шанс выжить. Это помочь нам. Поможешь — гарантирую жизнь. Возможно, свободу. Откажешься, умрешь на месте. Тайпан с Теймуразом обречены. Подумай, стоит ли и тебе подыхать с ними? У тебя запланирован контакт с Тайпаном? Время на размышления три секунды! Раз, два, три, ответ!

Проводник ответил:

— Тайпан лично должен увидеть меня. Он знает, что я жду Али!

— А если Быцо появился бы раньше?

— Я бы указал им тропу к базе и остался здесь. До подхода Тайпана.

— Лично, говоришь?

— Да.

— Значит, он один из первых выйдет к ущелью?

— Тайпан выведет сюда головную группу своего отряда.

— Ага. Из «зеленки»?

— Этого не знаю. Он может появиться когда угодно и откуда угодно.

— Ясно.

Горшков вызвал Шаха, доложил обстановку.

Расанов приказал:

— Делай что хочешь, Колян, обещай этому ублюдку хоть жизнь, хоть свободу, хоть еще четырех жен в придачу, но проводник должен сыграть на нашей стороне. Разнести отряд Тайпана мы в состоянии, но враг успеет передать Костолому сигнал опасности. И тогда Теймураза нам уже не видеть! Ты хорошо понял меня, Колян?

— Куда уж лучше. Будем стараться.

— Старайся, Коля, старайся. От тебя сейчас зависит исход всей операции.

— Надо было сразу в горы идти, а не ждать проводника.

— А вот это, Горшков, уже не твое дело, что надо было делать, а что нет.

— Ясный палец.

— Не отвлекайся, Коль! Работай! У тебя очень мало времени!

Николай буркнул:

— Конец связи, начальник!

Переключил тумблер станции, кивнул Ветрову на пленника:

— Развяжи его, Костя, и поставь на ноги!

Пока напарник занимался проводником, Николай поднял его автомат, разрядил магазин. Запасной забросил за валун.

Вызвал Гольдина:

— Голь! Ты нас видишь?

— Вижу.

— Что Быцо?

— А чего ему будет? Лежит в яме по соседству.

— Ты вот что, Миша, возьми на прицел вход в ущелье! Цель — любые движущиеся фигуры. Если возникнет заварушка и поднимется стрельба, открывай огонь по Воротам. Понял?

— А как я отличу вас с Костей от боевиков?

— Никак! Никого тебе не надо отличать. Вали всех подряд!

— Но… но я не смогу по вам-то.

— Сможешь! Впрочем, свяжись с Шахом, может, он и отменит мой приказ! Все! Отбой!

Не дожидаясь ответа Гольдина, Николай отключил рацию, подошел к проводнику:

— Ну что, Муслим? Сыграешь на нашей стороне?

Бандит ответил:

— Ты все равно убьешь меня!

— Нет, абрек, не убью! Как только отряд Тайпана пройдет Ворота, ты получишь возможность уйти.

— Не верю!

— Напрасно! Но уговаривать тебя у меня времени нет! На, держи! — Николай бросил бандиту разряженный автомат. — И выходи за валун, обозначай себя! Мы с напарником будем рядом и услышим каждое твое слово. Как только заикнешься об опасности, так сразу получишь пулю в череп! Иди! Твоя жизнь и судьба в твоих руках! — Горшков толкнул бандита: — Иди, сказал!

Муслим, взглянув по очереди на суровые лица Николая и Ветрова, закинув автомат на плечо, отошел от валунов, встал так, чтобы его было видно издалека.

Тут же пропищала рация Николая.

На связь вышел Гольдин:

— Колян! Говорил с Первым, он подтвердил твой приказ, а сейчас я вижу одного в ущелье. Кто это?

Горшков объяснил:

— Тот, Миша, кого ты должен будешь завалить первым, если начнется бой.

— Ага! Ясно! Вы бы спрятались!

— Да не волнуйся ты за нас! Прорвемся, первый раз, что ли?

— Ну давайте!

Сразу после Гольдина на связь вышел командир разведгруппы:

— Высота в Воротах! Я — Тропа!

— Слушаю.

— Лесная группа на выходе из «зеленки», я держу ее. Ты с напарником поднимайся на склон. Там, среди камней, укройтесь. Это приказ Первого.

— А чего он сам не вызвал меня?

— Сам у него потом спросишь. Отбой!

— Отбой!

Четыре группы отряда Тайпана, или Рамазана Татикова, подходили к ущелью с трех сторон! Одна, имевшая особую, дополнительную задачу, объявилась со стороны рощи левее разрушенного равнинного аула, с плато, по оврагу. Ее вел сам Тайпан.

Вторая и третья, держа дистанцию в сто метров, заходили со стороны аула, обходя развалины, не подозревая, что в них укрылась их будущая смерть в виде штурмовой группы капитана Топаева. И четвертая, малочисленная, шла из балки за Малой высотой. Обойдя высоты, средние группы встали, готовые отразить нападение неизвестного врага. Остановилась и четвертая группа, не доходя до Косых Ворот метров пятьдесят.

И только десятка боевиков, вышедшая из лесного массива, выпущенная из него разведчиками Чакаева, продолжила движение к ущелью. Главарь банды Тайпан, озираясь, шел к одиноко стоящей у валуна фигуре. К проводнику Теймураза — Муслиму. Пока ничего подозрительного бандит не замечал, хотя тревога, внезапно родившаяся при подходе к плоскогорью, не оставляла печально известного своей жестокостью полевого командира. Они встретились на середине дна начинающегося ущелья. Николай с Костей, укрывшиеся в небольшой нише метрах в десяти выше валуна, с трудом, но слышали разговор бандитов, удивившись тому, что Тайпан заговорил с проводником Теймураза по-русски:

— Салам, воин!

Муслим почтительно поклонился:

— Ва аллейкум ассолом, уважаемый господин Татиков, с благополучным прибытием вас и вашего доблестного отряда в наши края.

Тайпан усмехнулся:

— Давно ли они стали вашими? Но ладно. Ты здесь долго находишься?

— Это как считать, господин. В любом случае, достаточно, чтобы убедиться в том, что предгорье пустынно. Лесной массив за Большой высотой я не осматривал, овраги и аул тоже, да это и не входило в мои обязанности.

Татиков огляделся:

— Значит, говоришь, на плоскогорье все чисто?

— Так точно!

— Где твои лошади?

— Сзади, там, где ущелье делает поворот.

Тайпан удовлетворенно кивнул: — Ясно, — и приказал: — Свяжи меня с Теймуразом!

Муслим извлек рацию, нажал клавишу вызова. Дальше он по-чеченски что-то бросил в эфир и передал станцию Татикову. Тот тоже заговорил на чеченском языке. Говорил недолго, бросил рацию обратно Муслиму:

— Мы начинаем подъем к базе. Ты остаешься ждать людей Теймураза!

— Да, господин.

Тайпан подал сигнал стоящим сзади боевикам, те продублировали его остальным группам, и вскоре вся банда находилась в створе Косых Ворот. Отдохнув полчаса, она продолжила марш. Муслим остался у валуна. Посмотрел вслед уходящей в ущелье банде, перевел взгляд на склон, где скрылись русские. Никого не увидел. Вздохнув, сел на корточки, опершись на автомат.

Николай вызвал Шаха, но тот прервал доклад, сказав, что в курсе обстановки. Приказал Горшкову с Ветровым спуститься к человеку Теймураза и с ним отойти на позицию Гольдина. Но долго на позиции Николай не задержался. Уже через двадцать минут Шах приказал прибыть к ржавым обломкам вертолета, в небольшую ложбину, куда явились и остальные командиры групп.

Шах, собрав подчиненных, обратился к разведчику:

— Аслан! Сколько человек вышли с Тайпаном из балки?

Капитан ответил:

— С ним десять.

Шах повторил:

— Десять! А всего у Татикова в отряде сорок боевиков. Девять вышли с Тайпаном из «зеленки», два по десять со стороны аула и пять моджахедов появились из балки за Малой высотой. К Косым Воротам, получается, вышел отряд численностью в тридцать пять человек. Вопрос: где еще пятерка бандитов?

Офицеры молчали. Командир разведгруппы произнес:

— Неужели Тайпан оставил где-то тыловой дозор? Но тогда мы обнаружены?!

Шах, скривившись словно от нестерпимой боли, потер лоб:

— Рано мы проявили себя. Рано! Это моя вина!

В это время станция Горшкова издала сигнал вызова. Николай извинился, отошел в сторону:

— Слушаю!

— Ветров на связи!

— Чего тебе, Костя?

— Я тут с Быцо разговорился. Поведал он мне о своей жизни скотской.

— И че, надо было прямо сейчас, когда идет совещание, сообщать мне об этом? Кончай гонять рацию впустую, отбой!

Но Константин не дал Николаю закончить разговор:

— Ты погоди плеваться-то, шустряк! Послушай лучше, что еще сказал Быцо!

— Ну?

— Али после отстрела Шаха у мельницы и ликвидации денщика на базу возвращаться не должен был!

— В смысле? Теймураз отпустил, что ли, помощника?

— Нет! Али от Чиридая должен был следовать к домику егеря.

— К какому еще домику, Костя? Говори понятней!

— Куда еще понятней? К домику егеря, где ждать Теймураза, который после передачи базы Тайпану намеревался сразу же слинять к этому самому егерю!

— Черт! А где находится домик егеря, Быцо не сказал?

— Сказал! В районе заповедной зоны, старой заповедной зоны. Недалеко от села Арой! Это где-то…

Николай не дал договорить другу:

— Я понял, Кость! Разберемся, где этот домик. Спасибо! Ты молодчик, Кость!

— Да ладно! Вот теперь отбой, а то смотри, в начальники какие выбился, слова сказать не даешь!

— Извини, браток! Виноват! Но об этом после. — Переключив рацию, Николай сразу метнулся к Расанову: — Шах, Костик новость сбросил!

Полковник неодобрительно взглянул на подчиненного:

— Ты когда-нибудь субординацию соблюдать научишься?

Колян махнул рукой:

— Да ладно тебе! Лучше новость послушай!

— Ну, давай свою новость!

Горшков доложил то, что узнал от Ветрова.

Шах словно преобразился. Расправил плечи, тряхнул головой. В глазах его загорелся охотничий азарт.

— В доме егеря, значит, Теймураз назначил встречу своему подельнику?

Николай подтвердил:

— Да! В доме егеря, в заповедной зоне…

— Не продолжай! Теперь мне ясно, куда делись пятеро головорезов Тайпана и каким маршрутом решил покинуть Чечню Теймураз!

Офицеры внимательно посмотрели на командира. Шах неожиданно улыбнулся:

— Что ж! Али подвел своего босса! Ой как подвел. Вернее, денщик переиграл их обоих. Случай помог ему, конечно, но не судьба ли вывела раба туда, откуда он услышал разговор своих начальников? — Шах резко обернулся к Николаю: — Колян! Ты просто представить не можешь, какую сыграл роль в общей операции, захватив Быцо.

Горшков пожал плечами:

— Да какую особенную? Ну, взял духа! И ладно еще дух бы натуральный был, а то промах какой-то, лох перепуганный!

— Нет, Коля! Захват Быцо неоценим! Благодаря ему раскрыт замысел Теймураза!

— Да объясни ты понятней, что за замысел-то? Ну, собрался Костолом к дому егеря. И че? Где этот дом, почему ты радуешься? Объяснись перед народом!

Шах рывком растянул на земле карту, осветив ее фонарем:

— Смотрите, мои славные командиры. Вот Косые Ворота, здесь мы! Далее пошло ущелье, по которому ушла основная часть банды Тайпана во главе с главарем. Вот здесь, — он ткнул пальцем в карту, — боевики поднимутся на перевал и пойдут к заброшенному аулу.

Шах прочертил прямую линию от ущелья до отметки, обозначающей существовавшее когда-то селение со сложным названием, запоминать которое не было смысла. Продолжил:

— Туда где-то сутки пути, значит, Тайпан доберется до селения завтра в это самое время. Встреча главарей бандформирований, как и условлено, состоится в воскресенье. Передача базы не займет много времени, да и передавать там по большому счету нечего. После чего Теймураз сразу же начнет отход к упомянутому домику егеря. Но уже без Али. Это ясно. Станет ли Костолом ждать телохранителя с Быцо и раненым заместителем на базе? Вряд ли. Зачем терять время?

Топаев спросил:

— Оставит их Тайпану?

— А зачем они ему? Теймуразу, чтобы свалить из района, хватит и последнего телохранителя! Уверен, о Муслиме, Быцо и Али Костолом уже не думает. Возможно, Тайпан получит заказ на уничтожение помощника и денщика. Но это предположение.

В разговор вступил Николай:

— Так чему ты радуешься, Шах? По-твоему получается, что Теймураз уйдет?

Расанов кивнул:

— Уйдет! К дому егеря!

Николай покачал головой:

— Ничего не пойму. Чего ж тогда радоваться? Надо срочно догонять Тайпана, садиться ему на хвост и выходить к аулу, чтобы замочить Теймураза до того, как он навострит лыжи к какому-то домику егеря. А мы обсуждаем, кто кому чего передаст, кто кого завалит. И ни слова, кстати, о тех пятерых духах, что так и не появились у Косых Ворот?!

Офицеры отряда одновременно посмотрели на командира. Они поддерживали Николая. Но Шах поднял руку:

— Спокойно, братья! Мы организуем преследование банды Тайпана и уничтожим ее. И Теймураз никуда не денется! Ты, Колян, спросил о пятерых боевиках, что не вышли к Воротам? Я скажу, где они. В той балке, по которой пять лет назад мы с тобой уводили с Высот остатки пятой роты! Скажу больше, почему они находятся там.

Колян не смог скрыть удивления, машинально спросив:

— Почему?

— Потому что эта пятерка ждет в балке Теймураза.

— Кого? Теймураза?

Офицеры отряда переглянулись.

— С чего ты это взял, Шах?

— Все просто. Обратите внимание на карту.

Шах увел палец на северо-запад, остановив его у селения Арой.

— Вот населенный пункт, упомянутый пленным. Южнее заповедная зона. Я бывал там. Дом егеря километрах в двух от границы. Наверняка там и подготовлен проход для Теймураза теми, кто заказал бойню в Звездном! А теперь смотрите еще внимательнее, каким путем наиболее удобно идти в заповедную зону Костолому?

Колян воскликнул:

— От базы до ущелья, по нему на плоскогорье, в обход Высот! Ведь балка выходит на плато. А от него, повернув на северо-запад, по «зеленке», прямая дорога к Арою! Пешком далековато, а вот на лошадях… Значит, Тайпан специально оставил в балке своих чмырей, чтобы те обеспечили отход Костолома?

Шах кивнул:

— В десятку, Колян.

Взгляд Горшкова посуровел, он процедил:

— Тем хуже для ублюдка Теймураза!

Расанов спросил:

— Ты что-то хотел сказать, Горшков?

— Уже сказал! Но… поговорить надо, Шах! Пусть мужики не обижаются, разговор один на один.

Расанов, отдав приказ командирам групп готовить подразделения к длительному горному маршу, отошел вместе с Горшковым в сторону:

— Что за разговор, Колян?

— Слушай, Шах, ты знаешь, для чего мы с ребятами приехали сюда. А посему Теймураза завалить должен я. Ни твои джигиты, ни десантники Рябова, ни даже ты, извини. Костолом мой.

— Понимаю, Коль. Но Теймураза Башаева приказано взять живым. Правда, с оговоркой, что по возможности.

— Вот именно, Шах, что с оговоркой! В этом все и дело! Если возьмем Костолома живым, что ему светит? Ну, будет следствие, трибунал в Звездном, пожизненное заключение, и угнездится этот ублюдок где-нибудь в одиночке на Соловках. Еще и мемуары напишет! А там, глядишь, и выкупят его у нас, при нашей продажной власти все возможно.

Шах заметил:

— Коль! Ты ж лейтенант милиции. Служишь этой власти и ее же поносишь?!

Николай не дал закончить речь чеченцу:

— Я, Шах, служу не власти, а людям! Это большая разница! Приезжай ко мне в район, спроси у любого, Горшков когда-нибудь кому-нибудь прислуживал? Или поступал против совести и справедливости?

— Будь по-твоему, Коля! Но сначала надо расчистить балку от бандитов Тайпана. А я выделить тебе людей не могу. Самому придется валить банду в ауле.

Николай воскликнул:

— Спасибо, Шах, я всегда знал, ты настоящий мужик, а помощь мне не нужна. Мы с Ветровым и Гольдиным в балке как-нибудь управимся! Пять боевиков — это щебень! Нам только действия согласовать не мешало бы, чтобы одновременно по бандюгам вдарить. Тебе по аулу, мне по Теймуразу. Чтобы не спугнуть раньше времени Костолома. Стрельба в горах далеко слышна.

— Что ж, давай согласуем действия!

Офицеры поговорили еще минут двадцать, пожали друг другу руки. Вскоре, забрав пленных Быцо и Муслима, Шах увел своих подчиненных в ущелье. Николай же поднялся к друзьям на позицию.

Ветров с Гольдиным встретили его молча.

— Слушай задачу, мужики!

Глава седьмая

После короткого инструктажа троица бывших солдат пятой роты двинулась вдоль траншеи. Горшков имел при себе снайперскую винтовку «винторез», Ветров бесшумный автомат «ВАЛ», Гольдин по-прежнему не расставался с пулеметом. Возле большой воронки остановились.

Колян произнес:

— Здесь был командно-наблюдательный пункт роты. А вот там в стороне сидел Доронин. Я перед отходом поговорил с ним. Командир уже принял решение вызвать огонь на себя, ждал, когда уйдут раненые. Меня попросил передать дружку своему в полку Чиркову записку. Я не читал ее, но, видимо, прощался старлей с близкими. Сильный человек Доронин.

Горшков вздохнул:

— Ну да ладно, идем дальше.

Прошли траншею, остановились в осыпавшейся ячейке крайнего стрелка Большой Высоты. Отсюда покойный Егоров стрелял в Панкратова, посчитав, что тот решил сдаться духам. Но офицер поднял руки с гранатами в ладонях и подорвал себя. А в жизни и повседневной службе таким чмо был! Был. В том-то и дело, что многие, кто дрался на высотах, уже были. Николай прислонился к уцелевшему, поросшему прошлогодней травой брустверу. Через оптический прицел осмотрел расщелину, уходящую к дальней небольшой роще, левее аула, откуда начиналась тропа, по которой когда-то ушли остатки пятой роты и по которой сегодня сюда явился отряд бандитов. Где-то там засели пятеро боевиков. Балка тянется километров на семь. Бандитов оставили для обеспечения безопасного прохода на плато Теймураза. Где и как они контролируют балку? И что станут делать ночью? Растягиваться по всему оврагу нет смысла, значит, будут отслеживать вход со стороны аула, а это сразу за рощей или в ней, и выход на плато по второй балке. Да, так было бы разумно, но кто знает, что у боевиков на уме? В принципе, они должны быть спокойны. Основной отряд благополучно вошел в ущелье и движется в нужном направлении. Связь между этой пятеркой и Тайпаном несомненно установлена, и бандиты общаются между собой. Следовательно, должны разделиться на две группы. Трое с этой стороны балки, двое с той. Или наоборот, что совершенно неважно. Важно другое. А именно зацепить хоть один их пост. Тогда все сразу прояснится. Но как зацепить его? Придется проводить разведку. И начинать ее с рощи, хотя… что это там… за деревьями?

Николай внимательно вгляделся в ночной прицел. Проговорил:

— Столб какой-то!

Затем, отстранив винтовку, ударил ладонью себя по лбу:

— Во бля, чудик! Да это же дым! Ветра нет, вот дым и поднимается в небо прямым, еле заметным столбом.

Ветров спросил:

— Ты чего, Коль?

Лейтенант буркнул:

— Ничего!

И вновь припал к прицелу.

Теперь он отчетливо видел дым. Столб, несмотря на полный штиль, все же наклонялся то в одну, то в другую сторону, то ломался, тут же восстанавливаясь. Без прибора ночного видения дым ни за что и никто со стороны бы не заметил. Но дыма, как говорится, без огня не бывает. А вот огня, костра не видно. Значит — что? То, что бандюки либо разожгли его в низине, либо внутри специально оборудованной позиции. Второе маловероятно. За каким чертом боевикам Тайпана оборудовать позицию? Нет, скорее всего, они просто разожгли костер в ложбине, вероятно, на самом входе в балку, и спокойно расположились вокруг. А чего им, собственно, опасаться и суетиться? Вокруг мертвая зона. О присутствии рядом противника они знать не могут. По-любому Теймураз здесь до утра послезавтра объявиться не успеет, значит, у группы прикрытия более суток свободны. Станут ли они выдвигать в рощу, на ее окраину дозорного? Вряд ли. Но не исключено. Придется пройтись этой рощей. Не проблема. Главное, место их ночного пристанища определено. Старший поста контроля в дозор не пойдет, а рация только у него, следовательно, абрека, которого могут выслать в качестве «совы», можно смело «снимать»! Он пешка. А вот старшего необходимо взять живым и обработать, чтобы не прервалась связь между бандитами. Старшего здесь и старшего у плато. Интересно, а там ничего не видно? Николай перевел винтовку левее. Но ничего не увидел. Впрочем, это объяснимо. Прицел не специальный прибор ночного видения, прицел нужен для ведения огня ночью, а не для наблюдения за объектами вне зоны его работы. Так! Начать действовать сейчас или обождать? А чего, в принципе, ждать? Сутки кружить вокруг бандитов? А там хрен его знает, сутки ли? Это Шах с Егоровым добирались когда-то до горного аула сутки. Им идти надо было осторожно. Бандиты могут добраться до базы и быстрей. И потом, где гарантия, что Теймураз будет ждать Тайпана в селении? Почему бы ему не пойти навстречу подельнику? Об этом Шах ничего не говорил, но Расанов и сам ничего конкретно знать не мог. А группе Горшкова, кроме этого поста, предстоит снять и второй, а следовательно, прогуляться по балке. Километров этак пятнадцать. При средней скорости марша по пересеченной местности в три-четыре километра в час — четыре-пять часов. Плюс время на снятие постов, обработку старших. Еще, как минимум, час, учитывая неизбежность медленного и аккуратного подхода к ночным лежбищам боевиков, да еще неизвестно, сколько времени уйдет на поиск дозорного передового поста. Начинать следует немедленно.

Горшков обернулся, подозвал Ветрова:

— Костик! Рощу слева от аула видишь?

— Конечно!

— Там может быть дозорный группы прикрытия базы Теймураза.

Константин согласился:

— Может. Хотя маловероятно.

— Маловероятно, но может. Придется тебе, братан, зачистить рощу и при обнаружении дозорного, — Колян сделал характерный жест, ребром ладони чиркнул себя по горлу, — кончить его!

Ветров взглянул на Николая:

— Ты решил начать действовать немедленно?

— Чего тянуть кота за яйца? Обработаем балку, всем спокойней станет.

— Но у нас сутки времени.

— Уверен?

— А ты нет?

— А я нет. Это по данным Шаха Теймураз должен сдать базу Тайпану непосредственно в ауле. Вспомни хитрость и коварство Костолома. Что раньше, что сейчас. Как он в Звездном все обставил? И вроде как лично руководил штурмом поселка, и свалил по-тихому, подставив под пули своих подельников, включая наемников, которым наверняка по ушам ездил насчет гарантированного и безопасного отхода. Но подставил? Подставил. Не крутанется ли он сейчас?

Костя пожал плечами:

— А смысл?

Горшков потрепал Ветрова за плечо:

— Смысл у Теймураза один: бежать из Чечни. И чтобы избежать возмездия, он применит всю свою хитрость. Возможно, и базу сдавать не будет, и Тайпана обойдет, уйдя из аула раньше, чем тот туда явится.

Константин не согласился:

— Нет, Колян, на этот раз ты загнул лишнее. Если он уйдет из базы раньше прибытия сменщика, то Тайпан прикажет людям в балке остановить Костолома.

— А если между Теймуразом и Тайпаном договоренность разойтись, не встречаясь? Что тогда?

Ветров хмыкнул:

— Хм. Тоже вариант. Но какой-то хлипкий.

— Хлипкий, не хлипкий, а оттого, что снимем духов сегодня ночью, оставив в живых пару чуханов, тех, кто старшие, мы ничего не проиграем точно.

— А что выиграем?

— Уверенность в том, что путь отхода Теймураза на плато закрыт. И связь заставим духов поддерживать, если это потребуется, и выставим их, как сигнал для Костолома, если тот вдруг объявится раньше времени. Нам главное, чтобы Костолом вошел в балку. Остальное моя работа.

Константин нахмурился:

— Как это твоя?

— А так. Я Теймураза валить буду, ясно?

— Почему это ты?

— Потому что я, во-первых, старший по званию, а во-вторых, потому что так оговорено с Шахом.

— Пользуешься служебным положением?

— Конечно. А на хрена оно нужно, если им не пользоваться? Но хорош бакланить. Ты задачу, Костик, понял?

Ветров недовольно пробурчал:

— Понял.

— Тогда, браток, давай! Выдвигайся на исходную. И смотри не проколись. Духа в роще может не быть, но если будет, то умереть он должен без писка. Дальше рощи не ходить. Зачистил — вернулся. Я жду.

— Жди.

Ветров поправил автомат, перекатился через бруствер и скатился в расщелину, исчез из поля зрения Горшкова.

Николай припал к прицелу, осматривая рощу. Костю не видел. Или еще не вышел к деревьям, им уже проскользнул в заросли. И что происходит в роще? Судя по спокойствию ветвей и молодой листвы, ничего. Так бы и дальше. Лучше если духи дозор не выставили.

Костя вернулся через час, неожиданно перевалившись через бруствер между Коляном и Гольдиным. Поднялся, приставил автомат к земляной стене, обернулся, доложил:

— Нет никого ни в роще, ни в ближайшей местности, а вот пост духов имеется. Прямо на входе в балку, посреди тропы чурбаны устроились. А духан от анаши?! Сам прибалдел, пока смотрел за ними!

Николай недовольно сказал:

— Я же приказывал из рощи не выходить! В чем дело? Почему самовольничаешь, Костя?

— Да ладно тебе, Коля. В армии, что ли?

— А где? В театре на «Лебедином озере»? В игрушки играем, да? Заметь тебя духи, и что? П…ц всей операции? Открыли пальбу обкуренные абреки, Тайпан услышал бы, а сзади Шах с отрядом! В результате бой! Тайпану, понятно, хана, а Теймураз ушел бы! А мы за кем сюда пришли?

Николай замолчал.

Гольдин, не скрывая восторга, спросил:

— Колян? И где тебя так командовать научили? Неужели в бурсе ментовской?

— В п…е!

Физиономия Гольдина расплылась в улыбке.

— Ясно. Вообще-то это заметно!

Николай, успокоившись, посмотрел на Ветрова:

— Подойти незаметно к духам можно?

— Спокойно. Со всех направлений.

— Сколько их у костра?

— Трое.

— Старший определяется?

— Да. У него антенна портативной рации из накладного кармана камуфляжа торчит. Да и постарше остальных он будет.

— Понятно.

Горшков повернул голову:

— Голь!

Тот ответил:

— Чего?

— В очко, недоносок! — вновь вспылил Николай. — Отвечать, как положено, разучился?

— Ну, я, я!

Колян передразнил товарища:

— Я, я, головка от… пылесоса! Хотел дела? Пойдешь со мной!

Гольдин встал рядом с Николаем:

— Я готов.

— Вижу. Задача у нас с тобой следующая.

Горшков провел короткий инструктаж:

— Все понял, Миша?

— Так точно, лейтенант! — козырнул сержант запаса.

— Тогда оставь свою дуру, — Николай указал на пулемет, — возьми «ВАЛ» Костика и пошел в обход рощи на правый склон балки. Занимаешь позицию в самом начале оврага так, чтобы я мог видеть тебя с противоположного склона, а духи были под нами. Вперед. Вопросы не принимаю.

— А их и нет, лейтенант. Все ясно.

— Иди!

Гольдин, так же как и ранее Ветров, скрылся в расщелине.

Горшков кивнул Косте на пулемет:

— Держи круговую оборону, солдат!

Константин спросил:

— Вы вернетесь или останетесь там, на лежбище бандитов?

— Там останемся. Ты же будь здесь. Если что, вызову по связи. Станция работает?

— Чего ей будет?

— Давай, Кость, до встречи.

— Удачи, Коль!

— Спасибо.

Николай последовал за Гольдиным, но по расщелине пробирался недолго, вышел из нее, пройдя метров триста. Далее сближался с рощей по плоскогорью, держась лесного массива, лавируя между большими камнями, заходя ко входу в балку с левого от разбитого аула фланга. Вышел на вершину неглубокого в этом месте оврага, взглянул на противоположный склон, увидел Гольдина, посмотрел вниз. Там на тропе вокруг костра полулежали трое боевиков. Два молодых, третий постарше с аккуратной бородкой, в новом камуфляже, из накладного кармана которого, как и говорил Костя, торчала антенна рации. Николай отполз назад, поднял руку. Гольдин наставил на него автомат. Применял прицел вместо бинокля.

Колян изобразил из себя бородача, указав на карман, куда вставил ветку, валявшуюся рядом. Покачал рукой, что означало: старшего не трогать. Двух других жестом приказал взять на прицел. Указал пальцем на правую руку. Что означало — обстрел по команде — жесту. Гольдин опустил автомат, показал кивком, что задачу понял. Горшков еще раз обрисовал бородача, подтвердив неприкосновенность того. Гольдин вновь понимающе кивнул.

Горшков обвел винтовкой округу. Никого в радиусе видимости ночного прицела не заметил. Боевики продолжали лежать вокруг костра. Они вдруг начали о чем-то оживленно спорить. Колян приготовился к быстрому спуску, проще к обычному прыжку, поднял вверх согнутую в локте правую руку и резко опустил ее вниз!

Гольдин, уже державший цели, дважды выстрелил. Глушитель превратил выстрелы в хлопки, не снизив этим боевые возможности оружия. Бандиты уткнулись разбитыми черепами в костер, гася его красно-желтой массой мозгового вещества. Одновременно с выстрелами Гольдина с вершины балки на бородача прыгнул Горшков. Старший передового поста группы прикрытия балки не ожидал нападения и смог прийти в себя, лишь когда глушитель «винтореза» уперся ему в лоб, а спокойный голос произнес:

— Спокойно, казбек, не дергаться! Спецназ «Удар». Имя!

Чеченец произнес:

— Шамсет! — и добавил: — Шамсет Лапаев из Ачхой-Мартана!

Колян продолжил допрос:

— Давно обретаешься в банде Тайпана?

— Как только потерял семью.

— Ее, наверное, российский самолет вместе с домом разбомбил.

В голосе Николая слышались нотки недоверчивого ехидства.

Но боевик ответил иначе:

— Нет. Русские здесь ни при чем! Заработать хотел, поехал к брату, упокой, Аллах, его мятежную душу, а тот у Тайпана тогда служил. Он в отряд и заманил, говорил — контрабандой заниматься. Выгодное, мол, дело. Я и остался. Потом первый бой с федералами. Я и понять ничего не смог. Разбили нас. Бежал. Недалеко удалось убежать. Налетел на остатки отряда. Пришлось вновь служить у Тайпана. А семья — у жены отец с новым правительством связался, так семья, узнав, что я у боевиков, от меня отказалась. Переехала в Грозный. В Ачхой-Мартане — мать. Это все!

Николай почесал затылок:

— Что ж, похоже на правду. И скольких врагов ты убил?

— Одного. Он тоже в отряде служил. Украл деньги из кассы, на меня свалил. Разобрались. Ну, я его на нож.

— Я тебя про федералов спрашиваю, мирных жителей.

— Никого! Да мы больше по горам лазаем. Села, бывает, обираем, жить-то на что-то надо? Но сейчас Тайпан вроде силу набирать начал. Только против кого ее применять? Против своих же? Русских в Чечне мало осталось, да и в бою они сильней. Эх! Война. Вот эти, — Шамсет кивком указал на убитых молодых чеченцев, — недавно в отряд пришли. Тоже заработать хотели. Заработали!

Спустившийся со склона Гольдин оттащил от почти потухшего костра трупы боевиков.

Колян спросил:

— Сколько вас в балке оставил Тайпан?

— Пятерых! Меня с этими, — он вновь кивнул на трупы, — здесь на входе в балку, Ваху с напарником на выходе!

— Для чего?

— Обеспечить проход Теймураза и сопровождать его далее куда-то в горы.

— Ты знаешь Теймураза?

— Кто его сейчас, после Звездного, не знает?

— И после того, что он сделал в мирном поселке, ты решил помочь уйти ему от возмездия?

Чечен ответил:

— Это не я решил. Это решили за меня другие люди. Я лишь выполняю приказ… так же, как и вы.

Гольдин возмутился:

— Ну, ты, тварь, нас с собой не сравнивай! Мы люди, ты же волчара кровожадный, нелюдь!

Николай одернул подчиненного:

— Угомонись, Голь! Ну какой же Шамсет волчара? Он жертва войны, ведь так, Шамсет?

— Я жертва собственной глупости!

— Да ладно. Хотя как знать. Но надеюсь, ты не настолько глуп, чтобы не понимать, что твоя жизнь полностью зависит от того, будешь ли ты помогать нам или нет?

Чеченец поднял глаза на Горшкова:

— О какой помощи вы говорите? Чем могу помочь вам я, ваш пленник?

— Ну, хотя бы тем, что будешь делать то, что мы скажем.

— Это пожалуйста. Все одно от вас теперь не сбежать.

— Правильно мыслишь, Шамсет! Что собой представляют Ваха с подельником?

— Эти давно у Тайпана. Я с ними никаких отношений не поддерживаю.

— Они воевали против русских?

— Да. Напарник тоже. Вообще-то в отряде одни бандиты.

— Только ты хороший, да?

— И я бандит. Правильно сказал ваш товарищ — волк. Но скорее не волк, а шакал.

Гольдин произнес:

— Колян! А тебе не кажется, что этот абрек пытается мозги нам запудрить? Мы поверим сдуру его басням, а в концовке он подлянку в самый неподходящий момент подкинет, а?

Чечен взглянул на Гольдина:

— Плохие слова говоришь, русский. Неправильные. В людях надо уметь разбираться.

Николай указал на торчащую из кармана антенну:

— С кем связь поддерживаешь?

— С Тайпаном.

— А Ваха имеет контакт с главарем?

— Нет. Должен выйти на меня, если что. Я же обязан отвечать на все вызовы хозяина.

— Как часто он запрашивает тебя?

— Как ушел, всего один раз вызывал. Спросил, укрепились ли мы в балке и нет ли на плоскогорье посторонних?

— Что ответил?

— Правду. Укрепились. Посторонних нет.

— Почему дозор передовой не выставил?

— Зачем? Вашего появления здесь не только я, но и сам Тайпан не смог просчитать.

Колян приказал Гольдину:

— Свяжи ему руки и отведи ближе к роще. Этот костер потуши, воняет от него жжеными мозгами, разожги другой, где-нибудь в низинке.

Гольдин поднял Шамсета, обыскал, связал руки, повел на подъем. Чеченец кивнул за спину:

— Тех похоронить бы надо.

— Похоронишь. Завтра. Как положено по-вашему, до захода солнца. Возможно, не только их! Шевели мослами, абрек, не заставляй подгонять.

— Ты злой, русский!

— А ты добрый! Дед Мороз, мать твою! Пасть закрой и молчи до команды!

Ночь горного марша преследования банды Тайпана прошла тяжело, но без эксцессов, передовые дозоры разведчиков без проблем отслеживали боевиков. Да и противник не применял каких-либо дополнительных мер охранения. Люди вымотались, требовался отдых. В это время Тайпан принял решение остановить колонну, объявив привал на поляне недалеко от родника. Шах, получивший сообщение разведки о привале боевиков, отдал и своим бойцам команду на отдых. Бойцы спецназа тут же попадали под кусты, доставая из ранцев пищу.

Шах отошел к ельнику, достал радиостанцию, вызвал Горшкова:

— Высота! Я — Первый! Ответь!

Николай умывался, когда услышал сигнал вызова. Вытер полотенцем лицо, поднял станцию, ответил:

— Высота на связи.

— Доложи обстановку.

— Обстановка нормальная. Посты в балке обнаружены. Их два. Передовой, на входе от рощи, и тыловой, у плато. Первый отработали, пленив старшего передовой группы прикрытия. Он подтвердил, что оставлен здесь для обеспечения безопасного отхода Теймураза. Между ним и Тайпаном установлена связь, но пока ни единого сеанса не было.

— Добро. Второй пост, как понял, ты не трогал.

— Нет. Сегодня ночью займусь им.

— Хорошо. Учти, Высота, может, я и повторюсь, Теймураз не должен пройти через балку.

Горшков заверил командира отряда:

— Не волнуйся, не пройдет! Если…

Шах тут же спросил:

— Что «если»?

— Если объявится в балке.

— Должен объявиться.

— Тогда все будет пучком. Как у вас?

— Без проблем. Отдыхаем. Еще вопросы есть?

— У меня нет.

— До связи, Высота!

— До связи!

Шах переключил станцию и увидел, как ему отчаянно машет руками штатный связист отряда сержант Мурат Мухатов, рядом с которым, связанные, находились и проводник, и Быцо. Расанов быстро подошел к подчиненному:

— Что случилось?

— Муслима вызывают по связи!

— Вот как?

Расанов повернулся к пленнику:

— Теймураз?

Чеченец кивнул:

— Да!

— Тогда вот что…

Полковник быстро проинструктировал проводника, как следует вести разговор, приставил к его щеке рацию, переключил тумблер, прошептав:

— Говори…

Пленник ответил:

— На связи, господин!

— Что у Ворот, Муслим?

— Отряд Тайпана прошел, насчет Быцо с Али — тишина. Мне кажется, денщик кинул всех нас. По времени он еще вчера должен был выйти на плоскогорье. Но его нет! Чую, сбежал он. Кончил Али и сбежал, тем более случай подходящий подвернулся.

— А если они с Али попали к спецназу?

— Тогда, господин, федералы уже кружили бы здесь. Но их нет.

Теймураз задумчиво проговорил:

— Значит, сбежал, говоришь? Возможно. Иногда и шакал способен напасть на волка. Ладно! На плоскогорье, у высот, тихо?

— Тихо и чисто. В «зеленке» тоже никого нет, птицы летают спокойно, никто их не тревожит.

— Ясно.

— Мне-то что делать? Продолжать торчать среди камней?

— Нет! Возвращайся на базу!

Муслим неожиданно для главаря попросил:

— Господин! У меня лошадь, а в райцентре родственники. Позволь метнуться к ним. Хоть весточку семье сбросят, что жив-здоров. Я быстро. Туда по плоскогорью, а на базу по резервному маршруту. На все не более суток. Разреши, хозяин, очень тебя прошу.

Теймураз, потерявший интерес и к Али с Быцо, и к своему телохранителю-проводнику, думающий сейчас лишь о личной безопасности, разрешил:

— Ладно. Метнись. Но смотри, попадешь в руки федералов, твои родственники умрут!

— Я не попадусь.

— Надеюсь.

И вновь задумчиво переспросил:

— Значит, на плоскогорье все спокойно?

— Абсолютно, господин.

— Ты вот что! Тебе все одно идти к райцентру через равнину. Осматривайся по ходу. И если что, сразу тревожный сигнал мне!

— Конечно, господин! И сигнал подам, и живым неверным не дамся!

— Ладно! Иди. Да поможет тебе Аллах!

— Да поможет он вам, хозяин!

Связь отключилась.

Муслим взглянул на Шаха, спросил:

— Все правильно?

Шах кивнул:

— Да, все здорово!

И отошел от пленника. Теперь Теймураз должен выйти на плоскогорье. И главное, он знает, что в ущелье его никто не будет встречать. Теперь у Костолома вся надежда на группу прикрытия в балке, которую уже частично зачистил Горшков. Но пару боевиков Теймуразу показать надо. Хотя… от балки, с плоскогорья, головорезу не уйти по-любому!

День прошел незаметно. К 20.00 банда Тайпана вышла к брошенному аулу, бывшему пристанищу горящего в аду наемника Хабиба. Отряд Шаха окружил базу моджахедов. Николай с Ветровым на своем участке до конца обработали подготовительную задачу — ликвидировав тыловой пост прикрытия, доставив к Шамсету его подельника Ваху. Напарник старшего поста так и остался лежать под кустом в конце оврага с простреленной из «винтореза» Коляна головой! И в горах, и на плоскогорье все было готово к проведению основной акции. Оставалось дождаться ухода из аула Теймураза и выхода его к роще.

По планам Шаха это должно произойти к утру, часам к семи утра понедельника.

И Теймураз подтвердил верность расчетов Расанова. В 22.10 он с вооруженным до зубов телохранителем, на двух лошадях, после недолгого прощания с Тайпаном, начал спуск к ущелью. За ним, для страховки, двинулся человек подразделения разведки капитана Чакаева на лошади, конфискованной у Муслима. Николай получил подтверждение начала финальной стадии операции по головорезу Теймуразу-Костолому! Наступила ночь перед боем. Как всегда долгая, тягучая, тревожная.

В 5.30 понедельника Шах поднял свой отряд. Через полчаса подразделение «Удар» разделилось на три группы, отозвав с постов дежурные смены передовых дозоров. Расанов решил применить против Тайпана ту же тактику, что применили пять лет назад против банды Хабиба. Правда, у араба и сил было меньше, и Шах мог тогда рассчитывать только на взвод павшего позднее капитана-спецназовца Валеры Егорова. Не забыл Шах и про пост, который выставлял Хабиб на утесе. Внимательно осмотрев скалу, Расанов убедился, что Тайпан к особым мерам предосторожности не прибегает. Размещение банды в селе было известно командиру отряда «Удар», а посему он повел подчиненных к аулу с трех направлений. С левого фланга к селению вышла разведгруппа, с правого — подразделение десантников, в кустах за речкой заняла позиции растянутая в цепь вторая штурмовая группа. Сам Шах со связистом расположился на небольшой возвышенности, откуда мог корректировать ход боя.

Ровно в 6.00 караульные объявили подъем боевикам. Те начали выходить группами из-под развалин. Расанов считал их. Кроме повара с помощником и Тайпана с заместителем, в каких-то двадцати метрах от позиции Топаева выстроился весь шалман Рамазана Татикова. Вторая штурмовая группа могла одним залпом уничтожить банду. Но тогда Тайпан получил бы возможность укрыться среди развалин. Или вообще покинуть базу неведомым Шаху путем. Кто знает, что здесь могли нарыть за пять лет бандиты? Все, что угодно. Даже подземный ход пробить до ущелья или на плоскогорье. А посему следовало ждать главаря. Не зря же построена банда? Если бы не ждали командира, то чего мерзнуть перед рекой? Умылись быстро и по норам! Но банда продолжала стоять. Вскоре из развалин раздался чей-то голос. Пятеро боевиков отделились от основного отряда и направились в развалины. Из селения раздалась еще одна команда, и вооруженные караульные пошли к реке. Это было уже плохо. Если Тайпан решил проверить противоположный берег, то штурмовики Топаева просто не успеют бесшумно отойти с позиций. Да, часть их сможет укрыться в балке, но только часть. И тогда…

Но караульные, войдя в воду, остановились, направив стволы автоматов на кустарник.

Шах облегченно вздохнул. Сей маневр был для спецназа не страшен, напротив, он только облегчал задачу Топаеву и означал, что скоро на открытой местности должен появиться сам Тайпан. Одно не давало покоя Расанову. Куда делись пятеро, отозванных из строя в аул? Их, как ни старался, Шах обнаружить не мог.

Полковник по связи передал приказ разведке и десанту начать сближение с главной целью. Бойцы Чакаева пошли к развалинам, скрываемые кустарником. Как он разросся здесь за те пять лет, когда аул посетил Шах. Еще год-два, и он накроет село. Десантники же не стали пробираться по останкам селения, а решением Рябова сгруппировались у скалы и уже оттуда двинулись к цели. Это спасло им жизни и обеспечило в конце концов выполнение задачи по банде Тайпана, так как весь правый фланг был искусно заминирован еще бандитами Теймураза. Тот помнил случай с Хабибом.

Заметно просветлело.

Из полевой кухни повалил дым. Повар принялся готовить завтрак для банды. А боевики, выведенные из развалин, съежившись от весеннего утреннего холода, продолжали стоять в шеренгу перед рекой. Они кого-то ждали. А кого могла ждать банда кроме своего главаря? И Тайпан появился. До пояса раздетый, он вышел из руин, улыбающийся, ведя за руку молодую девушку, почти девочку. Следом, также голый по пояс, следовал телохранитель, держа автомат Калашникова.

Шах тут же связался с Топаевым:

— Накат-2, я — Первый, слышишь меня?

— Слышу, Первый! И девушку вижу.

— Тогда ты все понял?

— Конечно. Кроме одного: как она оказалась среди банды?

— Скорее всего, осталась от Теймураза.

— Похоже.

— Будь готов. Огонь по приказу.

— Принял.

Расанов переключился на разведчика:

— Тропа, я — Первый.

Чакаев ответил:

— На связи.

— От основной группы отделились пять боевиков, ты их не наблюдаешь?

— Нет. Они где-то в развалинах.

— Готовность полная. Огонь по команде. Девушка вне игры.

— Принял.

Вопрос о пятерых ушедших в аул Шах задал и майору Рябову. Но и тот не имел о них никакой информации. Эта пятерка словно испарилась в руинах. Но не просто же так отозвал боевиков обратно в аул Тайпан перед тем, как самому выйти из руин?

Ломать голову над этим не оставалось времени.

Следовало действовать, пока основные силы банды во главе с Тайпаном находились в зоне обстрела штурмовой группы и разведчиков.

Посему Шах бросил в эфир:

— Внимание всем! По банде прицельный огонь!

Хлопки бесшумного оружия спецназа слились в гул. Бандиты начали падать, как подкошенные. Первыми в воду упали караульные, так и не успевшие отразить внезапную огневую атаку неожиданно объявившегося противника. Следом на землю полетели и все остальные. Только Тайпан, получивший очередь в грудь, каким-то образом устоял на ногах, вперив в кусты крайне удивленный взгляд. Но пуля, ударившая главаря в лоб, заставила-таки тело рухнуть. Присев на корточки, дико закричала девушка. К ней бросились двое бойцов штурмовой группы и тут же поплатились за это. Из развалин по ним ударили автоматы «АК-74». Очереди разорвали тишину гор, покатившись эхом по лесному массиву. Шах выругался. Так вот зачем отозвал этих пятерых Тайпан. На всякий случай прикрыть утренние движения банды. Но у него не было на это никаких причин. Почему Татиков решил применить прикрытие? Только чисто случайно. Заподозри он что-нибудь неладное, не вышел бы к подчиненным. Но он вышел. Выставив огневое прикрытие. Оно не помогло, так как само не ожидало нападения, но, опомнившись, огрызнулось. Да так, что сразу срубило двоих подчиненных Топаева.

Шах прокричал в рацию открытым текстом:

— Лема! Какого шайтана твои люди выскочили из кустов?

— Так к девушке, командир!

— К девушке? Это ты им приказал заняться девушкой?

— Нет! Они пошли без приказа!

— Мы еще вернемся к этой теме! Почему твои прекратили огонь?

— Так и Чакаев прекратил. Все из-за той же девушки. Она до сих пор сидит среди трупов и воет, закрывая собой огневую точку. Что делать-то?

— Ничего. Жди дополнительной команды!

Шах переключился на командира своей резервной, ударной группы:

— Андрей, слышишь меня?

— И не только тебя! Где засели эти козлы, что открыли ответный огонь?

— В здании, откуда вышел Тайпан!

— Это мне ни о чем не говорит!

— Да, конечно! Открой схему аула!

Майор достал листок, развернул его:

— Ну?

Расанов объяснил майору, где находится огневая точка противника, добавив:

— К этим пятерым ушел повар.

— Значит, их в том секторе шесть рыл?

— Шесть!

— И я должен их уничтожить!

— Другим не подойти, и так двоих на ровном месте потеряли!

— Понял! Приступаю к обработке сектора!

— Да, Рябов! Перед развалинами девушка. Из-за нее погибли ребята, у нее истерика, надо как-то вывести ее из игры.

— Принял! Выполняю! — Закончив переговоры, майор повернулся к десантникам: — Дым от кухни за моей спиной видите?

— Так точно!

— Рядом полуразвалившиеся, но сохранившие жилой вид здания. Их два. Стена к стене с выходом к реке. В одном из них или в обоих засели недобитки банды Тайпана. Перед развалинами девушка.

Сержант, снайпер, спросил:

— Что за девушка?

— А вот это ты и узнаешь, потому как займешься именно ею!

— Как это?

— Мы атакуем огневую точку, эти чертовы здания, с тыла. Как поведем атаку, вытащишь ее из сектора обстрела. В крайнем случае повалишь на землю и прикроешь огнем, понял?

— Так точно.

— Молодец! Заодно и спросишь, как ее зовут и откуда она тут взялась!

Майор перезарядил «ВАЛ», взглянул на подчиненных.

— Начинаем атаку подрывом стен, затем шквальный огонь внутри, в общем, по стандартной схеме. Вопросы? Нет вопросов! За мной!

Рябов первым двинулся к цели.

Бандиты, засевшие в доме, где был оборудован схрон главаря, рассредоточились вдоль стены, выходящей к реке, прильнув к окошкам-бойницам. Старший из них, Муса, видел перед собой девушку. Русские хотели взять ее. Не получилось. Но из-за этой наложницы пришлось раскрыть огневую точку, и теперь спецназ обрушит всю свою мощь на позицию прикрытия. У группы Мусы есть шанс уйти в глубь аула тайным ходом и спрятаться в бункере среди минного поля. А затем, взорвав бетонную перегородку, ночью попытаться пробиться в «зеленку». Спецназ, обследуя аул, непременно попадет в минный капкан и понесет большие потери. Остатки отойдут! Им будет не до исчезнувших бойцов Мусы. Скорее всего спецы примут версию, что боевики сами произвели подрыв аула во время зачистки его противником. Подрыв вместе с собой! Так что шансы покинуть базу есть. И шансы неплохие. Вот только следует завалить эту сучку Айну, чтобы не досталась неверным. Завалить и сразу пойти в ход. Он также заминирован. Муса сумеет оторваться от преследования, которому предстоит еще сблизиться с домом.

Бандит прицелился в голову девушке. И тут сильный взрыв обрушил заднюю стенку схрона. Ударная волна отбросила бандитов от бойниц. Муса выронил автомат. Поднять его он не успел. Следом за взрывом на боевиков обрушился свинцовый дождь из оружия десантников майора Рябова.

Сержант, молнией метнувшийся по открытой местности, как пушинку подхватил Айну и, рассекая воду реки мощным катером, ввалился вместе с ней в кусты, прямо на стрелка группы Топаева.

Как только слегка рассеялся дым, поднятый взрывами гранат, и пыль, из руин в полном составе вышла группа Рябова. Шах опустился на землю. Все! Задача по Тайпану выполнена. Теперь дело за Горшковым. Расанов взглянул на часы: 7.05. У Ворот все только начинается! Как там Колян с ребятами? Шах поднял станцию:

— Высота! Я — Первый! Можешь ответить?

Горшков ответил:

— Я — Высота! Слушаю тебя, Первый!

— Объект не объявился?

— Пока нет. Но ждем с минуты на минуту.

— За ним пошел «хвост». Он должен предупредить тебя о выходе цели на равнину!

— Понял.

— Взрывов и стрельбы в горах не слышал?

— Нет. А что, должен был услышать?

— Нет, Коля, не должен! Встречай гостя, я жду от тебя сообщения о завершении операции! С Тайпаном покончено.

— Все чики-чики прошло?

— Да нет! Не чики-чики. Еще двоих потеряли. Но ладно, не буду отвлекать тебя. До связи!

— До связи, Первый!

Глава восьмая

Не успел Горшков отключиться от Шаха, как станция вновь издала сигнал вызова. Колян ответил:

— Высота слушает!

— Я — Конвой, сопровождение объекта.

— Очень приятно. Какие новости?

— Объект вышел в ущелье. С ним телохранитель. Видимо, опытный боец. Вооружен хорошо. Бандиты на лошадях. Скоро должны появиться на плоскогорье. Я далее преследовать объект не могу. Единственно, чем в состоянии помочь, так это заблокировать ущелье.

— Блокируй и отдыхай, Конвой. С гостями как-нибудь сами разберемся.

Разведчик посоветовал:

— Ты поосторожней там, в балке. Теймураз — гюрза, телохранитель — кобра. Охранник опасен.

— Я ж сказал, разберемся!

— Ну, удачи вам, ребята!

— Спасибо, брат! Конец связи! — Николай, спрятав рацию в карман, приказал Гольдину: — Подъем, Мишаня, и мухой в рощу! Из нее смотреть на плоскогорье. Да не в сторону аула, а на высоты и «зеленку» справа от них, въехал?

— Въехал.

— Езжай дальше. — Горшков повернулся к Ветрову: — Давай, Костик, срочно ко мне наших пленных абреков.

Константин подвел Шамсета и Ваху.

Николай обратился к ним:

— Слушайте сюда, казбеки! Наступил, как говорится, момент истины. К нам едет ревизор.

Чеченцы не поняли. Шамсет переспросил удивленно:

— Кто едет?

Колян вздохнул:

— Эх, ты, чаща дремучая. Гоголя не читал?

— Нет.

— А надо бы. Я правда тоже его только в школе изучал, но это не главное. Под ревизором я подразумевал Теймураза! С ним телохранитель. Наверняка он кого-то из вас вызовет на связь.

Ваха не удержался:

— Костолом в ущелье?

— Туго ж до тебя доходит, бандит! В ущелье Теймураз, в ущелье.

Ваха кивнул:

— Тогда вызовет. Но не кого-то, а Шамсета! Он старший группы!

Николай проговорил:

— Как знать? Что у Костолома на уме, не ведает никто. Может, и он сам! Такое тоже бывает, когда от пролитой крови крышу напрочь сносит. А Теймураз кровушки пролил вволю. Настала пора своей расплатиться. Но ладно, если Костолом вызывает кого-то из вас, то говорите следующее…

Горшков подробно проинструктировал пленников, добавив:

— Кроме этого он обязательно потребует, чтобы передовой пост обозначал себя. Теймураз знает вас в лицо?

Шамсет отрицательно качнул головой:

— Видел, но вряд ли запомнил.

Ваха тоже ответил в том же духе.

Николай подвел итог:

— Хоть так, хоть этак, но увидеть он вас должен. А значит, увидит. Потребует по связи, выйдете к роще. Подойдет, скажете то же, что и по станции. Главное, чтобы ни Теймураз, ни его телохранитель не заподозрили чего угрожающего. Заподозрит — вам каюк! Костолом базарить не будет. Всадит вам по пуле в макушки — и по стременам. Далеко, понятно, не уйдет, в роще пулеметчик. Срежет всадников одной очередью, только вам от этого уже легче не будет. Никак не будет. Ясна ситуация?

Чеченцы согласно закивали:

— Ясна, конечно, ясна!

— Тогда под куст и ждать!

Бандиты послушно сели на корточки под указанный Николаем разлапистый куст.

Ветров спросил:

— Как брать ублюдка будешь?

— Брать? С чего ты взял, что я его брать буду?

— Но тогда на хрена все эти заморочки, кроме возможного сеанса связи? Как въедут бандюки в сектор обстрела пулемета Гольдина, так Голь пусть и мочит их!

Николай протянул:

— Э-э нет, Костик! Слишком легкую смерть ты предлагаешь Теймуразу. Он и понять ничего не успеет, если Миша влепит в него из своей дуры. А мне надо, чтобы он осознал, за что платит. Чтобы пятую роту вспомнил, сука, поселок Звездный. Чтобы помучился, падла, перед смертью! А иначе, Костя, несправедливо получится!

— Рискуешь ты, Колян!

— Кто не рискует, тот с принцессами не спит!

— Можно подумать, ты спал с принцессой!

— Не спал. Но шампанское с нашими деревенскими дурочками пил. Как из армии вернулся. Они тогда вокруг меня стаями кружились.

— Чего ж не женился?

— Так в город все эти невесты свалили! А я, мудак, остался! А впрочем, почему мудак? Мне дома хоть и надоело, а все-таки нравится. Просто, наверное, надо иногда встрясочку, типа этой, давать. Тогда и СОБР никакой не нужен! Стоп. По-моему, рация Шамсета пискнула!

Николай не ошибся. Действительно, станция боевика издала сигнал вызова.

Горшков, быстро освобождая руки боевика, повторял:

— Так ты базарь, как я сказал, не играй с судьбой.

— Я себе не враг.

— Надеюсь.

Наконец Шамсет ответил:

— Слушаю, Балка!

— Я — Мурза!

— Ассолом аллейкум, господин!

— Салам! Что в балке и рядом с ней?

— Ничего, Мурза. Все спокойно.

— Спокойно, говоришь? Кто с тобой?

— Напарник!

— Напарник, — повторил Теймураз и приказал: — Вот что, воины, выйдите-ка из оврага к роще. С оружием. Так, чтобы я издалека вас увидел. Понятно?

— Понятно, Мурза. Уже выходим.

— Давайте! Да поживее!

Связь отключилась. Шамсет взглянул на Горшкова:

— Ну что?

Николай переспросил:

— Что-что? Порядок! — и повернулся к Косте: — Развязывай Ваху, вооружай с Шамсетом пустыми стволами и выпихивай к роще. Сам на вершину оврага. Пропустишь Теймураза с телохранителем, следуй за ними. Как дно выровняется, у одинокого дерева тормознешься. Возьмешь на прицел охранника.

— А дальше?

— Дальше получишь дополнительную команду. Не догадываешься, какую?

— Догадываюсь. А ты?

— А я займусь Костоломом. Да Гольдина предупреди, чтобы наших абреков не упустил. Пусть, как отработает свое, опять свяжет! Ясно, Костик?

— Ясно-то ясно. Но может, все же не будем рисковать?

Николай повысил голос:

— Будем. Я буду! Сказал — сделаю, ты меня знаешь!

— Еще бы. Таких упертых днем с огнем не сышешь!

— Какой есть! Но хорош бакланить! Работаем!

Константин выполнил распоряжение друга. Бандиты группы прикрытия, вооруженные автоматами с разряженными магазинами, вышли к роще.

Теймураз с Большой высоты смотрел на них через бинокль. Да, это были люди Тайпана, он их ранее видел. Мельком, но видел. Память на лица у Теймураза хорошая. Боевики с оружием. Почему их двое? А почему передовой пост должен иметь больше дозорных? К тому же расстановкой сил прикрытия занимался Тайпан. Теймураз отвел бинокль в сторону, внимательно осмотрел рощу. Но сквозь кустарник ничего подозрительного не заметил. Да и не мог заметить. Перевел оптику влево. Опять кусты. Среди них — вход в спасительную балку! Вроде все нормально. Теймураз обернулся к телохранителю, который также осматривал рощу и боевиков:

— Ты видишь что-либо угрожающее?

Охранник ответил:

— Нет. Да и подумайте сами, если русские вышли на нас, зачем им устраивать засаду в роще? Гораздо проще было бы атаковать из «зеленки». И то при условии взять живыми. Имея же задачу просто ликвидировать, их снайперы уже сделали бы свое дело.

Теймураз произнес:

— Ты прав! Ладно, не будем терять времени, едем к роще.

Пришпорив коней, бандиты двинулись к засаде.

Вскоре они подъехали к дозорным Тайпана.

Костолом спросил, повторяясь:

— Значит, в балке все в порядке?

Шамсет ответил:

— Так точно, господин!

— И на выходе из оврага тоже?

— Да!

— Я желаю, чтобы тыловой пост подтвердил это.

— К сожалению, мы не можем исполнить ваше желание.

Теймураз насторожился:

— Почему?

— Аккумуляторы станции тылового поста сели, и они не смогут выйти на связь.

— Не смогут?

— Нет, господин.

— Когда вы в последний раз говорили с ними?

— Полчаса назад. Услышали лишь то, что все в порядке, потом хрип, щелчки, станция замолчала.

— У них нет запасных аккумуляторов?

— У меня есть. Я хотел отправить к плато напарника, — Шамсет кивнул на Ваху, — но появились вы!

Теймураз задумался, внимательно глядя на дозорных передового поста охранения. Принял решение.

— Ладно, поверю вам, но учтите, если со мной что-нибудь произойдет, весь ваш род будет вырезан.

Шамсет процедил:

— В балке все спокойно.

Теймураз приказал:

— Тогда мы начинаем движение по оврагу. Через двадцать минут снимаетесь вы и следуете за нами. Задача прежняя, прикрытие отхода. Вопросы есть?

Чеченцы отрицательно покачали головой, ответив:

— Никак нет, господин. Приказ понятен, мы готовы его выполнить. Только не торопитесь, пожалуйста, пешком не угнаться за вами, а наши лошади во второй балке, у плато.

Теймураз кивнул:

— Хорошо. Но вы шевелитесь. На прохождение балки не более полутора часов. Все, поехали!

Теймураз направил лошадь в овраг. Телохранитель, отчего-то усмехнувшись, глядя на охранение, двинулся следом. Шамсет с Вахой, отбросив автоматы, опустились на землю. Начали молиться. Сейчас им гораздо выгодней было, чтобы русские убили Теймураза. Выживи Костолом, и жизни чеченцев окажутся в смертельной опасности, даже в лагере федералов.

Константин, замаскировавшись на хребте оврага, видел, как по дну проехали два всадника. Вызвал по рации Горшкова:

— Колян, Теймураз с охранником только что прошли мимо меня.

Лейтенант ответил:

— Отлично, Костик. Как отойдут немного, следуй поверху за ними. Только ради бога, не засветись!

— Не волнуйся.

Выдержав паузу, Константин двинулся за бандитами. Впереди замаячило одинокое дерево.

Теймураз выехал на ровное дно. Остановился. Остановился и телохранитель, спросив, озираясь по сторонам:

— Что-то не так, босс?

— Подождем дозорных Тайпана.

— А надо ли?

— Надо. Я должен быть уверен в безопасности.

Телохранитель пожал плечами:

— Вы хозяин, вам виднее. Но ничего угрожающего лично я не вижу.

— И все же подождем.

Охранник отъехал в сторону. Теймураз спешился, подошел к склону. Главарю приспичило помочиться. Такого подарка Николай, находившийся практически над Костоломом, не ожидал. Он вызвал Ветрова:

— Костя, ты на месте?

— У дерева, как и договаривались.

— Телохранитель на прицеле?

— Само собой!

— Мочи его!

Ветров приподнялся, нажал на спусковой крючок «ВАЛа». Хлопок, и охранник Теймураза свалился с лошади, забившись на земле в предсмертных судорогах. Теймураз услышал хлопок и звук падения. Резко обернулся, прервав естественный процесс, выхватил из-за пояса пистолет-пулемет «клин». Но было поздно. Николай налетел на бандита коршуном, сбив Теймураза с ног массой своего тела. Костолом упал. «Клин» отлетел в сторону. Колян вскочил, в руке его блеснул нож.

— Ну что, падла, добегался по горам? Думал, тварь, обстебал всех, уйдя из Звездного? Корешей у мельницы подставил для подстраховки! И решил — все, замел следы? Да вот хер ты угадал, чмо немытое.

Теймураз оправился от неожиданного нападения. Бросил взгляд по сторонам. Кроме этого русского, на склонах есть еще гяуры. Сколько их? Много быть не может. Один, два? И не высовываются. Держат его на прицеле? Почему не берут? И почему этот корявый русский пацан достал нож? Дрожь пробила тело бандита. Он понял. Его не собираются брать живым! Его, Теймураза, сделавшего столько, чтобы свалить из этой проклятой страны, будут убивать! Но почему здесь, в овраге? Почему не сделали это одним выстрелом в ущелье или на плоскогорье, на той же высоте? Это непонятно. Но, может, есть шанс вырваться? За русским метрах в десяти поворот. Прорваться бы туда! И на склон, в «зеленку». Там его уже не достать. Но как прорваться в эту «зеленку»?

Николай угадал ход мыслей бандита, впрочем, сделать это было совсем не сложно. Спросил:

— Что, Теймураз, прикидываешь, как сдернуть от возмездия и на этот раз? Ломаешь голову, почему тебя не завалил раньше? Не трудись. Свалить на этот раз не удастся, а почему подохнешь здесь, узнаешь позже!

Теймураз понял, что попал основательно и на этот раз его действительно не выпустят. Но и сдаваться он не собирался. Пусть этот сопляк еще попробует завалить самого Костолома. Бандит внезапно успокоился. Усмехнулся:

— Уж не ты ли решил кончить самого Теймураза?

— Угу! Но сначала ты узнаешь, кто я! Помнишь бой за высоты пять лет назад?

Костолом вновь почувствовал тревогу, рождавшую неуверенность.

— Помнишь! Вы тогда своей ордой не смогли сбить с позиций какую-то роту. Всего одну роту, усиленную парой взводов. Тысячами наемников не прорвали оборону ста пятидесяти восемнадцати-двадцатилетних пацанов! Вы убивали нас, но мы и мертвые отбивали ваши атаки. И если бы не приказ ротного, хрен бы ты разгуливал по высотам. Недолго твои ублюдки торжествовали победу, которой не было. Как вас угостил свинцом артдивизион, а? А десантники, что вышли на плоскогорье после артналета? Не забыл? Не забыл. Порвали вас, черножопых, как грелки, на куски! А ты, сука, выжил! Надо ж такой несправедливости было случиться? И не успокоился, пидор! Не свалил за «бугор». Мирный поселок расстрелял. За что? За деньги! Ты, тварь, за деньги готов всех людей вырезать. Только уже никому ничего не сделаешь. П…ц тебе, червь навозный! А валить тебя на самом деле буду я, бывший рядовой той самой пятой роты, а мои друзья-однополчане, что окружили балку и сняли ваши посты, посмотрят, как свершится месть!

Теймураз, глядя в глаза Коляну ненавидящим взглядом, извлек из-за пояса широкий нож, перебросил его из одной руки в другую:

— Ну, щенок, иди сюда! Вот он я, Теймураз-Костолом, превративший улицы вашего вонючего поселка в реки крови. Иди убей меня!

Костя, волнуясь за судьбу друга, вскинул автомат, решив кончить этот никому не нужный спектакль, но Колян каким-то не своим, диким голосом крикнул:

— Отставить! Убери ствол, рядовой! Этот подонок мой!

Теймураз рассмеялся, но смех его выдал истерику. Костолом боялся смерти и не хотел умирать. Его предназначение — посылать на смерть других, самому казнить непослушных и беззащитных, драться он не умел, а посему за бравадой скрывал страх.

А Колян, опытный боец, не спешил. Он чувствовал состояние врага и ждал, когда тот не выдержит напряжения ожидания неминуемой схватки и совершит ошибку.

И Теймураз совершил ошибку. Нервы его сдали, и бандит, рассекая воздух клинком, ринулся на Николая.

Колян, пригнувшись, отпрыгнул в сторону. Нож Костолома просвистел над головой. И вот тут, когда вооруженная рука бандита оказалась на излете, в крайнем положении, лейтенант рубанул своим ножом по кисти Теймураза. Клинок боевика упал на землю вместе с отрубленной кистью. Теймураз, взглянув на обрубок кисти, взвыл. Колян, развернувшись, полоснул бандита по животу. Рассеченный камуфляж наполнился кровью. Прервав крик, Теймураз опустил взгляд вниз и увидел, как из живота вываливаются его же кишки. Поднял удивленные глаза на Горшкова. Но увидел лишь лезвие ножа, которое резануло ему по физиономии. Красные огненные круги затмили свет. Удар Николая ослепил бандита. Теймураз рухнул на колени. Колян схватил падающего главаря банды за окровавленную бороду:

— Ну вот и все, гнида! А напоследок, на тебе за ребят пятой роты. — Николай вонзил лезвие в горло умирающего Теймураза. Выдернул нож: — А это за убитых в Звездном! — Клинок повторно ударил по горлу. И наконец: — И в оконцовке, тварь, получи за все загубленные тобой жизни!

Голова Теймураза осталась в руке Николая, когда тело рухнуло вниз. Последним ударом Горшков отрубил голову Костолома.

Поднялся, держа ее за бороду.

К нему спустился Ветров:

— Коль! Колян?

Горшков очнулся. Взглянул на руку, вцепившуюся в окровавленную бороду, брезгливо разжал пальцы. Череп глухо ударился о землю.

Николай отбросил в сторону нож, поднес руки к глазам. Они были в крови.

Ветров положил на плечо друга руку:

— Коль. Пойдем отсюда. Все кончено.

— А?! Это ты, Кость?

Горшков тряхнул головой:

— Сорвался, бля! Хотел одним ударом… а потом, как вспомнил… ребят… кадры по ящику из Звездного, словно разум потерял, особля как руку ему отрубил!..

— Пойдем, Коль. Ты сделал его, а это главное.

— Да! Что-то дрожит все внутри, Кость, холодно!

— Нервы. Пройдет! Поднимемся к роще, у меня там в заначке фляжка со спиртом, отойдешь!

— Я еще никого так…

— Все, Коль, забудь! Ты не человека убил, а дикого зверя. И он первым бросился на тебя с тесаком.

— Да! И все же чего меня так колбасит? Надо точняк на грудь принять!

— Правильно, пойдем. Только обмыться бы тебе!

— В роще родник! Там… обмоемся… после спирта.

Друзья поднялись по тропе наверх. Подошли к деревьям, возле которых сидели на корточках боевики Тайпана и стоял, облокотившись на ствол пулемета, Гольдин. Увидев окровавленного командира, сержант воскликнул:

— Хера себе?! Ты че, Колян, ранен? Задел-таки Теймураз, падла?

Костя жестом показал Гольдину — молчи, мол.

Костя сказал:

— Вот и молчи!

Николай прошел к кустам, сел в траву, скрестив ноги и опустив между них окровавленные руки.

Костя достал из ранца флягу, пошел к Горшкову. Гольдин, когда Ветров проходил мимо, шепотом, так чтобы не слышал Горшков, спросил:

— Че в балке-то было, Кость? Че Колян словно со скотобойни пришел?

— Разделал он Теймураза на куски. Башку срубил.

— Да ты что? Он че, озверел?

— Похоже на то!

Ветров поднес Горшкову флягу:

— Держи, Коль!

Колян дрожащими руками отвинтил крышку, уронив ее на землю, припал к горлышку, сделал несколько глубоких глотков. Передал емкость Ветрову, удивившемуся, что Николай даже не поморщился, приняв изрядную дозу чистого спирта. А Колян, достав пачку сигарет, закурил.

Костя, присев рядом, ждал.

Николай курил обрывисто, глубоко вдыхая и силой выдыхая из себя дым, глядя в одну точку перед собой. Казалось, он продолжал находиться в ступоре. Но вдруг тряхнул головой:

— Да хрен с ним, правда, Кость?

— С чем, Коль?

— Да не с чем, а с кем! С Теймуразом, пидором!

— Конечно, хрен с ним! Как говорится, собаке собачья смерть!

Николай попросил:

— Ты возьми полотенце, и пойдем к роднику?!

— Базара нет, Колян.

Вскоре друзья вернулись из леса. Николай смыл кровь, замыл как мог пятна на камуфляже.

— Где у нас станция?

Ветров подал рацию.

Колян вызвал Шаха:

— Первый! Я — Высота! Как слышишь? Прием!

Расанов ждал этого вызова, поэтому ответил сразу:

— Первый на связи!

— Шах! Замочил я Теймураза!

— Точно?

— Ну, если голова может жить отдельно от туловища, то не знаю!

Расанов удивился:

— Ты отрубил Теймуразу голову?

— Так вышло!

— Да, Колян, вот этого не ожидал. Как чувствуешь себя?

— В смысле?

— В прямом! Не мутит?

— Есть немного.

Шах успокоил:

— Это скоро пройдет.

Николай охотно согласился:

— Конечно, пройдет. Еще пару глотков спирта сделаю, все пройдет. Как рукой снимет!

Шах рассмеялся:

— Обязательно снимет!

— Че дальше-то делать? Вас ждать?

— Нет! Мне смысла совершать марш на плоскогорье никакого. Поэтому я вызвал «вертушки». Две заберут меня от базы, одна прилетит за тобой. Тела Теймураза и его телохранителя надо тоже забрать.

— Теймураза сначала предстоит в кучу собрать. Я лично этим заниматься не буду!

— Пленников заставь!

— Это мысль! Когда ждать «вертушки» и где встречаемся?

Шах прикинул:

— Где-то через час подлетит «Ми-8». А встретимся на базе моего отряда.

— Добро! До встречи!

— До встречи, Колян! Ты молодец!

— Знаю!

Шах, получив сообщение Горшкова, облегченно вздохнул. Задачу отряд выполнил. В полном объеме. Следует доложить начальству.

Используя спутниковый аппарат, шах вызвал высокого чиновника. Тот ответил без промедления:

— Слушаю!

— Это Расанов.

— Я понял.

— Примите доклад.

— Принимаю.

— Силами отряда «Удар» операция по ликвидации головореза Теймураза, остатков его банды, а также отрядов полевых командиров Зызу и Тайпана завершена успешно. Главари бандформирований уничтожены. Мои потери восемь человек убитыми и восемь ранеными.

Чиновник произнес:

— Что людей потерял — плохо. Но война без жертв не бывает. В остальном — поздравляю! Составь представление на правительственные награды на весь без исключения личный состав, задействованный в операции. Передашь при личной встрече, время которой сообщу дополнительно. Трупы главарей бандформирований в спецлагерь!

— Есть, Аркадий Наумович!

— Вопрос с транспортом для переброски людей на базу решил или помочь?

— Решил. Один вопрос разрешите?

— Спрашивай!

— Что с куратором и моим начальником штаба?

Чиновник ответил:

— Генерал Коблиг и майор Конаев арестованы. Ответом удовлетворен?

— Так точно!

— Тогда до встречи, Шах!

— До встречи, Аркадий Наумович!

Связь отключилась. Шах приказал командирам штурмовых групп сосредоточить отряд возле реки, где могли приземлиться вертолеты. Айна, пришедшая в себя, закуталась в черное покрывало, держалась рядом с бойцами спецназа. И для нее, как для многих, наступил новый этап жизни.

Эпилог