Начальник военной разведки направлял некоторые важные сведения не только в Генеральный штаб Красной армии, но и наркому ВМФ Н. Г. Кузнецову. В частности 16 апреля 1941 году Голиков направил Кузнецову специальное сообщение «О переброске немецких войск в погранзону с СССР»[127]. Это спецсообщение заканчивалось выводом: «Продолжаются переброска войск, накопление запасов и горючего на границе с СССР» [128].
18 июля 1941 года генерал-лейтенант Ф. И. Голиков направил наркому ВМФ СССР Н. Г. Кузнецову очередное специальное сообщение «О всеобщей мобилизации в Финляндии и немецких войсках в Финляндии». 5 мая Кузнецов получил из Разведуправления Красной армии донесение «О группировке немецких войск на востоке и юго-востоке по состоянию на 5 мая 1941 года»[129]. В этом донесении указывалось: «За два месяца количество немецких дивизий в приграничной зоне против СССР увеличилось на 37 (с 70 до 107). Из них число танковых дивизий возросло с 6 до 12. С румынской и венгерской армией это уже составляет около 130 дивизий»[130].
Далее Голиков предупреждал Кузнецова: «Необходимо считаться с дальнейшим усилением немецкого сосредоточения против СССР за счет освобождающихся войск в Югославии с их группировкой в районе Протектората и на территории Румынии» [131].
Нарком ВМФ СССР Н. Г. Кузнецов правильно воспринимал содержание донесений и специальных сообщений, которые ему направлял начальник военной разведки. По крайней мере, такой вывод можно сделать на основании того, что советский флот был в полной боевой готовности в тот час, когда фашистская Германия напала на Советский Союз.
Политики действовали иначе. 14 июня 1941 года в газете «Известия» было опубликовано сообщение ТАСС, в котором советское руководство опровергало утверждения о «близости войны между СССР и Германией», появившиеся в английской и другой иностранной печати. Москва заявляла о том, что «1) Германия не предъявляла СССР никаких претензий и не предлагает какого-либо нового, более тесного соглашения, ввиду чего и переговоры на этот предмет не могли иметь места; 2) по данным СССР, Германия также неуклонно соблюдает условия советско-германского пакта о ненападении, как и Советский Союз, ввиду чего, по мнению советских кругов, слухи о намерении Германии порвать пакт и предпринять нападение на СССР лишены всякой почвы, а происходящая в последнее время переброска германских войск, освободившихся от операций на Балканах, в восточные и северовосточные районы Германии связана, надо полагать, с другими мотивами, не имеющими касательства к советско-германским отношениям; 3) СССР, как это вытекает из его мирной политики, соблюдал и намерен соблюдать условия советско-германского пакта о ненападении, ввиду чего слухи о том, что СССР готовится к войне с Германией, являются лживыми и провокационными…»[132]
Министр иностранных дел СССР В. М. Молотов после окончания войны вспоминал: «В смысле предотвращения войны все делалось для того, чтобы не дать повода немцам начать войну… Оттяжка была настолько для нас желательна, еще на год или на несколько месяцев. Конечно, мы знали, что к этой войне надо быть готовым в любой момент, а как это обеспечить на практике? Очень трудно».
Управлять любым государством трудно. Управлять Россией в той сложной международной обстановке, которая сложилась в Европе и на Дальнем Востоке в 1940 — первой половине 1941 года, было чрезвычайно сложно.
Гитлер делал все, чтобы обмануть Сталина. И фюрер добился реализации своего коварного замысла…
Глава 7Зачем Гесс прилетел в Англию?
Весной 1941-го, когда в Москве все еще не верили, что Германия в 1941 году может напасть на Советский Союз, в Лондоне тщательно оценивали возможности Германии и СССР в случае их военного столкновения. Британская разведка прогнозировала быстрое поражение русских. В Лондоне опасались эскалации войны Германии против Великобритании и поэтому видели в столкновении Германии и Советского Союза спасение от германского нашествия на Британские острова.
В это же время в Берлине разрабатывались активные меры, которые должны были создать условия для втягивания Англии в войну против СССР. Кульминацией этих тайных интриг стал секретный перелет из Германии в Великобританию Рудольфа Гесса. Это произошло в субботу 11 мая 1941 года. Гесс, пилотировавший частный самолет, выбросился с парашютом вблизи поместья герцога Гамильтона, с которым он и планировал провести переговоры.
О прибытии Гесса в Шотландию и начале секретных переговоров стало известно резиденту советской военной разведки в Лондоне генерал-майору И. А. Склярову.
До нападения фашистской Германии на СССР оставалось сорок дней.
Лондонская резидентура военной разведки доложила в Центр данные о характере некоторых бесед Гесса с влиятельными английскими руководителями. Гесс предложил Англии не мешать предстоящему блицкригу против Советского Союза, после разгрома которого Берлин и Лондон могли бы договориться о сохранении колониальной Британской империи. По данным этой же резидентуры, на переговорах речь шла и о возможном разделе территории, как в мае 1941 года считали в Берлине, поверженного СССР, и об определении сфер влияния. Официальных сообщений британского правительства о переговорах не было. Поэтому в Москве миссия Гесса вызвала вполне обоснованную тревогу.
Публичное выступление У. Черчилля по радио 22 июня внесло некоторую ясность в вопрос о том, на какой стороне фронта будет Великобритания. Однако даже после выступления Черчилля сомнения не покидали Сталина.
Разведывательное управление Красной армии летом и осенью 1941 года продолжало целенаправленно искать возможности по добыванию сведений о переговорах Гесса и их вероятном влиянии на обстановку, складывавшуюся на советско-германском фронте.
7 июля 1941 года в секретариат В. М. Молотова, наркома иностранных дел, из военной разведки было направлено специальное сообщение со следующим названием: «Данные об изменениях в боевых действиях Германии и Англии в связи с пребыванием Гесса в Англии».
«Усиленная переброска немецких войск, — сообщалось в донесении военной разведки, — в погранзону СССР началась с первых чисел апреля. Эта переброска производилась за счет освободившихся немецких частей в Греции, Болгарии и Югославии (32–33 дивизии) и уменьшения общего количества дивизий, расположенных против Англии и оккупированной части Франции (до 14–15 дивизий). Имеющиеся в распоряжении Разведывательного управления данные говорят, что только за март и апрель 1941 года общее количество немецких дивизий в пограничной зоне против СССР увеличилось на 37 дивизий (с 70 до 107), из них число танковых дивизий возросло с 6 до 12 дивизий, а к 15 мая мы уже имели перед СССР до 114–119 дивизий. Приведенные факты позволяют нам сделать вывод, что вооруженное выступление против СССР было предрешено еще задолго до перелета Гесса в Лондон для прощупывания почвы о возможности мирных переговоров между Англией и Германией, что подтверждается имеющимися агентурными материалами».
Далее в донесении Разведуправления отмечалось, что «перелет Гесса в Англию нужно рассматривать как попытку Гитлера склонить Англию на заключение мира, поставив ее перед совершившимся фактом уже законченного сосредоточения основной группировки сил против СССР. По имеющимся данным, эта попытка склонить к миру Англию не увенчалась успехом, но в известной степени получила отражение в дальнейшем ходе военных действий между Германией и Англией в сторону их ослабления. Для подтверждения такого вывода необходимо привести следующие конкретные факты:
а) Переброска всех родов войск немецкой армии на восток продолжается за счет ослабления группировки немецких войск на северо-западном побережье Франции;
б) Усиление Восточного фронта германской авиацией продолжается. Захваченные пленные неоднократно показывали, что их соединения за 3–4 дня до начала войны и даже в процессе войны переброшены из Франции;
в) Для действий английской и германской авиации на Западном фронте характерно резкое снижение активности, начиная с середины мая».
По данным военной разведки, поступавшим из Франции, Германии, Дании и Великобритании, германская авиация снизила интенсивность своих налетов на британские морские порты и аэродромы. Уменьшилось количество самолетов, принимавших участие в налетах на важные объекты и морские коммуникации. По данным резидентуры генерал-майора И. А. Склярова, с 22 июня над Лондоном стали появляться одиночные немецкие самолеты, бомбардировки которых причиняли британцам незначительный ущерб. «В последнее время, — сообщалось в донесении военной разведки в Наркомат иностранных дел, — с английского на наш фронт переброшены следующие части германских ВВС:
— 4-й авиационный корпус;
— 5-й авиационный корпус;
— 8-й авиационный корпус;
— 38-я бомбардировочная эскадра;
— 25-я авиационная эскадра;
— 6-я дальнеразведывательная эскадра…»
Оценивая действия английской авиации против Германии, военная разведка докладывала в Наркомат иностранных дел, что английская авиация в течение мая — июня 1941 года продолжала наносить удары по немецким промышленным объектам, аэродромам, морским портам и кораблям в море. Однако эти налеты «проводились незначительным количеством самолетов… В налетах отмечается участие не более 200 самолетов, тогда как при полном напряжении англичане смогли бы использовать до 1500 самолетов».
Донесение разведуправления о возможном влиянии результатов переговоров Гесса в Великобритании на обстановку на советско-германской границе, насыщенное конкретными фактами и примерами, и сегодня заставляет задуматься: какие же конкретные проблемы Гесс обсуждал с представителями Великобритании и почему содержание этих переговоров до сих пор хратинся в глубокой тайне? Видимо,