Разведчики добыли не только наставление, но и новейший немецкий противогаз FE-41. В Центре его тщательно изучили и передали в Главное управление химических войск Красной армии.
Специалисты Главхимуправления НКО СССР так оценили новый тип немецкого противогаза: «Исследования нового немецкого противогаза FE-41 показали, что этот противогаз представляет для нас большой интерес, так как он в конструктивном отношении, в особенности по защитной мощности, значительно отличается от старых образцов FE-37. К настоящему времени противогаз FE-41 является первым иностранным образцом, обладающим универсальной защитной мощностью…
Весьма важно установить, какой процент германских войск снабжен этими противогазами. Кроме того, для дальнейшего изучения противогазов FE-41 необходимо добыть их максимально большое количество…»
Изучая донесения Доры, Конрада, Эдуарда и доклады начальников разведывательных отделов штабов западных фронтов, специалисты Центра пришли к выводу, что угроза применения германским командованием на Восточном фронте различных типов отравляющих веществ и ядовитых газов продолжает нарастать.
22 февраля 1942 года начальник военной разведки генерал А. Панфилов направил И. В. Сталину специальное сообщение «О продолжающейся подготовке германской армии к применению химических средств». В нем говорилось: «Полученные Главразведуправлением данные за февраль 1942 года подтверждают продолжающуюся ускоренную подготовку противника к применению химических средств против Красной армии.
Мероприятия германского командования направлены на подготовку к химической войне не только на фронте, но и в глубоком тылу.
На Восточном фронте отмечено прибытие химических войск на Брянском и Харьковском направлениях…
По данным целого ряда источников, начало химической войны приурочивается к весне этого года в связи с предполагаемым наступлением.
Существенным подтверждением подготовки противника к химической войне является перехваченное задание германского командования своей разведке, требующее установить степень готовности Красной армии к ведению химической войны…»
Завершая это специальное сообщение, начальник военной разведки сделал однозначный вывод: «Ускоренная подготовка германской армии к применению отравляющих веществ является бесспорным фактом».
Очередное спецсообщение о подготовке Германии к нанесению по войскам Красной армии удара с использованием химического оружия было подготовлено в ГРУ 11 марта 1942 года. Оно было озаглавлено «О продолжающейся подготовке немецко-фашистских войск к химическому нападению». В этом сообщении, также направленном членам Государственного комитета обороны, начальник ГРУ докладывал: «Установлено, что химическая подготовка германских войск проводится по всему фронту. Части противника, расположенные в г. Красногвардейск, Прилуки, Нежин, Харьков, Таганрог, усиленно обучаются применению химических отравляющих веществ и мерам противохимической защиты. Части СС в Варшаве получили приказ в спешном порядке приступить к противогазовой подготовке. Отмечены случая выдачи войскам противогазов образца 1941 года.
Продолжается переброска на Восточный фронт отравляющих веществ и химических боеприпасов, главным образом химических снарядов и авиабомб…
Вывод: Противник продолжает интенсивную подготовку к химическому нападению…»
Донесения военной разведки, поступавшие Верховному главнокомандующему, проходили экспертную оценку в Главном управлении химических войск Наркомата обороны. Данные, добытые резидентами военной разведки, были признаны достоверными и заслуживающими особого внимания со стороны высшего политического руководства СССР.
Глава 4Сталин и Черчилль предотвращают химический удар Гитлера
У Сталина и командования Красной армии было несколько вариантов предотвращения химического удара Гитлера на Восточном фронте. Главнокомандующий мог приказать усилить противохимическую защиту войск. Но из докладов военной разведки в Кремле уже было известно, что немцы создали новые ОВ, от воздействия которых советские противогазы были не в состоянии защитить личный состав Красной армии.
Сталин мог бы выступить с официальным заявлением и сказать, что в случае применения Германией отравляющих веществ против советских войск советское правительство оставляет за собой право тоже использовать против Германии собственный арсенал химического оружия. Однако вряд ли такое заявление Сталина испугало бы Гитлера. Он уже принял свое решение и готов был его реализовать во имя победы над СССР.
В Москве приняли третье решение. В строго секретном порядке Сталин через советского посла в Лондоне И. Майского информировал премьер-министра Великобритании У. Черчилля о том, что Германия планирует применить на Восточном фронте боевые отравляющие вещества.
Черчилль, очевидно, хорошо понимал, если Гитлеру удастся безнаказанно использовать химические отравляющие вещества на Восточном фронте, то он может применить их и против жителей Британских островов.
21 марта 1942 года британский премьер-министр направил Сталину личное секретное послание, в котором сообщал: «Посол Майский был у меня на завтраке на прошлой неделе и упоминал о некоторых признаках того, что немцы при попытке своего весеннего наступления могут использовать газы против вашей страны. Посоветовавшись с моими коллегами и начальниками штабов, я хочу заверить вас в том, что правительство его величества будет рассматривать всякое использование ядовитых газов как оружия против России точно так же, как если бы это оружие было направлено против нас самих. Я создал колоссальные запасы газовых бомб для сбрасывания с самолетов, и мы не преминем использовать эти бомбы для сбрасывания на все подходящие объекты в Западной Германии, начиная с того момента, когда ваши армии и народ подвергнутся нападению подобными средствами…»[201]
Далее Черчилль продолжал: «Представляется необходимым рассмотреть вопрос о том, следует ли нам в соответствующий момент выступить с публичным предупреждением о том, что таково наше решение. Подобное предупреждение могло бы удержать немцев от добавления нового ужаса к тем многим, в которые они уже ввергли мир. Прошу Вас сообщить мне, что Вы думаете по этому поводу, а также оправдывают ли признаки подготовки немцами газовой войны это предупреждение…»[202]
Из послания Черчилля Сталин узнал, что правительство Великобритании тоже встревожено подготовкой Гитлера к широкомасштабному применению химического оружия на Восточном фронте, англичане готовы предпринять меры против Германии. Стало понятно, что Великобритания может пойти на применение химического оружия только против городов Западной Германии. Объекты на территории Восточной Германии должны были поражаться соответствующими средствами Красной армии. Черчилль, видимо, таким образом хотел разделить со Сталиным историческую ответственность за применение химического оружия против Германии.
Главное в послании Черчилля все же состояло в том, что он разделяет тревогу Сталина по поводу возможности возникновения химической войны и готов поддержать СССР в случае ее возникновения.
Начальник Главного разведывательного управления в марте 1942 года продолжал докладывать Сталину новые факты подготовки Германии к химической войне. Поэтому 29 марта 1942 года Сталин уже лично обратился к Черчиллю: «Выражаю Вам признательность советского правительства за заверение, что правительство Великобритании будет рассматривать всякое использование немцами ядовитых газов против СССР так же, как если бы это оружие было направлено против Великобритании, и что британские военно-воздушные силы не преминут немедленно использовать имеющиеся в Англии большие запасы газовых бомб для сбрасывания на подходящие объекты Германии…
Я думаю, что было бы вполне целесообразно, если бы британское правительство выступило в ближайшее время с публичным предупреждением о том, что Англия будет рассматривать применение ядовитых газов против СССР со стороны Германии или Финляндии так же, как если бы это нападение было произведено против самой Англии, и что Англия ответила бы на это применением газов против Германии…»[203]
Важным в послании Сталина было и предложение Черчиллю, из которого следовало, что «если британское правительство пожелает, СССР готов, в свою очередь, сделать аналогичное предупреждение Германии, имея в виду возможное газовое нападение Германии на Англию»[204].
Черчилль принял предложения Сталина. 10 апреля 1942 года британский премьер-министр писал советскому лидеру: «В начале мая я сделаю заявление, в котором нацисты будут предупреждены о применении нами ядовитых газов в ответ на аналогичные атаки на вашу страну. Предупреждение, конечно, будет в одинаковой степени касаться и Финляндии, и она также будет упомянута, хотя я не вижу, как мы до нее доберемся»[205].
Британский премьер-министр согласился принять в Лондоне советского специалиста по вопросам противохимической обороны и контрнападения с целью реализации просьбы Сталина о передаче Советскому Союзу некотрых химических средств обороны, а также средств ответного химического удара.
Завершая свое послание, Черчилль сообщал: «Конечно, если необходимо, то мы до получения сообщения этого специалиста сможем предоставить вам первым ближайшим пароходом, по крайней мере, тысячу тонн иприта и тысячу тонн хлора. Опрыскивание ипритом представляет большую опасность для войск в открытом поле, чем для жителей в городах…»[206]
Сталин выразил готовность направить в Лондон в качестве своего эксперта по вопросам химической защиты заместителя Народного комиссара химической промышленности Андрея Касаткина.