Своевременные, точные и полные данные, добытые военной разведкой в первом квартале 1943 года, были полностью учтены Ставкой ВГК. Советские войска заблаговременно перешли к обороне, создали многоэшелонированные боевые порядки, сосредоточили необходимые резервы, которые должны были обеспечить переход советских войск в решительное наступление в критический для противника момент сражения.
Военная разведка также добыла сведения о том, что немецкие армии будут вооружены новыми образцами танков, самоходных установок, новыми типами самолетов, имевших более высокие боевые характеристики.
По данным источников резидентуры генерал-майора Ивана Склярова, немцы в случае неудачного исхода сражения под Курском все же готовились в критический момент применить на Восточном фронте химическое оружие. Предостережение разведки базировалось на точных данных о производительности немецких химических заводов, на сведениях о переброске и складировании в отдельных районах, приближенных к Восточному фронту, химических авиационных и артиллерийских боеприпасов. Несмотря на предупреждение Черчилля, прозвучавшее в начале мая 1942 года, о готовности Англии применить против Германии весь арсенал химического оружия, если она использует отравляющие вещества на Восточном фронте, Гитлер в 1943 году все еще тайно готовился к газовой атаке.
Скляров смог так организовать работу резидентуры советской военной разведки, что в его руки стали поступать копии военных сводок, ежедневно направлявшихся английским военным ведомством премьер-министру Черчиллю. В этих обобщенных данных излагалась, прежде всего, оценка ситуации на Восточном фронте.
14 апреля Скляров сообщил в Москву, что англичане «перехватили приказ германским ВВС восточного командования (группировка ВВС, оперировавшая примерно от Смоленска до Курска. — В. Л.), в котором указывается, что передовые подразделения для операции «Citadella» могут начать подготовку к операции».
«На основе этих данных британские аналитики из воздушного министерства пришли к выводу, — сообщал Скляров, — что германский 8-й воздушный корпус включен в эту операцию, и полагают, что указанные передовые части будут выдвинуты из Германии. Эта операция может быть ядром будущего наступления против Курского выступа».
В середине апреля из Швеции поступили сведения, о расположении штабов командующих немецкими армиями, которые будут привлечены к Курскому сражению…
Гитлер планомерно продолжал подготовку сражения под Курском. Он был обеспокоен возможной высадкой союзников в Европе, но полагал, что до 1 июля ничего серьезного на Западном фронте не произойдет. Неизвестно, откуда такие сведения получил Долли, но эти данные он передал советской военной разведке. 17 апреля 1943 года от Склярова в Центр поступило донесение, в котором говорилось о том, что возможное наступление немцев под Курском может начаться не раньше 1 июля. Для Гитлера это был приблизительный срок принятия окончательного решения о дате и часе начала сражения. Как выяснилось уже после окончания войны, Гитлер до 3 июля никому не сообщал о том, когда он примет окончательное решение о начале германского наступления на Курском направлении.
К концу апреля 1943 года советская военная разведка точно установила, что генеральное наступление немцев летом 1943 года будет проведено на Курской дуге. Большая заслуга в этом принадлежит генерал-майору И. Склярову, который своевременно сообщил в Центр о том, что Гитлер 15 апреля подписал приказ о подготовке наступления между Орлом и Белгородом.
Резидентура Склярова добыла сведения о том, что операция германских войск под Курском получила кодовое наименование «Цитадель». Благодаря усилиям военной разведки был установлен возможный срок, когда Гитлер утвердит дату и час начала сражения под Курском, которое должно было решить судьбу всего восточного похода фашистской Германии.
Глава 4Люци
В 1943 году в Швейцарии продолжала активно действовать резидентура Шандора Радо «Дора». Из Женевы и Лозанны ежедневно поступали в Центр донесения Радо, в которых сообщалось о планах германского командования на Восточном фронте.
18 марта Дора сообщил в Центр о том, что в охотничьем замке Губертусшток состоялось очередное совещание под председательством Геринга, в котором приняли участие представители ОКВ и важнейших промышленных германских концернов.
Геринг сделал доклад об обстановке на Восточном фронте. Дора сообщил, что немецкое командование планирует создать сильную линию обороны, которая получила наименование «Оствал» (Восточный вал). Геринг выразил уверенность, что из-за отсутствия согласованности в действиях СССР и его союзников немецкому командованию удастся благополучно преодолеть критический период и стабилизировать обстановку до середины апреля. После 15 апреля, по оценке Геринга, задача германского командования будет состоять в том, чтобы снова укрепить фронт сильными танковыми, пехотными и авиационными соединениями и нанести удар по Красной армии в районе Курска.
О деятельности резидентуры «Дора» уже рассказывалось в предыдущих главах книги. В 1941–1943 годах источники Шандора Радо передали значительное количество ценных сведений о планах германского командования.
Понимая, что на Восточном фронте в 1943 году должны произойти решающие события, которые могли привести к поражению в войне Германии или СССР, Шандор Радо в марте принял меры, направленные на сокращение срока прохождения получаемой им информации от источников в Берлине к Центру в Москве.
В 1942 году, несмотря на просьбы Радо, главный источник резидентуры «Дора» по Германии и ее вооруженным силам Рудольф Ресслер (псевдоним Люци) отказался раскрывать свои каналы получения сведений из Берлина. Радо понимал, что Ресслер таким образом стремился обезопасить свои источники от любых случайностей. Радо сам был опытным конспиратором и не осуждал Люци.
В 1943 году Дора получал сведения из Берлина по двум каналам. Первый — хорошо отлаженная курьерская связь между Германией и Рудольфом Ресслером, находившимся в Швейцарии. По этому каналу поступали сведения от источников Тедди, Ольга, Анна и Вертер. 19 марта, в частности, Дора сообщал в Центр: «Вертер несколько дней тому назад посетил Люци. В качестве источника получения обещанного плана «Восточного вала» и других таких документов он назвал генерала Томаса, который потребовал за этот план 3000 германских марок…»
Второй канал был радиофицирован. Люци получал сведения из Берлина по закрытому радиотелеграфу, пользуясь возможностями швейцарской разведки. Как эти сведения поступали к Шандору Радо?
Данные, которые были выявлены в начале 2003 года, позволяют представить этот канал связи следующим образом. Люци, получая сведения из Берлина, передавал заполненные бланки радиограмм Тейлору, который был его другом. Тейлор передавал эти сведения Рашель Дюбендорфер (Сиси), которая была групповодом в резидентуре «Дора».
Сиси переписывала содержание радиограмм Люци и передавала рукописный текст Шандору Радо, который составлял радиограммы и отправлял их в Центр.
В 1943 году, когда обстановка на советско-германском фронте накалилась до предела, Радо потребовал от Сиси рассказать ему, в каком виде она получает сообщения от Тейлора.
Рашель Дюбендорфер несколько раз удавалось уйти от прямых ответов на вопросы резидента. Но Радо был неумолим и, в конце концов, добился своего. Сиси сообщила ему, что она получает тексты радиограмм и дома переписывает их от руки, после чего радиограммы возвращает своему другу Шнейдеру, а копии текстов приносит резиденту.
Эта «технология» не устраивала Радо. Он понял, что при переписывании текстов радиограмм Сиси могла допустить искажение — к примеру, неправильно написать номер немецкой дивизии, перебрасываемой фашистами с Западного на Восточный фронт, исказить какие-нибудь географические названия.
Радо принял решение изменить сложившуюся систему получения и обработки сведений. Об этом Дора доложил в Центр 20 марта 1943 года: «Для того чтобы избежать ошибок, я потребовал от Сиси, чтобы она доставляла мне в оригинале получаемую от Люци информацию немедленно после возвращения от Тейлора. После многих недель сопротивления, главным образом со стороны мужа Сиси, я добился, чтобы она передавала мне все срочные телеграммы по Восточному фронту в оригинале, то есть не переписывая их. Этим я добился ускорения отправления вам телеграмм, получаемых из Берлина, в среднем на 24 часа и обычно даже прибывающие к вечеру телеграммы уходят к вам в ту же ночь, в то же время…»
На Восточном фронте назревала новая опасная ситуация. О динамике ее развития в Москве становилось известно из сообщений резидентов военной разведки Бриона, Эдуарда, Мориса, Мольера и Доры.
С марта 1943 года Шандор Радо стал направлять в Центр донесения, в которых сообщал о подготовке летнего наступления немцев на Восточном фронте, о направлении главного удара, который должен быть нанесен в районе Курска.
4 апреля Дора доложил в Центр о том, что для удара в направлении на Курск, возможно, будет использован танковый корпус СС, который в настоящее время получает пополнение. «К группе армий Манштейна относятся помимо двух других (еще не установленных) следующие соединения: в Донбассе и северо-западнее -15-й ак и вновь сформированный ак; в районе Харькова — 41-й ак и танковый корпус СС № 1».
Из данных, поступавших от Склярова, Сизова и Радо, вырисовывался общий замысел операции германского командования. Он сводился к тому, чтобы двумя одновременными встречными ударами в общем направлении на Курск — из района Орла на юг и из района Харькова на север — окружить и уничтожить на Курском выступе советские войска. В дальнейшем — расширить фронт наступления на юго-восток и разгромить силы Красной армии в Донбассе.
В конце марта — начале апреля 1943 года в Берлине состоялось совещание, посвященное проблемам летней кампании на Восточном фронте. Некоторые итоги этого совещания так же стали известны Доре. 22 апреля резидент сообщил в Центр о том, что на совещании «принято решение о мероприятиях, обеспечивающих немецкие наступательные операции в мае и июне в южном секторе советско-германского фронта. Операции эти имеют ограниченные цели — захват Курска и Ворошиловграда с целью доказать советскому главнокомандованию, что боеспособность немецкой армии действительно восстановлена».