[274], начальник Управления спецзаданий Генерального штаба КА, руководившего деятельностью советских военных миссий в союзных государствах.
Например, 11 мая 1944 года генерал-майор Н. Славин сообщил начальнику ГРУ генерал-лейтенанту И. Ильичеву, что глава британской военной миссии генерал-лейтенант Барроуз обратился к нему с письмом, в котором сообщал: «Начальник Главного управления военной разведки военного министерства Великобритании 25 апреля принял господина контр-адмирала Харламова и господина генерал-майора Васильева и ознакомил их с мнением британского Генерального штаба по следующим вопросам.
1. Категории немецких дивизий на Западе и их боеспособность. Меры, принятые Германией, по снабжению Венгрии и Румынии, и ее дальнейшие намерения.
2. Мнение Великобритании о способностях Румынии и Венгрии оказывать сопротивление.
3. Формирование новых германских дивизий и дивизий ее сателлитов, а также будущие возможности.
4. Укрепления, сооруженные Германией на Восточном фронте, в частности на границах с Венгрией и Румынией…»
Барроуз сообщал Славину, что «начальник Главного управления военной разведки Великобритании считает, что Генеральный штаб Красной армии, возможно, составил по этим вопросам мнение и обладает по ним сведениями, сравнение которых с мнением британского Генерального штаба может оказаться поучительным и обмен которыми приведет к обоюдному усовершенствованию познания противника.
Поэтому он поручил мне обратиться в Генеральный штаб Красной армии с просьбой ознакомить меня с его мнением по вышеуказанным вопросам. Помимо этого, буду признателен за ознакомление меня с мнением Генерального штаба Красной армии по следующим германским, венгерским и румынским вопросам:
а) людские ресурсы и максимальные мобилизационные возможности;
б) военная промышленность;
в) сырье;
г) продовольствие, обмундирование и т. д.;
д) оценка немецких дивизий на Восточном фронте…»
Направляя это письмо Барроуза начальнику ГРУ, Н. В. Славин писал: «Прошу выделить офицера для проведения беседы с генералом Барроузом. О принятом решении прошу сообщить…»
Глава британской военной миссии в СССР получил подробные ответы на все вопросы, интересовавшие начальника Главного управления военной разведки военного министерства Англии.
Генерал Славин также оперативно реагировал на запросы руководителей советских военных миссий — генерал-лейтенанта А. П. Кисленко[275], находившегося при штабе командующего средиземноморскими экспедиционными войсками союзников, генерал-майора Н. В. Корнеева [276], действовавшего при Верховном штабе Народноосвободительной армии Югославии, генерал-майора артиллерии И. А. Суслопарова[277], действовавшего при штабах вооруженных сил Франции и Главнокомандующего экспедиционными войсками США и Великобритании, генерал-лейтенанта К. Н. Деревянко [278], представителя Главного командования советских войск на Дальнем Востоке при штабе американского генерала Д. Макартура[279].
Руководители советских военных миссий, находясь при штабах союзников, с помощью отдела специальных заданий Генерального штаба Красной армии часто выполняли просьбы американских, британских, французских и югославских генералов о разведывательных данных по Германии, Италии, Венгрии и Японии.
Глава 4Русский бастион на Темзе
По согласованию с британским правительством сотрудник аппарата советского военного атташе в английской столице майор Александр Федорович Сизов был назначен советским военным атташе при союзных правительствах в Лондоне. В 1942 году Сизов установил дружеские отношения с помощником военного атташе Чехословакии подполковником Л. Свободой[280] и начальником чехословацкой военной разведки полковником Ф. Моравецем[281]. Он также смог установить хорошие взаимоотношения с начальниками разведывательных служб Бельгии, Голландии, Польши, Норвегии, Франции и Югославии, которые работали в британской столице. Контакты с представителями военных разведок этих государств Александр Федорович Сизов осуществлял на основе личного распоряжения Верховного главнокомандующего И. В. Сталина.
В 1942–1943 годах Сизов получал сведения о фашистской Германии от начальника военной разведки Чехословакии полковника Ф. Моравеца, сотрудника польской военной разведки подполковника С. Гано, бельгийского разведчика подполковника Мариссала, начальника норвежской разведки подполковника Р. Лянда, сотрудника голландской военной разведки подполковника Лифтинка, начальника французской разведки генерала Матенэ.
За 1943 год от чехословацких разведчиков, которые имели на территории своей страны разветвленную агентурную сеть, Сизов получил значительное количество материалов о положении дел в Германии, о производительности основных германских военных заводов, выпускавших танки, самолеты и артиллерийские орудия.
Не менее продуктивным было его сотрудничество в том же 1943 году и с представителями бельгийской военной разведки. Бельгийцы хорошо знали немецкую армию и при помощи агентов и разведчиков, действовавших в Бельгии, имели полные данные о дислокации всех немецких дивизий в Бельгии, а также сведения об их перебросках с Западного на Восточный фронт. Они передали Сизову значительное количество ценных материалов, которые были признаны в Разведуправлении Красной армии важными и своевременными и представляли особый интерес в период подготовки советского командования к Курской битве.
На такой же бескорыстной основе сотрудничали с Сизовым и представители военной разведки Норвегии. Норвежцы также передавали советскому офицеру важные материалами по Германии и ее вооруженным силам. Особый интерес представляли сведения о немецких дивизиях, находившихся в Норвегии, и системе обороны, которую немцы создали вдоль норвежского побережья.
Представителям разведок этих стран были переданы обобщенные материалы о том, как организовывать партизанские отряды и руководить их действиями в условиях германской оккупации. Такие сведения особенно важны были для сил сопротивления, которые начали активно действовать во Франции и Норвегии.
В первой половине 1944 года, в период разработки Генеральным штабом Красной армии плана операции «Багратион», взаимодействие А. Сизова с представителями военных разведок стран антигитлеровской коалиции достигло наибольшей эффективности. В 1944 году Сизов ежедневно направлял в Центр 5–6 донесений о противнике. Как правило, эти донесения начинались словами: «Французская разведка сообщила…», «Бельгийская разведка сообщила…», «Барон сообщил…», «По данным норвежской разведки…» и т. д. Работа Сизова неизменно получала в Центре высокие оценки. 5 февраля 1944 года, например, начальник ГРУ писал ему: «Значительная часть полученных от вас сведений по немецкой армии и ВВС является ценной…»
Еженедельно Сизов получал из Москвы конкретные задания. Часто Центр направлял разведчику и срочные задания, на выполнение которых отводились один-два дня. Естественно, сам А. Сизов из Лондона не мог вылететь в Венгрию, Румынию или Польшу для сбора сведений, интересовавших начальника ГРУ. Но в том и состояла главная заслуга Сизова, которому в 1944 году было досрочно присвоено воинское звание «полковник». Находясь в Лондоне, он ухитрялся получать сведения о противнике, которые добывали разведчики, действовавшие на территориях Бельгии, Франции, Чехословакии, Норвегии, Голландии и других стран.
Наиболее активным и ценным среди источников Сизова был начальник военной разведки Чехословакии Франтишек Моравец, которому в Главном разведывательном управлении был присвоен псевдоним Барон. Только в 1944 году Моравец передал Сизову около двухсот материалов по различным военным и военно-политическим вопросам. На их основе Сизов 197 раз направлял в Центр срочные донесения. Моравец был кадровым военным разведчиком. Находясь в британской столице, он продолжал руководить работой чехословацкой военной разведки, имел ценных агентов в ряде стран Западной Европы и, самое главное, в верховном главнокомандовании вермахта (ОКВ).
В конце февраля Моравец сообщил Сизову содержание плана ОКВ на лето 1944 года, который был утвержден Гитлером. Источник Моравеца в немецком Генеральном штабе передавал сведения о перебросках германских войск на Восточный фронт, о дислокации немецких соединений в Дании, Голландии, Франции и других странах Западной Европы. От этого источника также поступали обобщенные данные о производительности немецких авиастроительных и танковых заводов, о количестве подводных лодок, которые создавались на германских судостроительных заводах, о ежемесячном выпуске авиационных бомб, снаряженных химическими отравляющими веществами, о производстве артиллерийских снарядов и патронов для стрелкового оружия. Благодаря этому источнику в ГРУ поступали сведения даже о выпуске автомобильных покрышек на германских заводах резиновых изделий.
На встречах с полковником Сизовым Моравец всегда сообщал, что «сведения получены от надежного источника» или «сведения получены от первоклассного источника». Имя этого источника так и осталось не раскрытым.
Источники полковника Моравеца имели возможность прослеживать передвижения Гитлера, добывали материалы о результатах совещаний в его Ставке. Агенты Моравеца даже имели возможность присутствовать на испытаниях новых систем оружия гитлеровской Германии. В апреле 1944 года, например, когда немецкие конструкторы проводили испытания ракетных установок ФАУ-2, на одном из таких испытаний присутствовал агент полковника. Этот источник сообщал: «Немцы проводили испытания ракет реактивного действия на северном побережье острова Рюген. Ракета стартовала с поверхности земли. Она с сильным шумом поднялась при сохранении начального угла вылета без искривления траектории до высоты 8700 метров (высота измерялась точными приборами), затем полет продолжался по горизонтальной траектории. Корпус ракеты снабжен двумя небольшими несущими плоскостями. Внизу хвостовой части ракеты можно было наблюдать трубу, из которой в момент старта выбивалось пламя длинной около 30 метров…»