В жителях Уотербери мои слова вызывали удивление, трепет и жгучее желание доказать, что я ошибаюсь. Я слушала их, но в итоге так и не отказывалась от своего мнения, разбрасывая вокруг себя семена недоумения и волнения. Плодородная почва принимала их, зарождая молву, передающуюся из уст в уста. Молва эта, согласно моему плану, должна была вскоре дойти до самого Гектора.
На самом деле Соулрайд так сильно меня заинтересовал, что я готова была лечь костьми, лишь бы заставить его заметить себя. Множество смелых, амбициозных идей наполняли меня, стремясь к скорейшему осуществлению в реальной жизни. Я так много планировала, что терялась, с чего бы начать и как к этому подступиться. Все казалось захватывающей игрой, правила которой я сама устанавливаю, и могу действовать, как угодно, лишь бы добиться главной цели.
Да, я хотела поиграть с Гектором, опробовать свои возможности, беспринципно пользуясь окружающими меня людьми. Поставить опыт над жителями Уотербери и посмотреть, что из этого выйдет. Я изменилась в процессе этой игры, безобидной, как мне казалось, и не заметила, как эксперимент вышел из-под контроля. Увлекшись, я уже не сознавала, что хожу по тонкому льду. Гектор стал занимать слишком много места в моей жизни. Я буквально жила им одним.
Вначале все шло как по маслу – каждый из элементов плана срабатывал. Применив свои лучшие качества, дружелюбие и недюжинную коммуникабельность, используя всевозможные связи, я постепенно познакомилась с некоторыми людьми из окружения Соулрайда. Особенно меня интересовали гонщики. Не менее важным пунктом было спровоцировать представительниц прекрасного пола сплетничать обо мне. Запустить этот механизм не составило труда, как только я влилась в нужное общество не без помощи Билла.
Я сознательно стремилась к тому, чтобы женская половина шипела обо мне гадости, а мужская – восхищалась моим дружелюбием и обаянием. Вряд ли Гектор так глуп, чтобы, услышав все это, не догадаться, отчего меня невзлюбили девушки, обожающие его. Он обязательно смекнет, что причина этих слухов – коллективная ненависть к сопернице. Но прежде всего моя персона должна вызвать в представлении Гектора такой же диссонанс, что и он сам вызвал во мне когда-то.
Упиваясь коварными намерениями, я и представить не могла, будто что-то может пойти не так. Взбудораженная поведением Соулрайда на автодроме, его неподдельным интересом к тому, зачем я туда пришла, я мнила себя великим стратегом и предрекала скорую победу.
Когда имеешь дело с человеком тщеславным, эгоистичным и привыкшим быть в центре внимания, особенно если это мужчина, трудно не догадаться, на какие точки нужно надавить, чтобы стать для него занозой. Стоит слегка покачнуть привычный ему порядок вещей, и ты обратишь на себя пылающий негодованием взгляд. И чем дольше этот взгляд будет к тебе присматриваться, тем больше у тебя шансов. Все просто.
Восторгаясь тем, как ловко я завела новые знакомства, я все же понимала, что нужно иметь терпение. Должно пройти время, чтобы неприязнь марионеточных врагов ко мне укрепилась, как и благосклонность приятелей; чтобы сказанное и сделанное мной добралось до верхушки этой пирамиды и нарушило ее равновесие.
Я зачастила на тренировки к Биллу, с которым незаметно для себя сдружилась крепче прежнего; здоровалась и общалась с механиками и пилотами, как со старыми друзьями; ловила на себе презрительные взоры соперниц, вопрошающие, как это какая-то новенькая в Уотербери так быстро затесалась в особый, элитный круг людей, еще и смеет чувствовать себя, как рыба в воде.
Неожиданно для себя я прониклась прелестью автогонок. Мне вдруг открылся их простой и вечный, как мир, смысл: быть первым, быть лучшим, рисковать. Я становилась частью Гранж Пул Драйв, будто прирастая к нему душой, в которой тихо загоралась ранее непонятная мне страсть к скорости. Мне объяснили многие термины и понятия, связанные с Формулой-1, а я жадно слушала и запоминала, зная, что это мне очень пригодится в ближайшем будущем.
Вскоре я без труда могла отличить апекс3 от апрона4 и кокпит5 от паддока6. Это весьма облегчило мое общение с пилотами и механиками. Однако Гектор, которого я теперь так часто видела, не спешил обращать на меня свой зеленый взгляд. Он прекрасно чувствовал себя в компании красивых и доступных девушек, не знающих слова «нет».
Чем чаще я бывала на автодроме, тем отчаянней восемьдесят пятый делал вид, что меня не существует, и я поступала аналогично. Он был весел и приветлив со всеми, даже с Биллом, пусть и заметно натянуто. Такое отношение заставило меня усомниться в действенности своего плана. А вдруг все, чего я добилась с таким старанием, сработало против меня? Злые языки могли поведать ему обо мне такое, что он теперь и не чихнет в мою сторону.
И вскоре я убедилась, что все и правда начинает идти наперекосяк. В очередной раз подвозя меня домой с работы, Билл вдруг заявил, что нам нужно перестать общаться. Услышать это было неожиданно, ибо раньше я не сомневалась в его симпатии, но, видимо, ослепленная Гектором, упустила момент, когда Хартингтон стал что-то подозревать. С холодом в груди я поинтересовалась, в чем дело, и парень мотивировал свое решение тем, что ему кажется, будто я его использую.
– С самого первого дня, как я знаю тебя, Сара, ты была даже слишком честной с окружающими, особенно с теми, кто тебе не нравится. Так позволь же и мне быть честным с тобой сейчас. Ты теряешь то, из-за чего нравилась мне. Очень жаль это признавать, а говорить тебе в лицо еще печальнее. Наверное, ты и сама не замечаешь, что становишься лицемерной, чего я от тебя никак не ожидал. Но я не слепой и вижу, что все это не просто так. Ты добиваешься чего-то. Но твоя цель – не я. Я догадываюсь, ради кого ты полюбила Гранж Пул Драйв. Поэтому… давай с этого момента наши пути разойдутся.
Пока он говорил, я смотрела в никуда и ощущала, как медленно наполняюсь отвращением к себе.
– Что ж. Я заслужила услышать все это. Спасибо за честность. С моей стороны будет подло не признать, что отчасти ты прав. Но не во всем. Я на самом деле полюбила Гранж Пул Драйв, а не ради одобрения кого бы то ни было. Не ты объект моего внимания, хоть ты и неплохой оказался парень. Я не давала тебе ложных надежд на что-либо и не виновата, если ты сам их себе вообразил. Но – прощай.
С этими словами я вышла из красивого автомобиля Хартингтона и направилась к дому, не услышав в ответ ни слова. С того момента наше общение прекратилось, но это меня не заботило, в отличие от того, что я услышала о себе напоследок. Что ж, я лишилась полезности Билла и так и не заслужила внимания Гектора. Казалось, все близится к финалу, который станет моим самым горьким поражением.
Однако скоро я убедилась в том, что еще не время сдаваться. С помощью Билла я завела полезные знакомства и больше в нем не нуждалась, по большому счету. Перейдя на новую ступень, дальше я могла двигаться сама, так что ничего страшного не произошло.
В тату-салоне звучала старенькая и горячо любимая мной песня Deep Purple – «Sail Away», когда дверь отворилась и внутрь вошел один из знакомых мне гонщиков – Тревор Спенсер. Заметив меня за стойкой регистратуры, он очень удивился. Мы сразу разговорились, что вызвало живейший интерес моих друзей, которые стремились не упустить ни слова из нашей беседы.
– Сара! Ты здесь работаешь? А я и не думал.
– Привет, да, работаю. Хочешь сделать татуировку?
– Да черт с ней! Ты как поживаешь, лучше расскажи.
– Отлично, а как тренировки?
– А, моя сейчас в парк-сервисе, промежуточную резину ставят, – Тревор махнул рукой.
– А что, обещают дожди? – изумилась я, и тут уже ребята не выдержали, шокированные моей осведомленностью.
– Оказывается, наша Сара знакома со знаменитостями Уотербери, – Расмус выразительно посмотрел мне в глаза.
– Да какая знаменитость, – Тревор засмеялся. – Я просто человек, который хочет сделать тату.
– Тогда вы пришли по адресу, – вклинилась Эвелина, взглядом намекая мне, чтобы я всех представила.
– Тревор, знакомься, это наши прекрасные мастера и мои товарищи: Расмус, Эвелина, Дуглас и Мэт. Можешь ознакомиться с их портфолио и выбрать что-то подходящее, а со мной договориться о времени сеанса, я тебя запишу в журнал.
– Сара, ну в самом деле, зачем ты так официально? – сказала Эвелина не своим голосом. – Давайте сделаем гостю чая и примем его как следует, все-таки это гонщик Формулы-1.
Несмотря на протесты, Тревора усадили и окружили заботой. Само собой, вскоре разговор зашел о Гранж Пул Драйв, и всем было в удовольствие размять языки на любимую тему, потому беседа завязалась живая и горячая. Рассказывая что-нибудь, Тревор то и дело обращался ко мне, добавляя фразы вроде «ну ты видела, как он обычно едет по фаст-лейн» или «у него тогда стояли слики, помнишь?», а я лишь кивала, польщенная таким вниманием.
Ребятам оставалось в недоумении переглядываться между собой. Они и понятия не имели, как сильно я сблизилась с Гранж Пул Драйв за последнее время, и уж тем более – зачем я это делала.
Мы просидели за разговорами часа полтора, и, вставая из-за стола, все ощущали себя давними приятелями, которым было, что вспомнить из тех времен, пока жизнь не раскидала их. Тревору очень понравились эти простые честные ребята, которые искренне восхищаются гонками и никогда их не пропускают. Собираясь уходить, Спенсер сказал:
– А знаете, что? Послезавтра состоится небольшая вечеринка, там соберутся все гонщики Уотербери. Сара их знает, а вас я мог бы с ними познакомить. Вы хорошие ребята, я буду рад видеть вас там. Прорекламируем ваш салон. Как вам идея?
Эвелина, Дуглас, Мэт и Расмус пришли в восторг. Особенно – Эвелина. Я молчала, пытаясь в уме просчитать, полезно ли мне происходящее и не нарушит ли это моих планов, как вдруг Тревор обра