Я выдохнула. Помолчала. Собралась с мыслями.
– Как скоро?
– Два дня. Мне только что звонила кузина. Они решили сделать там ремонт и продать помещение. Начать собираются на днях.
– Я тебя поняла. Спасибо, Дуглас. Моих вещей там немного… постараюсь быстро справиться.
Говоря это, я ощущала, как наливается свинцом голова и начинает тяжело пульсировать. Разминая пальцами переносицу, я добавила:
– Спасибо, что дали крышу над головой хоть на недолгий срок.
– Ничего не поделаешь, Сара, – извиняющимся тоном сказал Дуглас. – Но ты не переживай. Найдем мы тебе новое жилье. Это наживное дело.
– Да. Конечно. Предупреди Расмуса, что ближайшие два дня я буду заниматься этим вопросом и не смогу ходить на работу.
– Это само собой. Ну, пока. Извини еще раз.
– Не бери в голову. До скорого.
Я убрала сотовый, закрыла лицо руками.
– Мне негде жить.
Гектор протянул руку, подхватил мое лицо и направил к своему. Наши глаза оказались в нескольких сантиметрах. Я непонимающе уставилась на него, но молчала.
– Тебя только что подготовили к тому, что я хотел предложить. Мне это немного помогло, – он глубоко вдохнул, будто опасался продолжить. – Знаешь, бросай работу в службе доставки и переезжай ко мне.
Я прищурилась, склонила голову набок, неловко улыбнулась. Уверена была – разыгрывает. Соулрайд смотрел так серьезно, что лицо его заметно постарело.
– В смысле – жить? – уточнила я, ощущая себя полной идиоткой.
– А ты как думаешь?
– Но…
– Я знал, что ты будешь не в восторге от этой идеи.
– Почему же?.. Я и так частенько ночую у тебя… просто жить вместе – это совсем другое. Переход на новый уровень. Это практически как…
– Муж и жена? – перебил меня Гектор и выразительно помолчал, не дождавшись от меня ответа. – А что тебя смущает? Почему нет, Сара? Мне хочется как можно больше времени проводить с тобой. Хочется, чтобы ты мне готовила, поддерживала уют в моем доме. Хочется делить с тобой все, что сам имею. Разве это плохо?..
Я смотрела в глаза взрослого мужчины, полные юношеской наивности, и думала о том, что мы с ним еще ни разу не сказали друг другу «люблю» – официально и пафосно, а лишь подразумевали это во всех наших поступках; думала о том, что между нами еще не было ничего, кроме опасных ночных поцелуев, таких глубоких и горячих, что в них в пору было бы потерять разум.
– Ты меня ошарашил, честно говоря…
– Почему? Разве это не логично? Неужели ты не думала, что я предложу это: рано или поздно?
– Я не думала, что так скоро. А теперь, когда мне негде жить, это предложение выглядит еще и как… жалость. Ты ведь не можешь бросить меня на улице, и поэтому…
– Нет, все не так. Сара. Всю последнюю неделю я обдумывал эту идею. Я хочу, чтобы ты жила со мной. И ты будешь со мною жить. Если потребуется, я тебя свяжу и перевезу…
– Да я не против, Гектор! Просто удивлена.
– Правда? Ты – за? – спросил мужчина с искренним недоверием.
– Правда.
Я прижала его к груди, как ребенка, погладила по голове, а сама от радости кусала губы, не зная, куда спрятать глаза, снова полные слез. Я буду жить с Гектором Соулрайдом. Это ведь невероятно? Кого я спрашиваю? И почему у меня такая реакция, будто мне сделали предложение?
– Сара, я так рад… Ты только представь: теперь каждое утро мы будем просыпаться вместе. И засыпать. И готовить. Какие открываются перспективы! Не нужно будет ехать куда-то, чтобы увидеть тебя. Достаточно просто открыть глаза, и…
– Нужно перевезти все мои вещи.
– В чем проблема? У меня есть машина, перевезем.
– Нет, Гектор. ВСЕ мои вещи. И проблема тут есть.
Соулрайд понял, о чем я.
– Мы приедем туда, заберем все, что требуется, и больше не будем видеться с этими людьми.
– Да.
– Я буду с тобой, я ни на шаг не отойду. И пусть только попробует что-то сказать… я разорву ему рот.
– Давай сделаем это прямо сейчас. Ты доел?
– Сейчас?
– А зачем тянуть? Или ты уже передумал?
Восемьдесят пятый просиял от удовольствия.
– Не дождешься.
Мы оплатили заказ и через несколько минут уже сидели в салоне машины. Допивая гранатовый сок из плотного бумажного стакана, я пыталась сохранять спокойствие, однако сама мысль о возможной встрече с Патриком повергала меня в тихую тошнотворную панику. Гектор беспокойно поглядывал на меня и, конечно, заметил, что со мной творится неладное.
– Сара, я тебя в обиду не дам, будь там хоть десяток Патриков.
– Я это знаю. Просто я терпеть его не могу…
– А помнишь, как я забрал тебя из больницы, и ты попросила отвезти тебя домой? Хотя нет, на просьбу это было мало похоже. Скорее, на приказ.
Я в смущении засмеялась, вспоминая тот день.
– Ну хватит. Мы оба вели себя как придурки. А ты мне: «Сара, ты ничего не хочешь мне сказать?» И смотришь так многозначительно, как будто сейчас в лес увезешь.
– А если бы и увез!
– А хотелось?
– Очень.
Мы переглянулись и расхохотались. Волнение как рукой сняло. Тепло распространилось по телу, как будто я легла в горячую ванную, закрыла глаза и с головой погрузилась в воду.
– Риджфилд-авеню, 17. Я хорошо запомнил. Ты сказала это таким тоном, будто из последних сил держишься, чтобы не врезать мне.
– Должна же я была тебя чем-то задеть. Ох, как же ты разозлился!
– Ах вот оно что, – улыбался Гектор, – по-твоему, ты меня еще недостаточно зацепила к тому моменту?
– А чем я могла тебя зацепить? Тем, что питаюсь в дешевых забегаловках, выгляжу как пришибленная в твоем присутствии? Дружу с Биллом? Или своим обгоревшим лицом?
– Так ты поэтому делала вид, что я тебе неприятен? Забавно все это узнать. Особенно сейчас.
Гектор был весел и всю дорогу целовал мою руку, притягивая к губам и покалывая рыжей щетиной. Беззаботная улыбка не сходила с его лица до тех пор, пока мы не свернули на Риджфилд-авеню.
Мухи не обидит
– Сара! Боже мой! Где ты пропадала?
Гвен пошла ко мне, будто вообще ничего не произошло. Гектор слегка выступил вперед, плечом загородив меня. Женщина непонимающе остановилась, уставилась на Соулрайда, глаза ее округлились.
– Восемьдесят пятый? А ты здесь что забыл?
– Приехал забрать вещи вашей дочери, – очень сухо ответил Гектор.
К слову, он был выше Гвен примерно на две головы, а потому все сказанное им моментально приобретало дополнительную убедительность.
– Сара, ты почему за ним спряталась от меня? Где ты была все это время? Скажи же хоть слово!
– Уж не хочешь ли ты сделать вид, будто ничего не знаешь? – ядовито бросила я.
Мы стояли в гостиной, сжимая кулаки и переминаясь с ноги на ногу. Соулрайд, как громоотвод, – между нами. Гвен выглядела, как всегда, безукоризненно прекрасно, но глупые телячьи глаза портили всю картину. Казалось, я не видела ее уже несколько лет. И, кстати, вовсе не жалела об этом расставании.
– О чем ты говоришь? Ответь на мои вопросы, в конце концов.
– Ответить? Хорошо, – оскалилась я, выступая из-за спины Гектора. В один миг я стала тем человеком, которому больше не нужна никакая защита. – Сейчас я тебе отвечу. Тебя волнует, где я пропадала? И Патрик ничего тебе не рассказывал?
– Сказал, что ты ушла из дома, ничего ему не сообщив.
– Наглая ложь, – подал голос Соулрайд. – Он дома? Я хочу с ним поговорить.
– Сейчас его нет, но… о чем тебе с ним разговаривать?
– Он угрожал Саре побоями.
– Патрик?! Угрожал?! Да он и мухи не обидит, о чем вы говорите?
– Гектор, нет смысла ее переубеждать. Ты же видишь, она считает его святым. Знаешь, Гвен, мне пришлось сбежать отсюда с ножом в руках, и Патрик выпустил меня крайне неохотно. Честно сказать, едва ты уходишь, он становится другим человеком.
– С ножом? Какие же глупости ты говоришь, Сара. Нет, я знала, что ваши с ним отношения будут тяжелыми, но чтобы вот так врать, осквернять человека, выгораживая себя перед матерью! Сара, девушке не пристало так себя вести! Даже если ты просто ревнуешь меня к нему, что очевидно.
Я была вне себя от ярости. Заметив это, Гектор, как мне показалось, немного испугался.
– Я пропала, ничего не сказав, а ты даже не побеспокоилась, где я и почему ушла. Не позвонила. Не бросилась искать. Хотя, чему удивляться. Ты всегда была рада от меня избавиться.
В моих словах был только холод – жестокий, могильный, леденящий самые кости, проникающий в мозг. Молчание распространилось по дому, словно секунду назад между нами громыхнула молния. Наконец, Гвен встрепенулась.
– Я не стала звонить и искать, потому что была уверена, что ты ушла по своей воле, и не захочешь, чтобы я тебя трогала. Я ведь вижу, как ты ко мне относишься.
– Но Гвен, черт возьми, ты моя мать! Твой новый муж угрожал мне! Делал недвусмысленные намеки, стоило тебе уйти! Заходил ко мне в ванную, пока я была в одном полотенце! Раскрой глаза, блять! Хватит парить в облаках, спустись на землю!
– Сара, не кричи, – попросил Соулрайд, но не рискнул коснуться моего плеча, хоть и протянул к нему руку.
Гвен стояла, словно громом пораженная. Лицо вытянулось в бессмысленном выражении. Ей было тяжело хоть как-то отреагировать на услышанное.
– Жаль, что его нет дома. Я очень хотел с ним поговорить… Ну ничего, Уотербери – тесный город, мы с ним обязательно встретимся. А теперь позвольте нам просто забрать вещи Сары и уехать. Вас конкретно мы больше не побеспокоим.
– Но… как же… но где же ты будешь жить?
– У меня она будет жить, – Гектор почти прорычал это.
– У тебя?! Ты! Наглец и бабник! Мою дочку?..
– Помолчи, – попросила я, а Гектору кивнула: – Идем. Там была моя комната. Надеюсь, они не выбросили мои вещи.
– Да что же происходит? Я сейчас же звоню Патрику…
– Замечательно, звоните. Я его очень жду. Передавайте привет, – бросил Гектор через плечо.
Мы зашли в комнату и закрылись изнутри. Я без промедления принялась снимать плакаты со стен. Руки тряслись. Не так-то просто высказывать собственной матери все, что накипело. Нечто внутри так и кричит: ты не посмеешь, она тебя родила, ты обязана ей жизнью!