– Хорошо. – В его глазах мелькнуло нечто похожее на сожаление. – Но учти, я наготове.
– Где мы?
– Это, девочка, Фомальгаут.
Казалось, реаплан замедлил ход или даже завис.
– Внимание. Мы заходим под купол, – объявил автопилот о предстоящих маневрах.
Летательный аппарат пошел на снижение. Двигатели тихо шумели. Мы медленно планировали вертикально вниз. Красный дым перед окнами развеялся, смещаясь к горизонту. Стало понятно, о чем говорили фомальгаутцы, – защитные силовые поля куполов формировали внутри микроклимат планеты.
– Куда? – голосом загнанной жертвы произнесла я, не надеясь на ответ военного.
– Тебе оказана великая честь, – торжественно объявил Арктур. – Тебя хочет видеть Гемма – сестра Императора.
Я нахмурилась, закрыв ладонями, сложенными лодочкой, нижнюю половину лица. Бессмертная из семьи снизошла до меня, и трепетная надежда легко коснулась сердца. Она – женщина, и если хорошо поговорить с ней, может быть, повезет и меня оставят в покое.
Толчок возвестил об остановке так же, как и дрожащий гул стихающих двигателей. Прилетели. Подошел фомальгаутец и отстегнул ремни, помогая мне встать. Как же сильно затекли ноги… Интересно, сколько мы летели? Или это последствия инъекции?
– Не дури, девочка. – Арктур повторил свое предупреждение. – Только хуже себе сделаешь.
– И не собираюсь, – услышала собственный голос уверенным и спокойным.
По обе стороны от меня встали военные, одетые в черную форму без знаков отличий, и люк реаплана открылся. Запах дыма от сгоревшего горючего раздражал обоняние. Меня вывели на взлетно-посадочную площадку, покрытую серым металлом. Я усмехнулась. Почетный эскорт, ничего не скажешь, как высокого гостя провожают. Слабость в конечностях послужила поводом поддерживать меня под руки, чтобы вести к месту встречи с бессмертной.
Унылая обстановка военной базы не внушала радости. Скорее наоборот, подавляла милитаристским гротеском. Мы зашли в длинный нескончаемый коридор с огромным количеством проходов, герметичных дверей, освещенных лампами дневного света, и через минут десять подошли к лифту. Долго поднимались и снова шли по коридорам, пока не оказались перед двойными дверями, которые бесшумно разъехались в стороны, пропуская нас в огромный зал.
Комната, не в пример узким проходам, оказалась светлой и пустой. Ни мебели, ни дверей, только стекло. Наверно, такими бывают смотровые башни. Меня вели через весь зал к женщине в черном вечернем платье. Длинный шлейф дорогой искрящейся ткани спускался на пол, ниспадая складками. Она стояла спиной, наблюдая за игрой света и тени в облаках красного неба Фомальгаута. Сильнейшие ветра меняли картинки в атмосфере очень быстро, создавая неповторимые рисунки. Я чуть не споткнулась, когда увидела все это величие в первый раз. Меня заботливо поддержали руки конвоиров в тот самый момент, когда женщина повернулась. Красива и величественна, как богиня. Диадема, инкрустированная сапфирами на голове, как принадлежность к правящей династии, очень подходила к цвету ее глаз. Надо же, никогда не думала, что на пороге решения судьбы буду с таким любопытством рассматривать Бессмертную. Впрочем, мое любопытство неудивительно – они редко показывались простым людям. Все привыкли видеть их на картинках, экранах, заставках. Светлые глаза женщины смотрели прямо на меня, а потом начали меняться, приобретая темно-синий сапфировый оттенок.
– Ты? – Вопрос прозвучал так, будто она встретила старую знакомую. Столько недоверия в ее взгляде. Столько интереса. Обескураженность…
– Что?
– Минерва?
– Кто такая Минерва?
– Ну надо же… – Гемма смерила меня насмешливым взглядом.
Сделала несколько шагов, обошла вокруг, оценивая. Затем бесцеремонно схватила за руку, развернула ее и уставилась на запястье. Эта женщина вела себя так пренебрежительно, что сразу вызвала стойкое неприятие.
– Что не так? – не удержалась я и сделала выпад.
– Все не так.
– Тогда отпустите меня! Позвольте жить спокойно, занимаясь любимым делом. – Я подняла подбородок. Выглядеть перед ней жалкой я не собиралась.
– Ты – наглая девчонка. – Гемма откинула мою руку и высокомерно процедила: – Как смеешь со мной разговаривать таким тоном?
– Не я к вам пришла, – парировала ей в ответ.
Ой, чувствую, не договоримся мы с ней. Ее глаза полностью почернели. Губы раздвинулись в змеиной улыбке, и она прошипела:
– Ты… Твое место на Менкаре!
Казнить! Все-таки казнить. Она просто хотела посмотреть на меня, как на зверька из зоопарка, поглумиться надо мной… Как несправедливо! Меня жестко держали конвоиры, не давая вырваться. Бессмертная смотрела на меня и улыбалась, наслаждаясь истерикой беззащитной пешки. Вершительница судеб, чтоб ее!
Сапфирка слегка прикрыла глаза от удовольствия:
– Ты – аморф. Ты будешь убита в память об Альгене.
– Кто такая Альгена? При чем здесь я? – сквозь слезы истерики до меня докатывались ее слова.
– Для тебя это не имеет значения. Увести! – Гемма смотрела поверх моей головы на Арктура.
– Приказ понятен, госпожа. – Разведчик склонил голову в поклоне, и меня потащили из залы.
– Что происходит? Почему так со мной? – Силы покидали меня, ватные ноги не хотели никуда идти, слезы непроизвольно текли из глаз.
– Замолчи, – прошипел Арктур, – иначе вколем тебе препарат и попадешь на Менкар бессознательно.
Я закрыла рот, признавая поражение перед обстоятельствами, позволяя тащить себя куда-то вниз на лифте, потом по коридорам с мигающими огоньками-лампами. Редкие служащие бросали на меня любопытные взгляды, старательно отворачивали головы и… дальше спешили по своим делам.
Меня завели в огромный зал без окон и дверей, в центре которого стоял переливающимися радужными огнями световой столб.
Я не хочу туда! Не хочу-у-у!
Все ближе и ближе огромный сияющий круг, все сильнее мелкая дрожь, пробивающая меня от горьких мыслей: заканчивать жизнь в двадцать лет без суда и следствия, по прихоти полоумной сапфирки – врагу не пожелаешь.
Конвоиры остановились перед порталом. Арктур подошел к военному в черной форме с погонами бело-золотистого цвета и отдал какие-то распоряжения. Я не слышала, что именно говорил фомальгаутец, но подчиненный ему кивнул и начал вводить какие-то данные на панели управления. Главный разведчик Империи хотел лично исполнить приказ Бессмертной. Он ждал с равнодушным лицом, словно делал подобное сотни и тысячи раз.
– Пожалуйста, Арктур! – взмолилась я.
– Евгения, ваша участь решена! – Спокойствие Арктура раздражало еще больше.
– Кто такая Альгена? Расскажите, пожалуйста…
– Информация не подлежит разглашению.
– А как же последнее желание? – выдохнула я, все еще надеясь на сострадание.
– Чего вы хотите? – поморщился Арктур, проявляя признаки человечности.
– Хочу узнать, почему меня хотят убить в память об Альгене.
Мужчина стоял молча, взвешивая все за и против возможного ответа. Мое заплаканное лицо, общее состояние… Я не знаю, что подвигло его на откровенность, но его взгляд потеплел, и он сухо произнес:
– Альгену приговорили к пожизненному заключению на Растабане, но в результате чудовищной ошибки открыли Вазат.
– Но на Вазате невозможна жизнь…
Арктур согласился и добавил:
– Ни в какой форме.
– Значит, он умерла… Кем была Альгена?
– Императрица Альгена была ее подругой.
Что-то не укладывалось в понимание происходящего. При чем здесь я, какой-то там аморф?
– Но в чем моя вина, Арктур?
– Ты похожа на ту, которая явилась причиной приговора Императрицы.
Только этого мне не хватало. Разве не смахивает все происходящее на бред? В горле застрял ком, мешая произносить слова…
– Отправьте меня сразу на Вазат или лучше здесь убейте…
– Мне жаль, девочка, но Гемма хочет, чтобы ты помучилась.
Черт! Мне реально стало обидно. Я знать не знаю, что произошло в глубоком прошлом. Мне нет никакого дела до чьих-то разборок. И только потому, что я на кого-то там похожа, мне не дали снисхождения, выставив опасной преступницей. Да еще и уничтожить захотели как можно больнее. Собственно, что тут скажешь… Бедная, глупая жертва…
– Измерение открыто, – произнес оператор.
– Прощай, девочка, – добавил Арктур. – Тебе просто не повезло. Смирись.
А я зажмурилась и шагнула в портал.
Вдох – выдох, вокруг тишина. Еще один вдох. Я разлепила веки и осмотрелась. Дышать могу, под ногами твердо. Серый гладкий скальник, без признака растительности, простирался до самого горизонта. Ровные каменные поля, однообразный, унылый ландшафт. Промозглый прерывистый ветер продирал холодом до костей. Серое небо, затянутое тучами, без единого просвета добавляло уныния. Куда идти? В какую сторону?
Тут быстро умрешь без воды, без еды, замерзнешь ночью, если так холодно днем. В летних брючках и рубашечке я продрогла в считаные минуты. Хорошо еще, что пока сытая. Чтобы немного согреться, встала и пошла прямо не зная куда. Под ногами послышался легкий хруст, будто ступаешь по тонкому хворосту или опавшим листьям в лесу.
Через два часа непрерывной ходьбы выбилась из сил. Вокруг ничего не изменилось. Вот это изощренная казнь! Никто – ни мои родители, ни подруга, ни любимый далекий Эмиль никогда не узнают, где и как я погибну. На глаза снова навернулись слезы. Одна стекла по щеке и капнула на камни.
Место, куда упала капля, вдруг задымилось и под ногами появилась трещина, быстро разрастаясь под ногами. Инстинкт самосохранения тут же сработал должным образом. Я понеслась прочь бравым гепардом. Из-под земли послышался гул, очень похожий на жесткий рык. Не иначе демоны ада почувствовали, что к ним в полк прибыло. Некогда страдать! Я согрелась и уносила ноги как можно дальше от этого места.
Когда опасность осталась где-то за спиной, я позволила себе перейти на шаг, а потом и вовсе остановиться. Упала на колени, дотронулась дрожащими руками до земляной корки и удивилась – она была теплой.