тупниками в своем офисе ничтожен. Рад за тебя заранее, но огорчаюсь за Николая.
— Вернул мне шпильку?
— Просто к слову пришлось.
— Не ври. Мне не надо врать, я по глазам вижу. Вернул.
— Пусть будет так, — пожал плечами Аксенов. — Я просмотрел телефонный справочник, там есть два номера твоей фабрики. Кто в административном здании отвечает на звонки именно этих телефонов?
— Как обычно, секретари. Две молодые девушки.
— С каждой из них мне придется поговорить лично. Они должны немедленно соединять абонента с коммерческим директором Шепелевым, кто бы его ни попросил к телефону. Этот кто-то, возможно, и будет тем человеком, который нам просто необходим. Фамилия Шепелев, произнесенная в трубке, и будет являться собственно сигналом к действию и подтвердит правильность выбранного следствием пути. Эти телефоны мы сегодня же возьмем под контроль.
— А ты не думаешь, что некто, которого вы разыскиваете, может просто прийти на фабрику, спросить, как ему найти коммерческого директора Шепелева? А ему ответят, что такой на фабрике не работает.
— Да, вероятность такого поворота событий исключить нельзя, она реально существует. Однако сегодня в вечерних новостях сообщат о пропаже мальчика, оставят только четыре телефона: «02», два номера твоей фабрики и один домашний самого Николая.
— Ты думаешь, преступники не могут «пробить» номера, чтобы узнать адрес?
— Могут. Но к тому времени на проходной фабрики будут нести службу люди из МВД, в частности, заменим вахтеров.
— У меня не вахтеры, а служба безопасности.
— Секьюрити? — с выражением, выворачивая губы, осведомился Аксенов.
— Именно.
— Это даже лучше. Так что на первый вопрос, будем надеяться, ответят именно они. Тут много нюансов не в нашу пользу, в дальнейшем по ходу будем исправлять ситуацию, корректировать. Обычная оперативная работа. Справимся.
— А если у преступников кто-то из знакомых работает на фабрике? — не сдавался Логинов.
— Я же говорю, всего не учтешь.
— Тогда я не пойму, зачем мне вообще нужна эта волокита с оформлением Николая на работу. Ну придет кто-то или позвонит, вы вычислите его или тут же встретите — и арестуете.
— А вдруг у того инфаркт случится? И он умрет! Нет, Юра, вполне вероятно, что кто-то из преступников придет именно на фабрику, чтобы с глазу на глаз поговорить с отцом мальчика. Заодно он убедится, что его отец занимает высокую должность на предприятии, имеет деньги и так далее. Ведь квалифицированный преступник так же хорошо разбирается в психологии современного предпринимателя, как ты.
— То есть? — не понял Логинов.
— Я имею в виду твое в чем-то, может быть, справедливое восклицание: «А многим вы помогли?» Бандиты на девяносто девять процентов уверены, что коммерсант Шепелев, который за информацию о сыне обещает десятую модель «Жигулей», не отступит от своих правил. То есть он до мозга костей коммерсант, которому проще и безопаснее разрешить все вопросы, не вмешивая в это правоохранительные органы.
— А как же телефон «02»?
— Он дается в любом случае.
— Тогда последний вопрос.
Аксенов улыбнулся: валяй.
— А что, если преступники, похитившие мальчика, не квалифицированные? И пойдут против твоей или еще какой-то логики, на которую ты уповаешь?
Следователь на некоторое время задумался. Вот сейчас ему следует поговорить с Логиновым, может быть, о чувстве ответственности, что действительно шила в мешке не утаишь: если об операции, которую готовил Аксенов, будут знать две «молоденькие девушки», сидящие на телефонах, в курсе будет каждый работник фабрики. Мало того, после эфира к директору заглянет, к примеру, бухгалтер и скажет: «Юрий Семенович, так и так, почему-то передали номера телефонов нашей фабрики. Может, ошибка?» Логинов в ответ пожмет плечами. Этот жест породит волну слухов, домыслов, подозрений. Плюс неизвестный тип, расположившийся в кабинете коммерческого директора.
Проще сказать людям правду словами того же бухгалтера: так и так, в вашем офисе планируется провести операцию по освобождению заложника (именно так), что прозвучит как откровенное доверие к людям. И спроси любого: работает у вас на фабрике Шепелев? — ответят: «Николай Александрович? Коммерческий директор? Да, в таком-то кабинете». Пусть даже у похитителей есть информаторы в правоохранительных органах, какой путь они изберут для проверки? Ничего нового изобретать не будут, просто позвонят или справятся непосредственно в административном здании обувной фабрики.
Опять же не исключено, что информаторы имеют в «Сапожке» знакомого. Вот тут с наибольшей эффективностью может и должно сработать именно доверие. Иного выхода нет. Иначе информатор может получить не совсем убедительный ответ, что сразу насторожит его. Но вся информация, которая должна заинтересовать похитителей, так и так будет носить чисто поверхностный характер. Работает? Работает. По фамилии и домашнему телефону, который дадут по ТВ, «пробьют» адрес. Операторы 4-го отдела УВД будут предупреждены и дадут нужный ответ.
Аксенов ответил свояку:
— Преступники квалифицированные. Можно мне посмотреть кабинет Шепелева?
— Можно.
— Необходимо, чтобы в нем все соответствовало положению коммерческого директора, утопало в роскоши, матово отсвечивало и пахло новым пластиком офисной мебели. Вот как у тебя.
— Все там есть, — ответил Логинов, принимая от свояка своеобразный комплимент. — Пойдем, посмотришь.
— Кстати, Юра, а где твой прежний коммерческий директор?
Логинов от этого вопроса, казалось, растерялся.
— Ты мне не поверишь, но он поехал в Италию к нашим партнерами... — директор выдержал паузу, — остался там.
— Почему ты решил, что я не поверю? Если только ты правильно назвал страну. Италия?
— Италия.
— Черт, повезло ему. У тебя больше не намечается командировок в Италию?
— Меня имеешь в виду?
— Себя! — рассмеялся Аксенов. — Да, все хочу спросить тебя: не потому ли выбрал такое на первый взгляд простенькое название своей фабрике, что это связано именно с Италией, с твоими черноглазыми партнерами?
— Вот уж не думал, что ты догадаешься, — улыбнулся Логинов.
— Ну почему... «Сапожок» напрямую ассоциируется с Апеннинским полуостровом. Здорово, двойной смысл. Отличное название, — похвалил следователь.
— Иронизируешь?
— Отнюдь. Я бы на твоем месте разрекламировал это. Понимаешь, отношение людей к твоей, несомненно, качественной обуви станет совсем иным. За откровенно русским сапогом, даже сапожищем, они разглядят именно итальянское, что всегда было эталоном качества.
Логинов ответил недипломатично:
— Ни хрена подобного. У меня другие планы. Это сейчас у меня русско-итальянская продукция, но вскоре я буду выпускать обувь под чисто русской маркой, никаких там подтекстов. «Сапожок» останется русским сапожком. Никаких Апеннин. Понимаешь, Дима, у меня начали появляться деньги, я уже сейчас могу привлечь к работе известных модельеров; могу послать за границу десяток молодых людей — пусть учатся. Потом они станут профессионалами. На моей фабрике.
— Н-да, — покачал головой Аксенов. — И давно в тебе проснулся патриотизм?
— Как только начали появляться деньги, — откровенно признался Логинов.
— Хороший ответ. Ну что, пойдем?
— Погоди, Дима, у меня к тебе еще один вопрос. Боюсь, за «десятку» телефоны разорвутся. Многие пожелают заработать «Жигули».
— А вот в этом так же двойной смысл, как и в названии твоей фабрики. Наравне с основной задачей мы будем собирать поступающие по телефонам данные, просеивать их. Да что там говорить, обычная следственная бодяга. Неинтересно.
35
Утром, еще не было семи часов, в квартире на Большой Песчаной раздался звонок в дверь. Из спальни, запахивая на ходу банный халат, появился Кавлис. Зенин бегло оглядел Николая и поздоровался:
— Привет, Шерлок!
Кавлис махнул рукой и скрылся в прихожей.
На пороге стоял Женя Ловчак. Его круглое добродушное лицо улыбалось. Он заранее переложил палку в левую руку, другую протянул для приветствия.
— Здравия желаю, товарищ майор!
— Почему так сухо и официально? — улыбнулся хозяин и, притянув гостя к себе, дружески похлопал по спине. — Здравствуй, Женя. Давай проходи.
Зенин уже подготовился к встрече, его так и распирало от самодовольства.
— Здорово, Хохол! «Купила мама мени коня, а задней ноги у него нема».
В спальне Татьяна спешно приводила себя в порядок. Юркнула в юбку, надела кофточку. Слушая, как балагурит за дверью Зенин, безнадежно огляделась: в комнате не было ни одного зеркала. Она достала из сумочки щетку для волос с зеркальцем с обратной стороны, осмотрела свое припухшее со сна лицо, мимолетно ужаснулась.
— Закрой дверь, — шепотом попросила Татьяна вошедшего в комнату Николая. И спросила, посылая на него откровенно вопросительный взгляд: — Я страшная?
Николай вместо ответа кивнул.
— Ты не умеешь врать, — констатировала женщина. — Это твой большой плюс. Друг приехал?
— Да. Я не успел его расспросить, но, по-моему, он удрал из больницы.
— Его Женя зовут? — Татьяна подняла юбку, одернув кофту. — Коля, мне неудобно в таком виде показываться. Проводи гостей на кухню, а я тем временем проскочу в ванную.
Кавлис, сбросив халат, надел спортивный костюм. Левый бицепс Николая пересекал длинный шрам, стягивая кожу. На боку справа тоже след от ранения. «Пуля пробила плевру», — неохотно пояснил Кавлис, когда Татьяна в первый раз увидела шрамы на его теле.
Она приблизилась к нему, обняла. Хотела что-то сказать, но молчала, сжимая руками крепкие плечи. Сейчас ей было хорошо, несмотря на то что на обоих свалилось несчастье.
...Татьяна продолжала обнимать Николая, чувствуя ровные удары его сердца. В зале продолжали беззлобно переругиваться друзья. Как дети. Но у каждого за спиной десятки спасенных жизней.
— Женя такой же большой, как Миша? — спросила Татьяна, чуть отстранившись от Николая.