— Тёма, — повторил Кирилл и нахмурился. — Ты так его имя произнесла, что я даже заревновал.
— А это не я, — покачала головой Аня. — Это она так его имя произносит — я только скопировала. Так как ты насчет ужина?
Она сказала это и вдруг расхохоталась. Громко, свободно. Смеялась, наверное, минуту — не могла успокоиться.
— Я не понял, — с подозрением — впрочем, в его голосе тоже звучал смех — посмотрел он на нее.
— Все нормально. Просто я счастлива, и мне все время хочется смеяться.
На самом деле причина для смеха у Ани, конечно, была другая — сегодняшний диалог с Дашей.
— Нютик, а давайте как-нибудь поужинаем вчетвером? Вы с Кириллом, мы с Тёмой. Познакомлю тебя первой с ним.
— Моя… Конечно! Вечером предложу Киру.
— Ну и Глеба с Олегом, естественно, надо позвать.
— Что?!
— А что? Замутим потом два тройничка. Вот ты никогда не фантазировала, чтобы в одной постели — с Кириллом Александровичем и Глебом?
— Нет! С ума сошла?
— А я вот насчет Олега и Тёмы иногда задумываюсь. Ну ты понимаешь, да, где Воронец будет, а где…
— Даша!
— Ну ты прикинь, столько страсти вокруг тебя!
— Мне этой страсти без тройничков хватает!
— Да я прикалываюсь, правда. В моей ситуации только это и остается…
Аня смотрела на Кирилла. Пожалуй, не стоит рассказывать ему эту шутку: не оценит.
— Так что насчет ужина?
— Я — за. Уверен, это будет весело, — улыбнулся он и вдруг стал серьезным. — Завтра еду с тобой к твоему благоверному.
— Нет! — Аня резко встала и начала ходить по комнате. — Как ты вообще себе это представляешь? Он же просто тебя убьет!
— Нам давно пора познакомиться! — Кирилл заговорил громче, но по-прежнему выглядел спокойным. — Человек он неординарный — мне такие интересны. Тем более я так и не сказал ему спасибо за подарок. Нехорошо это, Анита. Невежливо.
— Кир, я тебя прошу… — Она остановилась и посмотрела на него. — Не надо.
— А обижать мою любимую женщину надо? — с легким напряжением в голосе спросил он. — Насильно держать ее возле себя. Нервы ей трепать!
Аня молчала, чувствуя, как сбивается дыхание.
— Он заеб… — грубо начал Кирилл и резко замолчал: он не матерился при Ане. Она не просила об этом, более того, спокойно относилась к мату (хоть сама и не пользовалась им). Не была ханжой. Но он почему-то не матерился при ней. — Достал. Его давно пора поставить на место. А ты мне не даешь этого сделать.
— Я боюсь за тебя.
Она села на диван и взяла его за руку.
— Не нужно за меня бояться, любимая. Я — мальчик взрослый. И сильный — кашу каждый день ем.
Аня вздохнула: если Кирилл поедет с ней к Глебу, это будет катастрофа.
— Давай по-другому сделаем. — Она сжала его руку. — Со мной поедет Дашка. Мы просто выберем время, когда его не будет дома. Я соберу вещи и приеду к тебе.
— Ну что твоя Дашка может сделать, если он захочет помешать тебе уехать? — усмехнулся он, тоже сжимая ее руку.
Аня вспомнила о «шпаргалке» подруги: если Глеб захочет помешать, у Даши точно получится его успокоить.
— Ты даже не представляешь, на что она способна.
— Представляю, — ухмыльнулся он, а потом резко посерьезнел. — Но не хочу отпускать вас одних туда. И, в конце концов, почему я должен прятаться за Дашу, за тебя? Я хочу один на один с ним. Это мужские дела.
— Он же с тобой один на один не хочет.
— Это его проблемы. А я хочу.
— Я постоянно буду на связи. Если что-то случится, сразу позвоню тебе.
Она поцеловала его в губы: хотела поскорее закончить этот разговор.
Кирилл целовал ее и думал: как лучше поступить? Продолжить неприятный для нее разговор и убедить согласиться на его предложение? Осторожно поехать следом за ней завтра? (Адреса Глеба он не знал, Дашиного — тоже.) Или позволить ей сделать так, как она хочет?
— Вот ничего бы этого не было, — раздраженно произнес он, отстраняясь от нее, — если бы я, идиот, тогда не отказался от тебя… Я до сих пор жалею. Я…
— Не надо, — она снова прикоснулась своими губами к его, а потом заговорила с нежностью и уверенностью одновременно. — Тогда нельзя было иначе. Ты должен был.
— Знаешь, я тогда постоянно бежал от скуки. Девушки, приключения какие-то. А когда встретил тебя… — Кирилл пристально посмотрел ей в глаза.
Аня тоже не отводила от него взгляд. Какой он красивый. Какой настоящий. Не боится говорить о чувствах. И делает это так, как никто не умеет: не старается впечатлить, поразить, добавить эмоций — просто переводит с языка души на русский. Дословно.
— Почувствовал, что мне стало очень интересно. Потом узнал тебя лучше и понял: с тобой мне будет интересно всегда. С тобой у нас никогда не закончатся темы для разговоров. И темы для чувств. Ты никогда для меня не закончишься. Ты — бесконечная.
— Кир, — прошептала Аня, сдерживая слезы: ей почему-то хотелось плакать. — Это ты бесконечный… И рядом с тобой я чувствую…
Она прикрыла глаза.
— Я чувствую, что… Моя душа — на месте. Это так сложно объяснить… Она как будто дома. Ей хорошо. Спокойно. Она не задыхается — она дышит.
Из-под ее закрытых век потекли слезы — они катились медленно, свободно.
— Эй… — Кирилл провел большими пальцами по ее щекам и улыбнулся. — Я сделаю все, чтобы твоя душа всегда была дома. И чтобы всегда дышала. Стану самым крупным поставщиком кислорода для твоей души.
Аня почувствовала, как по телу разливается нежность: казалось, она течет по венам вместе с кровью (или даже вместо нее).
— Я хочу курить, — вдруг сказал Кирилл.
— Романов, ты испортил всю романтику, — закатила глаза она и серьезно добавила. — Я с тобой.
— Дать тебе мою твою любимую рубашку? — также серьезно спросил он.
— Давай! — Аня хлопнула в ладоши и возбужденно заговорила. — А помнишь нашу ту встречу? Помнишь? Ты тогда тоже дал мне рубашку, и мы тогда тоже курили на балконе! А еще танцевали.
Кирилл улыбнулся. Конечно, он помнил. До деталей. И мокрое пятно на платье, и секс, во время которого она призналась, что несчастлива с мужем. И свои чувства, когда понял, что до сих пор любит ее.
— Воспроизведем? — Она, прикусив нижнюю губу, смотрела на него в нетерпении и с каким-то детским восторгом.
Он подмигнул ей и подошел к невысокому стеллажу с пластинками. Через пару минут комнату затопила музыка.
— Шаде! — закричала Аня и приложила ладони к щекам. — Ты слушаешь Шаде?! Я слушаю Шаде!!
Она рассмеялась, вспоминая тот их диалог.
— Шаде слушают все, у кого есть вкус, — снова подмигнул ей Кирилл, скопировав свою интонацию в тот вечер, а потом тоже рассмеялся. — Иди ко мне.
Они танцевали в полутемной комнате. Кирилл крепко прижимал к себе Аню, она — нежно обнимала его за шею, закрыв глаза, и думала о том, что все повторяется — в точности как тогда. Слово в слово, движение в движение. Только вот она теперь другая. Смелая, доверяющая своим чувствам. Живая. И все это благодаря ему.
Is it a crime? That I still want you. And I want you to want me too — сладко пела Шаде.
— Анита, — начал Кирилл шепотом и несколько раз провел своей щекой по ее.
Аня открыла глаза и с умилением посмотрела на него.
— Я очень, — продолжил он так, будто сейчас признается ей в любви, сделал паузу и приблизился к ее уху, — хочу курить.
— Кир! — крикнула она и несильно ударила его по плечу.
Он развел руками, чмокнув губами воздух, быстро вышел из гостиной, а вернулся уже одетый — и с рубашкой в руках.
На балконе было довольно прохладно. Кирилл приоткрыл окно.
— Не замерзнешь? — Он поджег сигарету и затянулся.
Аня быстро помотала головой. (Как можно замерзнуть, когда он рядом?) Она несколько секунд смотрела, как он красиво курит: слегка наклоняя голову вправо, прищуриваясь и держа сигарету очень близко к основанию указательного и среднего пальцев, а потом взяла пачку в руки и уверенно произнесла: «Я тоже буду».
— Ты же не куришь, — усмехнулся Кирилл. — Это, говорят, для голоса вредно.
— Брось. Каллас, Шаляпин — многие оперные певцы курили, — она сказала это с придыханием и чуть небрежно, как если бы озвучивала актрису в момент ее диалога с любовником, а потом склонила голову вправо и зажала сигарету между губ.
— Ну этого ты не можешь знать наверняка. — Он поднес зажигалку к ее сигарете.
Аня, слегка прищурившись, затянулась, сложив губы в трубочку, запрокинула голову, медленно выпустила дым и произнесла следующую фразу точно таким же голосом и с точно такой же интонацией, как предыдущую.
— Как и не могу знать обратного.
Кирилл с восторгом покачал головой: какая же она клевая. Красивая… В его рубашке на голое тело. С растрепанными волосами. С сигаретой в тонких пальцах. Муза.
— Хочу тебя фотографировать. Прямо сейчас.
Следующие двадцать минут в его объективе было не скучно. Аня не позировала — она курила, танцевала, смеялась, что-то говорила, но каждая ее поза казалась выверенной до мелочей. «Кайфовая, — думал Кирилл. — Непосредственная».
— А если так… — Она сняла рубашку и бросила ее на пол.
Сердце Кирилла застучало в два раза чаще. Он смотрел на ее тело через объектив и чувствовал, что возбуждается.
— Сфоткай на телефон, — попросила Аня. — Дашке покажу. Она оценит.
— Только на свой, — нарочито-серьезно сказал он и вышел с балкона, а следующую фразу прокричал из комнаты. — Фоткать тебя голую надо только на мой телефон.
— Ты мне все равно потом отправишь, — крикнула она в ответ и довольно рассмеялась.
— Это смотря как просить ночью будешь, — вернувшись, произнес он, не теряя серьезных интонаций в голосе, а потом несколько раз нажал на кнопку.
Аня села на стул и развела ноги. Кирилл замер на месте. Она начала медленно облизывать средний палец правой руки, потом — сосать его.
— Ну-ка пойдем со мной, — впроброс сказал он и потянул ее за руку.
— А как же профессиональная этика? — с деланным испугом произнесла Аня, нарочно пытаясь сопротивляться. — Фотографу нельзя спать с моделями!