Миша не двигался, не отрывал взгляда от следователя — как будто ждал от него спасения. Отгадки. Чего-то очень важного.
— Ну слово забыл, — потряс рукой тот, а потом хлопнул ей по столу. — Судьба! Штука такая… Индивидуальная.
Эти фразы постоянно звучали в голове. Судьба. Превысила скорость. Узнала шокирующую новость. Отвлеклась на телефон. Чувствовала себя плохо. Миша постоянно думал, какая из перечисленных причин стала фатальной? О какую из них смертельно споткнулась его дочь? Ответа не было (а может, он просто не устраивал) — и мозг продолжал поиски. Мише казалось, стоит только понять, что именно случилось с Дашей в ту ночь, придет покой. А следом казалось, что после этого осознания покоя не будет уже никогда. Возможно, как раз поэтому он так и не осмеливался пойти в своих мыслях дальше — все время тормозил их. Вот и сейчас они пугали своим неотвратимым финалом.
— Алена, — позвал жену Миша.
Та не отреагировала. Лежала неподвижно. Смотрела в потолок. Не моргала.
— Не оставляй меня, — тихо сказал он. — Я один не справлюсь.
Она молчала.
— Ален… Алена…
Тишина.
Миша подошел к кровати и опустился на колени. Взял жену за руки. Холодные.
— Что мне делать? — прошептал он, утыкаясь лицом в ее ладони.
Тишина.
Он поднял голову. Алена, не мигая, смотрела на него. Смотрела спокойно, пристально. Ему вдруг показалось, на него смотрит Даша.
— Что мне делать? — повторил он почти беззвучно.
Она молчала. Молчала долго. Кажется, прежде чем она ответила, прошла вечность.
— Молиться, Миш. Нам всем надо молиться.
Глава 6
— Вы не указали причину возврата, — улыбнулась кассир и провела длинным оранжевым ногтем по листу бумаги. — Вот здесь.
Артем Андреев усмехнулся про себя: интересно, как отреагирует эта милая девушка, если в качестве причины возврата он укажет смерть? «Не подошел размер», — размашистым почерком, выходя за границы узких разлинованных строчек, написал Артем.
Он спустился на подземную парковку торгового центра и сел в машину.
Сдал.
Ему нужно было сдать. Не оставить себе, не выкинуть — ни в коем случае, а именно сдать. Избавиться. Осторожно. Аккуратно. Максимально бережно.
Вообще, Артему нравился этот костюм. И повод, по которому он его покупал, тоже нравился — свадьба. Свадьба ее бывшего парня, куда она пригласила его месяц назад.
Сначала он отказался: не любил шумные праздники, тем более такие — пафосные, но она сказала, что у нее есть секрет, который она раскроет ему на этой свадьбе. Для Артема это стало весомым аргументом, поэтому он решил идти — только чтобы узнать ее секрет.
Она была довольна. Говорила, ему понравится. Говорила, там соберутся все ее друзья — будет весело. Говорила, тусовка намечается занятная.
Артем только улыбался: примерно представлял себе масштаб занятной тусовки и уровень веселья на ней. Он не особенно переживал по этому поводу, но все же слегка напрягался: чувствовал ответственность. Ответственность за то, что пойдет туда вместе с ней. За то, что она пригласила его туда. Артем еще не был знаком с ее друзьями — за пять месяцев она ни разу не предлагала. Он не настаивал, даже не спрашивал, почему. Захочет — познакомит. И вот она захотела. Ответственность…
Три недели назад она отправила ему фотографию. Стоит в примерочной. На ней — черное длинное платье с экстремально глубоким декольте и разрезом почти до талии.
«Нравится?» — написала она.
«Кажется, его не дошили», — ответил Артем.
«Тëма, ты дикарь. Это Вотье!» — в ту же секунду пришло сообщение.
Он рассмеялся, а потом вдруг понял: ему не в чем идти на эту свадьбу. Точнее, одежды у него много, но вот подходящей нет. Подходящей, чтобы быть там рядом с ней. С ней и с ее Вотье. Чтобы слушать ее секрет. И рассказывать свой.
Артему не то чтобы было важно, кто и как будет на него на этой свадьбе смотреть (а смотреть будут все и очень внимательно — он понимал) — ее захотелось удивить. Захотелось, чтобы она пришла в восторг, когда его увидит. И он купил светло-серый клетчатый костюм — хотел надеть с белой футболкой с высоким воротником и белыми кедами. Ей бы понравилось… И секрет бы его понравился. Да, у Артема тоже был секрет, который он планировал рассказать ей на этой свадьбе — после того, как она расскажет свой. Ему не терпелось обменяться с ней секретами, поэтому он очень ждал двадцать седьмого августа. Не дождался. Ни двадцать седьмого августа, ни секретов — ничего не дождался.
Две недели назад она умерла.
И зачем теперь нужен этот костюм? Кому? Для чего? И как теперь оставить его себе? И как выкинуть? Нет — только сдать.
Артем выехал с парковки и сразу же попал в пробку. Чертова Москва! Зачем он вообще поехал на машине? На метро было бы быстрее.
— Да кого ты обманываешь? Знаешь ты, зачем, — вслух сказал Артем и взял в руки телефон.
Через пару секунд по салону задвигались биты. Ему стало очень больно, но он прибавил громкость — заглушить. Хотя бы как-нибудь. I shoulda seen you was trouble right from the start, taught me so many lessons — бодро начал Тупак.
Перед глазами запрыгали картинки. Сердце заколотилось. Он нажал на газ и тут же — на тормоз: чертовы пробки…
Через пятьдесят минут Артем был на Кутузовском проспекте.
Вот зачем он поехал на машине — ему нужно было проехать по Кутузовскому и притормозить здесь. Во-о-от здесь… Здесь они и познакомились. Здесь она стояла в белых джинсах и в белом топе. Одна.
Артем тогда ехал домой от друзей, слушал Тупака и злился на дождь: только утром помыл машину. Когда увидел на тротуаре ее, почему-то сразу посмотрел на часы. Без четырех четыре. Он удивился. Тому, что она ловит машину: так уже не делают. Тому, что стоит в белой одежде: зачем было надевать ее в такую погоду? Тому, что она — одна. Ему показалось, с ней случилось что-то плохое, страшное.
Наверное, поэтому он и остановился: ему показалось, ей нужна помощь. Он, кажется, именно так и спросил, когда открыл окно. «Помощь нужна?»
«До Саввинской набережной довезете?»
«Такую девушку — куда угодно!»
— Ну и пого-одка, — протянула она, садясь в машину. — Намочу тебе сидение, не против?
Артем бросил на нее взгляд и еле сдержал улыбку: очень мокрая — с нее буквально капала вода.
— Почему без зонта? — решил поддержать он диалог.
— Не знала, что будет дождь, — дернула она плечом.
— Ну ты можешь раздеться, если хочешь, и посушить вещи на заднем сидении, — серьезно сказал Артем, смотря на дорогу. «Блин, не сдержался: надо же было так глупо пошутить. Сейчас испугается или возмутится, назовет извращенцем или…», — проскочило в голове, но он не смог додумать мысль, потому что заметил, как она раздевается. На заднее сидение полетели босоножки, джинсы, топ.
— Трусики не намокли, поэтому останутся на мне, — с вызовом сказала она, забралась с ногами на сидение, повернулась к нему всем корпусом и добавила капризным тоном. — Сделай потеплее! И погромче. Тоже люблю Тупака.
Артем так удивился, что еле успел притормозить на светофоре. Он повернул голову вправо и замер. Рыжие кудрявые волосы, большие голубые глаза, выступающие ключицы, тонкие руки, аккуратная круглая грудь. Нереальная девушка: как будто сбежала из фильма и теперь сидит на пассажирском сидении его машины в одних трусиках. До этого Артем не видел таких вживую, да еще так близко. Он смотрел на нее, не отрываясь, и не верил, что все это происходит с ним на самом деле. Она в ответ спокойно смотрела ему прямо в глаза.
— Ты-ы-ы… — очень (очень!) долго протягивая звук «ы», начал Артем.
— Сам же предложил посушить вещи, — хитро прищурилась она и несколько раз сжала свои мокрые волосы в такт битам, отчего они закудрявились сильнее (биты, кажется, в этот момент тоже закудрявились сильнее).
Артем сглотнул и вдруг почувствовал сильное возбуждение.
— Я н-не думал, что т-ты… В-всерьез… — прозаикался он, не отводя от нее взгляда.
— Зеленый, — небрежно бросила она, чуть качнув головой.
— Что? — Он часто заморгал, а потом услышал громкий сигнал и нажал на газ.
— Слушай, а хочешь со мной переспать? — сказала она так просто, как если бы спросила, хочет ли он стакан воды.
Артем закашлялся, дотронулся до педали тормоза и быстро повернул голову вправо. Она сидела не двигаясь, смотрела на него и улыбалась.
«Красивая безумно, — мелькнуло в голове. — Не хотеть переспать с такой может или дурак, или импотент».
— Хочу, — серьезно ответил он и снова перевел взгляд на дорогу, но боковым зрением видел все, что происходило на пассажирском сидении.
— А я хочу отомстить бывшему. Он сделал предложение другой прямо на моем дне рождения, прикинь? Мне назло! Достал! — раздраженно произнесла она, размахивая руками, потом замолчала, глубоко вдохнула — выступающие ключицы и аккуратная круглая грудь приподнялись, шумно выдохнула и подалась вперед. — Давай переспим?
Артем снова посмотрел на нее. Ему показалось, ее голубые глаза стали серо-синими. Впрочем, он списал это на свое богатое воображение: в машине было довольно темно, и разглядеть такое неочевидное изменение цвета было практически невозможно.
— Я-я… — снова дольше, чем нужно, протянул Артем, а потом отвернулся и замолчал. Он не знал, как себя вести.
— Только не в машине, — быстро сказала она. — Ты где живешь?
— В Красногорске.
— Где-е?!
— Это город такой, — усмехнулся Артем. — За МКАДом.
Она цокнула.
— Я знаю, что такое Красногорск. Я имею в виду, почему так далеко?
— Ну… Так получилось, — спокойно ответил он и снова посмотрел на нее. — Передумала ехать?
— Нет, — она закатила глаза, а потом капризно произнесла. — Ты мне понравился.
— Так ты бывшему хочешь отомстить или я тебе понравился? — хитро прищурился он.
— Я хочу отомстить бывшему, но, — она подняла в воздух тонкий указательный палец, а потом направила его на Артема. — Это не отменяет того, что ты мне понравился! И вообще, я бы не стала ему мстить с тем, кто мне не понравился. Кстати, меня Даша зовут.