Глеб тут же поморщился.
— Никакая она не роковая. Это ты сделал ее такой, — он ткнул в сторону Олега указательным пальцем, а потом постучал им по виску. — В своей голове. А она обычная.
Олег смотрел на лучшего друга и понимал, что не согласен с ним: для него Даша была не обычной, а уникальной, но спорить не хотел — какой смысл?
— И как бы ты поступил на моем месте? — спросил он, заранее зная ответ.
— Начал бы встречаться с Женей. Нормально, а не как ты сейчас. Мне она кажется адекватной. По крайней мере, адекватнее всех твоих телок вместе взятых, — уверенно произнес Глеб и кивнул на косяк в руке друга. — А то окончательно потеряешь контроль над своей жизнью.
Олег несколько дней думал над этими словами и в итоге решил последовать совету Глеба — хотя бы попробовать переписать однообразный сценарий, по которому жил все это время. Он пригласил Женю на свой день рождения, и Дашу, естественно, тоже, и сделал все, чтобы последней стало ясно: Женя — не очередная телка, а его девушка.
Даша в спектакль поверила, но не перестала отправлять ему откровенные фотографии и по-прежнему соглашалась ужинать вместе (да, несмотря на «официальные» отношения с Женей, Олег продолжал приглашать бывшую девушку на свидания — только вот сексом они уже не заканчивались: она теперь отказывалась спать с ним). Все это запутало ситуацию еще больше, а сегодняшняя вечеринка окончательно уничтожила обломки ее адекватности. Олег злился — на себя, на Дашу, на Женю, и прямо сейчас ему нужно было куда-то деть свою злость.
Он сам не заметил, как его движения стали слишком резкими, грубыми даже, а потом ощутил, как Женя довольно сильно ударила его по попе.
— Прости, милая. Увлекся, — без малейшего намека на сожаление сказал он, сбавляя темп, и, вытащив член из ее горла, еще минуту наблюдал за тем, как она хватает ртом воздух.
— Все… Нор… Маль… Но… — через бесконечные вдохи и выдохи наконец проговорила Женя и устало улыбнулась.
Ей было неприятно, но только физически — морально она чувствовала себя хорошо. Удивительно: каждый раз, когда Олег «обижал» ее — неважно, в постели или в жизни, Женя внутренне соглашалась с его поведением. Будто он не мог вести себя с ней по-другому. Будто она это заслужила.
— Как ты хочешь? — услышала она его голос и, продолжая тяжело дышать, встала на четвереньки.
Олег шлепнул ее по попе и притянул к себе.
— А-ах, — вырвалось изо рта, когда она почувствовала, как он вошел в нее. От возбуждения темнело в глазах. Кружилась голова. Сердце тяжело стучало где-то между ног. Она прогнулась сильнее.
— Бля-я, — простонал Олег и снова шлепнул ее по попе.
Женя развела ноги шире. Она знала: эта поза — его любимая. Именно поэтому на вопрос «как ты хочешь?» без слов ответила: «Так, как хочешь ты».
Когда они оба кончили, без сил повалились на кровать и минут десять лежали молча, обнявшись.
— Я тебе уже говорил, что твои минеты — лучшие? — ласково спросил он и поцеловал ее в шею.
— Говорил, — хитро ответила она, глядя на него: какой красивый!
Он и правда часто говорил ей это, и Женя каждый раз в такие моменты думала только об одном: «А Даше он то же самое говорил?» Ей было очень интересно узнать, кто из них делает минет лучше, но спросить об этом напрямую она, конечно, не могла — все равно не узнала бы правды, поэтому убеждала себя в том, что ее минеты — действительно лучшие. Лучшие даже не в принципе, а лучше, чем Дашины.
Олег прикрыл глаза. Его девушка и правда делала лучшие минеты, а уж ему-то сравнивать было с чем. Если бы он принимал экзамен по технике глубокого горлового минета в группе из самых опытных в этом вопросе студенток, Женя, единственная из всех, получила бы «отлично» — после того, как выполнила бы все практические задания, разумеется. Только вот Олег не осознавал, что Даше, прогульщице и двоечнице, чья техника, откровенно говоря, была в разы слабее, он поставил бы «отлично» автоматом, как только увидел бы между своих ног ее непослушные рыжие кудри.
— Олеж, — Женя приподнялась на локтях. — А мы можем поговорить?
Он открыл глаза и внимательно посмотрел на нее.
— О чем?
Она молчала, глядя в сторону. О чем?
Он весь вечер не обращал на нее внимания, нарочно цеплял бывшую оскорбительными репликами, в итоге спровоцировав с ней конфликт, при всех соврал про предложение, под конец напился, а когда они приехали домой, потащил ее в постель, да еще и был особенно грубым во время секса. Действительно, о чем тут говорить…
— Жень, если ты… О моем заявлении, — осторожно начал Олег, и она быстро перевела на него взгляд. — Я сказал это, потому что…
Он замялся.
В ту же секунду Женя ощутила себя так, будто стоит очень близко к краю обрыва и чувствует: прямо сейчас сорвется с него. Прыгнет сама или кто-то ее столкнет — неважно: в любом случае прямо сейчас она с него сорвется.
С момента, как они с Олегом стали встречаться, прошло почти три месяца. Все это время Женя была счастлива. Несмотря на то, что часто ранилась об ощущение собственной абсурдности в его компании. Несмотря на то, что он по-прежнему мог без объяснений пропасть на несколько дней. Несмотря на то, что видела, как смотрит на Дашу… (Несмотря на то, что осознавала: их роман — целевой проект. Олег инвестирует в него, только чтобы позлить бывшую девушку.) Несмотря на все это, она любила его, как ей казалось, по-настоящему, поэтому была счастлива, что он рядом. Не имело значения, как, почему, зачем: главное — рядом. Вместе с тем Женя очень боялась, что Олег ее бросит — это был, пожалуй, самый страшный ее кошмар. И вот теперь он сбывается. Сейчас Олег скажет, что, на самом деле, не хочет жениться. Что сделал предложение, чтобы испортить Даше праздник. Что по-прежнему любит бывшую.
— Потому что-о… — протянул он и замолчал.
— Я согласна, — выпалила в образовавшуюся тишину Женя и тут же почувствовала, как сорвалась с обрыва, так и не поняв, прыгнула сама или кто-то ее столкнул.
Олег замер. То есть он и до этого лежал неподвижно, но как-то расслабленно-неподвижно, а после ее слов напряженно застыл, словно все процессы, происходящие в его организме, остановились: сердце перестало качать кровь — и она больше не текла по венам, легкие не принимали кислород, руки и ноги атрофировались.
— В смысле? — потрясенно пробормотал он, не моргая.
— Я люблю тебя, — прошептала Женя с какой-то безысходностью в голосе.
Олег, не двигаясь, смотрел на нее.
Он ожидал от своей девушки чего угодно: вопроса «зачем ты сказал всем, что сделал мне предложение, если его не делал?», возмущения по поводу того, что во время поцелуя не оттолкнул Дашу, просто молчания, в конце концов — и в любом случае планировал свалить свой поступок на алкоголь — но вот того, что она воспримет все всерьез, точно не ожидал.
— Женечка, — он задержал дыхание и через несколько секунд осторожно выдохнул, — понимаешь, я сказал это, потому что… Почувствовал, что ты для меня и правда особенная девушка, но… Жениться прямо сейчас я не готов.
Олег не знал, как признаться в том, что не собирается жениться на ней в принципе, поэтому предпочел дать ей надежду, смягчив истинное положение дел двумя словами: «прямо сейчас».
— А и не надо прямо сейчас, — быстро ответила Женя, мысленно возвращаясь на край обрыва: нет, она не сорвалась — ей показалось. — Главное, что мы теперь — жених и невеста.
Женя Кузнецова не была дурой: когда произносила это, все понимала. И то, что Олег сделал ей предложение, чтобы позлить Дашу, и то, что он — бабник. Но она надеялась, что рядом с ней он изменится, а ради этого была готова на многое — даже притворяться дурой. (А может, Женя Кузнецова на самом деле была дурой.)
— Я не хочу тебя торопить. Но я хочу всегда быть с тобой.
Она произнесла это и в ожидании его реакции заискивающе улыбнулась, а потом подумала о том, что очень хочет жить с ним в этой (или любой другой) квартире.
Олег ни разу не предлагал ей вместе жить, хоть она и часто ночевала у него. Он был гостеприимным, приглашал ее провести вечер и ночь вместе, но разговоров о переезде не заводил никогда. Женю это обижало.
Каждый раз, когда утром Олег заказывал ей такси, она чувствовала себя нелепо, как будто превращалась в этот момент из желанной женщины в навязанное, а оттого особенно отталкивающее, обязательство. Впрочем, недовольства не показывала: садилась в такси и послушно приезжала ночевать (только ночевать) на следующий день. Успокаивала себя, что прошло слишком мало времени. Слишком мало времени для такого серьезного шага — жить вместе.
— Иди ко мне, — он притянул ее к себе.
Олег чувствовал себя крайне неловко и не хотел продолжать разговор. Конечно, он мог сказать, что его предложение — фейк: сделать то, что умел делать в совершенстве — обидеть девочку. Конечно, он мог, но с удивлением понял, что боится. Боится сделать ей слишком больно. Да, впервые в жизни Олег Воронец побоялся обидеть девочку. Обидеть так подло.
Женя прижалась к нему и прикрыла глаза: как-нибудь. Все как-нибудь разрешится само собой.
В ту ночь они заключили одним им понятный договор. Олег был благодарен Жене за то, что она не потребовала от него шага вперед — назначить дату свадьбы и начать подготовку к ней, поэтому не сделал шаг назад — не взял свои слова по поводу предложения обратно. Женя была благодарна Олегу за то, что он не сделал шаг назад — не взял свои слова по поводу предложения обратно, поэтому не потребовала от него шага вперед — назначить дату свадьбы и начать подготовку к ней.
С этого момента у них появилась общая тайна. Тайна, которая сделала их ближе друг к другу и дальше друг от друга одновременно. И никто из них так и не решился признаться себе в том, что она — единственное, что их связывает.
Глава 10
Хлопковые плетеные веревки впиваются в тонкую кожу ее голых запястий и щиколоток. Она тоже голая — на ней нет даже трусиков. Руки, ноги, шея — все тело затекло, хотя с того момента, как он затолкал ее в багажник, про