Последние предложения он сказал, внимательно глядя на дочь. Алена тоже посмотрела на Дашу и почему-то вспомнила свой диалог с мамой, когда в восемнадцать пришла к ней и рассказала про измену Миши: та, кажется, тоже пугала одиночеством. Неужели все родители так делают?
Даша пару секунд молчала, а потом усмехнулась и без тени сомнения ответила: «Не страшно. Страшно не с теми остаться в итоге. А дети, по секрету, от одиночества не спасают».
Даше и вправду было не страшно. Особенно не страшно становилось после подобных диалогов: лучше вообще не иметь детей, чем каждый раз вот так скандалить с ними.
— Как у Ани дела? — быстро спросила Алена, воспользовавшись паузой за столом.
— Хорошо, — ответила Даша с улыбкой. — Недавно ее шоу вошло в топ-три по версии какой-то там у них престижной радиопремии. А еще она стала колумнисткой «Дороти». С Глебом тоже все гуд. Вообще Анька у нас счастливая.
— Какая умница! — восхитилась Алена: она иногда почитывала этот журнал. — Аня мне всегда нравилась. Вот так и надо жить, как она: просто, спокойно. И счастливо.
— Вот Аня — молодец. Делами занимается, а не философией, — не успокаивался Миша. — Карьеру нормальную сделала, замуж за нормального мужика вышла, еще ребенка родит — и полный комплект!
— Да если бы я в Европу уехала сразу после школы, к двадцати уже такую карьеру бы сделала — сейчас миллиарды бы зарабатывала, — Даша тоже не собиралась успокаиваться. — А ты заставил меня поступать в институт!
— Единственная карьера, которую ты могла сделать в шестнадцать в Европе — карьера проститутки, — отчеканил Миша. — Ты мне спасибо скажи, что у тебя хотя бы образование есть. И, кстати, за то, что школу окончила, тоже. Не было бы у тебя богатого папы, выгнали бы из-за твоей выходки, и осталась бы без аттестата. После твоего спектакля с бомбой я еще должен был тебя в Европу с почестями провожать?
Мише действительно тогда пришлось сложно. Директор школы намеревался устроить показательный процесс отчисления «обнаглевшей дочери богатых родителей». Впрочем, искренние раскаяния «богатых родителей» (новые компьютеры и капитальный ремонт спортзала) усыпили его принципиальность.
— Дашуль, а я вот до сих пор не могу понять: зачем ты тогда позвонила и сказала про бомбу? — осторожно начала Алена. — Ну ладно бы ты не готова к экзаменам была… Я не знаю, какая еще могла быть причина для такого поступка. Мы с папой были просто в шоке. Ты можешь сейчас объяснить, зачем это сделала?
— Захотела — и сделала. Достало тогда все! — Даша допивала второй бокал вина и раздумывала, стоит ли пить третий: с одной стороны, она еще не пьяная, с другой — садиться за руль после трех уже опасно.
— Вот в этом вся ты. Захотела — сделала, — спокойно сказал Миша. — Ни о ком, кроме себя, не думаешь. Да ты хоть знаешь, что она еще месяц, после того как ты в свой Париж укатила, каждый день плакала? Ты бы хоть о матери подумала. Не звонила ей неделями.
— Ничего я не плакала! — возмутилась Алена. — Ну скучала, конечно. А не звонила она, потому что работы у нее было много. Все, закрыли тему.
— Вот твоя ближайшая подруга — семейная, приличная, — продолжил Миша, будто убеждая Дашу в чем-то. — Почему бы не последовать ее примеру?
— А другая, тоже ближайшая, между прочим, не семейная, — с легкой улыбкой ответила та. — Делает бизнес. Пользуется лютой популярностью у мужчин. Почему ты мне ее в пример не ставишь?
Миша почувствовал приступ ревности. Лютой популярностью у мужчин? Надо будет обсудить степень этой лютости с Пати во время порки.
— Ты о ком сейчас говоришь? — он пренебрежительно наморщил лоб и быстро сделал несколько глотков из бокала.
Алена бросила на мужа подозрительный взгляд.
— О Пати, — ответила Даша, вытянув вперед руку. — О твоей бывшей замуправляющей. Мы дружим, я ж рассказывала. Она крутая.
— Нашла с кем дружить — с моей бывшей замуправляющей, — ухмыльнулся Миша и добавил, пристально глядя на дочь. — Интересно, а что у вас общего?
— Отношение к жизни, наверное, — серьезно произнесла Даша, смотря в сторону: она и вправду задумалась над вопросом отца. — Ценности.
Миша приподнял брови. Ценности? Отношение к жизни? Не может быть, чтобы у его дочери было столько общего с его любовницей!
— Да какие там у нее ценности? — почти по слогам проговорил он и на секунду перестал себя контролировать. — С мужиками путаться? Это ты называешь ценностями?!
Даша удивленно заморгала.
— Ну… Пати — свободная девушка. Может делать что хочет, — растерянно пробормотала она. — А с чего ты вообще взял, что она путается с мужиками?
Алена, не отрываясь, наблюдала за мужем. Тот залпом допил бокал — однако! — а потом слегка рассмеялся.
— Да по ней видно. — Он пожал плечами. — Я жизнь прожил — и людей вижу насквозь.
— А ты знаешь, почему она на самом деле уволилась? — прищурилась Даша.
Миша слегка напрягся.
— Не из-за конфликтов с управляющей, — покачала головой Даша и замолчала.
Миша напрягся сильнее.
— А из-за чего? — как можно безразличнее произнес он.
Даша вздохнула.
— Влюбилась в садиста. Он такие вещи с ней творил… А она все равно любила. Жить не хотела после расставания. И работать тоже. Ничего не хотела.
Миша замер: он не поверил в то, что услышал, и сейчас пытался осознать слова дочери. Влюбилась в садиста? Поэтому и уволилась? Пати же сказала, что придумала для Даши другую причину увольнения — конфликты с управляющей…
— Да что ты говоришь? — возбужденно-заинтересованно воскликнула Алена. — Бедная девочка! Расскажи подробнее, дочь.
— Фу, — поморщился Миша, стараясь не показывать, что разозлен, но эмоции вывалились из него репликами, адресованными жене. — Алена! Прекрати! Я не хочу обсуждать в нашем доме садистов!
Та усмехнулась про себя: ну какой лицемер! Неожиданно на нее накатило раздражение. Он, значит, развлекается с подругой дочери — да еще и, оказывается, делает это на изощренных уровнях, а она должна молчать?
— А я хо-чу! — четко произнесла Алена и, улыбаясь, сделала глоток игристого из своего бокала.
Даша переводила взгляд с мамы на папу и не понимала, что происходит. Почему их вообще волнует Пати? Что за бред? Или они таким образом проецируют все это на нее?
— Ну… Мам… БДСМ, — смущенно улыбнулась она. — Если тебе о чем-то это скажет.
Алена приоткрыла рот, а потом часто закивала и протянула: «Ах… БДСМ».
— Так, все, хватит! — грубо произнес Миша. — Я не позволю в своем доме обсуждать подобные вещи!
Он ничего не понимал. Даша знает про садиста, но не знает, что им был он? Как так получилось? Или она знает, но очень хорошо играет в неосведомленность? Да быть этого не может!
Он осторожно посмотрел на дочь. Та налила себе вина и, глядя перед собой, стала крутить в руках бокал. Он пригляделся к ней: о чем она думает?
На самом деле Мише Меркулову не стоило переживать: мысли его дочери в этот момент были далеки и от BDSM, и от Пати, и даже от Олега — Даша прямо сейчас пыталась оценить, насколько пьяная. У нее не получалось. Вчера она тоже пила — сегодня с утра чувствовала себя не совсем здоровой. И позавчера пила. И позапозавчера. Кажется, в последнее время она пьет каждый день. По бутылке вина. Иногда — по две. Кажется, уже не может вспомнить день без алкоголя. И как здесь понять, пьяная она или нет? «Может, трезвого водителя вызвать?» — подумала Даша, но, заметив, что мама и папа смотрят прямо на нее, отмахнулась от собственных опасений. Да ладно: от дома родителей до ее — не так далеко. Тем более она никогда не лихачит — ездит аккуратно.
— Тебе осьминог-то понравился? — спросила Алена так, будто ответ на этот вопрос был очень важным для нее.
— О-очень! — Даша выразительно протянула букву «о» и чмокнула губами воздух.
Осьминог и правда был вкусным, но съела она совсем немного: в последнее время не было аппетита.
— А почему тогда не доела? — озабоченно посмотрела на нее Алена.
— Много положила, мамуль.
— Я сейчас вернусь, — вдруг сказал Миша, встал из-за стола и вышел из кухни с телефоном в руках.
— Мам, скажи честно, — серьезно начала Даша, когда они остались вдвоем. — Ты правда плакала, когда я улетела?
Ее сильно задели слова отца: после них она почувствовала себя виноватой и до сих пор не могла справиться с этим ощущением.
— Да было пару раз, переживала за тебя. Все мамы такие, — улыбнулась та и дотронулась до волос дочери. — Ты мне лучше скажи, Олег всерьез хочет жениться или разыгрывает спектакль для тебя?
— Не зна-аю, — задумчиво ответила Даша и продолжила говорить с вызовом. — Да какая разница? Пусть женится! Тоже мне — напугал.
Алена усмехнулась.
— У нас с ним реально очень сложные отношения, понимаешь? — Даша в ответ на реакцию мамы заговорила возбужденнее. — Ему нужна тихая, покорная жена, которая будет под него подстраиваться! Меня он просто не тянет!
— Да-ашка-а… — сквозь какое-то бесконечно количество воздуха протянула ее имя Алена, а потом сказала с теплотой. — С таким характером тебя ни один мужчина не потянет. Ну мудрее с ними надо быть. Потише, что ли.
— Обязательно найдется тот, кто потянет, — упрямо сказала Даша. — С кем мне не нужно будет притворяться, казаться мудрее и тише — тот, с кем я смогу быть такой, какая есть. Пусть он даже в сорок лет найдется. Я подожду.
— Романтичная максималистка, — покачала головой Алена. — Гремучая смесь. И этого удивительного человека родила я?
— Мам, ты сама — удивительный человек, — Даша вдруг почувствовала, как к горлу подступают слезы. — Кого еще ты могла родить?
Алена встала со стула и обняла ее за плечи. В последнее время она беспричинно волновалась за дочь, а когда прижимала ее к себе, переставала.
— Через месяц мы летим в Париж. — Миша, стоя в дверях кухни, смотрел на жену и дочь. Выглядел довольным.
— На мамин день рождения? — не смогла сдержать улыбку Даша.
— Да. — Алена подошла к мужу и поцеловала его в щеку, а потом кокетливо взбила волосы. — Папа сделал сюрприз. Купил билеты, забронировал отель.