с интересом посмотрели в их сторону.
— Нет, конечно! В кого? — Даша дернула плечом. — Мужчину, в которого я влюблюсь, еще не придумали. Я так ему сказала, чтобы закончить весь этот сюр. Он поверил. И в ответ выдал новость про свадьбу.
— Дурак, — поморщилась Аня.
— Почему? — Даша нахмурилась. Казалось, обиделась за Олега. — Вы вот тоже поверили. Пати до сих пор прийти в себя не может.
Она чуть рассмеялась.
Пати цокнула и тряхнула волосами: медленно входила в образ сексуальной красотки и снова бросала взгляды на брюнета с темной щетиной в черном джемпере.
— Да не женится он на ней, керида. Назло тебе сказал, — манерно произнесла она.
— Пусть лучше женится! И будет счастлив! — повысила голос Даша и добавила с облегчением. — Я даже рада, что Женя появилась. Мне кажется, она нормальная девчонка.
— Нормальная девчонка, — ехидно повторила Пати и прищурилась. — Может, еще и дружить с ней будешь?
— Может, и буду, — серьезно сказала Даша, залпом выпила остатки кремана, а потом подняла правую руку. Официант это сразу же заметил. Он вообще весь вечер смотрел только на Дашу — ловил каждое ее движение. Она жестом попросила повторить. Он улыбнулся, кивнул и пошел к бару. — Вот увидишь, они еще к тебе за организацией свадьбы обратятся.
Пати напряглась.
— А если и правда обратятся, мне отказаться?
— Нет, с чего бы тебе отказываться зарабатывать? — пожала плечами Даша.
— То есть ты не против? — уточнила та.
— Нет, керида, — замотала головой Даша и вдруг выпалила. — А давайте позовем Женю на наш ужин!
— Ко мне в квартиру?? Женю? Остия! Зачем?
Девочки почти каждый месяц собирались у Пати по вечерам. Ели, пили, обсуждали свои жизни. Это уже было ритуалом.
— Чтобы познакомиться получше, — улыбнулась Даша. — Мне ее жаль. Она сама не своя на тусовках. А еще могу представить, что Воронец, с его заскоком на глубокую глотку, с ней делает! Бедная… Она же наверняка ему отказать не может.
Пати ухмыльнулась: Даша много раз рассказывала им с Аней о любви Олега к иррумации.
— Моя, ты такая эмпатийная! — восторженно цокнула Аня, надула губы и продолжила. — Мне ее тоже жалко, кстати. Она явно чувствует себя неловко в нашей компании.
Пати закатила глаза и недовольно произнесла: «Давайте теперь соберем всех обиженных и униженных в моей квартире». Девочки расхохотались в ответ.
— В общем, предлагаю тост, — Даша приподняла бокал — взяла его прямо из рук официанта, который выполнил заказ довольно быстро. — За наше с Воронцом расставание!
Пати и Аня деланно-торжественно захлопали и поднесли свои бокалы к ее.
— Просто красотка! Давно пора было, — Аня сделала глоток и со стуком поставила бокал на стол. — Вокруг полно классных мужчин — выбирай любого.
— Это правда, — Пати кивнула на Аню, а потом посмотрела на Дашу. — Классных мужчин действительно очень много. Мне можешь поверить на слово.
— Ну вот фойамиго на ночь найти несложно, — усмехнулась та. — А с мэтчами — траблы.
— А ты на Новый год загадай себе мэтч, керида.
— Вот еще — на это желание тратить, — дернула плечом Даша и небрежно бросила. — Мне вообще не нужны эти мужчины. Я хочу понять, чем буду заниматься после того, как уйду из моделинга. Сейчас для меня нет ничего важнее.
— Когда хочешь уйти? — Аня листала меню: надо что-нибудь съесть, иначе она окончательно напьется.
— Не знаю пока. Весной, наверное, — грустно сказала Даша.
Аня посмотрела на нее внимательно-озадаченно.
— Но зачем, моя? У тебя же все хорошо. Тебя хотят, тебе платят. Или устала?
— Устала. Плюс недавно появилось ощущение, что я занимаюсь чем-то несерьезным, не знаю. Чувствую как будто… Что этот период в моей жизни заканчивается, и мне нужно начинать другой.
— Ты можешь писать в глянец, — задумчиво ответила Аня. — Или вообще сделать какой-то свой проект. Не думала?
— Думала. Но пока ничего не придумала, — отмахнулась Даша и быстро перевела тему. — А у тебя на работе как? Как там Горелов?
— Приставал опять. Даже лапал, — мрачно усмехнулась Аня.
— Охренел! — возмутилась Даша. — Почему ты ничего не сделаешь?? Это же чистой воды харассмент. За такое увольнять должны!
— Ага-а, — скривившись, протянула Аня. — И уволят. Меня! Генеральный наверняка будет на его стороне. Из мужской солидарности. Или вообще мне не поверит.
— А Глебу ты почему не расскажешь? — вклинилась Пати. — У тебя муж, так-то, не самый простой человек…
— Ой, — поморщилась та. — Не хочу этих разборок.
На самом деле Аня не рассказывала Глебу о том, что Денис к ней пристает, из принципа: муж же не интересуется ее работой — так зачем она будет рассказывать ему о том, что ему неинтересно.
— А ты никогда не думала переспать с ним? Вот вообще такие мысли возникали? — поинтересовалась Пати.
— Ты что?! — всерьез рассердилась на подругу Аня. — Я никогда не изменяла Глебу! И не буду этого делать даже в мыслях!
Пати цокнула.
— Да я и не предлагала! Просто спросила.
— Я бы тоже не смогла изменять мужу, — серьезно сказала Даша. — Я замуж за Олега еще и поэтому не вышла: спать с одним мужчиной, когда тебе тридцать — преступление против собственной сексуальности.
— Я самая безжалостная преступница, выходит, — со вздохом покачала головой Аня, вспоминая, что так и не проверила себя на фригидность. С Глебом после того случая в кабинете у Дениса у них был секс только один раз. Со смазкой, естественно.
— Ой, а у меня еще есть один повод выпить! — радостно воскликнула Даша. — Сегодня день рождения мамы.
— Точно! — повысила голос Аня и мечтательно вздохнула. — Это так романтично — родиться под Новый год… Как в сказке. Давайте за Алену Юрьевну!
Она подняла бокал и, заметив, что в нем остался один глоток, попросила только что подошедшего официанта поскорее принести заказанный пятнадцать минут назад «Негрони». (И почему подруге приносят креман спустя минуту после того, как та поднимет руку, а ей приходится ждать свой коктейль так долго?)
Даша тоже подняла бокал и улыбнулась: Аня всегда называла ее родителей по имени-отчеству — еще с института. Михаил Алексеевич и Алена Юрьевна. Каждый раз, когда она слышала это, думала о том, что даже имена и отчества у них гармонично сочетаются.
— За маму! Пусть будет самой счастливой. И всегда — рядом с папой. Кстати, они в Париже. Он сделал ей сюрприз.
— Вау! Алексеич крутой, — засмеялась Аня.
Даша засмеялась в ответ.
Пати опустила глаза. Она не знала, что Миша повез жену в Париж. Ей стало неприятно.
Последний раз они с ним виделись неделю назад. Он тогда был особенно грубым с ней. Сказал, не потерпит других мужчин в ее постели. Пати удивилась: не поняла, откуда он знает наверняка, но заверила его, что других у нее нет. Впрочем, нарочно сделала это так, чтобы стало ясно: есть. В ответ он с силой выпорол ее — следы от кровоподтеков и ссадин остались до сих пор — и занялся с ней жестким анальным сексом. Потом, правда, жалел: целовал ее слезы, гладил их. Было хорошо. Очень…
— Пати, — услышала она голос Даши, вздрогнула и подняла глаза. — Ты не будешь с нами пить за маму?
— Буду, конечно, — полуравнодушный-полузаинтересованный тон. Легкая улыбка.
Она дотронулась до бокалов Даши и Ани своим, а потом сделала из него сразу три глотка: пить за жену своего любовника надо как следует. Тем более за такую.
— Кстати! Я же вам не рассказала! В январе иду на такой перфоманс… Закрытое мероприятие! Билетов не достать, но у меня есть, — выпалила она помимо воли тоном хвастливой маленькой девочки.
— Самая развратная секс-вечеринка года? — Аня сделала глоток воды, подумала о том, что ей невкусно, и бросила взгляд на официанта: интересно, он уже передал ее заказ бармену? Тот с отстраненным видом стоял у стены.
— Иммерсивное шоу «Грехопадение в католическом соборе», — сексуальным голосом произнесла Пати и ощутила что-то сладкое внутри: может, Миша и возит жену в Париж, но ей он тоже покупает интересные и дорогие подарки. — Организатор просто красавчик — такое там творить будет… Монахини-девственницы, священники-извращенцы, клятвы и молитвы в стиле дерти-ток, групповой секс на фоне органа… Короче, пушка!
— А как достала? — заинтересованно посмотрела на нее Даша.
Та замялась.
— Да мужик ей достал, наверное, — сама того не зная, пришла на помощь Аня, и Пати, довольно улыбнувшись, с победным видом кивнула и снова посмотрела на брюнета с темной щетиной в черном джемпере. «Значит, ты в Париже с женой? — проскочило в голове. — А я тогда буду с этим брюнетом сегодня ночью».
— Хватит на него смотреть! — Даша чуть дернула ее за руку. — Он уже под гипнозом. Через полчаса подойдет, будь уверена.
— Дожимать не надо? — слегка рассмеялась Пати, не отводя от брюнета взгляда.
— Нет! Дожмешь — убьешь парня, — заплетающимся языком произнесла Аня. Особенно трудно ей далось слово «дожмешь». — Только и ждет, когда ты останешься одна, чтобы познакомиться.
— Одна я не останусь, — пожала плечами Пати и склонила голову влево. — Ему придется придумать, как со мной познакомиться в вашем присутствии.
— Какая ты жестокая, — с укором сказала Аня и вдруг подумала о том, а смогла бы она так? Познакомиться с парнем и спустя час переспать с ним. Нет, не смогла бы — даже если бы была не замужем. И дело не в морали или правилах приличия: она боялась, что не возбудится. Боялась испытать этот позор со смазкой с другим мужчиной — перед Глебом ей было уже не так стыдно. Аня представила, как отреагировал бы брюнет, который смотрел на Пати, если бы в его кровати оказалась ее сидящая рядом фригидная подруга, не способная получать удовольствия от секса, и ужаснулась. Настроение резко испортилось. Ей захотелось домой — поплакать. Ей срочно нужно было поплакать.
— А что это ты так расстроилась из-за этого брюнета? — вернул ее за стол голос Даши. — Ему сегодня такой секс светит! Его не жалеть — ему завидовать надо.