вь всей жизни девочки Анечки.
Та застыла на месте с бокалом в руках, моргнула несколько раз, а потом произнесла, заикаясь, и так, будто сама не верила в то, что говорит: «Это-о… М-мудак всей твоей жизни, что ли? Кирилл Романов??»
Аня кивнула.
— Охренеть! — крикнула Даша, поднесла бокал к губам и довольно сильно наклонила. Через пару секунд она уже наливала себе новый. — Где ты его нашла?
— Это он меня нашел. Услышал эфир, написал. Мы встретились. Как раз в ту ночь перед Новым годом, когда мы ужинали в «Сити», помните?
Даша и Пати закивали.
— Я не хотела изменять Глебу. Так получилось, — поморщилась, словно пыталась справиться с назойливой головной болью, Аня, а потом заговорила быстро и взволнованно. — Сама не знаю, как вышло. Желание было безумным. Я не понимаю, что это, девочки. Я хочу его, даже когда просто думаю о нем! Мне кажется, в нем сексуально все. Щетина его. Глаза эти серо-голубые. Волосы на руках. Голос. Манера речи. Член. Словарный запас. Чувство юмора. То, как он курит. Имя. Фамилия. Даже отчество у него сексуальное — Александрович. Кирилл Александрович Романов. Вот произношу это, и уже возбуждаюсь!
«Надо будет узнать отчество Тёмы», — мельком подумала Даша и произнесла, пораженная: «Да, Нютик… Попала ты… Если тебе уже „Александрович“ кажется сексуальным, все — без вариантов».
— А чем он занимается? — добавила она с интересом после короткой паузы.
— Работает по ту сторону моделинга, — горделиво ответила Аня. — Фотограф. Очень перспективный!
— Камо-он, — протянула Даша. — Я про него не слышала.
— Ну, это пока.
— Я так понимаю, ню-фотосессию он тебе уже делал, — улыбнулась Пати.
Аня ничего не ответила, а через пару секунд глубоко вдохнула, шумно выдохнула и выпалила: «Я все рассказала Глебу».
— Остия! Зачем?
— Ты рассказала Глебу, что изменяешь ему? — изумилась Даша.
— Не только, — тихо сказала Аня. — Я рассказала еще и с кем…
— Что?! — Даша распахнула глаза так широко, что, казалось, они сейчас вывалятся из глазниц.
Женя смотрела на девочек и думала только об одном: она попала в сериал. Наконец-то. Наконец, она попала в сериал!
— Ходэр, — Пати сделала глоток вина и серьезно спросила. — А про то, в каких позах и как долго тебя трахал Кирилл Александрович Романов ты Глебу не рассказала?
— Так ты ему еще и имя назвала?! — на высоких нотах прокричала Даша, но тут же взяла себя в руки, впрочем, не подколоть подругу не смогла. — Ань, прости, конечно… А фото не показывала?
Пати ухмыльнулась, а потом посмотрела на Аню.
— Керида, ты сглупила. Моя бабушка, которая испанская, любит повторять: даже на смертном одре не признавайся мужчине в измене.
— Мудрая бабушка, — пробормотала Даша и подумала: «Хорошо, что я Олегу тогда, летом, про Тёму не сказала».
— Имени я не называла! И фото не показывала! — разозлилась Аня. — Сказала, что это знакомый из института!
— А зачем вообще было говорить, что ты ему изменяешь?! — снова повысила голос Даша.
— Он не хотел давать мне развод!! — еще громче ответила Аня.
— Ну и… — прищурилась Пати. — После этого дал?
— Нет, — помотала головой Аня и вздохнула. — Тогда я сказала, что буду изменять ему постоянно — пока он не даст развод.
— Я в шоке, — приподняла брови Даша.
— А он? — вклинилась Пати.
— А он сказал, что похоронит мою московскую карьеру в СМИ и отправит меня жить в Самару. Но развод не даст. И изменять не позволит.
— Я в шоке! — повторила Даша громче и тряхнула кудрями.
— Он продолжает делать вид, что все в порядке. Что мы — муж и жена. Что у нас все ок. Позавчера буквально силой хотел трахнуть, — Аня сказала это и, почувствовав, как горят щеки от стыда, посмотрела вниз. — И трахнул.
— Он тебя бьет, что ли? — страшный вопрос прозвучал голосом ее лучшей подруги.
Туман тишины.
— Нет, — подняла на нее свои светло-зеленые глаза Аня. — Он меня не бьет.
— Я тебе не верю.
— Я тебе клянусь! Бить — это не про Глеба. Он делает со мной вещи поизвращеннее.
Перед последним словом Аня выдержала выразительную паузу, а само его озвучила на интонационный манер маньяка из фильмов ужасов: безумно, вместе с тем искренне наслаждаясь каждым звуком.
— Ты меня пугаешь, — прошептала Даша. От этого атмосфера в комнате стала еще напряженнее.
— Что он делает? — несмело спросила Женя.
— Он делает из меня шлюху.
— Это как? — недоверчиво-заинтересованно произнесла Пати.
— Ну вот он приходит домой, мы ужинаем, а потом он говорит, чтобы я шла в спальню и ждала его там. Я иду. Минут через десять в спальню приходит он. И мы начинаем играть, — низким голосом пояснила Аня. Слово «спальня» она сказала, как если бы это был озвученный шифр. — Глеб приказывает мне, что делать. Раздеться, например. Встать раком и стоять, пока он смотрит. Ласкать себя. Сосать у него. Все, что захочет.
Жене стало страшно. Она вдруг подумала о том, что Олег (в принципе) — чуткий и нежный мужчина.
— Сначала он ничего не делает сам — только приказывает. Я как бы заслужить должна, чтобы он до меня дотронулся, — Аня мрачно усмехнулась. — Чтобы захотел до меня дотронуться.
Пати, не мигая, смотрела на нее. Думала о Мише. После той ночи, «в келье», они не виделись, но он писал иногда. Пару раз звонил.
«Не глупи. Тебя надолго не хватит. Завтра сама прибежишь обратно, а я уже не возьму».
«Не прибегу. Я все решила».
«Умолять же будешь, чтобы выпорол и трахнул. Уверен, мальчики твои из песочницы не тянут».
Мальчики и правда не тянули. Так, как умел Миша, не умел никто. И дело было не только в сексе. Характер, статус, поведение, опыт, уверенность в себе, возможности — все. Ни один мужчина не шел в сравнение с ним. Пати постоянно перечитывала их переписку и переслушивала его войсы с вибратором в руках, злилась, меняла любовников-ровесников и все сильнее хотела встретиться с отцом Даши хотя бы еще раз.
— Глеб какое-то время управляет мной, как персонажем в компьютерной игре. В порно игре…
— Нютик, вот зэ фак у вас там происходит?! — резко перебила ее Даша. — Вы оба помешались? Ты же говоришь, что Кирилла любишь! Зачем с Глебом спишь? Почему не уходишь от него?
— Я его боюсь. Я боюсь от него уйти, — тихо, но четко, так, будто опасалась, что ее слова услышит кто-то посторонний, но вместе с тем хотела, чтобы подруги поняли их, произнесла та. — Это не про физическую силу. Ну может он за руку схватить меня. Но это максимум.
— Тогда чего ты боишься? — не поняла Пати.
В ту же секунду она подумала о том, что Глеб — доминант уровня «Миша Меркулов», не ниже (а то и выше), и попыталась представить, как бы он ее порол. Не получилось.
— Я боюсь его не слушаться! — голосом маленькой девочки крикнула Аня. Ее взгляд стал затуманенным, словно расфокусировался. Она вскочила со стула и быстро заходила по комнате. Нервно водила по себе руками: плечи, грудь, живот, бедра, попа, лицо, голова, словно пыталась смахнуть с себя что-то.
Девочки не двигались, молчали. Они не знали, как реагировать.
— Он на меня просто смотрит своими этими голубыми, ледяными какими-то, глазами — меня уже парализует. В буквальном смысле — я двигаться боюсь! А когда он мне вот это свое «не зли меня, Аня», со своей этой интонацией фирменной… — она говорила быстро, сбивчиво, взволнованно. То тихо, то громко. — Меня трясти начинает от страха. Тоже в буквальном смысле. Он такую власть надо мной имеет… Ни один мужчина столько власти надо мной не имеет! Даже Кир! Я делаю все, что говорит Глеб. Вообще все. Мне кажется, если он скажет выпрыгнуть из окна, я выпрыгну!
Она замерла на месте. Последняя фраза, казалось, тоже — будто повисла в воздухе.
— Ань, он говорил тебе что-то подобное? Скажи честно. Не бойся, — внимательно посмотрела на нее Даша.
— Нет, — без всякого сомнения ответила та.
— Да у тебя просто богатое воображение, — уверенно сказала Пати.
— Вот! — крикнула Аня выставляя вперед указательный палец и тряся им. — И он мне: у тебя богатое воображение, ты преувеличиваешь!
— Керида, — строго прошептала Даша. — Не нервируй ее! С Анькой что-то не то творится. Но ей не надо об этом говорить.
— Можно я спрошу? — очень тихо сказала та. — Только не ругайся.
Даша кивнула.
— Ты думаешь, все, что говорит Аня — правда? Ну… То есть прям все вот так?
Даша распахнула глаза, приоткрыла рот и почувствовала, как у нее начинает сбиваться дыхание.
— Да, — уверенно выдохнула она через пару секунд. — Я верю каждому ее слову. Каждому.
Пати ничего не ответила.
Женя больше не думала о сериале, а смотрела на девочек с ужасом. «Интересно, а Олег вообще в курсе, как ведет себя его друг?» — промелькнуло в голове.
— Потом, когда я заслужу, — Аня села за стол. У нее дрожали руки. — Он меня ласкать начинает. Долго, медленно. Там, где надо, и как надо — он знает. Я на кровати лежу и думаю только об одном в этот момент: о сексе. Как сумасшедшая. Как нимфоманка. На все готова ради секса. Вы понимаете, девочки, вот эта история… Со смазкой… Ну, я рассказывала.
Даша, Пати и Женя закивали.
— Теперь у меня, наоборот, ее очень много. И желание сильное часто… — Аня смутилась, на секунду отвела глаза. — Качнуло как будто в другую сторону. И Глеб это заметил. В первый раз, когда со мной сексом занимался… После Кира… Был в шоке — такой контраст.
— Ань, извини, могу уточнить? — выпалила Пати и, после того как та кивнула, быстро произнесла. — То есть ты теперь на Глеба течешь?
Даша, качая головой, закрыла лицо рукой.
Женя смотрела на девочек, не отрываясь. Переводила взгляд с одной на другую и тихо дышала. Ей было неловко, страшно и интересно одновременно.
— Да! Теку, Пат! — нервно выкрикнула Аня и резко заправила волосы за уши. — Теперь — теку! И не просто теку, а Ниагарским водопадом! Несмотря на то что отношения у нас еще хуже, чем раньше.