— Ты думаешь, он может что-то ему сделать?
— Не знаю. У тебя телефон нормально защищен?
— В каком смысле?
— У нее муж — лютый айтишник, а она мне — «в каком смысле?»
— Думаешь, он может?
— Я не знаю! Нютик, ты с ним живешь. Вот ты думаешь, он может?
— Я не знаю. А вдруг он уже?
— А вдруг.
— И что делать?
— Говорить про интервью. В красках расписывать перспективы. Делать то же, что делает он — оверохуевать.
— Мне страшно оверохуевать. Я так еще никогда не делала.
— Попробуй. Это весело.
— А я боюсь.
— Не бойся. Я подстрахую. Хочешь, еще Алексеича подключим?
— Нет! Не надо. Сами разберемся.
— Есть еще вариант.
— Какой?
Даша молчала.
«Ты мне скажи. Я правда все решу. Вот прям любая проблема».
Он обещал решить любую проблему — и решал их до этого момента. Она вспомнила, как он забрал ее из клуба, когда у нее украли телефон, как убедил гаишников не лишать ее прав, как отвез машину в сервис… Он — друг. (Ну, по крайней мере, не враг.) А что, если обратиться за помощью к нему? (К самому влиятельному Ивану-царевичу королевства.) Да, между ними уже нет тех бурных отношений — от них осталась, скорее, привычка общаться, но ведь можно попробовать поговорить с ним, объяснить ситуацию. Он адекватный. (В отличие от Глеба.) Он по-любому будет на их стороне. (На ее стороне.) Или все же пока не стоит рассказывать ему: вдруг она только навредит подруге…
— Керида, зайди в телегу, — громко произнесла Пати, глядя на Аню.
— Зачем?
— А мы сейчас кое-что проверим. Настройки. Устройства. Есть там не твои?
Аня быстро взяла телефон. Руки тряслись. Телеграм. Настройки. Устройства. Ее айфон. Мак. Рабочий компьютер. Чей-то айфон.
— Фак, — сказала Даша, глядя в экран, а потом с надеждой спросила. — Или у тебя есть второй?
Аня потрясенно молчала. Он читает их переписки? Какой ужас! Они там такое друг другу пишут…
— Заверши сеанс, — строго сказала Пати. По реакции подруг она поняла: взломал.
— Ань! — с упреком произнесла Даша. — Ну как ты раньше не догадалась??
— Мне и в голову это не могло прийти!
— Керида, не ругай ее, — заступилась за Аню Пати. — От этого не защитишься. Тем более когда у тебя муж — айтишник. Она же не будет каждую минуту проверять настройки. Он мог взломать когда угодно — и все прочитать. Когда она на эфире была. У косметолога. За рулем. Когда трахалась с Кириллом Александровичем.
Последнюю фразу Пати произнесла сквозь смех. Женя рассмеялась вместе с ней.
Аня и Даша остались серьезными.
— Я к тому, что тут не угадаешь, — невозмутимо продолжила Пати. — А может, это вообще не Глеб. А Горелов твой. Или даже Кирилл Александрович — читает твои переписки с мужем. Так что не парься сильно.
— Пати! — возмущенно крикнула Даша.
Аня тяжело вздохнула, зажала голову руками и простонала: «Кошмар…»
— Ладно, действительно уже поздно париться, — погладила ее по плечу Даша и снова заговорила тихо. — И давно вся эта канитель у вас?
— Уже месяц почти.
— А с Кириллом часто встречаешься?
— Раза два в неделю.
— Днями, что ли?
— По-разному. На ночь часто остаюсь.
— Не поняла. А Глебу что говоришь?
— Что ночую у тебя.
— Найс! А если бы он мне позвонил? А я не в курсе.
— Ну что, ты бы не сообразила?
— Сообразила бы, наверное. Да и Глеб меня недолюбливает — не стал бы звонить. Тем более он прекрасно понимает, у кого ты ночуешь.
— Моя, это ужасно. Я чувствую себя шлюхой.
— Да, история неприятная, но не смертельная. Главное — что-нибудь делать, а не ждать, когда само пройдет.
— Спасибо тебе! Ты просто мой свет.
Аня обняла Дашу.
— Кериды, все будет хорошо! У нашей сказки точно будет хэппи-энд! — торжественно произнесла Пати, а потом добавила, с любопытством глядя на Дашу. — Кстати, о сказках. Мы с Аней всех персонажей твоей поняли, кроме одного.
— Кого? — улыбнулась та.
— Слишком сентиментального мальчика, — в один голос сказали девочки.
Аня отстранилась от Даши и с интересом посмотрела на подругу. Та хитро прищурилась.
— Это благодаря ему мы с вами весь вечер общаемся и сказки читаем, а не в телефонах сидим.
— Та-а-ак, — протянула Пати. — У тебя новый фойамиго?
— Он не фойамиго, керида. Он — гораздо больше, — Даша наполнила последнее слово различимым смыслом и посмотрела в сторону.
— Моя? — приподняла брови Аня.
— Его зовут Тёма. У нас тотал мэтч. Кстати, это его футболка. Он подарил мне ее, потому что… — начала Даша, проводя ладонями по груди, но договорить ей не дала Пати.
— Нет, кериды, вы слышали?! Вы слышали, как она его имя произнесла!
Аня и Женя заулыбались. Даша действительно сказала его имя по-особому: немного нараспев, очень нежно, словно бережно укутала каждый звук в мягкое пуховое одеяло.
— Прикиньте, — тряхнула кудрями Даша. — Мы с ним и спим, и дружим. Одновременно.
— А-фи-геть, — отреагировала Аня.
— А еще благодаря ему я снова вернулась в группу продленного дня.
— Куда ты вернулась? — не поняла Женя.
Она настолько обрадовалась, что у Даши появился какой-то особенный Тёма, что ей хотелось узнать о нем все.
— Ну ГПД, продленка. После уроков оставались. Помните?
Девочки закивали: каждая из них хотя бы раз в жизни оставалась на продленке.
— А что значит — вернулась? — не успокаивалась Женя.
— Мы с ним переписываемся как будто на продленке, — весело затараторила Даша. — Ну там долгая история. Он так с девочкой в первом классе переписывался. Запал на нее сильно.
Она вскочила с дивана и вприпрыжку подошла к лежащему на столе телефону.
— Слушайте.
В следующую секунду заиграла музыка. I shoulda seen you was trouble right from the start, taught me so many lessons[62] — бодро начал Тупак.
Даша задвигалась в такт битам. Она ритмично раскачивалась из стороны в сторону, что-то рисовала в воздухе, крутила попой, то сгибала, то выпрямляла ноги. Трясла кудрями. Иногда щелкала пальцами. Улыбалась. Потом заговорила. Загадочно, мечтательно, отстраненно. Логики в ее словах не было — казалось, она произносит первое, что приходит в голову.
— Тёма пишет сказки. Трушные. Но писателем себя не считает. Он аналитик. Ему тридцать два. Волосы прикольно так вьются, но ему не нравится. Стрижется коротко, но не сильно — все равно видно, что кудрявый. Любит абрикосы. И ауди. На орехи — аллергия. Щетина четкая. Темненький. Глаза карие. Мы с ним Тупака часто слушаем. Он двигается под него круто. И я ему так иду в этот момент. Тё-ёма… Высокий. Целуется хорошо — бесконечно с ним целоваться можно. Не курит. Даже электронки. Но вино пьет. Шрам у него от аппендицита. Красивый очень. Мужественный. Руки такие сильные, нежные. Он Козерог. Был в терапии. Меня от Змея Горыныча спасает. У нас есть свой язык. Мы говорим на сказочном. Он в совершенстве знает. Тё-ёма…
Аня, Пати и Женя все это время не отрываясь смотрели на нее. Ни одна из них не шевелилась.
What you won’t do, do for love. You tried everything, but you don’t give up[63] — громко доносилось из динамика.
Даша танцевала с закрытыми глазами. Улыбалась.
— Ке коньо?! Она влюбилась?! — перекрикивая Тупака, спросила Пати.
— Думаю, да, — пораженная поведением подруги, забыв о своих проблемах, ответила Аня: такой она не видела Дашу никогда.
— А где вы познакомились? С Тё-ёмой, — Пати попыталась скопировать интонацию, с которой Даша произносила его имя, но у нее не получилось. Она попробовала еще несколько раз — безрезультатно, а потом энергично замахала рукой и заговорила громче. — Даша! Где ты с ним познакомилась?
— Он спас меня от Змея Горыныча! — Та, казалось, обиделась, остановилась, серьезно посмотрела на подругу, а потом мечтательно вздохнула. — Всю ночь спасал…
— О-о-ох, — протянула Аня. — Когда познакомишь?
— Не знаю пока, — растерянно пробормотала та, делая музыку тише. — Мне надо кое-что проверить.
— Что? — быстро спросила Женя. Она была счастлива и очень широко улыбалась: как же ей уже нравится этот Тёма!
— Хочу убедиться, что он — тот самый. И знаете, что я придумала?
Девочки замерли в ожидании.
— Я приглашу его на вашу с Олегом свадьбу, — Даша посмотрела на Женю. — Если пойму, что влюбилась. Ты же не против?
— Нет, конечно! Я буду очень рада, если на нашу с Олегом свадьбу ты придешь с Тёмой, — довольно захлопала в ладоши та, а потом резко замолчала и продолжила упавшим голосом. — Если будет свадьба.
Даша нахмурилась: как это понимать?
— В смысле? — приподняла брови Пати, а потом ехидно улыбнулась. — Вы же уже нашли агентство.
Женя молчала, глядя вниз.
— Ничего мы не нашли! И даже не искали! — вдруг громко призналась она. — Я устала притворяться, что все нормально. Мне очень плохо…
Аня переплела пальцы рук и поднесла их к губам. Смотрела на Женю. Видела себя.
Даша вздохнула. Он все-таки соврал насчет свадьбы. И врал все это время. Впрочем, какая теперь разница? У нее есть Тёма. А вот Женю жалко. Особенно после ее последних слов.
— Я ведь тоже поняла твою сказку, — низким голосом сказала Женя и ухмыльнулась. — И про Ивана-царевича. И про клетку.
— Жень, — Даша быстрым шагом подошла к ней и села рядом, — да шутим мы так просто. Прикалываемся. Вообще на свой счет не воспринимай!
Та продолжала смотреть вниз.
Даша перевела взгляд на Аню, потом — на Пати, и кивнула на Женю, как бы спрашивая подруг, нормально ли, что она так расстроилась. Те синхронно пожали плечами. «Я вроде ничего такого тогда не сказала, — промелькнуло в голове. — Про предложение Олега и мой отказ она знает. Про то, что влюбился… Ну а что тут такого? Про клетку? Ну может, мне клетка, ей — рай. Все же разные! Блин, кто ж знал, что она все поймет!»