Над ним нависла морда английского мастифа.
— Нэнси, фу! — закричал женский голос.
Кирилл попытался сесть, но не смог. Тело не слушалось. Кружилась голова. Болело лицо. Он остался лежать на боку.
— Да что же это такое делается? Мы с Нэнси в арку зашли, а нам навстречу — двое мужчин. Подозрительные такие! — взволнованно и быстро заговорила полная невысокая женщина, садясь на корточки рядом с ним. — Вам скорую надо вызвать.
Она достала из кармана телефон.
— М-м-м, — простонал Кирилл. Из его приоткрытого рта текли слюни.
— Сейчас, сейчас, — она осторожно дотронулась до его плеча. — Алло, здесь мужчину избили! Сильно!
Кирилл хотел сказать, что ему не нужна скорая, но не смог. Он вообще был не в состоянии шевелить губами.
— А кошелек на месте? — спросила женщина после того, как назвала диспетчеру адрес и во всех подробностях описала происшествие, а потом затараторила. — Ты посмотри, средь бела дня! На улицу не выйдешь уже! Кругом бандиты!
Кирилл молчал — он уже не пытался говорить. С каждой секундой становилось больнее. Хотелось пить. Он думал об Ане. Наверняка будет плакать, когда увидит его. Надо все-таки встретиться с ее мужем — рассказать об ответственности за нарушение общественного порядка.
— Мы с Нэнси с вами пока побудем, вы не волнуйтесь, — с сочувствием произнесла женщина и вздохнула. — Ну что за несправедливость такая?
«Да это как раз справедливость», — усмехнулся про себя Кирилл и закрыл глаза.
Глава 7
Мягкие кудри медового цвета падали на плечи.
Женя Кузнецова счастливо смеялась, прыгала по центру комнаты в коротких синих джинсовых шортах и светло-голубом свитшоте, слушала музыку и нравилась себе. Безусловно нравилась.
После «сказочного» ужина у Пати прошло два с половиной месяца. Завтра — лето. Ее любимое время года. Через три недели ей — двадцать восемь. Какой красивый возраст! Необыкновенный. И день рождения будет таким же — потому что его организацией занимается Пати, а она любой праздник превращает в красивый и необыкновенный.
Женя прибавила громкость и снова рассмеялась. Какая же она счастливая! Какая крутая. Она напоминала себе одну из героинь своих любимых сериалов. Это Даша помогла ей стать такой.
— Ну что, готова стать киношной? — спросила она по телефону через несколько дней после того ужина у Пати.
— Ты серьезно? — удивилась Женя. Ей казалось, Даша тогда шутила.
— Конечно! Я же обещала!
— Я готова, — быстро сказала Женя. — Что нужно делать?
— Попробуем начать со съемок. Это очень раскрепощает, — воодушевленно произнесла Даша. — Со стороны на себя посмотреть полезно, и работать потом с тем, что не нравится. Результаты, опять же, нагляднее.
— А я думала, надо в салон красоты, на шопинг… — пробормотала Женя, ощущая, как сердце от волнения забилось сильнее: она в деталях представила, как нелепо будет смотреться в кадре.
— Если ты не уверена в себе, не помогут ни косметика, ни шмот, — спокойно сказала Даша.
— А уверенность в себе только на съемках прокачивается? — недоверчиво спросила Женя, хватаясь за любую возможность отказаться от идеи стать киношной: вместе с перспективой исполнить свое главное желание вдруг появился страх.
— Ну ее можно разными способами прокачивать… — задумчиво ответила Даша. — Но я не психолог и всякими там серьезными ментальными практиками не владею. А вот все, что касается тела, мимики, стиля, подачи себя — вэлком.
Женя вздохнула.
— У меня не получится.
— Так ты попробуй хотя бы! — повысила голос Даша и безапелляционно добавила. — Я не знаю ни одну девушку, у которой бы это не получилось.
«Я буду первой», — подумала Женя, но с Дашей спорить не стала и, хоть очень нервничала, решилась — впервые в жизни — на подобный эксперимент.
Следующие несколько недель она позировала перед объективами вечерами. Для этого требовалась не только смелость, но и деньги, которых у Жени не было. Впрочем, когда она сказала об этом Олегу, проблема исчезла.
Даша приезжала почти на каждую фотосессию: поддерживала, показывала модельные позы, не позволяла впадать в панику. С каждым днем Женя становилась увереннее — не только в объективе, но и в жизни. Она уже не стеснялась взглядов других людей, больше не стояла одна в углу на тусовках, свободно чувствовала себя на танцполе — и вообще раскованно двигалась.
Последним достижением она была обязана одной девушке, с которой ее познакомила Даша.
— Про Тайру Бэнкс[65] и ее семь видов улыбки слышала? — спросила она Женю после очередной фотосессии.
Та отрицательно помотала головой.
— Очень крутая модель, — закатила глаза Даша. — Я тебе скину ее мастер-классы. Там много лайфхаков.
Женя улыбнулась. Даша нравилась ей все больше. Удивительно, как бывает: та, кого она еще недавно считала наглой, бесчувственной и безнравственной стервой, оказалась самой искренней и отзывчивой женщиной из всех, которых она когда-либо встречала.
— А про Карину Адамову слышала? — не замечая ее реакции, продолжила Даша.
— Нет.
— Я бы назвала ее русской Тайрой Бэнкс, — серьезно сказала Даша. — Она хоть и не такая популярная, но суперталантливая. Карьеру сделала крутую. А теперь учит всему, что умеет сама. Раскрепощает. За о-очень большие деньги.
Она рассмеялась, а потом застучала пальцами по экрану своего телефона.
— Знала бы ты, сколько к ней блогерок обращается, певиц и даже тех, кто в театральные поступает, — пробормотала она. — Лови. Отправила тебе ее контакт. Месяц занятий с ней — себя не узнаешь.
— Даш… — смутилась Женя. — У меня нет денег. У Олега уже не могу просить. Неудобно.
— А и не надо, — тряхнула кудрями Даша. — Просто скажи, что ты — от меня.
На следующий день Женя приехала в лофт на Новокузнецкой, который Карина арендовала для занятий. Три стены просторного помещения занимали зеркала, четвертая, выкрашенная в светло-серый цвет, была увешана черно-белыми постерами-портретами девушек. На одном из них Женя узнала Дашу.
— Рефы показывай, — не поздоровавшись, сказала Карина.
Женя растерялась.
— В смысле?
— Ну, образ есть какой-то? Как ты себя видишь? Как чувствуешь? Пример. Хотя бы стартовый.
Женя молчала. В голове было пусто. Она думала, это Карина должна рассказывать ей об образах и примерах.
Та цокнула.
— Тебе вообще зачем все это нужно? Собираешься становиться популярной? На публике выступать? Богатого мужика хочешь найти?
— Нет, я просто… — неуверенно начала Женя и вдруг выпалила. — Хочу найти себя.
Карина вскинула брови.
— Ну ок, — дернула плечом она. — Но отталкиваться нам все равно от чего-то придется. Какой-то вайб за основу взять. Дальше разберемся.
Она склонила голову, внимательно глядя на Женю, и прищурилась.
— Вот тебя куда больше тянет: в классическую женственность или в современную?
Женя не поняла вопроса и, желая поскорее закончить разговор, достала из сумки телефон.
— Вот это мне нравится. Такая женственность, — справляясь с неловкостью, показала она Карине страницу Даши.
— Поня-ятно, — многозначительно протянула та и вдруг тепло улыбнулась. — Мы с ней вместе моделингу учились. Фактически сами. Тогда еще в России про это вообще мало знали — никто толком ничего объяснить не мог. А мы видосы смотрели — с американскими моделями. Копировали их. Над походкой, эмоциями работали… Ночами не спали. Хотели подиумы покорять…
Она замолчала, смотря перед собой. Женя, пораженная, не отрывала от нее взгляда.
— Я на втором курсе универ бросила и в Сеул уехала, а Даша решила остаться. Я звала ее с собой, но она говорила, что должна учебу закончить… А уже спустя лет семь мы в Париже встретились. Она тогда на пике была. Я ей даже завидовала.
Она по-доброму рассмеялась. Женя рассмеялась вместе с ней.
— Хочешь совет? — вдруг серьезно спросила Карина и, после того как Женя кивнула, негромко произнесла. — Можно на чей-то образ ориентироваться, да, но важно в это не заиграться и не превратиться в клона. Найти себя, как ты правильно сказала — вот секрет успеха.
Следующие две недели они вызволяли Женину индивидуальность — освобождали ее от комплексов, страхов, негативных установок. Карина давала несложные, но странные задания: целую минуту «существовать в пространстве под музыку — как угодно», писать разными частями тела в воздухе слова, лежать на полу с закрытыми глазами и «рассказывать о том, что видно в темноте». Женя зажималась, ругала себя за то, что согласилась на этот эксперимент, но все равно делала — как получалось. Через шесть занятий она с удивлением обнаружила себя другой. Сама не могла объяснить, какой именно другой, но чувствовала, что «старая» ее версия уже умерла, а «новая» — пока не родилась; будто находилась в процессе скачивания личных обновлений. Когда она рассказала об этом Карине, та ответила, что ей нужно «пожить в этом состоянии», «пройти через него». Что они «заложили очень важные основы в подсознание». Женя понимала, что Карина не может работать с ней бесплатно постоянно, даже несмотря на теплое отношение к Даше, поэтому пообещала, что вернется позже, а сама восхищалась собой: неужели у нее получилось? Впрочем, через неделю она поняла, что до настоящей уверенности в себе ей пока далеко.
В тот день Даша сказала, что вечером ее ждет «проверочная фотосессия», и добавила: «Минимум мейка, никаких сложных укладок. И вообще — приходи в футболке и джинсах». Женя удивилась, но, накрасившись только слегка и даже не так тщательно, как обычно, вытянув волосы утюжком, приехала в студию — в футболке и джинсах.
— Знакомься, это Кирилл Романов, — небрежно махнула рукой Даша в сторону симпатичного сероглазого шатена. — С ним сегодня хотят работать многие бренды. А будешь работать ты.
Женя замерла. Кирилл Романов… Александрович. Любовник Ани… Перспективный фотограф. Она не сможет! Зачем Даша сделала это? Она постоянно испытывает ее на прочность — как нарочно!