Он прокричал это каким-то не своим голосом и так громко, что Даша тут же пришла в себя. Она резко убрала его руки со своей талии, выпрямилась и посмотрела на подругу.
На бывшую подругу. На ту, с которой их так многое связывало. На ту, кого считала родным человеком. На любимую девочку своего отца.
Пати смотрела на нее не мигая, не двигаясь, словно окоченела. Ее постоянно задевали танцующие люди, но она никак на это не реагировала.
Даша тоже не двигалась, но ее никто не задевал: рядом стоял Олег. Казалось, он превратился в великана и, соединив свои огромные руки вокруг Даши, никому не позволяет ее толкнуть.
Женя переводила недоуменный взгляд с Даши на Пати и обратно. Она уже забыла и о своем дне рождения, и о том, что она — самая красивая девушка в этом клубе. Она посмотрела на Олега. Вспомнила день рождения Даши. Рыжие кудри забрали у нее четыре буквы. В тот же момент в голове зазвучали слова мамы про Марину из детского сада. «Ты даже расплакалась, когда узнала, что на выпускном он будет танцевать с ней. Такая трагедия была!» Женя, ощущая, как заныло сердце, потрясла головой: что за глупость? И почему она думает об этом прямо сейчас?
Ане стало очень страшно. Сильно забилось сердце. Захотелось куда-то бежать. Стены начали смыкаться — с каждым новым их движением она чувствовала себя все теснее в этом помещении. Паника. Резкое движение. Пол. Телефон. Машинальный взгляд на экран. Открытый чат. «Миша». «Завтра поедем и купим моей любимой девочке все, что она хочет». Фотография в правом верхнем углу. «Я точно сошла с ума, — мелькнуло в голове. — Мне показалось, Пати переписывается с Алексеичем». Быстрый взгляд на Дашу. Следом — на Пати. Моментальное осознание.
— Пат! — прокричала она и сделала шаг назад.
На это никто не обратил внимания. Никто, кроме Глеба.
— Аня, — напряженно произнес он. — Что происходит?
Пати почти не дышала: она все поняла. Поняла в тот момент, когда Даша уронила телефон. Не знала, как — почувствовала, наверное. Она не понимала только, каким образом. Даша точно бы не стала читать ее чаты — Пати была в этом уверена на сто процентов. Более того, чат с Мишей похоронен под сотнями других: чтобы его найти, придется потратить много времени…
Значит, он написал. Он ей написал.
Но зачем? Неужели не может до сих пор забыть, смириться?
А что он написал? «Привет, как дела?» «Я соскучился»? «Давай встретимся»? Пати не представляла, что ей может написать Миша Меркулов. В пять утра. Это в принципе невозможно.
Но вот же — стоит Даша. Смотрит на нее своими серо-синими глазами. В этом взгляде так много всего… Удивление. Презрение. Страх. Боль. Ненависть. Злость. Обида. Такой сложный, такой тяжелый взгляд… Пати не могла его выдерживать. Она опустила глаза.
Музыка стала играть тише: клуб закрывался через час.
— Я домой, — сказала Даша.
Ее по-прежнему подташнивало. Бросало то в жар, то в холод. Ноги ломило. Все, чего она сейчас хотела — лечь в кровать и уснуть.
— Я провожу, — Олег посмотрел на Женю. — Ты не против?
Та помотала головой. Она до сих пор не понимала, что случилось, но ей почему-то было очень больно за Дашу.
— Не надо меня провожать, — довольно жестко произнесла та и резко повернулась. Олег по-прежнему стоял сзади нее. Она замерла под его внимательным, обеспокоенным и нежным взглядом. Вдруг захотелось прижаться к бывшему парню, остаться с ним наедине. Захотелось, чтобы он спрятал ее от всего этого ужаса. «Нормально получается? Как проблемы у нашей Даши, так она Олегу звонит, а как любовь у нее — так Тёма!»
— Я тебя одну в таком состоянии не оставлю, — очень тихо — так, что это услышала только она, сказал он.
Она подумала о Жене. Вспомнила, как та делилась с ней страхами, переживаниями. Откровенничала. Называла подругой. Подруга… В ту же секунду Даша пожалела о том, что целовалась с Олегом в курилке.
— Не надо. Мы все это уже проходили, — также тихо — так, что это услышал только он, ответила она, повернулась к нему спиной и заметила, что на них, не отрываясь, смотрит Женя.
— Глеб… — несмело начала Аня, наблюдая за этой сценой, а потом бросила взгляд на мужа, замолчала и мрачно усмехнулась.
Ну конечно: сейчас он захочет помешать ей уехать с Дашей. Принципиально. Чтобы сделать больнее. Обеим.
— Я вызову вам такси, — уверенно произнес Глеб, достал из кармана телефон и посмотрел на Дашу. — Какой адрес?
— Саввинская набережная, восемнадцать. Спасибо, — не разделяя слова ни паузами, ни интонациями, ответила та.
Аня удивленно моргала: он шутит?
— Даша, пожалуйста, давай поговорим, — голос Пати дрожал.
— Во-первых, я тебе не Даша, — ее голос, напротив, стал жестким, колючим, как будто царапал воздух. — Дашей меня называют друзья. Для тебя я Дарья Меркулова.
Последние два предложения она сказала вполне дружелюбно, но вместе с тем довольно отстраненно. Именно в такой манере некоторые люди разговаривают с официантами, продавцами, сотрудниками отелей и заправок: вынужденная вежливость и отсутствие малейшего интереса к человеку.
Пати сглотнула: такой она не видела подругу никогда.
— Во-вторых, — продолжила Даша с той же интонацией. — Ни говорить с тобой, ни видеть тебя я не хочу.
— Дай мне все объяснить, — повысила тон Пати и сделала шаг по направлению к Даше.
Та не двинулась с места, сложила скрещенные руки перед собой, склонила голову и спокойно произнесла: «Объясняй».
— Давай выйдем, — напряженно сказала Пати.
— А что мне еще сделать? Отца тебе отдать. Выйти куда-то. Выслушать, — неожиданно уставшим голосом ответила Даша, на секунду замолчала, а потом продолжила говорить грубее. — А ты не много на себя берешь вообще, нет? Ты почему решила, что имеешь право разрушать мою семью?
Пати стало неловко. Она быстро огляделась.
Полный недоумения взгляд Жени, пристальный и холодный — Глеба. Аня не смотрела на нее — все внимание в этот момент держала на Даше, сзади которой все еще стоял Олег. Его, слегка прищуренные, карие глаза выдавали двойную порцию презрения. Люди рядом по-прежнему танцевали, но ей показалось, что они стали держаться от нее на дистанции.
— Я… Я н-ничего не разрушала. Мы к-какое-то время встречались, н-но, — начала, заикаясь, она и в эту секунду почувствовала в своих руках что-то твердое — Аня быстрым движением вложила в них телефон.
Открытый чат. «Надо встретиться. Это срочно. Я развожусь».
Даша тяжело вздохнула и закрыла ладонями лицо.
Пати молчала и смотрела перед собой. Он разводится? И пишет об этом ей? В такое время? Предлагает встретиться? Как это понимать?
— Даш, ты на даты посмотри! — крикнула она, протягивая ей телефон. — Пожалуйста!
Та никак не отреагировала.
— Минута. Пойдемте. Я посажу, — отрывисто сказал Глеб и кивнул Олегу. — На связи.
Тот кивнул в ответ.
Когда Даша, Аня и Глеб ушли, Олег посмотрел на Пати, поморщился и произнес: «Она считала тебя подругой».
— Помоги! — по щекам Пати потекли слезы. — Мне нужно с ней поговорить.
— Как я тебе помогу? И почему я вообще должен это делать? — он говорил пренебрежительно, грубо. От этого Пати стало не по себе. Олег перевел взгляд на Женю. — Поехали.
— Но… Может, я останусь с Пати? — осторожно спросила та, все еще не понимая, из-за чего поругались девочки, но ощущая настойчивое желание поддержать одну из них.
— С чего бы? — приподнял брови Олег.
— Она моя подруга.
— А Даша — нет? — он окинул ее взглядом, как бы напоминая, благодаря кому она стала киношной.
Женя нахмурилась. К горлу подступила тошнота. Закружилась голова. Выпитый алкоголь давал о себе знать.
— Езжай. Все в порядке, — Пати быстро провела ладонями по щекам. — Я справлюсь.
После того как они уехали, она подошла к барной стойке и залпом выпила какую-то жидкость из первого попавшегося под руку бокала. На секунду прикрыла глаза.
Как такое возможно? Они с Дашей познакомились удивительным образом, и вот поругались точно так же. Дурацкое, неправдоподобное стечение обстоятельств.
Набрала Даше. Длинные гудки. Следом — Ане. Нет ответа.
Пати, чувствуя ноющую, нарастающую с каждой секундой тревогу, открыла чат с Мишей, несколько раз перечитала последнее сообщение и написала под ним: «Даша узнала про нас. И про твой развод».
Отправить.
Глава 11
— Вот здесь, Алена! — Миша Меркулов два раза с силой хлопнул по кровати ладонью, потом посмотрел на свою руку, поморщился и брезгливо потряс ей. — Ты трахалась с ним прямо здесь!
— Не говори так! — выкрикнула она.
— А как мне говорить?! Я называю вещи своими именами!
Алена нервно кусала нижнюю губу. Она не знала, как себя вести.
Миша приехал полчаса назад и молча пошел собирать вещи. До этого не появлялся дома сутки. В том, что он не пришел ночевать в пятницу, не было ничего необычного, тем более он предупредил, но под вечер субботы Алена начала переживать. Пыталась до него дозвониться. Он не брал трубку. Не отвечал на сообщения. Она чувствовала, происходит что-то нехорошее, страшное даже — и вот теперь выясняется: муж все знает. Да еще и видел собственными глазами.
— Я жду объяснений! Как ты могла вообще?! — продолжил он на повышенных тонах. — И давно у тебя любовник?
Миша произнес это и осекся — не мог осознать до сих пор. У его Алены есть любовник. Любовник! Другой мужчина! Кто-то, кроме него, прикасался к ней, целовал, видел голой…
— Миш, — тихо начала она, глядя в пол, и замолчала. В голове вихрилось столько мыслей, во рту зудело столько слов — они как будто разрывали ее на мелкие кусочки с рваными краями. Казалось, еще секунда — и она перестанет существовать. — Прости меня.
— Простить? — неожиданно спокойно спросил тот и несколько раз моргнул. — Как это можно простить?
Она посмотрела на него и тут же отвела глаза. Что ему ответить? «Так получилось»? «Я не хотела»? Глупо. Все это — глупо. Нужно найти какие-то правильные слова. Нужно извиниться еще раз. По-другому. Но как?