— Нет, — она улыбнулась и покачала головой.
— Слава богу. Я давно взял за правило не связываться с преступниками. Ну говори, что купить.
Сегодня продукты ей не требовались. Виктор Федорович поднялся, пообещал заглянуть завтра, а в дверях неожиданно сказал:
— У меня жена была Света. Она умерла. От рака.
До медсестры Оли Алина дозвонилась только утром. Звонить не хотелось, вообще хотелось забыть навсегда о давнем ограблении и обо всем, что с ним связано. У нее своих проблем навалом.
Звонила просто потому, что об этом просила Настя.
— Привет! — когда подруга ответила, буркнула Алина. — Ты почему не отвечаешь? На дежурстве была?
— Угу, — тяжело вздохнула Оля. — Сутки отдежурила. Устала как собака. Сейчас спать завалюсь.
— С братом говорила? — Алина задержала ногой мячик, который Илюша катал по ковру, бросила сыну.
— Нет еще.
— Я же тебя просила!
— Да я его и не видела с тех пор.
— А позвонить нельзя? — зря она так, устыдилась Алина. Это последнее дело, свое раздражение на других срывать.
— Ты же мне не сказала, что это срочно! — возмутилась Оля.
— Ладно, — смягчилась Алина. — Позвони при случае. У меня к тебе еще просьба, срочная. Узнай, с кем Степан Михалыч в одной палате лежал.
— Это только завтра, — отрезала Ольга. — Я уже домой пришла, я сутки работала!
— Завтра, завтра, — примирительно сказала Алина. — Отдыхай.
— А зачем тебе все это? — наконец заинтересовалась подруга.
— Так, — отмахнулась Алина. — Наследники интересуются.
Алина сунула телефон в карман шорт, подняла Илюшу на руки и улыбнулась:
— Пойдем гулять. Погода хорошая, солнышко.
— Дем, — согласился Илюша.
Алина чмокнула его в головку и опустила на пол.
На улице действительно было хорошо, тепло. Алина, ведя ребенка за руку, подошла к соседскому участку, толкнула калитку. Калитка оказалась заперта. Настя уехала, а Алине ничего не сказала. Настя не обязана перед ней отчитываться, но Алине сделалось обидно почти до слез.
Алина отпустила малыша, достала телефон, позвонила маме, но мама сегодня работала.
«Пойду домой», — решила Алина и удивилась, что назвала домом старый теткин домишко.
Она ахнула от восторга, войдя впервые в Славину квартиру. Квартира была четырехкомнатная, в новом, с огороженной территорией, доме. Квартира была огромная и почти пустая, и Алине сразу захотелось создать здесь уют и видеть, как Славе нравится приходить в их общий дом.
Первой ее покупкой была картина. В прихожую, между зеркалом и шкафом, нужно было обязательно что-то повесить, и картина подходила идеально.
— Нравится? — едва дождавшись, когда муж придет с работы, показала Алина на выполненный в серых тонах пейзаж. Стены тоже были светло-серыми, и она не могла налюбоваться на свое приобретение.
Еще она радовалась, что успела вызвать мастера и картина уже висела на стене.
— Угу, — снисходительно кивнул Слава и задумался. — Лучше стены все-таки лишний раз не дырявить. Дырку сделать просто, трудно заклеить.
Выводы Алина делать умела и больше стены не дырявила. Только когда родился Илюша, обустроила все в детской комнате по своему усмотрению. Стены увесила веселыми картинками и накупила массу игрушек, которые в последнее время беспорядочно валялись под ногами. Слава беспорядка не выносил, но в детской комнате терпел. Он любил сына.
У нее хороший муж.
Алина подхватила Илюшу одной рукой, вернулась в дом, усадила ребенка в коляску. По дороге заглянула в магазин, купила продукты, поболтала с продавщицей Машей и направилась к Галиному дому.
Ксюша ее заметила, едва Алина открыла калитку. Соседке тоже было скучно, не одной Алине.
Отвратительное настроение, мучившее с утра, постепенно проходило. Накормили Илюшу приобретенным у Маши детским питанием, уложили спать на большой кровати, придвинув для страховки стулья, и тихо разговаривали, сидя на кухне.
— Ксюша! — неожиданно догадалась Алина спросить: — У Степана Михалыча комп был?
— Есть, — кивнула Ксюша. — Старый. Пока включишь, замучаешься.
— Можно посмотреть?
— Посмотри, конечно. А зачем тебе?
— Да так, — отмахнулась Алина.
Заглянула в комнату, убедилась, что Илюша спокойно спит, вместе с Ксюшей перелезла через забор и поднялась в соседский дом.
Мебель в доме была допотопная, но аккуратная. Стулья с вытертыми сиденьями не скрипели и не шатались, дядя Степан порядок в доме поддерживал.
Компьютер оказался старым маленьким ноутбуком, у Алины тоже когда-то был похожий.
Она открыла ноутбук, прислушиваясь к каждому шороху с улицы, но тут Ксюша догадалась предложить:
— Ты его возьми, мне он все равно не нужен. Бери на сколько хочешь, хоть насовсем. Только там ничего такого нет. Несколько писем, и все.
— Все равно посмотрю, спасибо тебе. Этот комп у Степана Михалыча в больнице был?
— Был, — кивнула Ксюша.
Алина подхватила ноутбук и побежала к себе.
Илюша еще спал. Алина включила ноутбук, наспех поискала то, что нужно было бы удалить немедленно, не нашла, прилегла рядом с ребенком и тихо смотрела в окно, пока малыш не проснулся.
Настя выехала в Москву рано, до основного наплыва пассажиров в электропоездах. Вообще-то нужно было заехать домой, переодеться и захватить кое-какую одежду, поскольку долгожданное тепло, судя по метеопрогнозам, установилось надолго.
Она так и собиралась сделать, но, сидя уже в поезде метро, передумала, пересела на другую ветку и поехала в ателье.
Она обещала себе верить Сереже, но обещать было проще, чем исполнить обещание. Она ему не верила, и даже просто зайти в квартиру было противно.
Катя еще не пришла. Настя поболтала с девушками-швеями, выпила кофе и тщательно просмотрела образцы тканей, выбранных подругой. Катя умница, ткани были подобраны идеально, Настя едва ли сделала бы лучше.
Катя примчалась в двенадцатом часу, начала рассказывать новости. Новости были ожидаемые — одна из работающих у них девушек собралась в декрет. Девушка недавно вышла замуж, и они за нее радовались.
Потом Катя принялась показывать, сколько и кому было продано продукции в прошлом квартале. Продажи, хоть и упали по сравнению с прошлым годом — кризис никак не хотел заканчиваться, — все-таки радовали.
Настя окунулась в привычную суету и даже, как ей казалось, забыла о Сереже, но тут Катя озабоченно спросила:
— Ты из-за Иры такая грустная, да?
Вообще-то Настя старалась быть бодрой и считала, что ей это удается.
— Не нашли убийцу?
— Пока нет. — Настя посмотрела на часы и решила: — Поеду. А то потом в электричке народу будет битком.
Народу в электричке почти не оказалось. Настя села у окна, положила на колени сумку. Сидевшая рядом женщина непрерывно говорила по телефону, хохотала. Заканчивала один разговор и тут же начинала следующий. Голос у тетки был хриплый и громкий и действовал как скрип по стеклу.
Настя подумала, что она превращается в озлобленную бабу, которую раздражает все вокруг.
Наконец Настя протиснулась мимо говорливой тетки, ступила на платформу, вдохнула чистый теплый воздух.
Она переживет свое горе и научится снова радоваться этому чистому воздуху.
Непонятно только, как его пережить, горе.
К Алине Настя заглянула, даже не зайдя к себе. Дом был заперт.
Настя отправилась домой, приняла душ, попыталась работать, но работа не пошла, и мучить себя Настя не стала. Закрыла ноутбук, села на лавку под сливы и принялась ждать Алину, со стыдом вспомнив, что опять забыла купить Илюше игрушку.
Подруга появилась не скоро. Настя в очередной раз выглянула из калитки на улицу, увидела вдалеке Алину с коляской и быстро пошла навстречу.
— Ты мой хороший! — наклонилась Настя к Илюше, потрепала его по волосам и спросила: — К маме ходила?
— В тетин дом. — Алина показала рукой на коляску. — Взяла у Ксюши ноутбук Степана Михалыча.
Ноутбук лежал внизу коляски, поняла Настя.
— А ты в Москву ездила?
— Да. Нужно было ткани закупать.
— Как торговля?
— Держимся пока.
Алина остановилась у своей калитки, Настя открыла калитку, придержала, пока подруга ввезла коляску.
— Я утром разговаривала с Ольгой. Она обещала все узнать, только завтра.
Настя вынула Илюшу из коляски, опустила на крыльцо, подстраховывая рукой, чтобы не свалился со ступенек.
— Алина, Коля жил в Москве?
— Да. У предков редко появлялся.
— Хорошо бы узнать его адрес.
Алина кивнула.
За ноутбук сели только через два часа, когда Илюша заснул. Какие-то адреса в немногих текстовых файлах были, и имена-фамилии были, но в том, что они имели отношение к Коле, подруги сомневались.
О Коле в компьютере не было ничего. Даже фотографий. Впрочем, фотографий не было вообще никаких.
Домой Настя вернулась, когда совсем стемнело. В забытом на столе телефоне было несколько неотвеченных вызовов от Сережи. Перезванивать она не стала, но муж позвонил сам. Настя рассказала, что была у Алины, и они с Сережей пожелали друг другу спокойной ночи.
Небо было безоблачным. Алина иногда на него посматривала, боясь, что снова где-нибудь почернеет и загрохочет, но погода смилостивилась, перестала угрожать дождем и ветром.
«Нужно попросить Славу повесить гамак», — решила Алина, а пока, за неимением гамака, вытащила плетеное кресло, поставила на дорожку, надела купальник и улеглась загорать.
Илюша возился в песочнице. Алина открывала глаза, из-под руки смотрела на сына, и глаза снова закрывались. Не потому что спать хотелось, а потому что очень приятно было лежать под лучами долгожданного солнца.
Несколько раз она вставала, поднималась на крыльцо и рассматривала сквозь кусты соседский участок. Насти видно не было, и Алина снова разваливалась в кресле.
Илюша подрастет, и она обязательно поедет с ним на море. На море Алина была только однажды, сразу после свадьбы. Они со Славой бродили по берегу Средиземного моря, молчали или изредка переговаривались, радовались, что догадались поехать туда, где мало туристов, и целовались под шум волн.