Виктор Федорович неохотно поднялся с постели, отдернул занавеску, посмотрел в окно на безоблачное небо. Взъерошенный голубь с шумом сел на подоконник, дергая головой, заглянул в комнату. Виктор махнул створкой окна, отогнал голубя.
Ровно в десять он позвонил Свете, не уверенный, что она ответит на звонок.
— Здравствуйте, Виктор Федорович, — услышал он тихий голос. Значит, занесла его номер в электронную память.
— Пойдем гулять, Света, — предложил он. — Не здесь. Я сейчас подъеду, ты спустишься, и мы отправимся в какой-нибудь парк. Хватит тебе дома сидеть. Погода чудесная, и гулять тебе необходимо.
— Не знаю… — замялась она.
— Нечего тут знать, — отрезал он и решительно объявил: — Буду у твоего подъезда через пятнадцать минут.
Он отключил телефон, не дожидаясь, что она ответит. Она не перезвонила. Виктор Федорович наспех допил очередную чашку чая, не дожидаясь лифта, сбежал по лестнице и подъехал к Светиному подъезду за минуту до назначенного времени.
Он повез ее к ближайшему парку. Парка этого он совсем не знал, но выбор оказался неплохим. Они гуляли по чистым дорожкам, потом неплохо пообедали в летнем кафе. Все-таки она умница, не сделала попытки сама за себя заплатить.
Говорить Виктору Федоровичу не хотелось, и он в основном молчал. Света тоже молчала. Только на обратном пути, уже у своего дома повернулась к нему и грустно спросила:
— Почему вы со мной… возитесь?
— Я тебе уже говорил, — поморщился он. — Мне не нравится, что молодая женщина, которая ждет ребенка, прячется и до смерти кого-то боится. Это ненормально и отвратительно.
Он ждал, когда она откроет дверь машины, но Света медлила.
— У вас есть дети? — Она теребила лежавшую на коленях сумку.
Виктор Федорович в женских вещах не разбирался, но даже он понимал, что сумочка дешевая. Ира никогда такую не купила бы.
На пальцах, вцепившихся в сумку, обручального кольца опять не было.
— Есть, — кивнул он. — У меня взрослый сын и маленький внук.
Она кивнула на прощание и молча выбралась из машины. Волосы все так же были собраны в небрежный хвост, а лицо совсем без косметики. Только теперь он знал, что она умна и тактична, и она больше не казалась ему невзрачной.
Ему было жаль Свету, но не так, как бывает жалко близкого человека, когда эта жалость доставляет настоящие страдания. Он как будто смотрел кино и жалел несчастную героиню, твердо зная, что ее невзгоды не имеют к нему никакого отношения.
Он подумал, не проводить ли ее до двери, но машину следовало переставить, она мешала проезду, и выходить вслед за Светой он не стал. Проехал до конца дома, развернулся и опять поехал вдоль подъездов.
Молодого человека он заметил, когда тот был шагах в десяти от машины. Виктор Федорович разминулся с ним, через несколько метров притормозил, делая вид, что паркуется, и проследил взглядом, как парень входит в Светин подъезд.
Хорошо, что он не пошел провожать Свету. Он бы точно столкнулся с мужем Ириной племянницы.
Оттащить Илюшу от бассейна было трудно. Малыш бил руками по воде, смеялся, и Алина боялась отойти от него даже на шаг.
— Отстань от него, — посоветовал Слава. — Бултыхнется в воду — достанем.
Муж, покачиваясь в гамаке, показал рукой на свободное место рядом с собой — садись. Алина еще потопталась около ребенка, вздохнула и плюхнулась в гамак.
— Настя уезжает? — Муж приобнял ее за плечи.
— Уезжает, — кивнула Алина. Настя только что заглянула к ним на участок попрощаться.
— Тебе без нее скучно будет.
— Ничего, — вздохнула Алина. — Мне скучать некогда.
Илюша выпустил из рук пластмассового оранжевого утенка, утенок поплыл к центру бассейна. Слава поднялся, подобрал валявшуюся на земле ветку, подтянул утенка веткой, вручил сыну.
— Что-нибудь новое насчет Ирины есть? — садясь опять в гамак, поинтересовался муж.
— От полиции ничего нового, — доложила Алина. — А Настя уверена, что убийство связано с нападением на инкассаторов. Помнишь, было такое?
— При чем здесь инкассаторы? — с недоумением посмотрел на нее Слава.
— Ирина накануне смерти ходила в больницу к отцу одного из нападавших, — объяснила Алина. — Конечно, Настя решила, что эти события связаны. Между прочим, деньги тогда так и не нашли.
— Ты поэтому вчера спрашивала про клад? — засмеялся Слава.
Алина покосилась на него и кивнула, а он озадаченно покачал головой — бывают же дуры на свете.
Илюша опять упустил утенка, на этот раз доставать игрушку поднялась Алина.
— Папа совсем не приезжает. Ему без Ирины плохо, — пожалела она свекра.
— Ирина здесь ни при чем! — нахмурился Слава. — Он любил мать. И другие бабы для него ничего не значат. Уж я-то знаю, будь уверена.
Алина была уверена в том, что соседка много значила для Виктора Федоровича, но спорить не стала.
Со Славой время шло незаметно, но, когда он засобирался, чтобы проехать до основной толпы дачников, Алина не стала его удерживать. Стоя у калитки с Илюшей на руках, помахала вслед отъезжающей машине, вернулась на участок и устроилась в гамаке.
Вечер впереди казался бесконечным. Алина подумала, не позвонить ли маме, но позвонить решила Ксюше.
— Ой, Алина, здравствуй! — непонятно отчего обрадовалась девушка.
— Привет. Слушай, мы с Настей недавно ходили к Максиму Колокольцеву, он лежал в больнице вместе с дядей Степаном…
— Макс такой хороший парень! — перебила Ксюша. — Представляешь, он меня ужасно стеснялся. Лежал весь бледный, а когда я хотела ему помочь… Ну, сок подать или фрукты, отказывался, сам вставал.
— Максим просил, чтобы мы дали ему твой телефон.
— Зачем?
— Ты что, маленькая? — опешила Алина. — Зачем парни спрашивают телефон? Нравишься ты ему.
— Да нет, — грустно не согласилась Ксюша. — Если бы я ему нравилась, он бы сам у меня телефон спросил.
— Значит, созрел, — объяснила Алина. — Так дать ему твой номер?
— Не знаю.
— Ну решай, решай, — поторопила Алина, позавидовав Ксюше.
У Алины не было возможности быть наивной. Она всегда была сильной и впредь такой будет.
— Нет, — наконец решила Ксюша. — Не надо давать телефон. А то получится, что я ему навязываюсь.
Бассейн Слава перед отъездом накрыл. Илюша грустно ходил рядом, пытаясь оторвать плотное покрытие.
— Холодно уже, — объяснила сынишке Алина. — Вечер, солнышко село. Завтра опять будет тепло, и станешь играть у водички.
А она, Алина, навязалась Славе?
Пожалуй, что так. Но Алина об этом не жалела.
Она не такая красавица, как Ксюша. Ксюшку назвала красивой даже соседка Елена Анатольевна, работавшая на телевидении. И никто никогда не пытался узнать Алинин телефон.
Ну и ладно. Зато у нее семья, заботливый муж и полный материальный достаток.
— Пойдем домой, — позвала она сынишку. — Сейчас я тебя покормлю, и будем читать сказку.
Красота в жизни не главное. Можно быть красивой и несчастной. Главное — деньги, напомнила себе Алина.
— Я все сделал, — позвонил накануне вечером Сережа. — Сейчас возьму билет на поезд и завтра утром приеду. Ты на даче?
— Да, — сказала Настя. — Но завтра хочу вернуться. В понедельник нужно быть на работе, сшили новые образцы, я должна их посмотреть. Приеду вместе с родителями.
— Приезжай пораньше, я буду тебя ждать, — попросил муж.
— Постараюсь.
«Я буду ему верить», — в который раз пообещала себе Настя.
Родители засобирались рано, сразу после обеда. Настя поднялась в комнату к Ире, достала из ящика письменного стола запасные ключи от тетиной квартиры и сунула в сумку. На всякий случай.
— Мам, — глядя, как мама оглядывается, проверяя, что ничего не забыла, Настя спросила: — Ты знаешь, как погиб Иван Николаевич?
— Ужасно погиб, — повернулась к ней мама. — Меня вообще коробит от этой идеи наших придурковатых властей пересадить всех на велосипеды. У нас не Голландия. У нас и дороги другие, и водители другие.
— Он в тот вечер ехал к раненому человеку, — сказала Настя. — Не к больному, а именно к раненому. Тогда здесь произошло нападение на инкассаторов…
— Настя, не рисуй себе тайных связей там, где их нет, — подошел с веранды папа. — Иван был нормальным человеком, умным и осторожным. Никакой связи с налетчиками он иметь не мог. Его подло сбила машина. Даже Ира это понимала, а она очень страдала.
— Она страдала ужасно! — подхватила мама. — Ты помнишь, какая Ира была? Веселая, жизнерадостная, никогда не унывала. А без Ивана сделалась серой, как мы все.
Вообще-то сравнение было обидным, Настя серой себя не считала.
— Конечно, с Виктором она немножко оттаяла, но прежней Иры не стало вместе с Иваном. Кстати, Виктор сюда приезжает?
— Редко. Я его ни разу не видела.
— Ну все, — в последний раз огляделась мама. — Поехали!
Сначала родители довезли Настю. Настя помахала вслед папиной машине, оглядела безлюдный двор. Сережина машина стояла рядом с подъездом. Машина была грязная, словно на ней проехали тысячу километров. А муж говорил, что поехал в командировку на поезде.
Сережи дома не оказалось. На полу стояла его дорожная сумка, рядом еще одна сумка, компьютерная. В нее муж ухитрился засунуть не один ноутбук, а два.
Настя достала из сумки грязное белье, сунула в стиральную машину.
— Сережа, ты где? — весело спросила она, набрав мужа.
— Ты приехала? — кажется, он не слишком обрадовался. — Я минут через сорок буду.
Где он находится, Сережа не сказал, а спрашивать снова Настя не стала. Заглянула в холодильник и отправилась в магазин — холодильник был почти пустой.
Потом она занялась готовкой и не знала, чего хочет больше — чтобы Сережа немедленно появился или чтобы не появлялся никогда.
Ира была веселой и жизнерадостной рядом с Иваном, а без него сделалась серой мышкой. Настя никогда не отличалась излишней жизнерадостностью, даже рядом с Сережей. Наверное, без него станет совсем унылой.
Хлопнула дверь. Настя выбежала в прихожую, уткнулась Сереже в грудь.