Хвала Богородице: «Ты — виноградная лоза, вновь распустившаяся; ветвь нежная, в Эдеме посаженная; и сама собою ты солнце сияющее». Единственные следы Деметрэ-Дамианэ после 1156 года — это персидская ода на его смерть, сочиненная ширванским поэтом Фелеки (небесный) в тюремной камере (Фелеки сам умер в 1160 г.), а также портрет 1194 года, изображающий покойного царя в монашеской рясе. Деметрэ умер одновременно со своей сестрой Тамар, бывшей в то время игуменьей в монастыре Тигва.
Когда в 1156 году Гиорги III унаследовал престол, то ли благодаря убийству, то ли по всем законам престолонаследия он уже женился на изумительно красивой Бурдухан, дочери осетинского царя Худдана. У них долго не было детей, а когда наконец Бурдухан начала рожать, она рожала только дочерей. (Две дочери Гиорги III, Тамар и Русудан, были воспитаны его два раза овдовевшей сестрой Русудан.) Так как не было сына-наследника, Гиорги III знал, что само существование его племянника Демны, сына Давита V, подвергало его царствование опасности и возбуждало у феодальной знати желание утвердить потерянные права. Тем не менее феодалы решились на попытку государственного переворота лишь через двадцать лет. Они откладывали бунт, потому что Гиорги сразу принял меры: он преследовал всех, кто поддерживал Давита V. Тот Васак, который помог эрзурумскому эмиру Салдуху избежать плена и потом принял сторону Давита, вместе с братом уехал в Эрзурум, где благодарный Салдух назначил его командующим армией и приказал ему предпринять наступление против Грузии. Братья Орбели, убившие царя Давита V, негодовали, что им тем не менее отказали в повышениях и наградах (Иванэ Орбели уже служил главнокомандующим), и сами участвовали в заговоре против Гиорги. Молодой Демна перестал казаться Гиорги опасным только после того, как его удалили из Тбилиси в дом Иванэ Орбели, обязавшегося воспитать молодого цесаревича. Гиорги тешился мыслью, что честолюбие Иванэ Орбели утихло. В любом случае, когда Демна стал взрослым, он женился на дочери Иванэ Орбели, и это исключило для него возможность престолонаследия, так как грузинские цари могли жениться только на дочерях или сестрах иностранных царских семей, иначе грузинские феодальные семьи могли бы либо кичиться родными связями с царским домом, либо завидовать тем, у кого такие связи были.
Пока бунтующие феодалы только кипели, Гиорги III занимался военными достижениями. Ани уже был в его руках, так как Васак взял его для Грузии, прежде чем сбежать. Не обращая внимания на угрозы эрзурумского эмира, в 1160 году Гиорги вдруг потребовал у эмира Гянджи будто бы годами неоплачиваемые налоги и приказал недоимщику-эмиру самому явиться с наличными. Эмир ответил, что он идет не с деньгами, а с армией, которая будет осаждать Тбилиси. Гиорги проиграл и битву, и недоимку. Через год город Ани обманул его надежды: Гиорги назначил губернатором Садуна, который ему казался верноподданным. Как только Садун приехал в Ани, он укрепил город, и Гиорги пришлось арестовать и казнить его. Ани отдали двум феодалам, Иванэ Орбели (приемному отцу и будущему тестю Демны, и Саргису Мхаргрдзели (длинноплечий), члену могучего полугрузинского, полуармянского рода. Саргис Мхаргрдзели, как многие его потомки, стал и амирспасалари в армии, и мандатуртухуцеси в государстве.
К 1162 году турки в Диярбакыре, Эрзуруме и Хлате объединились против Грузии, и Гиорги пришлось собрать коалицию из военных, министров, главного секретаря (мцигнобартухуцеси), конного командира и горстки надежных феодалов, чтобы отразить их и отогнать от грузинских границ. Блестящая и кровавая победа над более многочисленными силами, чем грузинские[80], кончилась тем, что Гиорги освободил всех горожан Ани и передал им свои доходы от грабежа, чтобы заново построить церкви и дворцы. Эта победа заставила Шамса ад-Дин Элдигюза и его азербайджанские войска отказаться от замышлявшегося ими нападения на союзный Гиорги Ширван. Однако зимой 1163 года Элдигюз повернул на запад, соединился с эрзурумскими войсками и разрушил армянскую крепость Гаги; направляясь к Ани, Элдигюз разорил всю Северную Армению. Ответным ударом Гиорги еще раз напал на Эрзурум и захватил Салдуха: но и в этот раз Салдуха выкупили — его сестра Шах-Бануар, жена правителя Хлата, послала Гиорги очень ценный подарок. В конце концов через два года все мусульманские армии отступили: весь Азербайджан на северо-западе от Гянджи опять был в грузинских руках. На сдачу Ани, однако, эмиры еще не были согласны: Элдигюз придумал компромисс, который Гиорги принял: в 1165 году Ани стал формально грузинским вассалом, но управлял городом Махмуд из рода Элдигюзов. Тем временем на севере дербентский эмир, пренебрегши признанным им грузинским суверенитетом, собирал многочисленную и многонациональную армию из осетин, хазаров, кипчаков-перебежчиков и русских: к концу 1160-х (или в начале 1170-х) он вторгся в Ширван, которым тогда управлял двоюродный брат Гиорги, Ахсартан I. Гиорги отозвался на просьбу Ахсартана о помощи, и грузинские армии жестоко наказали Дербент, отдав Ширвану часть дербентской территории, так что власть Ахсартана теперь распространилась до Каспийского моря[81]. В этой победоносной войне блестяще и героически сражался и Мануэл Комнин, отец будущего трапезундского императора (вместе с женой Русудан, дочерью Гиорги, Мануэл приехал в Тбилиси к тестю в гости).
По словам летописца, Гиорги III мог теперь царствовать «в радости, отдыхая и охотясь». Но десять лет победных войн исчерпали людские и денежные ресурсы страны и обострили недовольство во всех слоях общества. Гиорги пришлось отменить освобождение церковных поместий от налогов, тем самым вызвав отчуждение самой могучей, кроме феодальной знати, политической силы. Гиорги тешился мыслью, что военные доблести делали его почти равным деду Давиту IV. Хакани, ширванский придворный поэт, сочинитель не только философской лирики, но и панегириков, именовал Гиорги по-персидски: «новым Августом… более великим, чем Иракл… непревзойденным в этом мире… верховным защитником Креста… мечом Мессии… воплощением Христа».
В 1170-х годах Грузия уже не воевала с соседями, но ее генералы не могли сидеть сложа руки. Они объявили, что не хотят «воздерживаться от боя и грабежа», и занялись этнической чисткой, изгоняя последних турецких кочевников из Тао и из долины Куры. Только летом 1172 года Гиорги прибег к силе: он занял Двин, армянскую духовную столицу, разграбил город, но предоставил его местному феодалу, Анании. К концу 1174 года Ани стал наконец полностью грузинским владением: Гиорги заточил шаха мусульманской Армении и назначил Иванэ Орбели губернатором.
Но Иванэ Орбели был неисправим: через год он решил, что получит больше денег и почтения от турок, и собрался отдать Ани Элдигюзу и эмиру Арслану. Ему воспротивились и горожане, и духовные лица. Епископ Басег остался верным Гиорги III, который отблагодарил его тем, что выкупил Апирата, брата епископа, у турок и назначил его анийским эмиром. Эмир Арслан был пленен, и Ани стал неоспоримым грузинским владением. Элдигюз и Арслан в последний раз сделали попытку нападения, вторгшись с азербайджанскими и хамаданскими войсками в Северную Армению, но в 1175 году их изгнали из Лоре и Дманиси, и они отступили в Двин, который остался мусульманским до конца века.
К концу 1170-х годов Грузия была до такой степени изнурена войной, что она могла предпринимать только мелкие стычки в Западном Тао-Кларджети, вместе с армянскими солдатами отбирая территорию, которую Давит Таоский отдал византийцам и которая осталась в руках сельджуков. (Несмотря на послевоенное истощение, литературное творчество в Грузии расцветало: сочинялись крупные прозаические сочинения, например рыцарская эпопея Амирандареджаниани, с гениальной изобретательностью свободно переводились с персидского такие свободомыслящие и эротические поэмы, как Вис и Рамин Фахра ал-Дина ал-Гургани.) Наконец Гиорги III обратил внимание на внутренние неурядицы. Около 1170 года был введен суровый закон против разбоя и воровства. Впервые в Грузии преступления против личности и собственности нужно было искупать не вергельдом (денежной компенсацией), а отбыванием установленного законом наказания. Вдобавок к уже созданной службе безопасности мстоварни Гиорги III учредил новую полицию — «вороловы», мпаравтмедзебелни. К концу 1170-х годов, когда разбой стал настоящим бедствием, вышел декрет, чтобы воров и разбойников вешали на деревьях рядом с их добычей, если она найдена. В то время пытка, кроме выкалывания глаз и оскопления государственных изменников, была в Грузии редким явлением. К обезглавливанию изменников прибегали только тогда, когда ссылка и анафема оказывались недостаточным устрашением, и тогда палачами назначали негрузин. Но смертная казнь через повешение осталась драконовской мерой для разбойников на целый век, даже в царствование мягкосердечной царицы Тамар.
В 1177 году Демне исполнился 21 год, и, хотя он женился не на иностранной царевне, а на дочери рядового феодала, Иванэ Орбели показалось, что пора возводить его на трон. За такую поддержку Орбели требовал в награду царство Лоре, которое пока было всего лишь его уделом как главнокомандующего армией. (Орбели сохранил эту должность и удел, несмотря на то что его уволили с поста в Ани.) Для такого переворота Орбели искал поддержки мусульманских правителей и привлек на свою сторону кое-кого из знати, например Саргиса Мхаргрдзели и даже таких вельмож, как командир конницы. Заговорщики собрались в Коджори, на горе в двадцати километрах от Тбилиси, чтобы ночью схватить Гиорги, который будет молиться близ иконостаса. Иванэ Орбели намеревался убить царя, но уверил остальных заговорщиков, что они просто объявят царю, что Демну уже короновали. Местный ребенок случайно услышал это обсуждение и побежал к царю с докладом. Гиорги сел на лошадь и галопом доехал до Тбилиси, где вызвал Кубасари, главу кипчакских дивизий, с пятьюстами солдатами. Хотя заговорщики имели в своем распоряжении тридцатитысячное войско, они в смятении отступили в Лоре; некоторые, в особенности Саргис Мхаргрдзели, передумали, когда царь им посулил министерские должности, раньше занятые братьями Орбели; другие заговорщики, в особенности командир конницы