Нидермайер представлял собой одного из самых интересных и загадочных персонажей Второй мировой войны. На Западе его называют немецким Лоуренсом Аравийским. Родился Нидермайер в 1886 г. в небольшом баварском городке Фрейзинг. Поступил в военное училище. Став офицером, он изучает в Мюнхенском университете географию и геологию. Самостоятельно учит иностранные языки. Всего он овладел шестью языками, включая английский, русский, арабский и турецкий. В 1913 г., еще будучи студентом, Нидермайер отправляется в «научную» экспедицию на Восток – в Персию, Аравию, Египет, Палестину, Сирию. Финансировала экспедицию Академия наук, а плодами ее пользовалось Военное ведомство.
Первая мировая война застает Нидермайера в Стамбуле. В начале 1915 г под его руководством отправляется военно-дипломатическая миссия в Кабул Отряд имел при себе двенадцать лошадей, нагруженных золотыми и серебряными монетами, и щедрый запас оружия. Главной задачей его было склонить на сторону Германии афганского эмира Хабибуллу. Миссия эта удалась лишь частично. Отряд потерял на границе золото, а вместе с ним и рычаги влияния на Хабибуллу, и своего нейтралитета эмир так и не нарушил. Однако немцам все же удалось поднять против англичан пуштунские племена – они сковали до 80 тысяч британских солдат, так и не попавших на основные фронты мировой войны.
Окончив работу в Афганистане, глава миссии вернулся домой, где был принят кайзером Вильгельмом.
В 1920 г. Нидермайер становится адъютантом военного министра Гесслера. Но его ждет и другая работа – не зря он тратил силы на изучение русского языка. Вскоре, по указанию генерала Ганса фон Секта, с которым они познакомились еще в Турции и чьим личным порученцем капитан одно время был, Нидермайер, как доверенное лицо генерала, вплотную занялся реализацией советско-германских договоренностей о сотрудничестве.
В 1921 г. Нидермайер под фамилией Нейман прибывает в Москву и попадает на прием к наркомвоенмору Льву Троцкому.
С 1924 г. по 1931 г. Нидермайер руководит секретными представительствами германского Генштаба в Москве. Он вступает в приятельские отношения с Тухачевским и другими руководителями РККА.
В 1936 г. по приказу наркома Ворошилова 4-е управление Генштаба (военная разведи) дало знание советнику советского посольства в Германии Александру Гиршфельду… завербовать Нидермайера. Вербовка прошла просто на удивление гладко. Немец согласился информировать Москву, и даже презрительно отказался от предложенных ему 20 тысяч марок. Он получил кличку «Нибелунген» и впоследствии исправно снабжал наших сведениями о настроениях в германских «верхах».
В 1938 г. Нидермайер обвинен нацистами в государственной измене, арестован, но позже отпущен. Видимо, этим объясняется прекращение его контактов с советской разведкой.
Но вернемся к Кавказским легионам. Восточные части формировались на территории Полтавской области Украины. Помимо Туркестанского легиона здесь были созданы:
Грузинский легион – в Гадяче (командир майор Энгхольм); Северокавказский – в Миргороде (командир капитан Ольбрих); Аршшский – в Лоховице (командир подполковник Ристов); Азербайджанский – в Прилуках (командир майор Хофер).
В Миргороде располагался общий штаб легионов и курсы переводчиков.
Первоначально в концентрационных лагерях из числа советских военнопленных отбирались представители обозначенных национальностей, которые согласились на службу нацистскому рейху и фюреру. После краткой проверки их переправляли в подготовительные лагеря На этом же этапе отбирались будущие командиры отделений и взводов. Отобранных лиц направляли на двухнедельную учебу на унтер-офицерских курсах. Новобранцев разбивали по ротам, взводам и отделениям.
Обучение легионеров состояло:
На первом этапе – общефизическая и строевая подготовка, усвоение минимума немецкого языка для понимания команд и приказов германских командиров. Занятия проводились немецкими офицерами с помощью переводчиков.
На втором этапе – новобранцы переводились в батальоны. Здесь они получали обмундирование, снаряжение и вооружение, осваивали тактику и методы боя.
Идеологическую подготовку легионеров наряду с немцами проводили члены национальных комитетов (находившихся под эгидой Министерства оккупированных Восточных территорий) и командиры национальных формирований, набиравшиеся из эмигрантской среды.
Номинальным командующим Армянского легиона стал дашнак генерал Драстамат (Дро) Канаян, Грузинского – полковник Шалва Маглакелидзе. Казармы Азербайджанского и Северокавказского легионов неоднократно посещал иерусалимский муфтий Хадж Амин эль-Хуссейни. Перед легионерами он выступал с призывами «к джихаду против неверных в равноправном союзе с рейхом».
В исламских частях германским командованием были введены должности мулл. Мулла, по замыслам создателей данных подразделений, должен был совмещать в себе функции религиозного главы и военного командира. Такая организация военных подразделений является традиционной для мусульманских народов – по образу Мединской общины пророка Мухаммеда, которая являлась не только общиной верующих, но и военным лагерем.
Курс военно-политической подготовки восточных легионеров завершался коллективной присягой фюреру. После этого формированию вручался «национальный флаг» и часть отправлялась на фронт.
В 1942 г. из Польши на Восточный фронт была отправлены следующие полевые батальоны восточных кавказских легионов: два азербайджанских (804-й и 805-й); три северокавказских (800, 801, 802); два грузинских (795-й и 796-й); два армянских (808-й и 809-й).
В 1943 г.: шесть азербайджанских (806 807, 817, 818-й, 819-й и 820-й); три северокавказских (803, 835, 836-й); шесть грузинских (с 797-го по 799-й, 822-й, 823-й и 824-й); шесть армянских (810, 812, 813, 814, 815 и 816-й).
Всего же за два года (до упразднения штаба в Радоме в конце 1943 г.) здесь было сформировано 6 северокавказских, 8 азербайджанских, 8 грузинских, 8 армянских батальонов.
До мая 1943 г. на Украине, на территории Полтавской области, было укомплектовано: шесть азербайджанских (1/4, 1/73, 1/97, 1/101, 1/111, II/73); четыре грузинских (1/1, 1/9, II/4, II/198); три армянских (1/125 1/198 11/9); два усиленных северокавказских почтальонов (842 и 843-й).
Численность одного батальона колебалась между 800 и 1000 человек. Заместителями германских командиров батальонов и рот были «национальные» представители. Вооружение батальонов было трофейным, то есть советским.
Грузинский батальон II/198 немцы хотели использовать в ходе наступления на направлении Туапсе – Сухуми. Но действия советских войск сорвали их планы. Поэтому батальон И/198 к июню 1943 г. в преддверии операции «Цитадель» был вновь придан 198-й пехотной дивизии, стоявшей в качестве резерва в тылу 1-й танковой армии на Донецком фронте.
После начала операции «Цитадель» в десятых числах июля упомянутый грузинский батальон в составе 198-й дивизии был введен в состав 3-го танкового корпуса 4-й танковой армии, наступавшей со стороны Белгорода в направлении Курска, навстречу продвигающейся от Орла 9-й армии вермахта. По словам западногерманского военного историка Й. Хоффманна, ссылающегося на находящиеся в его личном архиве отчеты командира II/198-го батальона капитана фон Мюллера, грузинские легионеры отлично проявили себя в битве на Курской дуге. В частности, по сведениям капитана фон Мюллера, легионеры хорошо зарекомендовали себя как при патрулировании улиц и несении службы по охране мостов в Харькове и его окрестностях, так и в разгар сражения во время строительства позиций «частично под сильным артиллерийским огнем и атаках противника».
Поскольку основной задачей входивших в 4-ю танковую армию пехотных дивизий являлась защита коммуникационных систем, находящихся к востоку от Харькова, легионеры II/198-ro пехотного батальона приняли участие в успешной обороне от налетов советских партизан этих важнейших для вермахта коммуникаций, по которым происходило непосредственное снабжение 4-й танковой армии, ведущей боевые действия к северо-востоку от Белгорода.
После перехода советских войск в контрнаступление легионеры II/198-ro грузинского батальона обороняли в начале августа позиции под Казачьей Лопанью в районе Харькова.
Во время отхода германских войск к Днепру легионеры II/198-го батальона осенью 1943 г. несли охранную службу в районе Кременчуга и Кировограда.
При этом помимо батальона II/198 в сражении под Курском и Белгородом приняли участие и более мелкие подразделения Грузинского легиона. В частности, еще в мае 1943 г. зафиксировано наличие в 4-й танковой армии 4-й грузинской роты снабжения /606, а в оперативной группе «Кемпф» – 4-й грузинской охранной роты /591. К сентябрю в составе 4-й танковой армии находилась также 4-я грузинская дорожно-строительная рота /407, а в 8-й армии (в которую к этому времени была переименована бывшая оперативная группа «Кемпф») – 4-я и 6-я грузинские роты снабжения /591. Кроме того, в действовавшей на юге 1-й танковой армии к сентябрю 1943 г. зафиксировано наличие 3-й и 4-й грузинских рот снабжения /607, а также 4-й грузинской роты снабжения /612. Несмотря на неблагоприятный для немцев ход событий, упомянутые подразделения (в отличие от многих других национальных формирований вермахта) продолжали фигурировать в списке штаба генерала восточных войск за декабрь 1943 г
Вопреки мифологии грузинских националистов, моральный дух грузинских легионов был слаб. Вот, например, донесение политуправления Черноморской группы Закавказского фронта от 8 января 1943 г.: «В ночь на 9 декабря 1942 года командир 3-й роты грузинского легиона послал трех легионеров с письмом к командиру 383 сд с заявлением о переходе на сторону Красной Армии. Он просил помочь перебежчикам во время перехода. Один легионер остался в штабе дивизии, а двое направились обратно с ответом начальника штаба 383 сд. 10 декабря Чичинадзе снова направил двух легионеров в штаб дивизии и прислал карту с обозначением места перехода. Легионеры намерены были перейти на сторону Красной Армии 14 декабря. Они ставили себе задачу перебить немцев и открыть фронт для насту