У Талиас перехватило дыхание.
– Вы, верно, шутите? – процедила она в его сторону.
Не глядя, она ощутила, как он качает головой:
– Я почувствовал изменение в движении воздуха, когда они воспользовались вторым люком позади нас.
Талиас кивнула своим мыслям. Ровно как в тот раз, много лет назад, он быстро сориентировался на «Томре», так и сейчас ухватил особенности конструкции чужой станции.
– Мы не намерены прибегать к насилию, – торопливо заверил их инородец. – Это всего лишь предосторожность. Вы так неожиданно появились, что мы опасались за свою безопасность.
– Приношу извинения за то, что мы нагрянули сюда, никого не предупредив, – постарался сгладить острые углы Траун. – Мы думали, что станцию давно покинули, потому и прилетели сюда.
Инородец снова выдал похожий на ржание звук, но на этот раз более короткий:
– Вы погорячились, если решили здесь обосноваться. И может статься, что для вас уже поздно исправлять эту ошибку.
– Мы не собираемся здесь жить, – поправил его чисс. – Как я уже сказал, мы исследователи, бороздим Хаос в поисках предметов искусства канувших в небытие племен.
Рисунок пятен на коже инородца подернулся и изменился.
– Вы охотитесь за поделками?
– Искусство отражает душу народа, который его создал, – сказал Траун. – Мы хотим сохранить память о тех, кто сам этого сделать уже не в состоянии.
Один из спутников инородца что-то произнес на своем языке.
– Он говорит, что здесь ничего такого не осталось, – перевел их собеседник.
– Пожалуй, искусство здесь встроено в конструкцию станции в большей степени, чем ему кажется, – заявил капитан. – Однако я озадачен: следов катастрофы и разрушений нигде не видно. Наоборот, станция кажется полностью рабочей. Почему же ее забросили?
– Мы ее не бросали, – севшим голосом ответил инородец. – Нас изгнали те, кто пришел захватить Рапакк и всех паккош.
– Значит, ваша планета называется Рапакк? – уточнил Траун. – А сами вы – паккош?
– Да, – подтвердил инородец. – По крайней мере, еще какое-то время. Народ паккош на грани вымирания. Будущее каждого пакка сейчас в руках никардунов, и мы боимся даже представить, что нас ждет.
– Никардуны – это те, кто гнался за нами через всю вашу систему? – спросил чисс.
Снова ржание.
– Если вам кажется, что они просто хотели погонять вас туда-сюда, то вы жестоко заблуждаетесь. Их цель – захватить и уничтожить.
У Талиас по спине пробежал холодок. Она порылась в памяти, но так и не смогла припомнить, чтобы когда-нибудь слышала об этом воинственном народе. Они не были известны ни в ближайших окрестностях, ни на обширных просторах, которые разведал Флот экспансии.
А раз они заявляют о себе подобным способом – окружая блокадой целые системы и безжалостно преследуя и уничтожая всех, кто пытается ее прорвать, – то на добрососедские отношения с Доминацией можно и не рассчитывать.
– Не в таких уж жестких тисках они держат вас и вашу планету, – заметила Талиас. Угловатая артикуляция таарджи давала болезненные ощущения во рту. Во время учебы этот язык был у нее самым нелюбимым, но семья Митт настаивала, чтобы ее почетные приемные родичи владели всеми средствами общения, которые распространены в регионе. – Иначе вы бы не разговаривали сейчас с нами.
– Ты думаешь, что мы прилетели сюда по собственной воле? – выдал инородец, склонив перед ней голову. – Думаешь, мы сами сняли со своего корабля оружие и защиту? Вот уж нет. На кораблях никардунов, которые стерегут подходы к Рапакку, не опознали конструкцию вашего летательного аппарата. Им пришло в голову, что на этой станции сохранились работающие датчики, которые могли ухватить какую-то информацию, когда ваш корабль пролетал мимо. Нам поручили проверить, остались ли записи.
– Догадка подтвердилась? – поинтересовался Траун.
– Догадка о работающих датчиках? – Пакк взял паузу, перебегая взглядом от одного чисса к другой. – А ты почему спрашиваешь? Хочешь сохранить в секрете характеристики своего корабля?
– Говорят, некоторые могут угадать происхождение корабля по его внешнему виду и особенностям движения. Возможно, неведомый предводитель никардунов как раз из таких.
– Скажешь тоже – «неведомый», – с чуть уловимым отвращением произнес инородец. – Генерал Йив Великодушный самолично явился на Рапакк, чтобы озвучить свои притязания и поглумиться над нашими правителями.
– Его поведение говорит о непомерной самоуверенности, – заявил капитан. – Скоро ли он пожалует вновь?
– Не знаю, – ответил пакк. – Но не сомневаюсь, что вскоре в систему явятся другие никардуны, и если мы плохо выполним уже данные нам приказы, то нам не поздоровится.
Талиас пришло в голову, что, если паккош не сумеют поймать чужаков, которые прорвались сквозь оцепление и проникли на станцию, захватчики их тем более не пощадят.
– Как вы намерены поступить с нами? – спросила она.
Инородец повернулся к соплеменникам, и они принялись совещаться.
– Находчиво, – шепотом похвалил Траун.
– В каком смысле? – не поняла Талиас.
– Хорошо, что этот вопрос задали вы, а не я, – пояснил он. – Их почтение к женщинам может повлиять на окончательное решение и склонить его в нашу пользу.
– А если нет?
– На этот случай у нас есть чаррики. – Голос капитана прозвучал спокойно и в то же время твердо. – Возьмите на себя тех, что перед нами. Я разберусь с теми, кто подкрадывается сзади.
У Талиас внезапно пересохло во рту.
– Предлагаете мне пристрелить их?
– Нас двое, – заметил Траун. – Их четверо, плюс те, кого мы не видим и не можем сосчитать. Если они решат взять нас в плен, единственный шанс спастись – стрельба на поражение безо всяких церемоний.
Талиас снова ощутила, как по спине бегут мурашки. Ее всегда пугала мысль о том, чтобы вступить в перестрелку, в результате которой она может кого-то убить или сама оказаться убитой. Но она утешала себя тем, что тому, кто оказался втянут в жаркий бой, не в чем себя упрекнуть.
А теперь Траун предлагал ей совершить хладнокровное вероломное убийство.
Паккош закончили совещаться.
– Насчет лазутчиков нам никаких инструкций не давали, – заявил их переговорщик. – Нам поручили только снять показания датчиков. – Его товарищ что-то добавил на родном языке. – Однако мы полагаем, что никардуны потребовали бы задержать вас, если бы знали о вашем присутствии на станции.
– Допустим, – кивнул Траун. – Но позвольте задать вопрос: соответствует ли это требование интересам народа паккош?
Пакк снова повернулся к соплеменникам. Талиас подняла руку к голове, притворяясь, что поправляет выбившиеся из прически пряди, а на деле рассчитывая, что жест напомнит инородцам о ее присутствии и статусе.
– Если вы дадите нам улететь, я гарантирую, что никардуны никогда не узнают, что мы здесь были, – нарушил повисшую тишину капитан.
– Как такое можно гарантировать?
– Они не заметили, что мы проникли на станцию, – напомнил Траун. – Сомневаюсь, что и впредь они будут к ней приглядываться.
– Они наверняка видели, как вы зажгли огни.
– Вы могли сами удаленно включить их, – предложил готовую версию чисс.
После краткого раздумья инородец склонил голову.
– Да. Могли. – Он с шипением выдохнул сквозь зубы. – Командир сказал свое слово: вы можете лететь.
Услышав эти слова, Талиас и сама облегченно выдохнула:
– Спасибо.
– Вы так и не ответили на один из предыдущих вопросов, – не унимался Траун. – Датчики работают или нет?
Инородец фыркнул, точно опять заржал:
– Несколько недель назад никардуны велели нам все здесь вырубить и покинуть станцию. Поскольку жизнь каждого пакка зиждилась на острие их орудий, мы выполнили приказ надлежащим образом: датчики отключены, как и все остальное.
– Это радует, – кивнул капитан. – В таком случае прощайте. Желаю вам поскорее обрести свободу и мир.
Скользнув ладонью по рукаву Талиас, он кивком указал на люк, через который они могли вернуться к своему челноку.
– Постойте.
Она обернулась. К ним шагал пакк, чьи слова переводил переговорщик; после некоторых сомнений Талиас мысленно определила его как командира отряда чужаков. Она попятилась, но наткнулась спиной на руку Трауна и остановилась.
– Это Уингали, – сказал переговорщик, когда инородец остановился перед Трауном. – Он хочет, чтобы вы кое-что взяли.
С секунду Уингали ничего не предпринимал. Потом с явной неохотой вытянул перед собой обе руки, одной из них теребя пальцы другой. Оказалось, что он стянул с них двойное кольцо: пару окружностей, соединенных мягкой перемычкой. Еще немного помедлив, пакк протянул вещицу Трауну.
– Уингали фоа Мароксаа, – прорычал инородец.
– Двойное кольцо – фамильная ценность младшего клана Мароксаа, – тихо объяснил переговорщик. – Уингали хочет, чтобы ты забрал его в свою коллекцию и тем самым увековечил память о клане Мароксаа и его отпрысках.
Впервые за все время знакомства Талиас увидела на лице Трауна неподдельное удивление. Он вперил взгляд в Уингали, затем перевел его на кольца и снова посмотрел на инородца. Только после этого он протянул руку ладонью вверх.
– Спасибо. Я буду бережно хранить его на почетном месте.
Склонив голову к груди, Уингали вложил кольцо в руку чисса. Выпрямившись, он молча отступил и направился к своим сородичам. Как только он прошел мимо них, они слаженно развернулись и строем вышли за своим предводителем. Почувствовав за спиной дуновение воздуха, Талиас вздрогнула: еще трое паккош – очевидно, те, которых послали в обход, – бесшумно протянулись цепочкой мимо чиссов и покинули ангар вслед за товарищами. Как только замыкающий ступил наружу, люк за ними закрылся.
Талиас не отрывала взгляда от кольца, которое Траун так и держал на раскрытой ладони. На обод, сделанный из серебристого металла, было нанесено тиснение в виде извилистых насечек. Из центра полукружия, образованного этими насечками, тянули шеи змееподобные существа, а по бокам вырастали две зм