– Надеюсь, оно тихое, уютное и далеко от космопорта. Йив, скорее всего, подумает, что первым делом мы попытаемся угнать корабль.
– Так он и подумает, – подтвердил Траун.
– Так куда же мы направимся?
Наклонившись ближе, капитан улыбнулся из-за края мокрого капюшона.
– В космопорт. Угоним там корабль.
В своем воображении Талиас рисовала, как они скрытно просачиваются сквозь складскую зону, которая окружала охранное ограждение космопорта, либо дерзко прорываются к нему через все кордоны. Оба сценария заканчивались на том, что они достигали ограждения: дальше ее воображение иссякало.
В конечном итоге им не пришлось ни бежать, ни красться. Вместо этого они нашли ящик.
Но не первый попавшийся. Этот ящик, скорее даже огромный контейнер, стоял среди десятка таких же, неотличимых от него, неподалеку от ворот космопорта. Когда они подошли, Траун, настороженно оглядевшись, приподнял боковую панель и жестом предложил Талиас забраться внутрь.
Судя по габаритам, контейнер был достаточно просторен, чтобы вместить их обоих. Чего Талиас не ожидала, так это сидений, запаса пищи и питья и даже грубовато сделанной и не очень удобной, но исправно функционирующей кабинки для гигиенических нужд.
– Приношу извинения за скудость обстановки, – сказал Траун, задраивая контейнер изнутри. Ламп здесь не было, но тщательно замаскированные прорези на стенках проводили и воздух, и свет. – Я не знал, насколько быстро мы доберемся до нашего убежища и не придется ли нам прятаться и пережидать патрули, поэтому назначил эвакуацию на послезавтра.
– Ничего страшного, – сказала Талиас, озираясь по сторонам. – Уж лучше так, чем томиться пленником на никардунском корабле.
– Или безжизненно дрейфовать в космосе.
Она вздрогнула:
– Тем более. Вы думаете, именно это Йив для нас уготовил?
Траун пожал плечами:
– У него явно избыток самоуверенности. Это может означать, что он непременно захотел бы допросить меня перед казнью. С другой стороны, мы захватили его корабль. Что, если у никардунов строгие правила насчет кровной мести? Нужно больше информации, прежде чем говорить с уверенностью.
– По мне, лучше перестраховаться, – сказала Талиас. – Как вы вообще нашли этот контейнер?
– Я его не нашел, а предусмотрел. Вернее, мы его предусмотрели на пару с предводителем сил обороны Франджеликом. Помните, я просил его доставить на борт грузовой контейнер?
– А. – Теперь она припомнила. – Вы сказали, что он нужен для нашего возвращения.
– И вот мы здесь. Мы оборудовали его по пути до Праймиа, а потом, когда изучили вакские правила перевозок, оформили доставку.
– Значит, вы уже проворачивали подобное?
Траун улыбнулся:
– Вовсе нет. Но нам показалось, что это проще всего.
«Если сработает», – мысленно уточнила Талиас.
– И куда же нас доставят?
– Мы лишь проникнем за ограду космопорта, – пояснил Траун. – Корабль, на который должны погрузить этот контейнер, еще не прибыл, но как только он появится, то надолго здесь не задержится. На такой случай вакские правила предписывают собрать весь груз возле назначенной посадочной площадки, чтобы сократить время погрузки.
– Ладно, – наморщила лоб Талиас. – Значит, мы летим на какую-то незнакомую планету?
– Ни в коем случае. Как только мы окажемся внутри охранного периметра, выберем момент и проберемся на припаркованный там истребитель службы охраны. Они предназначены для патрулирования на больших расстояниях, так что на борту просторно, и мы с комфортом дождемся адмирала.
– А потом что: мы просто полетим навстречу?
– В общем и целом – да, – подтвердил Траун. – Правда, по пути могут возникнуть одно-два осложнения.
– Например, кто-то явится сюда по тревоге и захочет вести истребитель вместо вас?
– В таком случае мы попросим его удалиться.
– А если он не пожелает?
– Не волнуйтесь, мы не будем никого калечить, – успокоил ее Траун. – Ваша принципиальность на этот счет многое о вас говорит.
– Просто я против того, чтобы поколачивать хозяев на их же родной планете, – пробормотала Талиас. – Особенно учитывая принятую в Доминации доктрину невмешательства.
– О ней я, в общем-то, и говорил, когда упомянул вашу принципиальность. В любом случае хлопот нам это не доставит. У меня есть баллон с тава-дурманом, его можно без последствий распылить в кабине.
Талиас сдвинула брови:
– Сомнамбулический наркотик?
Настал черед Трауна хмуриться:
– Кто его так называет?
– Мои бывшие одноклассники, – пояснила Талиас, закатив глаза от нахлынувших воспоминаний. – Как-то двое из них распылили эту пакость в учебной аудитории, только чтобы посмотреть, как окружающие превращаются в истекающих слюной лунатиков. Несколько часов безобидного цирка нам было обеспечено.
– Его эффекта вряд ли хватит на несколько часов, – сказал Траун. – Самое большее – на час. А вреда от него и правда никакого.
– Кроме тех случаев, когда надо выполнить сложную работу. Скажем, вести истребитель службы охраны?
– Мы высадим пилота задолго до того, как он усядется за штурвал, – пообещал капитан. – А для нас я припас носовые фильтры.
– Очень кстати, – одобрила Талиас, пристально глядя на спутника. – Вы всегда носите с собой такое барахло?
– Перед лицом любой неопределенности надо быть вдвойне предусмотрительным. Я знал, что нам придется угнать корабль, и исходя из этого планировал все остальное. Не переживайте, прорвемся.
– Хорошо. – Она не испытывала особого воодушевления от плана, но предпочла положиться на капитана. – Можно уже смыть грим? Он весит полкилограмма.
– Не больше трети, – поправил ее Траун. – Нет, лучше оставьте. Есть еще вероятность, что нас засекут и вам придется снова вживаться в роль.
– Ладно, – неохотно протянула Талиас. На самом деле, невзирая на вес, она начала привыкать к объемной застывшей массе на лице. Гораздо больше ее раздражала идея, которую выражал этот грим, и роль забитой заложницы, которая полагалась к нему в придачу. – Итак, здесь мы проведем полтора дня. Не смею надеяться, что у вас завалялась колода карт.
– Вообще-то карты у меня есть, – огорошил ее капитан. – Но я думал, что сначала мы поговорим.
– О чем?
– О том, почему вы так рвались попасть на борт «Реющего ястреба».
В мозгу Талиас прозвенел тревожный звоночек.
– Я поступила на службу, чтобы заботиться о Че’ри.
– Это ваша функция на борту, – уточнил он. – Но вы рвались попасть на него не за этим. Один из офицеров сообщил мне, что семья Митт направила вас, чтобы вы наблюдали за тем, как я справляюсь с обязанностями командира корабля. Это правда?
Талиас невольно сжала руку в кулак:
– Полагаю, это был средний капитан Самакро?
– Разве имеет значение, от кого мне это стало известно?
– Возможно, имеет, – допустила Талиас. – Он назвал вам причину, по которой поделился этой информацией?
– Об этом речи не шло. Я предполагаю, что его беспокоила слаженность действий командного состава в том случае, если бы семейные разборки вышли на передний план.
– Говорить он может все, что угодно. Но мне кажется, что он как раз очень надеется на эти семейные разборки.
– С какой целью?
– А вот с такой, – пояснила Талиас. – Если семья Митт решит, что вы не устраиваете их как капитан «Реющего ястреба», и передвинет вас на другую позицию во Флоте экспансии, тогда Самакро вернется к командованию кораблем.
– В ваших рассуждениях есть несколько существенных логических неувязок, – возразил Траун. – Во-первых, Девять семей не вправе назначать военных на должности. Во-вторых, у среднего капитана нет никаких причин желать заполучить «Реющий ястреб» обратно. С его опытом и талантами ему наверняка вскоре предложат корабль гораздо лучше, чем обычный тяжелый крейсер.
– «Реющий ястреб» и есть лучший, – сказала она. – Возможно, вы пока не до конца это понимаете. Но даже если нет, то семья Уфса все равно жаждет его вернуть. У них отобрали корабль, а они славятся своей злопамятностью за малейшие щелчки по носу.
– Понятно.
Талиас внимательно всмотрелась в его лицо в тусклом свете ламп. Судя по озадаченной складке между бровями, ничего он не понял.
– Возвращаясь к вашему вопросу: нет, семья Митт меня не подсылала, – поведала она, тщательно подбирая слова. – Наоборот, они ставили мне палки в колеса. Мне просто повезло, что я смогла получить должность воспитательницы, потому что стать наблюдателем от семьи мне не светило.
– Любопытно, – произнес Траун. – А вам сказали, почему вас не хотят видеть наблюдателем?
– Никто мне ничего не говорил, – отмахнулась Талиас. – Просто чинили мне препоны на каждом шагу. Какие-то новые формы для заполнения, новые клерки, которых я должна была вылавливать на рабочем месте, чтобы доказать свою пригодность, новые чинуши с Цсиллы и Нейпорара, которых нужно было умаслить. Такого рода препоны.
– Возможно, они считают, что вам не хватает квалификации, чтобы быть наблюдателем, – предположил Траун. – А может, вмешались другие семьи.
– Если кто-то из других семей приложил к этому руку, я ничего такого не заметила, – с досадой поведала Талиас. – Что касается квалификации, у меня полный комплект из глаз, ушей и мозга. Что еще нужно?
– Да, этот вопрос стоит адресовать семье. Но тогда у меня возникает другой: если семья препятствовала вашему назначению, значит, вы добились его сами. С какой целью?
Талиас собралась с духом. Она надеялась, что этот вопрос никогда не прозвучит, но в глубине души знала, что никуда не денется от его нелицеприятной подоплеки.
У нее было наготове несколько правдоподобных ответов, и на секунду она поддалась соблазну подкинуть Трауну один из них. Но сидя в тесной каморке, слушая его размеренный голос, она поняла, что номер не пройдет.
– Это прозвучит глупо, – предупредила она.
– Учту. Продолжайте.
Талиас мысленно подбодрила себя.