– Я хотела снова вас увидеть, – призналась она. – Вы изменили мою жизнь, и я… Я хотела снова вас увидеть, вот и все.
Он сдвинул брови, глядя на нее:
– Вот оно что. И как же я изменил вашу жизнь?
– Мы уже встречались раньше. – Объяснения казались совсем уж смешными. Конечно, он не помнил тот мимолетный разговор. – Это было очень давно, когда я завершала свой последний полет в качестве «идущей по небу».
– А, точно, – кивнул он, не меняя выражения лица. – На борту «Томры», когда я был курсантом.
– Ага. – Ей стало словно легче дышать. Все-таки Траун ее помнил, и это в некоторой степени сгладило неловкость, которая охватила Талиас. – Потом пришла капитан Ворлип, вы поговорили…
– И она раскрутила меня, чтобы проверить мои слова о том, что я чувствую корабль.
– Да, – кивнула Талиас. – Вы ее поразили.
– Серьезно?
– Разумеется. Она сама мне потом рассказывала…
– А то она отправила на Тахарим сообщение, что снимает с меня пятьдесят баллов.
Талиас почувствовала, как округляются ее глаза:
– Как так? За что?
– За несанкционированный вход в запретную зону, – пояснил Траун. – Я наверстал свои прежние результаты только через три месяца.
– Но… – пролепетала она. – Вы и правда ее поразили.
– Возможно, на личном уровне – да, – кивнул он. – Возможно, как опытного космолетчика – тоже. Но она также офицер на службе Доминации чиссов, а для них на первом месте обязанность следить за соблюдением правил.
– Но вы же ошиблись по незнанию.
– Намерения и мотивы не имеют значения. Судят только за поступки.
– Наверное, – пробормотала Талиас. Внутри нее все стянулось узлом: его воспоминания об их первой встрече навсегда останутся связанными с неприятными переживаниями. Потрясающе.
– И как же разговор со мной изменил вашу жизнь?
Талиас вздохнула. Больше всего ей не хотелось продолжать этот разговор. Но раз уж она решила говорить начистоту, не пристало идти на попятный на полпути.
– Вы подарили мне надежду. – Эти слова, произнесенные вслух, звучали нелепее, чем тогда, когда она прокручивала их в голове. – Понимаете… мне было тринадцать. Мне казалось, что жизнь закончена. Вы сказали, что я могу выбрать свой путь. Выбрать то, что подходит именно мне.
– Да, – задумчиво произнес Траун. Ни сочувственно, ни ободряюще, ни даже заинтересованно. Просто задумчиво.
Талиас представляла этот момент много раз. Она гадала, что он скажет, что скажет она и какие горизонты после этого откроются в ее жизни и карьере.
Но ничего такого не произошло. Он впал в задумчивость. Всего лишь в задумчивость.
Талиас закрыла глаза, мечтая оказаться где угодно, только не здесь. Надо было отказаться от этой затеи с самого начала.
– У меня была старшая сестра, – тихо, едва слышно сказал Траун. – Когда ей было пять лет, она пропала. Родители так и не сказали мне, куда она делась.
Талиас распахнула глаза. Он сидел все в той же позе, погруженный в свои мысли. Но теперь в его глазах что-то отражалось. Далекая, тщательно скрываемая, но не проходящая боль.
– Сколько вам было тогда?
– Три года, – ответил он. – Я долгое время думал, что она умерла и я больше никогда ее не увижу. Только когда я дослужился до звания с допуском на мостик, мне сообщили о существовании «идущих по небу», и я понял, что ее, наверное, забрали на службу. – Улыбка, мелькнувшая на его губах, была пропитана той же отстраненной печалью. – Но я все равно ее не увижу.
– Может, увидите. – Талиас почувствовала смутное желание утешить его. – В архивах должны быть записи.
– В этом я не сомневаюсь. Но большинство «идущих по небу» после окончания службы предпочитают кануть в забвение, и в Доминации давно научились уважать это желание. – Он поднял руку: – Впрочем, у каждого из нас есть свои горести, так же как и несбыточные надежды. Залог счастливой жизни – смириться с тем, чего не можешь изменить, и изменить к лучшему то, что можешь.
– Да, – вздохнула Талиас. Тот факт, что явление неизменно, не означает, что его нельзя пошатнуть. Иногда тайное становится явным, и даже Траун может ошибиться.
– Пока мы здесь, предлагаю отдохнуть и обдумать нашу дальнейшую стратегию, – продолжил капитан, вынимая из кармана колоду карт. – Выбирайте, в какую игру играем первой.
Глава 14
– Авы точно знаете, – спросил Зисталму, – чего он от вас ждет?
Глубоко вдохнув, Ар’алани призвала на помощь все терпение, какое у нее осталось.
– Да, синдик. По-моему, мы уже не в первый раз это обсуждаем.
– А ведь я вполне серьезен, – продолжил он, делая вид, что не услышал ее. А скорее не поверил. – Если гарвианцы или ваки откажутся его выдавать или будут отрицать, что им что-то известно, мы разворачиваем корабль и летим домой.
– Я поняла, – обронила Ар’алани.
Это не означало, что она разделяла его мнение. Или что намеревалась выполнять его дурацкие требования.
Конечно же, неповиновение синдику могло стоить ей карьеры. Но она уже столько раз рисковала карьерой, что это почти вошло в привычку.
Непривычным было другое – упорство и единодушие, с которыми Зисталму и Турфиан пытались извести Трауна. Она размышляла над этим вопросом с самого отлета из Доминации, но ни на шаг не приблизилась к разгадке.
Возможно, пришла пора разобраться.
Ар’алани посмотрела в сторону пульта навигатора. Че’ри сидела ровно, дышала размеренно. Глубоко погрузившись в Третье зрение, девочка вела корабль к Праймиа. Рядом с ее креслом стояла жена Зисталму, которая так и не назвала своего имени, но настаивала, чтобы все на борту звали ее «няня». На вкус Ар’алани, это звучало как назойливое сюсюканье. Возможно, потому дама и не продержалась в воспитательницах дольше двух лет.
Но в данный момент имело значение лишь то, что еще примерно с минуту ни она, ни кто-либо другой не приблизится настолько, чтобы услышать ее слова.
– У меня к вам вопрос, синдик, – остановила Ар’алани начавшего было отворачиваться Зисталму. – Из праздного любопытства.
– Слушаю вас.
Она посмотрела ему в глаза:
– Почему вы с синдиком Турфианом так ненавидите Трауна?
Она ожидала увидеть хоть какую-то реакцию, но, к ее удивлению, Зисталму и бровью не повел.
– Наконец-то, – бесстрастно выдал он. – Я с самого отлета с Цсиллы ожидал, когда же вы поднимете этот вопрос.
– Вы уж извините, голова была занята другим. Так вы ответите?
– Сначала задайте правильный вопрос, – буркнул синдик. – Мы не испытываем к Трауну ненависти. Сказать по правде, мы оба восхищаемся его воинскими талантами. Мы против его взлета, потому что он представляет угрозу для Доминации.
– Для Доминации? – уточнила Ар’алани. – Или для семьи Иризи?
Зисталму покачал головой:
– Вы и правда не видите, в чем загвоздка? В таком случае продолжение разговора бессмысленно.
– Извините за прямоту, синдик, но я не нахожу его бессмысленным. Вы на борту корабля под моим командованием и обязаны отвечать на любой вопрос, который я сочту уместным, и подчиняться любому приказу, который я сочту нужным отдать. Если только вы не станете ссылаться на то, что информация официально засекречена Синдикурой – и уж не сомневайтесь, я найду способ это проверить, – вам придется объяснить, почему Траун представляет угрозу для Доминации.
Октримо выкрикнул со своего места:
– Адмирал, выходим из гиперпространства через тридцать секунд!
– Принято. – Ар’алани вздернула бровь, вновь обращаясь к Зисталму: – Быстрее, я жду ответа.
– На подробные объяснения нет времени, – возразил он. – Но по большому счету они вам и не нужны. Вы достаточно хорошо знакомы с Трауном и его карьерой, чтобы сделать выводы. Если вы не поняли очевидного, то только потому, что предпочитаете закрывать на это глаза.
Адмирал покачала головой:
– Такой ответ меня не устраивает.
– Другого вы не получите. – Зисталму кивнул в сторону обзорного экрана. – Мы прилетели.
Повернувшись туда, куда он указывал, Ар’алани увидела, как рябь гиперпространства превращается в полосы, которые, в свою очередь, стягиваются в точки звезд. Прямо по курсу висел частично освещенный полумесяц планеты, вокруг которой сновали или просто дрейфовали по орбите корабли всевозможных размеров.
– Праймиа, адмирал, – объявил Октримо.
– Я насчитал сорок семь кораблей в пределах видимости, – добавил старший коммандер Биклиан, сидевший за пультом сенсорного контроля. – Идет проверка, какие из них гарвианские.
– Принято, – повторила Ар’алани. – Старший капитан Вутроу, свяжитесь с дипломатической службой планеты. Представьтесь от моего имени и скажите, что мы ждем искусствоведа Сворно.
– Слушаюсь, адмирал. – Перегнувшись через плечо связиста, Вутроу принялась что-то ему тихо объяснять.
– Я не нашел ни одного корабля, похожего на гарвианский, – доложил Биклиан. – Возможно, он на другой стороне планеты.
– Адмирал, центральная диспетчерская Праймиа на связи, – окликнула ее Вутроу. – Они утверждают, что гарвианский дипломатический корабль вылетел три дня назад с полным экипажем на борту.
– Вот те на, – обронил Зисталму. – Похоже, Траун умудрился сам эвакуироваться без шума и пыли. Предлагаю на этом откланяться и поспешить домой…
– Капитан, уточните информацию, – приказала Ар’алани. – Пусть дадут список всех, кто был на борту. Заодно запросите копии всех переговоров гарвианского корабля.
– С чего вы взяли, что у них все это есть? – проворчал синдик. – Или что они поделятся с вами?
– Капитан? – нетерпеливо спросила она.
– Сообщение отправлено, – доложила Вутроу. – Ждем ответа.
– Наблюдаю движение, – вставил Биклиан. – Пять малых кораблей снялись с орбиты и летят в нашем направлении, еще восемь патрульных поднялись с поверхности. Поправка: девять патрульных с поверхности.
– Патрули? – озадачился Зисталму. – Что они затевают?
– Вам нужно было внимательнее изучать отчеты Сил обороны о боях, синдик, – посоветовала адмирал, не сводя глаз с небольших кораблей, выстраивающихся между «Бдительным» и планетой. – Истребители – это разграничительная линия на песке, предупреждение, что обороняющиеся настроены решительно.