– Шнурок развязался, – пояснила Тияна, поднимаясь на ноги и тщательно стараясь сохранить невозмутимый вид, хотя внутри у нее все клокотало от волнения, и виной тому была гравировка, обнаруженная на задней крышке часов.
Еще до того, как Тияна разгадала аббревиатуру из трех букв, выбитую на металле, сердце ее заколотилось от догадки, что эти часы принадлежали Дульскому: ведь буквы там были русскими! И уж потом ее мозг выдал предположение, что надпись «Д.К.А.» могла расшифровываться как «Дульский Карл Аронович». Крайне маловероятно, что какой-то другой пациент мог иметь такие же инициалы и при этом тоже быть русским. Такое совпадение, конечно, нельзя было исключить полностью, но вероятность, по мнению Тияны, казалась ничтожной. Только вот что мог искать Дульский на продуктовом складе?! Или… Новая мрачная догадка заставила Тияну похолодеть: если бы Дульский обронил здесь свои часы, он непременно вернулся бы за ними. Да и как можно не заметить, если такая увесистая вещь слетит с руки? Но тогда… тогда это значит, что Дульский пришел сюда не своими ногами! Возможно, его принесли, потому что ходить он уже не мог…
Тияну переполнила тревога, и она боялась, что Горан заметит это, но тот уже отвернулся, продолжая свой монолог, которому с большим интересом внимала Петра: по лицу горничной было заметно, что на продуктовом складе ей нравилось больше, чем в купальнях или процедурных кабинетах, куда они заходили до этого. Заметив ее жадный взгляд, направленный на банки с консервированными ананасами, Горан великодушно позволил ей взять с собой несколько штук.
– Говорят, от ананасов худеют! – неловко улыбаясь, сказала Петра и тут же потянулась к банкам.
– Но они же в сиропе! – рассмеялся Горан. – Худеют только от свежих, да и то, если съесть целую гору, но тогда можно заработать язву желудка. По-моему, уж лучше иметь лишний вес, чем язву!
– Ну не скажите… Кто не был толстым, тому не понять! – Петра жеманно захихикала.
Глядя, как они обмениваются шутками, Тияна попыталась выдавить из себя улыбку, и это вызвало такой разлад в ее душе, что на миг ей показалось, будто она вот-вот сойдет с ума. Слишком много потрясений свалилось на нее за последние несколько дней: демон, дракон, призрак бабушки, ритуал жертвоприношения… На фоне всего этого упоминание о банальных ананасах стало сильным контрастом, подействовавшим на все эти жуткие воспоминания подобно цветному маркеру: оно словно подчеркнуло их яркой жирной чертой, и теперь те горели в мозгу Тияны, как строчки в тексте, выделенные кислотным цветом, которые никак не обойти вниманием, даже если очень постараться. Ей казалось, что эти неправильные воспоминания не должны существовать рядом с мыслями об ананасах, они из разных миров, и подобная несовместимость может привести к непоправимым нарушениям в работе ее мозга.
Что, если все ее подозрения лишь домыслы, ставшие следствием ночных кошмаров? Может быть, и с Дульским ничего страшного не случилось, просто он старается не попадаться на глаза ей и Элле – занят расследованием, например. Элла, возможно, в порядке – ну назначили какую-то процедуру, так на то здесь и грязелечебница. Говорить о том, что она пропала, еще слишком рано, ведь с тех пор, как они с ней расстались, прошло всего несколько часов. Тияне ведь даже в полицию обратиться не с чем, разве что заявить о пропаже Глеба… Ну и какой в этом толк, если его родной брат утверждает, что Глеб уехал! Правда, Элла (если, конечно, она объявится) может свидетельствовать о том, что Глеба убило молнией, но вот поверят ли ей, большой вопрос. Какой вес в глазах полицейских будут иметь показания пожилой и не очень здоровой женщины против показаний Ника, Лизи и всего медперсонала, которые, конечно же, будут утверждать, что пациент покинул грязелечебницу в полном здравии? Даже Тияна сомневалась в том, что видела смерть Глеба наяву, а в словах Эллы сомневалась тем более. Что же тогда ожидать от полиции?
Нет, обращаться в полицию определенно еще рано. И было бы замечательно, если бы такая необходимость совсем отпала. Возможно, когда Тияна воспользуется универсальным ключом, в этом деле появится больше ясности. В ближайшее время она планировала вернуться на продуктовый склад после того, как отделается от Горана и Петры, интуиция подсказывала ей, что долго тянуть с этим не стоит.
Нагруженная банками с ананасами, Петра засобиралась обратно в административный корпус, где у нее тоже имелась небольшая квартирка.
– Зачем нести ананасы со склада, если можно в любое время заказать их из столовой? – Тияне не хотелось отпускать горничную и оставаться одной рядом с Гораном.
– Не для всех меню одинаковое, прислуге ананасы не положены, – возразила Петра, прижимая к себе три огромные жестяные банки с изображением сочных ананасовых долек. – Да и не подают их отдельно, а кладут в десерты и фруктовые салаты.
– В любом супермаркете полно консервированных ананасов! – Тияна укоризненно посмотрела на Петру, надеясь, что та поймет и останется с ней до конца экскурсии.
– То в супермаркете, а то у меня в руках. – Горничная отвела взгляд и сделала несколько неуверенных шагов в сторону, словно проверяя, удастся ли ей улизнуть.
– Идите, Петра, идите! – вмешался Горан, вызвав у Тияны подозрения в том, что он намеренно «осчастливил» горничную этими банками, понимая, что с тяжелой ношей та, скорее всего, не сможет продолжить экскурсию. – Мы все равно почти уже закончили. Осталось осмотреть два корпуса, где, кроме палат пациентов и сестринского поста, больше ничего нет. Ах, да, надо будет еще заглянуть в оранжерею! – добавил он, будто между прочим.
– Ох, даже не помню, когда я там была в последний раз! С удовольствием заглянула бы туда вместе с вами! – воскликнула Петра с наигранным сожалением.
– Ничего, еще побываете. Никуда оранжерея от вас не денется! – Отмахнувшись от Петры, как от назойливой мухи, Горан непринужденно взял Тияну под руку, словно делал это множество раз, и увлек за собой так решительно, что она не успела ничего возразить.
Они проследовали по дорожке мимо второго и третьего корпусов, не замедляя шага. Тияна, растерявшаяся от такого поворота событий, спохватилась лишь у входа в оранжерею:
– Но мы же не осмотрели еще два корпуса…
– Тебе точно это нужно? Поверь, там совершенно не на что смотреть, одни коридоры и палаты, и все это содержится в полном порядке. Но, если хочешь, обойдем их после оранжереи.
Тияна вздохнула, понимая, что для этого им придется прилично пройти назад, а ноги у нее уже гудели от усталости. Да и с Гораном ей хотелось распрощаться как можно скорее.
– Вряд ли осмотр этих корпусов значительно повлияет на мой выбор в отношении наследства, – произнесла она. – Думаю, я увидела более чем достаточно.
– И что же ты решила? – спросил Горан, нависая над ней и заглядывая ей в глаза.
– Но я еще не решила. – Тияна попятилась и уперлась спиной в оранжерею, представлявшую собой куполообразное сооружение из остекленного металлического каркаса, своей конструкцией напоминавшего пчелиные соты. – У меня ведь есть время подумать до завтра?
– Безусловно. Адвокат приедет к часу дня, так что думать ты можешь вплоть до его появления. И я очень надеюсь, что твое решение будет положительным, иначе нас всех ждет незавидная участь: грязелечебницу продадут с молотка, и она может попасть в руки тех самых конкурентов, которые когда-то пытались надавить на Йовану, чтобы выкупить у нее этот бизнес. Они непременно припомнят нам то, что Йована оставила их с носом. Так что наша судьба в твоих руках!
– Пытаешься меня разжалобить? – Тияна смягчила иронию вежливой улыбкой.
– Что же мне еще остается? – Горан улыбнулся в ответ, и это вышло у него так искренне, что Тияна вновь усомнилась в том, что он способен на преступление или участие в ритуальных жертвоприношениях. Пусть это будут лишь ее домыслы!
Горан приложил ключ-карту к двери, поясняя при этом:
– Сегодня из-за технических работ оранжерея закрыта для посетителей, но работы уже закончились, я специально узнавал. Нам никто не помешает.
Тияна вопросительно взглянула на него, улавливая в его словах какой-то туманный намек. И она не ошиблась.
– У меня для тебя маленький сюрприз! – Горан открыл дверь и галантно поддержал Тияну под руку, помогая ей преодолеть высокий порог.
– Сюрприз?.. – Она тревожно обернулась к нему. Обычно те сюрпризы, которые случались в ее жизни, не давали ей повода для радости.
Теплый влажный воздух окутал Тияну нежным шелком, густой аромат цветов и зелени поманил, и она шагнула под сень раскидистых пальм, не слушая внутренний голос, зудевший: «Сюрприз – это не к добру… Не ходи туда, не ходи…»
Глава 16
Среди мандариновых и лимонных деревьев, утопавших в зарослях орхидей, обнаружилась круглая полянка, поросшая настоящей, коротко подстриженной газонной травкой. Почти всю полянку занимал круглый стол, сервированный на двоих, его окружали диванчик и два кресла изящной формы, выполненные из ротанга, с мягкими атласными подушками на сиденьях и спинках. Сверху, из кашпо, подвешенных к дугообразным балкам, спускались пышные гирлянды нежно-розовых цветов, источавших сладковатый запах, напомнивший Тияне о недоеденном чизкейке, который она оставила в кафе после первой в своей жизни беседы с Гораном. Кажется, что они познакомились очень давно, а ведь прошла всего-то неделя! Глядя на этот райский уголок, она вдруг отчетливо поняла, что Горан специально выбрал это место и все подстроил так, чтобы остаться здесь с нею наедине. Он что-то задумал.
Что может задумать мужчина, пытаясь остаться наедине с женщиной?
Сердце Тияны бешено заколотилось, она готова была броситься наутек, и лишь стеклянные стены оранжереи удерживали ее от этого шага: там, за стенами, на расстоянии каких-то нескольких метров, ходили люди, и пусть они, скорее всего, не могли видеть сквозь зеленый заслон то, что происходило внутри оранжереи, но ведь в случае чего можно будет подойти к стене, привлечь их внимание и позвать на помощь. В конце концов, стеклянную стену несложно разбить.