Ник тотчас поставил Тияну на ноги и, заметно напрягшись, прислушался. Со стороны грязелечебницы, приглушенные шумом сосновых ветвей, качавшихся над их головами, доносились звуки торопливых и быстро приближавшихся шагов.
– Это погоня! – упавшим голосом прошептала Тияна.
– Тс-с-с… – Ник присел на корточки и потянул ее за собой, заставляя пригнуться. – Давай-ка, беги в Миран, а я их задержу.
– Бежим вместе!
– Нет, делай, как я говорю!
– Тогда я останусь.
– Чтобы мешаться у меня под ногами? – Он повернул к ней сердитое лицо. – Ты должна добраться до полиции, иначе в грязелечебнице все останется как было, а о нас с тобой никто даже не вспомнит!
Тияна понимала, что он прав, но не могла позволить ему в одиночку вступить в схватку с толпой служащих, в числе которых могли оказаться довольно крепкие медбратья вроде тех, от которых она однажды пряталась в купальне.
– Беги, детка! – Он мягко подтолкнул ее. – Ты теряешь драгоценное время.
– Мы можем где-нибудь спрятаться и отсидеться, – неуверенно предложила Тияна, внутренне уступая его натиску.
– Без шансов. Они прочешут лес и засекут нас. А мне бы хотелось спасти Лизи.
«Ах, Лизи! Ну конечно! И с чего я взяла, что он рискует ради меня? Потому что я эгоистка, и думаю только о себе», – мысленно раскритиковав себя, Тияна сказала: – Хорошо. Обещаю, что доберусь до полиции!
Вдали, между сосновых стволов, замелькали светло-бежевые костюмы работников грязелечебницы. Еще пара минут, и эти люди окажутся здесь. Их много, но Тияне казалось, что Ник владеет каким-то боевым искусством: она была впечатлена тем, как ловко он расправился с Гораном, а значит, можно надеяться на то, что погоня будет задержана надолго. Вероятно, Нику даже удастся справиться с ними со всеми. Хотя… такое, разве что, в кино бывает.
Размышляя об этом, Тияна уже проворно спускалась вниз по склону примерно тем же путем, каким в прошлый раз катилась кубарем. Через некоторое время она заметила вдалеке черепичные крыши Мирана. Под ярким полуденным солнцем их цвет напоминал цвет запекшейся крови. Поселок казался вымершим, как и в тот день, когда Тияна смотрела на него из окна катафалка, катившего по пустынным улицам в направлении кладбища. Но тогда это объяснялось тем, что все жители отправились на похороны Йованы. Что же случилось сегодня?
Спустившись к дороге, ведущей к поселку, Тияна заковыляла по обочине, посыпанной крупным гравием. Иногда она останавливалась и оглядывалась, окидывая тревожным взглядом горный склон в ожидании погони, но извилистая тропинка была пуста, а заросли кустарника, обступавшие ее с обеих сторон, стояли недвижно: ни треска, ни шороха оттуда не доносилось. Вот только Тияну это не успокаивало, она понимала, что преследователи могли появиться в любой момент, и здесь, на открытом пространстве, спрятаться ей было совершенно негде. Продолжая шагать по обочине шоссе, Тияна мечтала, чтобы появилась какая-нибудь попутная машина и подвезла ее прямо до полицейского участка. Она ведь даже не знала, где находится этот участок, а блуждать в поисках можно было очень долго, учитывая отсутствие прохожих, которые могли бы подсказать дорогу. Куда же подевались все люди?
Как назло, нещадно заныло ушибленное колено, а машины не спешили появляться в поле зрения, хотя Тияна то и дело посматривала на дорожный серпантин, петляющий по горам позади нее. В какой-то момент она заметила движение, но на автомобиль это не было похоже – скорее, на группу быстро движущихся по дороге людей, которые вполне могли быть служащими грязелечебницы. Опасаясь, что они ее заметят, Тияна решила спуститься к ручью. Скудная растительность, росшая вдоль берега, не могла послужить прикрытием, но риск попасться преследователям на глаза был существенно меньше.
С каждым шагом мелкие камешки, сплошь устилавшие берег ручья, казались Тияне все более острыми и словно норовили проткнуть размякшие от жары подошвы кроссовок. Она начала спотыкаться, подвернула ногу, упала, ударившись о камни больным коленом, и скатилась в ручей. Джинсы насквозь промокли, но эта неприятность принесла свою пользу: Тияна разозлилась, и сил как будто прибавилось. Зачерпнув пригоршню холодной прозрачной воды, она сделала несколько глотков и дальше уже зашагала бодрее. Через некоторое время ей почудилось, что издалека доносится нечто похожее на заунывное хоровое пение или… неужели это погребальный плач?
Шум ручья заглушал слабые далекие звуки, но постепенно они становились все отчетливее, и в какой-то момент Тияна убедилась, что не ошиблась. А вскоре ущелье расступилось. Перед нею простиралась долина, скалящаяся надгробиями.
Кладбище!
Тияна догадалась, что вышла к церковному кладбищу с обратной стороны. Осмотревшись, она заметила вдали очертания церкви и сверкающий крест, венчавший купол. Ее взгляд спустился к земле и остановился на медленно ползущей между надгробиями черной гусенице, в которой угадывалась похоронная процессия.
При виде людей Тияна испытала невероятное облегчение. Возникла мысль примкнуть к траурному шествию в надежде на то, что преследователям не удастся заметить ее в толпе, а если это все же случится, они не станут набрасываться на нее при таком количестве свидетелей и уйдут ни с чем. И, может быть, кто-нибудь из жителей проводит ее после похорон к полицейскому участку. Тияна заковыляла навстречу веренице угрюмых людей, а когда приблизилась настолько, что от погребального плача зазвенело в ушах, поняла, что допустила роковую ошибку: недобрые взгляды сошлись на ней в одночасье, и кто-то визгливо выкрикнул:
– Гляньте-ка! Поганая ведьма сама явилась!
Его тут же поддержали:
– Хватайте губительницу Зораны!
– Пусть ответит за свои колдовские проделки!
– Что бабка, что внучка, одного поля ягоды!
– Одну ведьму схоронили, и вторую надо туда же отправить!
– Живьем закопать!
– Боярышниковым колом пригвоздить!
Черная галдящая масса ринулась на Тияну стаей злобных ворон. Даже те, кто нес гроб с покойницей (а ею, судя по большому фото в траурной рамке, прикрепленному к торцу гроба, оказалась Зорана), остановились и начали озираться, словно подыскивали место, куда бы пристроить свою ношу, чтобы присоединиться к остальным и тоже принять участие в акте возмездия. Одним из них был Марко, глаза его полыхали лютой ненавистью.
Тияне хотелось кричать от досады. Ну что за люди?! Что она им сделала?! Даже если Йована чем-то им не угодила, она-то тут при чем?!
Но попытка ввязаться в перебранку могла стоить ей жизни, и Тияна бросилась бежать. Свернув с широкой кладбищенской аллеи, она помчалась дальше, лавируя среди надгробий и надеясь, что участникам похорон вскоре надоест следовать за ней таким сложным маршрутом и они от нее отстанут. Однако люди продолжали бежать, хотя и догнать ее не могли, расстояние между ними и Тияной не сокращалось, а потом стало понемногу увеличиваться. Тияна даже подумала, что можно будет где-нибудь залечь и перевести дух, но в этот момент ее подвело ушибленное колено: в нем что-то хрустнуло, ногу прострелило болью, и Тияна, потеряв равновесие, полетела вперед, раскинув руки в стороны.
Приземление оказалось жестким и болезненным. Проехавшись по гладкой и блестящей могильной плите, Тияна ударилась головой о надгробие и, схватившись за него руками, замерла. Людской гомон позади быстро нарастал.
– Господи, за что мне это все, – беззвучно произнесла Тияна, чувствуя на губах соленый вкус крови.
Не шевелясь, она открыла глаза. На глянцевой поверхности мраморного памятника, залитого ярким солнечным светом, отражалось ее испуганное лицо. А еще там были видны очертания толпы людей, собравшихся позади нее. Догнали. Стоят, шепчутся.
– Убилась! Гляньте-ка… ведьма сама… сама убилась! – Слова говоривших прерывались тяжелой одышкой.
Люди встревоженно загудели, обсуждая это событие. Кто-то предложил выкопать могилу. Кто-то добавил, что место здесь как раз подходящее. Дрожащий женский голос прошептал с жарким придыханием:
– Надо же, совпадение-то какое!
– Не совпадение, а судьба, – возразили ей. – Иначе и быть не может.
Не понимая, при чем здесь судьба, Тияна более пристально взглянула на памятник перед собой и обомлела, прочитав имя умершей, выбитое в камне золотыми буквами.
Там было написано: «Тияна Лютич».
Глава 20
– Господь простил всех нас, грешных, и вы не держите зла, не мстите и не гневайтесь…
Едва зазвучал этот певучий мягкий голос, толпа мгновенно присмирела и затихла. Люди расступились, пропуская священника, приближавшегося к могиле и к распростертой на могильной плите Тияне. Мерно плывущая фигура, облаченная в конусообразную рясу, отразилась на поверхности надгробия.
Тияна продолжала в ужасе таращиться на буквы, недоумевая, кто и зачем установил здесь памятник с ее именем. И кто же, в таком случае, лежит в могиле?!
– Как ты себя чувствуешь, дитя мое? – Священник склонился над ней, заглядывая в лицо. Это был отец Сергий, который отпевал Йовану. Тияна ощутила душевный трепет от мысли, что он приходился Драгану отчимом, а ей – дедушкой. Увидев его, она чуть не разрыдалась от счастья, осознав, что ничего плохого с ней больше не случится, по крайней мере, сейчас, пока рядом с ней находится этот человек. Жители поселка не посмеют осуществить свои угрозы у него на глазах.
Отец Сергий говорил что-то еще, кажется, предлагал вызвать врача. Вместо ответа Тияна спросила:
– Почему здесь моя могила?
– Она не твоя, дитя мое. – Священник вздохнул, покачивая головой и невольно щекоча плечо Тияны кончиком седой бороды. – Взгляни на дату смерти. Усопшая, что покоится в этой могиле, отошла в мир иной задолго до того, как ты появилась на свет.
Посмотрев на цифры и убедившись, что отец Сергий прав, Тияна спросила:
– И кто же лежит в этой могиле?
– Моя дочь, – ответил священник так тихо, словно произнести эти слова стоило ему немалых усилий.
Пожалуй, сей